Глава 13
Два берега
– Ты как, начальник? – обеспокоенно спросил задремавший было Марк, когда Саша завалился в кабину. Если быть честным с собой, то приходилось признать, что он просто сбежал. От этого странного паренька. Который вроде и племянник, и нет. От его монструозных девок. Только теперь Александр понял, что Марина уже совсем не та, что раньше. Тогда он воспринимал ее как благословение. Сейчас же эта озабоченная, привязавшаяся к десятилетнему пацану, никаких положительных эмоций не вызывала. Ну а сам мальчишка… Да это же просто бред!
– Езжай, карта у нас, – отдал он приказ и откинулся на спинку сиденья, – до вечера будем в Порту. Если повезет.
– Как-то не нравится мне ваше «если повезет», – ответил стрелок, заводя двигатель, – но, как скажете.
Сухов на беспокойство подчиненного никак не отреагировал. В голове витало слишком много мыслей. И почти все они были нехорошими. Черт бы побрал ту операцию по УДИ. Кристину вместе с Агросовым и тем китайцем. Шли бы они в ад стройными рядами… Он злился на Марину и на Максима и на их странную ручную зомби. Но больше всего, конечно, на себя.
Как он мог докатиться до такого, что принял цифрового ассистента за призрак собственной невесты? Ведь никогда ни в бога, ни в дьявола не верил. А уж в духов всяких и подавно. И только сейчас его угораздило открыть на все глаза. А что, если бы его сумасшествие продолжилось? Представить, что эта Кристалл осталась бы с ним на всю жизнь, заставляя вспоминать о настоящей Кристине, рядом с которой он испытывал настоящее счастье, было страшно.
– Черт! – не сдержавшись, он ударил по подлокотнику.
– Что случилось, командир? – спросил водитель.
– Ничего. Просто бывшую встретил с молокососом одним…
– От тебя? – уточнил Марк.
– Чего? – не сразу понял вопрос Саша. Но, сообразив, как прозвучала его фраза, рассмеялся. – Нет, не настолько сопляком. Племянник генерала нашего. Лет десять.
– Фу, блин. Не поймешь этих баб. То они со старыми, то с мелкими, – недовольно сказал стрелок, – вообще, не парься. Как в Порту будем, сходи на этаж терпимости. Там девок разных полно.
– Спасибо за предложение. Очень может быть, что и схожу, – кивнул Сухов. Теперь, когда он знал, что это не призрак бывшей, сразу стало как-то легче. – Вообще, сам подумай. У нас сейчас женского населения в разы больше, чем мужского. Особенно среди детей. Лет через десять на каждого мужика по десять женщин будет приходиться.
– Да, про это я как-то не думал. Они же все маленькие еще. А там мы уже развалинами будем.
– За себя говори, мне всего тридцать пять будет. И что, ты откажешься от восемнадцатилетней в самом соку? Сильно сомневаюсь.
– Это да, – усмехнулся водитель, – с другой стороны, главное, чтобы это обязанностью не стало.
– Ты о чем это? – не сразу сообразил Саша.
– Ну, посуди сам, начальник, вот у нас есть двадцать тысяч населения. Даже если мы разменяемся один к ста и перебьем всех зомби, то останется восемнадцать. Большая часть из них женщины и дети. Мужиков останется тысяч пять. Ну, может, шесть. Представляешь? На острове, на котором проживало семнадцать миллионов, всего семнадцать тысяч?
– Да нет, то, что в Порту собралось столько, не значит, что остальные не выжили. Помнишь, генерал говорил, что один процент обошелся без повреждения мозга. Это сто семьдесят. А дети и вовсе выжили все, кого мы смогли от зомби спасти.
– Ну да. Кого смогли, – сказал водитель отстраненным голосом. От такого его тона Сашу тоже накрыло. Перед глазами пролетела картина начальной школы. Той, которую они эвакуировали, и не смогли. Больницы. Детские сады. Миллионы детей, внезапно оказавшихся без крова, и родителей. И взрослые, превратившиеся в технозомби. Смерть, мрак и ужас. Сколько их погибло в первые дни катастрофы? Просто потому, что остались без еды и воды? Сколько погибло на третий, когда зомби пробудились?
