8. Карл Йенсен
В густой тишине тикали самые настоящие механические часы, изящные, рельефные. Большое круглое стекло, отливающий медью циферблат с оттиском, тяжелый маятник, висящие на цепочках грузики в виде древесных шишек. Сразу видно, что вещь дорогая, старинная, не какая-то там современная пластиковая реплика.
Интересно, откуда у обычной колониальной больнице деньги на такой раритет? Впрочем, учитывая сколько они дерут за услуги сверх страховых, так тут можно «живой» пол постелить даже в коридоре!
«Живой» пол был еще одним пунктиком в длинном списке новых желаний Йенсена. Как новая машина, обзорный голографический потолок и репликант-уборщик. Точнее, уборщица, с аппетитными формами и дополнительными функциями, скрытыми от жены.
Теперь к ним добавились и часы с кукушкой.
Впрочем, это теперь не просто пустые желания. Правильное слово – «планирование». Потому как дела пошли в гору.
Йенсен заерзал в дорогом кожаном кресле, устраиваясь поудобнее.
Сколько они просили подождать? Пару минут? Уже прошло не меньше десяти. Ну, да и черт с ним, ради дела можно подождать. Не каждый день соучредители медицинских компаний предлагают помощь задаром. Главное, чтобы Элли на ноги поставили. На ее будущее уже есть интересные мыслишки.
Йенсен постучал пальцами по подлокотнику массивного кресла, в котором, не взирая на свои габариты, практически утопал. Вздохнул, склонив голову к плечу. Взгляд сам собой упал на окно, за которым, на аккуратной лужайке на территории больницы, виднелись стартовые «чаши» для космических катеров. Обычно пустующие, изредка занятые бочкообразными медицинскими челноками, призванными забирать больных с орбитальной платформы. Сейчас в них красовались два катера, дорогих и сверкающих. Один – двухместный «Моор», черный с оранжевыми молниями, напоминающий трехгранный наконечник стрелы. Агрессивный, дорогой, вызывающий. Второй катер – зеленый с золотым, чуть выпуклый посередине – комфортабельный «Типин», «для ценящих уют и надежность».
Оба катера не местные. На каком, интересно, прилетел соучредитель Джаспер? На «Мооре»?… Джаспер-как-его-там. Вроде бы Сёренсен. Да, точно, Сёренсен. Надо бы запомнить, пригодится.
Чей может быть второй катер? Какой-нибудь зажиточной парочки, решившей на старости лет повидать мир? Хотя, вряд ли они приперлись на Канкри-55 в поисках новых впечатлений. Может, навещают кого?
Разгулявшаяся фантазия начала подпихивать картинки с личным катером Йенсена, на котором он бы … Ух!
Вновь попробовал позвонить Элли, но опять не получил ответа.
Все же странная деваха эта Элли. Не то, чтобы головой поехавшая, но какая-то… странная.
Датчанин не смог подобрать иного слова, пробуя подцепить на собственные ощущения все, что всплывало в памяти.
Элли и Ю – оба странные. Ну, вот как тут еще скажешь? Однако, и в своих странностях они разные, со своими прибабахами. Тот же Ю – он весь какой-то дремучий, дикий. Будто проспал в стазисе последние лет сто, даже банальных вещей не знает.
А Элли, Элли другая. Тоже без инбы, как и Ю, имя из какой-то книжки содрано, сама утверждает, что ничего не помнит до момента пробуждения в том медицинском модуле. Однако, все схватывает буквально на лету. Без подсказок научилась пользоваться визором и кухонным синтезатором, выучила несколько десятков фраз на датском, не удивлялась окружающему порядку вещей. Словно все это уже видела, просто подзабыла.
Быть может, не зря на том модуле стоял значок биологической опасности? Быть может, они опасные мутанты или жертвы тайного эксперимента?
Да и хрен то с этим! Если они помогут заработать деньжат, то пусть окажутся хоть демонами из ада, плевать. Тем паче, что за весь этот срок ничего ужасного с участием Ю или Элли не произошло. А это еще какой показатель!
С мелодичным звуком открылась дверь. Карл встрепенулся и выпрямился, поправляя воротник.
Вместо ожидаемого соучредителя Джаспера в кабинет вошла высокая стройная девушка в приталенном деловом костюме. Убранные в короткую кичку на затылке волосы, подчеркнуто нейтральный цвет губ, внимательный, но какой-то холодный взгляд.
