Глава 15

В ТЕЧЕНИЕ НЕДЕЛИ КАЖДЫЙ день Серина проводила спарринг-бои с Петрэль. Серина научилась лучше держаться на ногах и быстрее уклоняться от кулаков и локтей, но руки ее по-прежнему были слабы, а удары – малоэффективны. К концу каждого дня Серина ощущала свое тело чужим, каждая мышца кричала подобно чайкам у нее над головой.

– Ты делаешь успехи, – ободряюще сказала Петрэль, похлопав Серину по плечу.

Серина согнулась и положила руки на колени, пытаясь восстановить дыхание.

Петрэль рассмеялась.

– Иди прогуляйся. Прогулка пойдет тебе на пользу, укрепит ноги. – И она направилась к соседней площадке, на которой спарринг проводили Миррор и Якана.

– Чего тебе, Грация? – спросила Серину Оракл, сидевшая у входа в пещеру и заострявшая концы копий для охоты на кабанов.

Серина вспыхнула. Имя, которым ее наградили, она ненавидела. Ведь Грацией она никогда не была, а теперь даже и отдаленно на нее не походила. Волосы она пока не остригла, но скоро ей придется это сделать: они свисали липкими спутанными лохмами и то и дело лезли в глаза. Руки были постоянно покрыты вулканической пылью, сколько бы раз в день она их ни мыла. А светло-оливковая кожа стала красной и потрескалась от солнца.

– Вулкан… – Серина подняла взгляд на облачко дыма, поднимающееся над конусом прямо за спиной Оракл. – А если опять начнется извержение? Почему мы живем так близко к вулкану? Разве это не опасно?

Руки Оракл замерли.

– Если вулкан вновь проснется, умрут все на острове. Ты бы как хотела умереть: быстро или чтобы было время на страхи и молитвы?

– Я бы не хотела относиться к смерти так легко.

– Смерть приходит независимо от того, как ты к ней относишься, – категорично заявила Оракл и вернулась к прерванной работе.

– Не возражаешь, если я пройдусь по острову? – адресовала свой вопрос Серина затылку лидера группы.

Оракл рассмеялась, но головы не подняла.

– К чему ты спрашиваешь? Поступай так, как хочешь. Только держись подальше от охранников.

Зачем она спросила? Она же в тюрьме. Серина побрела вдоль края кратера на север. Вдалеке показалась башня охранников, на которой Серина разглядела одного из них с оружием в руках. Она прибавила шагу, и вскоре башня скрылась из виду.

Примерно через час она достигла дальнего края огромного кратера. Здесь ничего не росло, и не было даже жесткой золотистой травы.

От жары и отсутствия воды у Серины разболелась голова. Тяжело дыша, она взобралась на огромный валун и улеглась на его вершине.

Затем соскребла пыль и песок с саднящих, покрытых волдырями ладоней. Мозолей на руках еще не было. Перед ней до горизонта расстилался сияющий океан; позади слегка дымился кратер.

Нигде не было видно ни единого человека, и даже башня охранников сейчас была скрыта горбом холма. Здесь Серина почувствовала себя так, будто она одна на всем острове. Одна во всем мире.

Слова Оракл звучали у нее в голове.

Никто прежде не говорил ей такого. Вся ее жизнь была подчинена обязанностям, и никто, даже те, кого она любила, никогда не позволяли ей забыть о долге.

Она надеялась, что ее старания будут вознаграждены, когда она станет Грацией. Но жизнь, о которой всегда грезила Серина, была отдана Номи. И теперь Номи красуется на балах и концертах, вкушает изысканные яства. Номи получила лучшие наряды, и все ее прихоти исполняются. Номи спит на мягкой постели в собственной комнате. Номи не испытывает каждодневного страха за жизнь.

Порой Серине хотелось, чтобы с книгой схватили не ее, а Номи, и чтобы сестра понесла наказание за свое преступление. Но потом Серина понимала, что нельзя никому желать очутиться в этом проклятом месте, а тем более тому, кого любишь, и кляла себя.

Сегодня в голове Серины крутилась лишь мысль о том, как Номи позвала ее к себе в постель в первую их ночь в палаццо. Единственную ночь в палаццо, проведенную с сестрой. Серина вспоминала утро, последовавшее за той ночью, о том, что она могла бы обнять Номи, подбодрить ее, но не сделала этого.