Александр с теплотой вспомнил подполковника Танищева, который, как тогда казалось, отдавал абсолютно нелогичные приказы. Сейчас было безумно стыдно, что еще пару месяцев назад он называл того Днищем. Сколько детей они смогли вывезти? Скольких выручили караваны жизни? Наверное, и не сосчитать. Но погибло все равно в разы больше. Грузовики были заняты сбором «раненых». Хотя теперь понятно, что нужно было их расстреливать на месте, а не собирать. Но тогда они думали, что делают полезное дело.
– Да, черт. Невосполнимая потеря, – согласился Саша.
– Да нет. Восполнимая, в том-то и дело, – сказал водитель, чуть оживая. – Надо-то всего лишь, чтобы каждая женщина родила десятерых детей. А те еще десятерых. И если смертность будет как довоенная, то через тридцать лет население восстановится.
– Да ты что, сбрендил? – в шоке посмотрел на него Александр. – Какая нормальная женщина на такое пойдет? Да и не только женщина. Ты бы хотел, чтобы твоя жена была беременной десять лет подряд?
– Ты, начальник, путаешь хочу и надо, – усмехнулся Марк. – То, что у нас норма была не больше двух детей на семью, – это не плюс, а минус. Раньше, лет двести назад, почти в каждой семье было по десять детей. Ну, по крайней мере, я так в учебниках читал. И ничего, жили.
– Но это когда было? Дикость же!
– Тогда было дикостью, а сейчас цивилизованная необходимость, – возразил стрелок. – И насчет жен и любимых я бы на твоем месте тоже не особенно рассчитывал.
– А это еще почему? – недоуменно спросил Саша.
– А для обеспечения генетического разнообразия, – тут же ответил водитель. – Чтобы потом не было лишнего смешения генов. Придется одной девушке от десяти разных мужиков рожать. И будет у тебя десять детей от разных женщин. А то и больше. Введут ранжирование по званию. Наложниц и гарем…
– Знаешь, – помолчав, сказал Александр. – Все ты говоришь аргументированно. Я тебя только об одном попрошу. Ты генералу это не высказывай. А то еще примет к сведению, и все. Пропадет нормальный человеческий уклад жизни. А у нас и так человеческого осталось не так много.
– Это да, – кивнул Марк. Его зеленые губы скривились в недоброй ухмылке. – Только вот не я, так кто-то другой скажет. Да и само оно вряд ли по-другому сложится. Сам понимаешь, ситуация у нас такая. Выживание вида стоит под вопросом.
– Да ну тебя, так уж и вида? Нас еще сто миллионов по всему миру, – неуверенно отмахнулся Сухов. – Если детей учитывать, то и вовсе миллиард.
– Из них хорошо, если каждый десятый выжил. Если не сотый, – хмуро ответил водитель.
– Слушай, шел бы ты со своим оптимизмом. Начали про баб, а закончили опять про смерть.
– Извини, начальник, ты прав. Тебе какие больше нравятся, рыжие или брюнетки?
– Дающие, – просто сказал Саша. – Есть в них что-то притягательное.
– Ну, тогда тебе моя схема с гаремом должна по душе прийтись.
– Ой, да иди ты, – отмахнулся Александр. На его везение, дорога как раз подошла к концу. Они проехали уже проторенным путем между складами к открытым воротам. Миновали ангары с медикаментами. Тела убитых каннибалов лежали аккуратно сложенные в ряд. Без оружия и доспехов. Груда связанных зомби громоздилась неподалеку в снегу. Вот только локомотива на месте не было. Лишь железнодорожные пути, чистые в обе стороны. По ним явно недавно ехали.
– Что за черт? – удивился водитель. – Чего они нас не дождались?
– Не знаю. Но проверить в любом случае нужно. Едем на север, благо недалеко, до моря сорок километров. Дальше они не уедут. Ну а если их там нет, тогда на юг. Ты только скорости подбавь, а то можем не успеть.