Ты кто еще такая?
– Просим простить за ожидание, – девушка твердым шагом пересекла комнату и села за стол. – Задержка связана с необходимостью оформления подписанных вами документов.
– Угу, – Карл несколько растерялся. – Ну и как?
– Я не совсем поняла ваш вопрос, извините.
– Ну, документы. Все в порядке?
– Да, все в полном порядке, – губы девушки растянулись в дежурной улыбке, которая так и застыла на ее лице.
Наступившую паузу разбавляло лишь тиканье часов.
– А где Джаспер? – Йенсену вдруг стало неуютно. – Мы с ним договаривались.
– Господин Сёренсен просил принести свои извинения, он отбыл по безотлагательным делам.
И вновь пауза, дежурная улыбка, немигающий взгляд.
Карл завозился в кресле, пытаясь выглядеть внушительнее. Прокашлялся.
– И что дальше? – совсем уж глупо спросил он.
Девушка провела ладонью по поверхности стола, вывела в воздух изображение недавно подписанного Йенсеном договора. По тексту побежала красная линия, подчеркивая строки.
– Карл Йенсен, поручитель участника медицинского эксперимента Элли Гариной, – не глядя на картинку, процитировала девушка. – Согласно пунктам договора, на ваш счет переведена указанная сумма денежного вознаграждения. Благодарим вас за сотрудничество.
Карл приятно удивился. Вот это скорость – только что подписал договор, а деньги уже перевели! Пусть сумма небольшая, но, черт возьми, приятная. Хотя…
– Джаспер… э-э… Господин Сёренсен сказал, что деньги будут переведены после операции, – датчанин вспомнил свой недавний разговор с соучредителем.
– Господин Сёренсен не является стороной договора, – зачем-то уточнила девушка. – Но вы правы – вознаграждение переведено после завершения эксперимента.
Карл застыл с открытым ртом. Посмотрел на часы – с момента, как Джаспер Сёренсен попросил подождать и скрылся за дверьми, прошло в лучшем случае минут пятнадцать-двадцать.
– Я чего-то не понял, – нахмурился Йенсен.
Все как-то странно и тревожно. Этот Джаспер, заметивший их с Элли. Предложение поучаствовать в экспериментальном лечении, хорошая сумма вознаграждения (о которой никто, кроме Карла, не знал). Уверения в безопасности и необходимости операции – Элли действительно становилось все хуже. Потом тот разговор с Гариным – тогда у девчонки крайне удачно случился припадок, как бы это не звучало. Если бы ни это, хрен бы Ю дал добро. Потом истерика Элли, когда за ней пришли санитары. Приветливый Джаспер отвлек, пригласил в свой кабинет подписать формальные бумаги. А потом – вот оно как!
И, вроде, все вышло как задумывалось – деньги получил, делиться ни с кем не придется. Элли выздоровеет, то есть тоже все по плану…
А ну, постой-ка!
– А что с Элли? – Карл требовательно уставился на девицу. – Операция прошла успешно?
– К сожалению, во время операции ваша подопечная скончалась, – с фальшивым сожалением сообщила девушка. – Приносим свои соболезнования.
Часы мерно тикали, качался из стороны в сторону тяжелый маятник. Девушка жестом свернула договор.
– Что ты сказала? – смог выдавить из себя ошарашенный Йенсен.
– В целях соблюдения конфиденциальности проводимых исследований тело вашей подопечной будет кремировано, – девушка словно не услышала вопроса, либо не пожелала отвечать. – Все траты больница возьмет на себя.
– Ты кто вообще такая? – Карл вскочил и, сжав кулаки, двинулся вперед. – Где Джаспер? Когда вы успели сделать операцию?
На девушку вид приближающегося датчанина не произвел никакого впечатления. Она все тем же спокойным голосом сказала, глядя в глаза Карлу:
– Господин Сёренсен не является фигурантом договора и не имеет никакого отношения к исследовательской программе…
– Тварь! – прошипел Карл, сгреб в кулак лацкан пиджака девушки и потащил ее из-за стола.
Неестественно сильный рывок вывернул Йенсену локтевой сустав, холодная и твердая ладонь припечатала его лицо к гладкой столешнице. Карл взвыл, извиваясь, но девушка держала крепко.
Гребанный репликант!
– Договором предусмотрена возможность гибели пациента, пункт 17.1, – прозвучало над ухом. – Своей подписью вы согласились с указанными рисками.
