Тридцать четыре

Моя голова была такой тяжелой, словно ее окунули в бетон. Я ничего не видела и не слышала, лишь ощущала воздействие силы тяжести. Я попыталась поднять голову. Мышцы шеи напряглись, но подбородок упал обратно на грудь. Я услышала, как кто-то тихо застонал.

Погодите, это я, что ли?

Я открыла глаза – с таким усилием, словно плыла по озеру из патоки. Когда пелена перед глазами развеялась, я обнаружила, что нахожусь в каком-то странном доме. Я огляделась с легким любопытством. Стены были покрыты рифлеными декоративными панелями, выкрашенными в белый цвет, а мебель была подобрана фантастически плохо. На картинах было изображено море, а вся фурнитура сделана из меди. Должно быть, мы где-то на морском побережье.

«Мне нравится море», – вяло подумала я.

Я попыталась встать и обнаружила, что не могу. Как странно. Я рванулась вперед, а меня отбросило обратно. С каждой попыткой я начинала мыслить чуть яснее. Я подергалась на стуле и поняла, что мои руки привязаны к деревянным планкам, образующим спинку.

– Помогите! – прохрипела я. А собиралась закричать.

Я повернулась и увидела рядом с собою Финна, точно так же привязанного к простому деревянному стулу, только он еще был без сознания. Я вытянула ногу и пнула его.

– Финн! – полупрохрипела-полувсхлипнула я. – Очнись!

Финн издал утробный звук, и мышцы его лба напряглись, но он так и не пришел в себя. Должно быть, все еще плавал в патоке.

– Финн, ну пожалуйста! – взмолилась я, дергаясь в путах. Я не смогу справиться с этим – что бы это ни было – в одиночку.

– Он скоро очнется, – сообщил чей-то голос.

Я резко повернулась к дальней двери. В дверном проеме, привалившись к косяку и небрежно скрестив руки на груди, стоял не-Джеймс.

– Нет, нет, нет… – Я зажмурилась. Я этого не вижу!

– Он крупнее тебя, – сказал человек в дверном проеме, – так что мне пришлось дать большую дозу. Но уже скоро пройдет.

– Кто вы? – спросила я, не открывая глаз. – Что вам от нас нужно?

– Ты знаешь, кто я.

– Нет, не знаю! – Я рвалась из пут, пока мне не показалось, что я сейчас переломаю себе запястья.

– Марина. – Я услышала, как он подходит ко мне, почувствовала, как он наклоняется, приближает лицо к моему. – Посмотри на меня.

Я замотала головой и сжала губы, чтобы прекратить скулить.

Он взял мое лицо в ладони, и меня пробрала дрожь.

– Открой глаза.

Я не хотела их открывать, но не смогла удержаться. Я уставилась на человека, стоящего передо мной. Он выглядел точно так же. Немного старше, очертания подбородка и скул кажутся более резкими, словно он похудел. Волосы короче, стрижка более строгая. Меня начало колотить. Вот, значит, как чувствуешь себя, когда сходишь с ума?

– Джеймс? – прошептала я.

– Верно.

– Ч-что ты собираешься с нами сделать?

– Пока ничего. На самом деле я зол не на тебя. Это она все это затеяла, но, к несчастью, это ее не остановило, – сказал он. – Извини, Марина, но мне придется тебя убить.

Джеймс с поразительной скоростью кинулся на меня. Может, он все время этого и хотел? Получить ответы на некоторые вопросы и в то же время усыпить мою бдительность? Он в точности знал, на какие кнопки надо нажимать – те, которые про дружбу и преданность, – чтобы заставить меня согласиться.

Похоже, я ничему не учусь, когда речь идет о Джеймсе Шоу.

Я успела выстрелить разок, прежде чем он в меня вцепился, но промазала. Джеймс врезался в меня с такой силой, что я упала, и моя голова с громким стуком ударилась об кафельный пол. Перед глазами замелькали черные мушки. Джеймс навалился сверху и придавил меня к полу. Я старалась держать пистолет как можно дальше от него – вытянула руку над головой, а сама пыталась в это время сбросить его. Джеймс рванулся за пистолетом, и в результате тяжесть, давившая на моё тело, ослабела. Я ударила его коленом в пах и отползла, пока он согнулся вдвое. Револьвер остался у меня, но оказался перевернут вверх ногами. Я попыталась взять его нормально, но Джеймс оказался слишком быстрым. Он бросился на меня, обхватил и прижал мои руки к бокам.

– Извини, – проговорил он. Горячее дыхание коснулось моего уха, – но я не могу просто дать тебе убить меня. Я собираюсь творить добро.

Я попыталась ударить его локтем в живот, но он слишком крепко меня держал. Одно было хорошо: чтобы схватить пистолет, Джеймсу надо было ослабить хватку настолько, что я бы вывернулась.

Ситуация получилась патовая.