– Как скажешь, командир, – Марк кинул БТР на пути, стараясь, чтобы гусеницы были по обе стороны от рельса. Мотор взревел, повышая обороты. Бронетранспортер помчался вперед с прытью, которой Саша от него абсолютно не ожидал. Стрелка на спидометре уверенно перевалила за шестьдесят километров в час. А потом и за семьдесят.
Чем дальше они ехали, тем свежее был след. Локомотив абсолютно однозначно был здесь. И совсем недавно. Вот только они его не видели. В упор. Уже через пятнадцать минут они проехали по железнодорожной станции Охи. Через развороченные ворота и снесенные шлагбаумы. Ни один грузовик не мог сделать такого. В отличие от поезда. Но теперь было расчищено двое путей.
– Слушай, начальник… – начал было сомневающимся голосом Марк.
– Помолчи, я именно что слушаю. – Александр напрягся. Пусть он был и слабее Чудь, но не так далеко, максимум в пятистах метрах, раздавались одиночные выстрелы. – Черт, кажется, наши вступили в бой, нам в правую развилку. Какого лешего они сюда вообще полезли?
– Не знаю, Орин бы просто так с места не сорвался.
– Да уж надеюсь. Иначе отвечать он не передо мной будет, а перед теми людьми, – раздосадованно сказал Истребитель. – У нас сейчас критическая ситуация, и отвлекаться на мелочи… – Он оборвал себя на половине фразы. Прямо за углом шло сражение. Вот только он не мог опознать ни одного солдата или воина как своего. – Бред какой. Ладно, вмешаемся, а там разберемся. Если что, броня нас защитит. Поехали.
Со всей скорости БТР завернул за угол. Оживший интерфейс отметил три десятка целей, сражающихся друг с другом. Но ему было почти наплевать на людей. Поезд был не тот. Он даже внешне разительно отличался. Это был тепловоз времен Великой отечественной. Или его реконструкция. Почти полностью черный. С красными звездами по бокам.
– Это не наши, – ошалело сказал Марк, тоже оценив ситуацию.
– Нет, нужно разворачиваться. В этом бою мы не участвуем.
– А если наши мертвы, и тот поезд потерян? Надо хоть этот забрать!
– Что за черт, – выругался в сердцах Саша. Но водитель был прав. – Ладно, оставайся здесь.
– Я буду вести огонь с башни!
– Главное, в меня не попади и не мешайся. – Схватив короткоствольный автомат, притороченный к дверце, и бубен на сто двадцать патронов, он выпрыгнул наружу. – Посмотрим, чего ты стоишь.
«Точность! Уязвимость!» – отдал он мысленные команды, и тактический интерфейс мгновенно покрылся десятком маленьких и больших кружков. Один из них – направление ствола автомата. Все как в лучших учебных боях. Неторопливо, без особенных эмоций он короткими очередями разрывал противников одного за другим. Кто враг, было понятно сразу. Серая морская форма, хорошее вооружение. А против них гражданские в шубах и с охотничьим оружием. Автоматы тоже были, но только пара. Вероятно, трофейные.
Самураи сориентировались почти мгновенно. Здесь хоть и был только рядовой состав, но работали они слаженно. И даже при том, что Саша еще не видел ни одного из их командиров, можно было поспорить, они рядом. Отряд противника сменил дислокацию, как по команде. Хотя никаких криков не было. Они засели так, чтобы укрыться и от обороняющихся гражданских, и от Истребителя. Но сегодня им не повезло.
Рывок! Там, где он стоял еще секунду назад, в воздух взвилось облачко снега. Все же морской десант японцев был одним из лучших в Японском море. Если не самым лучшим. В штыковом бою его встретили сразу двое. Неизвестно, на что они рассчитывали. Может, на храбрый самурайский поединок? Вот только Саша был не в настроении и просто расстрелял их в упор. Жестоко, нечестно. Зато эффективно.