– Сука синтетическая, – прошамкал перекошенным ртом датчанин. – Что вы с ней сделали?
– Ваше неподобающее поведение подпадает под статью о нарушении общественного порядка. Я предлагаю вам покинуть территорию заведения, в противном случае мы будем вынуждены обратиться в комиссариат.
Давление пропало, Йенсен смог выпрямиться. Яростно растирая локоть, он буравил девушку взглядом.
Его обманули словно сопливого пацана! Какая, мать вашу, операция за пятнадцать минут? А деньги по договору – как подачка портовой шлюхе. Решили вот так задешево Элли забрать и от него отделаться? Лом вам между ягодиц!
Вот ведь – а договор то он подписал, почти не читая! Впервые!
Ненавижу!
– Я погорячился, – Карл примирительно поднял ладони. – Не нужно полицию. Я уже ухожу.
Последняя фраза не успела полностью сорваться с губ Йенсена, а его кулак уже летел по короткой траектории в голову девушки.
Проверенный прием – отвлечение и хук в челюсть.
Свет на миг померк, а когда Карл пришел в себя, то его уже аккуратно клали на газон за территорией больницы.
– Ублюдки, – язык слушался плохо, перед глазами кружились разноцветные шары.
Мягкая трава предательски разъезжалась под ладонями, от шума в ушах мутило. Йенсен несколько раз заваливался набок, прежде чем встал на колени, кое-как выпрямился и полез в карман за вифоном.
– Слушаю, – раздался хриплый и дребезжащий голос Оли.
– Это я.
– А это я. Думаешь, я не вижу, кто мне звонит?
– Черт, дядя, мне не до шуток!
– Не шуми. Обожди, – раздался шелест одежды и шаги. Мягко чавкнула дверь – Карл живо представил, как дядя выходит на полупрозрачный нарост балкона, неторопливо и устало, как включает курительный аппарат.
– Говори, – наконец разрешил Оли.
– У меня проблемы, – Карла словно прорвало. – Эти мудаки из больницы, этот козел Джаспер… как его, сука… Джаспер Сёренсен! Они кинули меня! Баба-реплик, дешевка пластмассовая, чуть руку не оторвала, падла! Они что-то сделали с моей девчонкой!
– Не гомони, – перебил племянника Оли. – Ты сказал «Джаспер Сёренсен»?
– Да!
– Какие у тебя с ним дела?
Йенсен кратко рассказал, понемногу приходя в себя и успокаиваясь. Незримое участие влиятельного родственника внушало уверенность и чувство защищенности.
– Так ты сам виноват, – сделал вывод Оли. – Джаспер всегда все по уму проворачивает, его по кривой не объехать.
– Что он вообще за хер?
– Хер это то, что у тебя между ляжками трется. А у Джаспера хороший бизнес, помимо имеющихся медицинских фондов. Серая органика, имплантация, перенос сознания. Там такие люди замешаны, что с нами на одном поле рядом срать не сядут.
– Дядя, хватит ходить вокруг да около! Там, может, мою девчонку уже на запчасти разбирают!
– Вполне возможно.
– Что делать-то?
– Ничего, – просто ответил Оли. – Сиди, обтекай. Тебе эта девчонка кто? Чемодан без ручки. Так что, считай, удачно стечение обстоятельств. Ты же денег за нее выручил?
– У меня были иные планы на нее.
– «Были планы», – ехидно передразнил Оли. – Вчера были, сегодня сплыли. Племяш, считай, что только выиграл от сделки. Она же никто – ни родственников, ни работы, ни прошлого. Ты бы с ней намучился, поверь. Оно и ей лучше, и тебе. Ты же в любом случае в плюсе, так?
– Типа того.
– Ну вот. А из-за такого пустяка ругаться с Джаспером я не стану, у меня и так на рхейские погремушки клиентов нет. Так что дыши ровней, племяш, все путем.
«Ю меня убьет», – пробормотал под нос Карл, вслух разочаровано протянул:
– Ладно, я понял, Оли.
– Вот и хорошо, – удовлетворенно сказал дядя. – В пятницу заскочишь? Моя пасту с креветками сделает.
– Заскочу.
– Тогда все, увидимся. И глупости не натвори там, слышишь?
– Слышу. Увидимся.
Йенсен отключил вифон. На душе было гадко и тоскливо. Упираясь руками о колени, встал и побрел к машине, борясь с желанием обернуться.