Так или иначе, Серина неизбежно умрет здесь и больше никогда не увидит Номи.

Вздохнув, она спустилась с валуна и медленно побрела к пещере. Вскоре вдалеке показалась сторожевая башня, подсвеченная красноватым закатным солнцем.

Серина услышала, как по склону катятся камешки, и на тропинку перед ней из-за чахлого куста вышел охранник. Оглядел ее с головы до пят, по-петушиному дернул узким лицом в сторону. Затем встал у нее на пути и сказал:

– Ты, как я погляжу, либо новенькая, либо изгнанница. Иначе бы не оказалась здесь одна.

Его взгляд Серине не понравился. Сердце у нее в груди затрепетало. Она опустила глаза и скрестила руки перед собой.

– Извините меня.

Она хотела обойти его, но он вновь загородил ей путь. Мускулистым или высоким он не был, но чтобы напугать ее, этого и не требовалось. Достаточно было лишь того, что руку он держал на кобуре у пояса и двигался быстро и четко. Очевидно было, что ему не впервой пугать здешних заключенных.

Он приблизился и прошептал ей в самое ухо:

– Твои туфли совсем износились. Я могу найти тебе новые.

Одна его рука по-прежнему оставалась на кобуре, другую он поднял и начал пальцами гладить шею Серины.

Каждый вдох казался Серине криком. Было очевидно, что именно охранник надеялся получить в обмен на туфли, но Серине этого совсем не хотелось.

А разве раньше это имело значение?

Впервые Серина поняла, что Номи имела в виду, говоря той ночью в палаццо, что это не выбор, если тебе нельзя сказать «нет». Серина выбрала, захотела, пожелала Наследника. Но от ее желания не зависело ни-че-го.

Но что же делать?

– Я… Мне не нужны туфли, – только и сумела прошептать Серина.

Она попыталась сделать шаг назад, но охранник крепко держал ее, переместив руку на горло.

– Нужны, – сказал он, и его пальцы впились Серине в кожу. – Тебе очень нужны туфли.

Серина закрыла глаза. Ей стало трудно дышать.

– Не нужны ей твои туфли, Бруно, – раздался вдруг рядом голос.

Последовали хрип и звук падения тела. Рука охранника отпустила шею Серины, и та робко шагнула назад. Открыла глаза. Бруно лежал на земле, ноги его были широко раскинуты. Над ним стояла Петрэль.

– Она из Пещеры, из наших, – твердо произнесла она, глядя на охранника сверху вниз. – И она сказала тебе «нет».

Бруно неуклюже поднялся на ноги, узкое лицо его пылало.

– Вам лучше бы поостеречься. Вам обеим, – прорычал он, но Петрэль рассмеялась ему в лицо.

– Тебе отлично известно, где Оракл определила границы.

Он плюнул ей под ноги и направился через кусты вверх по склону к сторожевой башне. Петрэль обратила взор на Серину.

– Тебе не слишком досталось?

Серина мотнула головой, хотя ни в чем сейчас не была уверена. Сердце ее гулко билось в груди, голова горела.

Петрэль сбила с ног охранника. Остановила его.

– А что это за границы, которые определила Оракл? – спросила Серина все еще слабым дрожащим голосом.

Петрэль обняла Серину за плечо и повела по тропинке.

– Видишь ли, власть охранников распространяется на острове далеко не везде. На ринге и вблизи своих башен – да… Там они сила. Но во всех остальных местах… Мы вправе дать им отпор. Оракл не допускает, чтобы охранники приставали к нам. – Петрэль ободряюще улыбнулась. – Большинство охранников оставили нас в покое. А Бруно… Бруно – глупец, он здесь долго не протянет.

Руки Серины дрожали, она, бредя по тропе, постоянно глядела себе под ноги.

– Я не представляла, что мне делать.

Петрэль сдавила ей плечо, а затем опустила руки.

– Давать отпор. Непременно. Всегда!

Они подошли к пещере. Несмотря на вечернее время, у входа никого не было, а Петрэль продолжала идти.

– Куда мы? – спросила Серина.

– Пришло время для очередного боя. – Петрэль откинула прядь волос за ухо. – Оракл послала меня за тобой. Она знала, мне надо побыть одной перед боем.

– Прибыл очередной корабль? Уже?

Петрэль кивнула.

– Да, новый корабль. С новым рационом. И с новыми узниками.

Серина сглотнула, в горле у нее было сухо.