Марк тоже не отставал. В первые секунды он отрезал нападавших от своего главного укрытия – бронепоезда. И теперь под защитой бэтээра спокойно расстреливал всех попавшихся на мушку. Пожалуй, в бою он даже мог бы дать фору. На его счету было минимум пять подтвержденных. Еще двоих он задел, когда они перебегали между укрытиями, показавшимися не слишком надежными. Единственное, что он никак не мог сделать – побороть сам бронепоезд.
– Начальник! – крикнул стрелок Саше. – Иди вперед! Я тебя прикрою!
Дважды повторять не потребовалось. Сухов рывком пересек открытое пространство и влетел в открытую дверь. Ему повезло, кто-то из японцев забыл ее запереть, выбираясь наружу, и теперь оставалось только идти вперед. Узкий коридор между броней и грузовым отсеком можно было простреливать вдоль хоть до следующего вагона. Что он немедля и сделал. Длинная очередь срезала двоих выскочивших на шум бойцов. Еще один чуть не лишился головы, но вовремя скрылся во внутреннем помещении.
Легких мишеней не осталось. Но теперь, когда интерфейс работал вместе с его мутацией, у врагов не было шанса. Саша слышал каждый вздох за металлическими перегородками. Буквально видел их сердцебиения. Будь это игра, однозначно прослыл бы читером. И он по полной использовал свои преимущества. Противника было в достатке. Но совсем не обязательно убивать самому всех, достаточно лишить их укрытия.
Постукивая автоматом по стене, он нарочно давал противнику понять, где находится. И когда те были уже абсолютно уверены, что он прошел дальше, встречал любопытных беглым огнем. Трижды этот трюк сработал идеально. На четвертый раз враг оказался слишком нетерпелив. Маленький япончик выскочил с пистолетом наперевес прямо перед Александром. Не трудясь тратить патроны, Истребитель врубил усиление и просто врезал кулаком, сминая пареньку череп.
Да встреться ему сейчас хоть сам Император – был бы не рад!
Пробившись в кабину, Саша растерянно осмотрелся. Те немногие популярные исторические картины, которые он смотрел о двадцатом веке, абсолютно не давали представления о том, что делать в таких ситуациях. Море каких-то рычагов и стрелок. Ни руля, ни привычных педалей. В растерянности Александр открыл меню помощи, но даже в боевой интерфейс сведения об этой рухляди включены не были. Звук приближающейся ракеты застал его в положении идиота, рандомно дергающего переключатели. Взрыв прогремел совсем рядом. Но целью, очевидно, был не тепловоз. А значит…
Не раздумывая, Саша выглянул наружу. В последний момент он успел увидеть, как горящего Марка, выползающего из бэтээра, срезает длинная пулеметная очередь. Дальше по улице стоял зеленый танк восьмидесятых годов прошлого века. Бывший музейный экспонат, а ныне боевая машина ногликского войска.
Только мутация и работающий интерфейс позволили ему вовремя отпрыгнуть с линии огня. Обратно в бронепоезд. Дождь из защелкавших по броне пуль почти сразу прекратился. Здраво рассудив, они не стали уничтожать свою технику из-за одного-единственного солдата. Саша решил зачистить все внутри. Благо это было не так сложно.
Два вагона и один локомотив – вот и весь состав. Объединенные хорошо защищенными перемычками. Проникнуть в любой из них можно было только через боковые бронедвери. По две на каждый вагон. Ту, что за спиной, он намертво запер. Значит, оставалось проверить еще две. Вряд ли у ногликских хватит безумия открывать двери прямо под обстрелом гражданских.
Хорошо различимое гудение снаряда пронеслось где-то совсем близко. Взрыв прошелся по поезду, отражаясь внутрь колокольным отзвуком. Даже не выглядывая наружу, можно было с уверенностью сказать, что атаковали позиции обороняющихся. Загнанных на верхние этажи людей. А значит, у Александра оставалось совсем немного времени, прежде чем враги вплотную возьмутся за него, – считаные минуты.
Рывок! Тесное пространство внутреннего коридора пролетело мимо. За спиной остались два источника шума, но они еле шевелились. Дверь в следующий, стоящий перед локомотивом вагон была сломана – не закрыть. Оставалось прорываться дальше. Саша переключил автомат в режим стрельбы очередями без отсечки. За перегородкой слышались тихие голоса. Русские. Он знал, что Рэй активно приучала своих новых подданных к войне. Но не думал, что придется с ними сражаться. Не так скоро, по крайней мере.
