26

ДЭКЕРТ СГРУДИЛСЯ В КРЕСЛЕ В УГЛУ МЕДИЦИНСКОГО отсека, уронив в полусне голову на грудь. Его ноги лежали на надкроватном столике. Услышав, как Лэйн зашевелилась, он поднял взгляд – как раз вовремя, чтобы увидеть, что она открыла глаза и стала недоуменно оглядывать комнату, в которой оказалась. На лице Лэйн было изумление – видимо, она медленно осознавала тот факт, что находится уже не на «Море Ясности-1», и продолжала глядеть по сторонам, пока не встретилась с ним взглядом. Лицо Дэкерта заросло щетиной, он не принимал душ уже неделю, но она явно его узнала. Проснулась окончательно и закашлялась. Дэкерт встал.

– Привет.

– Гм, – ответила она, пытаясь пошевелить ногами, и вздрогнула от боли. Поглядела вниз, увидела биосканер на правой руке и иглу капельницы в левой. Где-то рядом попискивал прибор, но этот звук был куда менее неприятным, чем сигналы тревоги, заполнявшие ее сны.

– Так, значит, я жива?

– Ага.

Он подошел к ней и сел на табурет у койки. Поглядел ей в глаза, которые все еще были пронизаны красной паутиной лопнувших от перегрузки сосудов. Лицо у нее отекло, по той же причине, губы потрескались и пересохли.

– Как я выгляжу?

– Хреново.

Она хмыкнула и попыталась улыбнуться, но даже это было ей больно. Дэкерт уже видел, как она то приходит в себя, то отключается. Пару минут она молча сжимала и разжимала пальцы, проверяя, остались ли у нее хоть какие-то силы. Потом повернула голову и снова посмотрела на него, на этот раз более сосредоточенно.

– Остальные… Они в порядке? Вернон в порядке?

Он положил руку ей на плечо:

– Ага, они все выкарабкались. Даже Стэндэрд. У Вернона дела плохи, но ты же его знаешь. Его танком не задавишь.

– Ага, или ракетой. – Она снова попыталась улыбнуться. – Он нас спас. Я думала, он умер на хрен, и тут вдруг он хватает эту эпоксидную пену и кидает в баллон. Это, наверное, нас всех и спасло, иначе бы пополам переломило. А ведь он даже не видел ничего – ослеп от декомпрессии, да еще герметик на стекле шлема.

– На него это похоже.

– Ага. А Кворлз перенастроил катапульту на автозапуск и сумел обойти протоколы безопасности насчет траектории и скорости запуска. Этот мелкий паршивец наконец-то сделал что-то стоящее.

Дэкерт рассмеялся:

– Вернон Уотерс – лучший из всех на Луне. И Джонатан Кворлз, который оказался чуть лучше, чем ты когда-либо была готова подумать. Но спасла их именно ты, Лэйн. Это ведь была твоя безумная идея – забраться в казенную часть электромагнитной пушки.

Лэйн скривилась:

– Я думала, что это нас убьет, но больше ничего в голову не пришло. В смысле я пыталась угадать, что сделал бы ты, но ты шастал где-то в лунных морях.

– Я тебе скажу, что бы я сделал, – ответил Дэкерт. – Я, наверное, сдох бы заодно с остальными. Уверен, что мне такое и в голову бы не пришло.

– Ладно, хватит уже ордена раздавать. На самом деле, это был в своем роде эгоизм. Я просто поняла, что лучше умру, что-то делая, чем стоя на месте.

Лэйн закрыла глаза. Пройдет не меньше недели, прежде чем она сможет встать на ноги, сказали Дэкерту врачи. И еще пара недель, прежде чем перестанет чувствовать себя так, будто ее тело в тиски зажали. «Возможно, она никогда не сможет родить, но мы не думаем, что мозг поврежден. У нее раньше бывали припадки?» Вопросы, предположения о возможных побочных эффектах. Один из нейрохирургов спросил у Дэкерта разрешения оставить ее под наблюдением на три месяца, поскольку она превысила женский рекорд по переносимости перегрузок и результаты обследования могут привести к прорыву в космической медицине касательно перспектив освоения дальнего космоса. Дэкерт чувствовал себя слишком усталым, чтобы мужику сразу нос сломать, поэтому просто выругался и ушел.

Лэйн потянула Дэкерта за рукав:

– Все кончилось?

– Ага, все кончилось. Станцию мы полностью потеряли, куча людей погибла, но все кончилось. Ублюдки на Земле пытаются вывернуться; думаю, они бы очень хотели, чтобы мы куда-нибудь делись, но у меня есть небольшой рычаг воздействия.

– Что за рычаг? – спросила Лэйн, попытавшись поднять брови. Она всегда резко реагировала на интриги. А затем она снова оглядела комнату.

– А где Тэтч?

Дэкерт положил руку ей на плечо. Как же сказать, что Тэтчер, ее товарищ по команде и друг, оказался убийцей – тем самым убийцей, который прекрасно знал, что уготовил ей смерть, и продолжал смотреть ей в глаза? Как ей сказать, что Тэтч предал ее, точно так же, как однажды предал ее он сам?

– Тэтч тоже улетел с Луны. Тебе не надо так беспокоиться. У нас куча времени, чтобы обсудить все подробности.

Если она что-то и заметила, то не показала этого, закрывая глаза и снова поддаваясь действию наркоза.