– И кого Оракл выбрала на сегодняшний бой?

Петрэль не ответила. И так было ясно, почему ей нужно было время побыть одной.

– Петрэль…

Хотя уже совсем стемнело, Петрэль уверенно шла по неприметной тропинке. Серина едва поспевала за ней.

– Не беспокойся, – наконец с деланной легкостью проговорила Петрэль. – Я уже выиграла два боя.

Они достигли полуразрушенного амфитеатра. Большинство участников из их команды уже были здесь. Петрэль пожала руку Серине и направилась к краю арены, где уже стояла Оракл. Серина уселась в первом ряду, рядом с Яканой и Джиа. Вскоре к ним присоединилась Клифф вместе с пожилой незнакомкой в замызганной одежде.

– Сиди здесь, – велела Клифф незнакомке. – И ни в коем случае не плачь. Охранники заметят твою слабость и используют ее против тебя. Не позволяй им этого.

Речь была той же самой, что она произносила в прошлый раз, и Серине стало интересно, сколько раз ей приходилось повторять эти слова.

– Где ты была? – прошептала Якана, слегка толкнув локтем Серину.

Серине вдруг показалось, что горло ей сдавливает призрачная рука Бруно. Девушка подняла взгляд, но на балконе его не увидела.

– Я гуляла, – ответила она.

Серина переместила взгляд на Петрэль. Та стояла очень близко к Оракл, и головы их почти касались друг друга.

– Клифф, что Оракл ей говорит? – спросила Серина, указывая подбородком на Оракл и Петрэль.

Клифф проследила за взглядом Серины.

– Оракл знает, а если не знает, то почти сразу предугадывает стиль драки каждой женщины-бойца, их сильные стороны и слабости. Одно-два движения, и Оракл знает точно, что они предпримут дальше, даже до того, как они сами сделают это. Именно благодаря этой способности она и получила свое имя. Она наблюдала за боями всех этих женщин раньше и теперь рассказывает Петрэль, как их победить.

Серина оглядела женщин, стоявших вдоль края арены, и спросила:

– А остальные? Это командиры тех, чьи бойцы выйдут сегодня на ринг?

Клифф указала подбородком на пару вдалеке слева. Одна из женщин возвышалась над другой, руки и ноги ее были тонкие и прямые, точно железные прутья.

– Та, что высокая – Хворостина, лидер Береговых. Они занимают все северное побережье.

– Ее зовут Хворостиной потому, что она высокая и тощая?

Клифф хмыкнула.

– Ее зовут Хворостиной потому, что в бою она ломает кости соперников, словно сухой хворост.

У Серины свело желудок.

Клифф указала на следующую пару.

– Слеш – лидер Отеля Отчаяния. Она изготовляет ножи.

Девушка рядом со Слеш прыгала, видимо, разминаясь перед боем, и вместе с ней подпрыгивала копна ее черных волос.

– А разве охранники позволяют использовать оружие в бою на арене? – спросила Джиа, глаза ее при этом были широко открыты.

Клифф фыркнула.

– Нет. Охранники забирают ножи и у нее, и у членов ее команды, но они постоянно находят материалы и делают новые. Мы ведь такие – правилам не подчиняемся.

Командор Ричи, как и в прошлый раз, призвал бойцов на арену и направился на балкон. Единственными звуками на время стали невнятные голоса охранников, заключавших меж собой пари. Ричи, оказавшись на балконе, немедленно поднял над головой деревянный ящик.

– А зачем эти ящики? – шепотом спросила Серина Клифф, чье внимание полностью было приковано к арене.

– Он любит разнообразие, – ответила та. – В ящиках каждый раз разное. Один раз там были толстенные канаты, и девушки сначала хлестали ими друг друга, а затем душили.

Командор Ричи швырнул ящик и заорал:

– Начали!

Ящик ударился о землю и развалился. Оттуда вывалилось осиное гнездо, из гнезда во все стороны облаками разлетелись осы. Женщины на первых рядах вокруг арены заспешили к галерке.

Воительница из Лагеря Джунглей швырнула гнездо в направлении одной из девушек и бросилась на Петрэль, выкинув кулак ей в лицо. Но Петрэль пригнулась, а затем одним быстрым отработанным движением обеими руками схватила противницу за голову и крутанула.

Тело воительницы из Джунглей точно смялось, шея повернулась под странным углом.