– Стой! Мы сдаемся! – закричали сразу несколько голосов, когда он распахнул дверь ногой. – Мы никого не убивали! Просто обслуга. – Александр вскинул автомат, но замешкался. Они говорили правильно. Да и лжи он не чувствовал, только отчаяние. Раздавшийся выстрел развеял последние сомнения. Один из техников упал с простреленной головой. Японский солдат, спрятавшийся за одним из агрегатов, был вооружен только пистолетом. Но Сухов не собирался сдерживаться. Длинная очередь скосила противника, превратив торс в кровавое месиво.
– Кто-то еще думает, что они вам друзья? – хмыкнул Саша, показывая на убитого. – Хотите жить?
– Да, конечно, – кивнул один из мужчин, очевидно, старший.
– Тогда помогите мне задраить люки. Веры вам нет никакой, но на это сгодитесь.
– У меня есть кое-что получше, – хмыкнул техник. – У бронепоезда сейчас работает только курсовое орудие. Но если мы сможем нацелить его на танк, то подобьем.
– Делайте! Немедленно!
– Не можем. Танк сейчас вне угла обстрела. Вот если бы его кто-то или что-то отвлекло, увело в правую сторону, – развел руки старший. Насколько позволяло узкое помещение.
– Постой, ты что, хочешь, чтобы я вам, собакам, поверил и вышел как приманка?
– Тут все просто, командир. Ты можешь либо поверить нам, либо пристрелить. Третьего пути у тебя нет.
– А вот тут ошибаешься. Я еще могу связать вас по рукам и ногам и оставить ждать здесь результата. Как думаете, что с вами сделают японцы, если обнаружат, что вы сдались без боя?
– Еще один повод нам поверить. Если мы, то есть вы, проиграете, нам конец.
– Щукины дети. Потом под трибунал пойдете. Военный.
– Думаю, он учтет, что вся наша семья в плену, – хмурясь, заметил техник, – а ты бы не пошел воевать, если бы твою жену держали в заложниках?
– И что? Думаете, если здесь победите, они ваших простят?
– Нет, но они и не узнают, что случилось, – все еще держа руки поднятыми, сказал старший, – будут считать, что мы погибли достойной смертью. Сохранят жизнь и пропитание.
– Черт с вами. Показывайте, куда его заманить нужно? – согласился Александр, но автомат на предохранитель ставить не спешил. Техник тут же подошел к стене, под которой лежал невысокий солдат, и открыл небольшую смотровую щель.
– Лучше всего, если он выйдет прямо на пути. Прямой наводкой. Но, если не получится, то полметра вправо или влево тоже пойдет, – объяснял он, показывая наружу. – Снаряд у нас мощный, артиллерийский, но всего один. Второго выстрела мы не сделаем.
– Значит, права на ошибку нет. Ладно, пусть будет так. А что с пулеметами? Вижу здесь целых два.
– Боекомплект давно закончился, – ответил техник. – Нас к вооружению в основном не подпускают. Мы же не добровольцы.
– Хорошо, – поразмыслив пару секунд, согласился Саша. – Значит, так и сделаем. Попробуйте только не подбить эту бандуру. Я вам после смерти буду являться. Ко мне приходили, так что знайте, это вполне возможно.
– Мы бы лучше еще на этом свете продержались, – усмехнулся старший.
Александр убрал засов с внутренней стороны двери. Один шанс. Рывок! Дверь отлетела в сторону, а он чуть не уперся в сплошную стену, лишь в последнее мгновение сумев скоординировать бег и запрыгнув в окно первого этажа. Осколки стекла разлетелись брызгами, не нанеся никакого вреда. Но следом за звоном застрекотали автоматные и пулеметные очереди. Отлично, значит, на него уже обратили внимание. Остается только двигаться вперед.