– Хорошо, – прошептала она, будто уже на полпути из этой комнаты куда-то еще.

– Как ты себя чувствуешь?

– Тобой когда-нибудь из пушки стреляли?

– Нет.

– Везет.

Дэкерт ухмыльнулся:

– Ну, врачи сказали, что ты вполне можешь выздороветь, несмотря на то что перенесла больше двадцати пяти «же». Думаю, уже очень скоро ты будешь посылать на фиг всяких бюрократов.

Она кашлянула. Дэкерт откинулся назад и вытер пересохшие глаза указательными пальцами. Он плакал, когда только узнал, что они живы, плакал впервые за тридцать лет, и это было невероятное ощущение – одновременно облегчения и отвращения. Он был рад, что все они без сознания, тогда, но сейчас ощутил, как те чувства возвращаются, и изо всех сил старался подавить их. Больше всего ему хотелось выдернуть их всех из больничных коек, затащить в бар и вместе напиться. Очень хорошо напиться. Они остались живы – все, кроме Тэтча, который заслужил смерть в любом случае. Долбаное чудо, впервые в его жизни.

– И что же нас ждет? – спросила Лэйн, когда он уже решил, что она уснула. – Пара лет карцера? Или стойка с буррито в Лас-Крусес?

– Думаю, долгий допрос в холодной комнате, а потом немного ОиВС. Потом – не знаю. Ты завязала с космосом?

Лэйн попыталась подняться на локтях.

– Черта с два. Я же сказала, что хочу умереть в движении.

– Тогда как насчет Юпитера?

На этот раз она смогла приподнять брови:

– Станция «Европа»?

– А почему нет? В следующем году «Магеллан» запускают, и я думаю, что в правительстве очень хотели бы отправить нас куда подальше. Хочешь пожить на единственной постоянной станции за пределами Пояса Астероидов?

– Возможно.

Она провела руками по бедрам, будто проверяя, на месте ли у нее кости, облизнула губы. Дэкерт намочил платок и приложил ей ко рту.

– Такое ощущение, что язык наждачкой обернули.

– Догадываюсь. Они пока не дают тебе пить; говорят, что у тебя внутренности не в порядке. Так что ты говори, если надо губы смочить. У меня теперь новая специальность – сиделка. Помилуй Христос, пару часов назад Кворлза кормил фруктовым мороженым с солевыми добавками.

Лэйн снова открыла глаза, и на этот раз они были более сфокусированными.

– Знаешь, я читала спецификации по базе на Европе. Выглядит стремно.

– Да уж. Флетчер то же самое думал. Радиация. Гравитационные колодцы. Гейзеры. Трясения. Ветра скоростью до четырехсот узлов. Вероятность катастрофического отказа не меньше десяти процентов, насколько я слышал.

Она рассмеялась:

– Хреновый из тебя коммивояжер. Если хочешь, чтобы я была у тебя офицером по безопасности в преисподней, мог бы хоть что-то хорошее сказать.

Дэкерт некоторое время молчал.

– Там не слишком много хорошего, – наконец сказал он. – Но я не имел в виду офицера по безопасности.

Он снова промокнул ей губы влажным платком.

– Я думал насчет командира станции.

Она поглядела на него:

– Командир станции? Это для тебя.

– Здесь – может быть. Но там – нет; думаю, лучше это будешь ты. Я буду вести операции по добыче на Юпитере, но на той станции работа пойдет по двум направлениям. Половина станции будет отведена команде ученых, которые будут нырять на подлодках в океаны «Европы», и кому-то придется руководить всем этим цирком.

Лэйн сосредоточенно поглядела на него, и Дэкерт уловил в ее взгляде отблеск гнева.

– Я не люблю подачки, Дэкерт. Не пытайся представить меня к повышению только потому, что чувствуешь себя виноватым в том, что едва нас всех не угробил на Луне. Я знаю, что тебе нет равных в мазохизме, когда речь заходит о самобичевании.

Вот теперь уже разозлился Дэкерт, или, по крайней мере, сделал вид:

– Я не разбрасываюсь представлениями к повышению, офицер Бриггс. Я хоть завтра тебе пинка под зад дам, если не буду уверен, что ты способна делать дело. Но ты уже два года как готовилась стать командиром, даже если ты этого не заметила.

– Я этого не заметила.

– Что ж, тогда поработай над самоосознанием. Это важный навык для командира.

Она некоторое время обдумывала его слова.

– Ты перейдешь ко мне в подчинение? Ты хоть сам понимаешь, насколько безумно это звучит?

– Не забегай так далеко вперед. Я намерен оставить себе достаточно автономии в плане добычи гелия-3. Но, да, если решение будет касаться станции в целом, то принимать его тебе.

– Я бы предположила, что у них уже есть готовая команда для станции, – сказала Лэйн в качестве последнего возражения.

– Была. Это были ребята с «Моря Спокойствия-1», но командир и старпом погибли во время того же ракетного удара, который уничтожил «Ясность». Мы, конечно, не были в статусе их дублеров, но ты это заслужила, Лэйн, и я могу сделать это для тебя. Ты этого хочешь или нет?

Она улыбнулась, и на этот раз полноценно:

– Ага, хочу. Особенно если Кворлз с нами. Я этого мелкого паршивца загоняю.

Дэкерт рассмеялся:

– Не делай из меня Ахава.

– Только когда это касается Кворлза.

И они оба рассмеялись.