Один из нас ослабеет первым. Боюсь, это буду я, и потому я не могу просто ждать. Я вдохнула поглубже и выпустила пистолет, а потом хорошенько пнула его, и он с дребезжанием отлетел в дальний угол. Я почувствовала, что Джеймс заколебался, но потом он все-таки отпустил меня, чтобы метнуться за пистолетом. Я схватила его за ногу, и он забрыкался, пытаясь освободиться. Теперь он растянулся на полу, и преимущество получила я. Если огреть его пистолетом…

Но тут Джеймс метко врезал мне в нос. У меня искры из глаз посыпались, и, кажется, я почувствовала, как треснула кость. Я схватилась за лицо и попыталась рукавом коннорова худи остановить теплую хлещущую кровь.

Когда мне удалось разлепить глаза, пистолет был у Джеймса. Тяжело дыша, Джеймс целился в меня.

– Ну давай, – сказала я. – Я все равно вернусь.

Его глаза заблестели.

– Я на это не способен. Не в этом дело.

Я опустила голову. Я подумала о Марине и о том, как я ее подвела. Силы покинули меня. Неужели доктор уже схватил ее?

– Со временем ты решишь иначе.

Тут тишину разорвал пронзительный звонок моего мобильника, и я вздрогнула. Финн. Не отрывая взгляда от Джеймса, я медленно достала телефон из кармана. Пускай стреляет, если хочет, но я все равно отвечу!

Я раскрыла дешевенький телефон и нажала кнопку приема.

– Финн, ты?

Джеймс стиснул зубы, но не шелохнулся.

– Он схватил их. – Голос Финна был хриплым и искаженным. – Доктор их схватил.

От его слов из комнаты исчез весь воздух. И туалет, и пистолет, и Джеймс – все исчезло, остался лишь голос Финна.

– Что случилось?

– Он подкараулил их на улице, которая ведет к дому Марины. Меня он вырубил, а когда я очнулся, их уже не было.

– Куда он их увез?

– Не знаю, – сказал Финн. – Да, и еще. Он оставил рядом со мной записку, написал: «Привези Джеймса целым и невредимым». Ты нашла его?

– Куда привези? – Я почувствовала, что срываюсь на крик. – Где они?! Он же их убьет!

Перед моими глазами встали кровь, кости и боль. Теперь, когда жизнь Марины была в руках доктора, моя связь с этим миром сделалась такой непрочной, что я могла исчезнуть в любой момент.

– Нет, Эм, послушай. – Голос Финна, словно канат, притянул меня обратно к земле. – Если бы он хотел их убить, то прикончил бы прямо там, на улице. Его предали мы, и именно нас он желает наказать. Он не станет ничего с ними делать, пока туда не придем мы. Они всего лишь…

– Инструменты, – сказала я. Доктор знает, что Марина – мое самое уязвимое место. Он проделает с ней все то, что делал со мной. Мне потребовалось четыре года, чтобы полностью избавиться ото всех иллюзий в отношении Джеймса, но с ней он может сделать это за считаные минуты.

– Эм, ты должна узнать, где он, – сказал Финн. – Он не стал бы оставлять записку, если бы не думал, что ты в состоянии это вычислить.

Я принялась напряженно размышлять. У Джеймса были любимые места – скажем, то же самое кафе на М-стрит с большими мягкими креслами, или стол в библиотеке, у окна, за которым он предпочитал сидеть, – но ничего такого, где можно было бы спрятать пару заложников. Я понятия не имела, куда он их увез. Он потеряет терпение и убьет их, и все потому, что я не смогла разгадать его замысел.

Стоп!

То ли паника, то ли множество ударов по голове отшибли мне мозги, но лишь через добрых десять секунд до меня дошло, что передо мной сидит еще один Джеймс. Он все еще целился в меня, но теперь ему недоставало уверенности. По пистолету видно было, что его руки дрожат. После нашей драки он был красным и растрепанным, но он слишком быстро хватал ртом воздух, чтобы это можно было списать на одно лишь физическое напряжение.

– Жди там, Финн. Я тебя подберу. – Я захлопнула телефон. – Ты должен знать, куда он поехал бы.

– Что происходит? – медленно спросил Джеймс, словно ему стоило больших усилий добиться, чтобы голос не дрожал.

– Это ты, из будущего, – сказала я. – Ты вернулся сюда следом за нами и схватил Финна и Марину.

– Зачем?

– Чтобы наказать меня. И не дать мне сделать то, ради чего я сюда явилась.

– Ты что, имеешь в виду, что я причиняю им боль?

– Извини, но именно это я и имею в виду. – Я почти пожалела, что сказала ему это. Нельзя вот так вот махом ставить человека лицом к лицу со всей той тьмой, которая может таиться у него в душе. – Он убьет их обоих, потому что это единственный способ окончательно остановить нас с Финном.

На лице Джеймса застыл ужас. О чем он думает? Думает ли он о Марине, о том, как он к ней привязан, каким пустым все станет, если с ней что-то случится? Доктор о таком думать не стал бы, но этот мальчик еще может.

– Мы должны помочь им, – сказал Джеймс. – Я знаю, куда он их отвез.

– Мы?

– Ты не справишься с этим одна, и я тоже.

– Почему я должна доверять тебе?