Пригибаясь и стараясь не попадаться под огонь, одновременно попадая в поле зрения, Саша бежал по длинному коридору железнодорожного управления. Здание, построенное в начале века, не отличалось оригинальностью. Маленькие кабинеты, куча дверей: просто, функционально, надежно. Но сейчас оно идеально подходило для его целей. Рывок! И вот он уже у окна. Сосредоточиться. У него в руках непривычная снайперка. Но и расстояния мизерные. Должно получиться.
Точность! Прицел еще немного подрагивает, но сердце стремительно успокаивается. Три выстрела. Может, пять. Больше, чтобы привлечь внимание, и не нужно. Замедление! Мир замирает. Звуки растягиваются, превращаясь в мелодии. Снежинки почти перестают падать…
Александр поднялся над подоконником уже в боевом хвате. Короткая очередь веером накрыла прячущегося за бронепоездом солдата. Затем второго, который как раз менял позицию. Время постепенно начинает ускорять свой бег. Он больше не видит вылетающих из ствола патронов.
Спрятавшись обратно, он посмотрел на бубен. Израсходовано две трети. Значит, осталось сорок патронов. Шум в бронепоезде на секунду отвлек Сашино внимание. Какие-то крики, выстрелы. Все разрешилось почти мгновенно, но совершенно не так, как ожидал Сухов. Танк больше не стал избегать атаки вагонов. Бронебойный снаряд вошел в реплику Второй мировой как нож в масло. Раздался взрыв. Стенки поезда раздулись и лопнули как консервная банка. Затем грохнул еще один взрыв. Сдетонировал единственный заряд, на который были возложены такие надежды.
– Да вы издеваетесь, – устало пробормотал Александр, когда башня танка повернулась в его сторону. Рывок! Он вылетел из помещения за секунду до того, как пламя поглотило нехитрую мебель. Вариантов не оставалось – только бежать. Бороться с бронетехникой без противотанковых гранат, с одним только автоматом – дело бесперспективное. Если только не придумать что-то другое. Быстро пробежав по снаряжению руками, Саша прикинул список. ПП, коротыш, пистолет последнего шанса и, главное, трубка Саныча!
Пусть этот самодельный гранатомет и не сможет пробить лобовую броню танка, но ему этого и не надо! Рывок! У него есть все, что нужно, осталось добавить лишь каплю безумной храбрости. Рывок! Ноги сводит судорогой, но это неважно. Теперь он на самом углу здания, почти у цели.
– Ты в самом деле решил, что самоубийство – лучший вариант? – спросила Кристина, появляясь в углу зрения. Хотя нет, это же не она.
– Пошла к черту, тварь электрическая. Тебе меня не остановить.
– Как скажешь, но я могу помочь. Тебе нужно тридцать две секунды, чтобы ноги полностью вернулись в нормальное состояние. Тогда ты сможешь добежать до цели за два прыжка. А если снимешь основную броню – долетишь за один.
– Но тогда я почти гарантированно погибну?!
– А разве ты не этого добиваешься? – удивленно подняла бровь Кристалл. – Впрочем, нет, я бы сказала, что наоборот, так у тебя даже больше шансов выжить. Пулеметчик не успеет.
– Иди к черту, – буркнул Саша, быстро выглядывая из-за угла. Танк был совсем рядом. Вдох, выдох. Успокоиться. У него будет только одна возможность. Услышав, как лязгает, отодвигаясь, бронированная заслонка, он понял, что пора. Снаряд уже в пушке. Осталось придать ему правильное направление. Рывок! Одним махом Саша преодолел три метра. Но до цели осталось еще чуть-чуть. Враги начали перекрестный огонь, несколько пуль чиркнуло по легкой броне. Рывок! Он подпрыгнул и, зацепившись за ствол левой рукой, правой выстрелил внутрь гранатой Саныча. Попал.
Взрыв разорвавшегося внутри танка снаряда сорвал башню. Боекомплект сдетонировал, мгновенно уничтожая экипаж. Александра отбросило на несколько метров. Чувствовалось, как все органы внутри отбило ударной волной. Улыбаясь вопреки боли, он провалился в беспамятство.