С балкона одобрительно заорали охранники.

Серина с трудом подавила рыдание. В этот раз она не смогла закрыть глаза. Не верилось, что и ей придется делать нечто подобное. Ей ни за что не выжить, когда придет ее черед драться.

Воздух пронзил страшный крик, и одна из женщин, дергаясь, точно в агонии, побежала от остальных прочь. На нее накинулся весь рой. Она пыталась ладонями смахивать ос с лица. Высокая девушка-боец из команды Северного Берега ударила беднягу ногой в колено. Та упала, извиваясь, и завыла:

– Я сдаюсь! Сдаюсь!

Никто не помог ей с осами, не оттащил ее, и через несколько секунд девушка прекратила кричать. Прекратила двигаться. Прекратила дышать. Лицо ее было опухшим, багрового цвета, будто она была задушена.

Каждый мускул, каждый атом в теле Серины молил ее вскочить с грубой каменной скамьи и бежать, бежать прочь от ужасной арены.

Послышался треск костей – так с девушкой из команды Джунглей расправилась воительница из Отеля Отчаяния. Девушка из Отеля на мгновение замерла над телом и тут же получила сильный удар от Петрэль. Девушка из Отеля упала и тут же врезала ногой Петрэль. Та упала рядом и нанесла ответный удар. Но они не стали биться на земле. Петрэль вскочила на ноги и отступила на два шага. Девушка из Отеля тоже проворно поднялась, и они закружились в смертельном танце. Противница Петрэль – узколицая, с копной коричневых волос – была приблизительно такого же роста, и Серине было непонятно, кто из них крепче.

Один за другим следовали удары кулаками, нырки, блоки.

Петрэль уворачивалась от каждого удара девушки из Отеля, будто наперед знала, что та предпримет.

Петрэль нанесла удар в челюсть противнице, и с губ той невольно сорвался крик отчаяния. Петрэль, пользуясь достигнутым преимуществом, ударила еще раз. Девушка из Отеля отступила. Петрэль последовала за ней. Она принялась наносить удары один за другим в лицо и живот, вкладываясь почти в каждый.

Никто на трибунах не аплодировал и не кричал, даже охранники на балконе не производили ни звука.

Лицо девушки из Отеля распухло и покрылось кровью. Она стояла на краю арены, закрывая себя руками, и даже не пыталась отбиваться. Петрэль крутанулась в сторону и нанесла удар ногой в колено противницы. Вскрикнув, та осела на землю. Обхватила руками раненое колено, склонила голову. Петрэль помедлила, и Серина поняла, что она ждет. Ждет капитуляции противницы.

Но та не вымолвила ни слова.

Кулаки Петрэль сжались, лицо ее исказилось. Затем она схватила обеими руками шею противницы, намереваясь то ли задушить ее, то ли свернуть ей шею.

Дыхание у Серины перехватило. Ей было невыносимо смотреть, как умирает девушка. Битва уже закончилась, и жизни Петрэль уже больше ничего не угрожало. Теперь она не боролась за выживание, не защищала себя. Она убивала.

Вынести этого Серина не могла. Она опустила голову на руки, лежавшие на коленях. И тут толпа разом издала возглас. Серина подняла голову и увидела, что рот Петрэль открыт. Руки ее отпустили горло девушки из Отеля… И она прижала обе ладони к своему горлу.

Пальцы Петрэль сделались черными. Нет, не черными. Красными. Она пыталась остановить кровь, хлеставшую у нее из горла. Петрэль издала булькающий звук и медленно опустилась на колени. Девушка из Отеля так же медленно поднялась, стараясь не наступать на поврежденную ногу. В руке у нее что-то блеснуло. Нож!

– Обманщица! – со злобой закричал кто-то, и по амфитеатру пронесся разгневанный шепот.

Бульканье прекратилось. Петрэль лежала на боку, глаза ее были широко раскрыты.

Серина не могла дышать, мир вокруг то расплывался, то приобретал очертания, как если бы она сама лежала там, на арене, умирая в луже собственной крови. Мозг отказывался работать. Она не могла это принять…

Победительница из Отеля подняла в воздух окровавленный кулак.

Члены ее команды зааплодировали.

На арену вышли Оракл и Эмбер. Они подняли тело Петрэль и понесли его прочь, а Серина оказалась не в силах оторвать глаз от красной дорожки из падающих на камень капель крови.