– А что, у тебя есть выбор? – огрызнулся Джеймс. – Без меня ты их не найдешь. Слушай, я знаю, что ты считаешь меня чудовищем, но у меня никого не осталось, кроме Марины и Финна. Я никому не позволю навредить им. Ну что, заключим перемирие до тех пор, пока они не будут в безопасности?

Я уставилась на него. Он еще не доктор, но однажды станет им. Ему нельзя доверять.

Но потом я подумала о Марине. Я представила, как она плачет, страдает, может быть, умирает. И что мне оставалось? Я сделаю все, что потребуется, чтобы помочь ей.

– Ладно, – сказала я. – Перемирие.

– Хорошо. Но пистолет я оставлю себе.

Украденный «Шевроле» по-прежнему стоял там, где я его оставила. Я вела машину, а Джеймс держал меня под прицелом.

Сперва мы поехали в Джорджтаун, чтобы забрать Финна. Когда мы свернули на мою прежнюю улицу, я заметила его. Финн сидел на бордюре, уткнувшись лицом в колени, как будто тяжесть вины заставила его согнуться. Услышав шум мотора, он поднял голову, и я увидела, что у него на скуле набухает уродливый синяк в пару к уже готовому на подбородке. Я выскочила из машины, еще даже не остановив ее до конца.

Финн встал мне навстречу, и я врезалась в него и обняла за шею. Он пошатнулся, но удержал меня.

– Я думала, что никогда больше тебя не увижу, – сказала я.

– Я был здесь, – сказал Финн, – но я не смог остановить его…

– Не надо. Ты не виноват.

Тут Финн застыл. Я проследила за его взглядом, устремленным на Джеймса. Джеймс, открыв дверцу машины, смотрел на нас так, словно до него лишь сейчас что-то дошло. Я вдруг застеснялась и отпустила Финна.

– Ты же знаешь, я должна была привезти его, – тихо сказала я. – И это Джеймс. Не доктор. Он все еще твой друг.

– Я знаю. Просто… – Финн скрипнул зубами. – Нам следует убить его сейчас, и все проблемы с доктором решатся.

Джеймс показал ему пистолет, но так ничего и не сказал.

– Дерьмо, – пробормотал Финн.

– Он мог убить меня, когда схватил пистолет, – сказала я, – но он не стал. Он настоял на том, что поедет спасать Марину и Финна. И поскольку только он знает, где они, и доктор желает видеть его целым и невредимым, я не знаю, какой у нас еще есть выход.

– Мне это не нравится.

– Я понимаю. Мне тоже, но я не стану тратить время, споря об этом.

Финн опустил голову.

– Ладно. Поехали.

Джеймс отдал ключи Финну и перебрался на заднее сиденье, откуда мог держать под прицелом нас обоих. Мы ехали на восток; все молчали, только Джеймс время от времени говорил, куда ехать.

– Там в «бардачке» есть ручка? – спросил Джеймс черед двадцать минут.

Я нахмурилась, но Джеймс навел дуло мне в голову, так что я пошарила там.

– Есть.

– Дай сюда, – сказал он. – И справочник.

Я передала ему требуемое.

– Что ты делаешь?

– Не волнуйся. – Джеймс устроился так, чтобы одной рукой писать, а другой продолжать целиться в нас.

– Далеко еще? – спросила я.

– Не очень, – сказал Джеймс. – У моих родителей был коттедж в Чесапике. Нат никогда не любил ездить туда. Наверно, из-за воспоминаний. Но я иногда туда уезжал, когда нужно было подумать. Там… тихо.

Он этого слова меня пробрала дрожь.

– Финн, – сказал Джеймс.

Финн встретил его взгляд в зеркале заднего обзора.

– Прости, – тихо сказал Джеймс. – За все. Мне вправду жаль.

Финн вздохнул.

– Я знаю, что тебе жаль, Джимбо. Но этого недостаточно.

Мы подъехали к коттеджу – вообще-то называть так двухэтажный дом в викторианском стиле с террасой по всему периметру и как минимум шестью спальнями было изрядным преуменьшением, – когда последние красные лучи заходящего солнца озаряли морскую гладь. Когда под колесами захрустели ракушки подъездной дорожки, свет фар скользнул по зашторенным окнам, и мне представилось, что доктор там внутри, с Мариной, смотрит на этот свет из-за портьеры.

Финн выключил мотор, но никто из нас не шелохнулся.

– Как мы собираемся это сделать? – спросил Джеймс. – Им же нельзя видеть вас, верно?

– Предыдущей версии нельзя видеть свою будущую версию, – сказала я. – По крайней мере, так предполагает твоя теория. Это может серьезно повредить структуру времени или даже лишить нас-младших рассудка.

– Я закрою глаза, – сказал Джеймс. – Так вы сможете показать ему, что я тут и со мной все в порядке.

– Какой у нас план? – спросил Финн. – Мы же не собираемся просто войти туда и все? Как помешать ему убить Марину и Финна?

– Он захочет, чтобы мы сперва помучились, – сказала я. – Так у нас появится немного времени, чтобы…

– Чтобы что?

– Не знаю. – Я прижала дрожащие пальцы к глазам. – Что будем делать?

Пронзительный крик заставил всех нас дернуться.

Марина!