Рука об руку Клодия и Финн шли вдоль колоннады. Придворные стояли группами, кланялись, шептались, обмахивались веерами. Любопытные глаза смотрели из-под масок демонов, волков, аистов, русалок…

– Перчатка Сапфика… – шептал Финн. – Она у Кейро…

Клодия физически ощущала его волнение. Казалось, после полной безысходности у Финна вдруг появилась надежда.

Они спустились к окутанным сумерками клумбам. За садом, над лужайками, тянущимися к живописным скалам Ракушечного грота, уже зажглись фонарики. Клодия проворно затащила его за чашу громко журчащего фонтана:

– Откуда у Кейро Перчатка?

– Какая разница? Если она настоящая, с ее помощью можно сделать что угодно. Если, конечно, это не его очередная афера.

– Вряд ли. – Клодия вгляделась в толпу, собирающуюся под фонарями. – Аттия упомянула какую-то перчатку, но осеклась, словно… словно Кейро не позволил ей откровенничать.

– Это потому, что Перчатка настоящая! – Финн расхаживал взад-вперед по тропке и пинал сладко пахнущие флоксы. – Она существует!

– Финн, на тебя смотрят! – проговорила Клодия.

– Ну и пусть! Гильдас насмерть перепугался бы. Он Кейро никогда не доверял.

– А ты доверяешь.

– Я уже говорил. Доверяю и доверял всегда. Как Перчатка попала к Кейро? Как он намерен ее использовать?

Клодия смотрела на придворных. Их целые сотни – в пестрых платьях, в атласных камзолах, в высоких белокурых париках. Нескончаемым потоком текли они в шатры и в грот, болтая громко и без умолку.

– Наверное, это Перчатка была тем источником энергии, которую уловил Джаред.

– Точно! – Финн прислонился к чаше фонтана, испачкав сюртук мхом. Глаза у него сияли надеждой, а Клодию грызла тревога.

– Финн… Мой отец считает, что Инкарцерону не хватает только Перчатки, чтобы выбраться Наружу. Это будет катастрофой. Кейро ведь не…

– Кейро непредсказуем.

– Но он способен на такое? Способен дать Тюрьме средство уничтожить нас всех, чтобы вместе с ним выбраться Наружу?

– Нет.

– Ты уверен?

– Конечно, – ответил Финн тихо и зло. – Я же знаю Кейро.

– Но ты только что сказал…

– Ну… Он так не сделает.

Клодия покачала головой: слепая, глупая верность Финна вдруг стала ее раздражать.

– Я не верю тебе. Ты боишься, что Кейро именно так и сделает. Аттия тоже паниковала. Слышал, что сказал мой отец? Ни одно существо не должно пройти сквозь Портал.

– Твой отец! Он тебе такой же отец, как я.

– Заткнись!

– С каких пор ты его слушаешься?

Пылая от гнева, они стояли друг против друга – черная маска против белой.

– Я делаю то, что хочу сама!

– Но отцу ты веришь больше, чем Кейро?

– Да! – изрыгнула Клодия. – И больше, чем тебе!

В глазах Финна мелькнула боль, но секундой позже они стали холодными.

– Ты смогла бы убить Кейро?

– Если бы его использовала Тюрьма. Если бы он меня вынудил.

Финн замер, потом прошипел:

– Я думал, ты другая, Клодия. А ты такая же тупая, жестокая фальшивка, как остальные. – Финн направился к толпе придворных, оттолкнул двоих и, не обращая внимания на их протесты, ворвался в грот.

Клодия смотрела ему вслед, трепеща от гнева каждой клеточкой тела. Как он смеет разговаривать с ней подобным образом?! Если он не Джайлз, то Отребье из Инкарцерона, а она, фактам вопреки, дочь Смотрителя.

Чтобы совладать с гневом, Клодия сжала кулаки и сделала глубокий вдох, чтобы привести в порядок дыхание. Хотелось вопить и громить все вокруг, а ей придется растянуть губы в улыбке и ждать полуночи.

А что потом?

После этой ссоры согласится ли Финн с ней поехать?

Придворные засуетились, восхищенно охая и ахая: к гроту шла Сиа в прозрачно-белом платье и в пышном парике из кос с целым флотом золоченых корабликов.

– Клодия! – Оказалось, Лжеджайлз совсем рядом. – Твой неотесанный кавалер взбесился и сбежал?

Клодия достала веер из рукава и раскрыла:

– Мы немного повздорили, только и всего.

Лжеджайлз выбрал красивую маску орла с настоящими птичьими перьями и горделиво изогнутым носом. Как и все его поступки, выбор маски работал на образ наследного принца. Маска орла – как и любая другая – отгораживала его от окружающих, зато глаза улыбались.

– Как говорят, милые бранятся…

– Нет! – отрезала Клодия.

– Тогда позволь мне быть твоим кавалером. – Лжеджайлз протянул руку, и после недолгих колебаний Клодия ее взяла. – Не расстраивайся из-за Финна, Клодия. Финн – это прошлое.

Рука об руку они направились на бал.

Аттия падала.

Так вот что при падении чувствовал Сапфик! Полное бессилие – руки распластаны, нет ни дыхания, ни слуха, ни зрения. Аттия летела в ревущую воронку, в голодный рот, в ненасытную глотку. С нее срывало одежду, волосы и даже кожу – осталась только душа, с криком падающая в бездну.

Но потом стало ясно, что все это шуточки Тюрьмы. Воздух сгустился, появились упругие облака, перепасовывающиеся Аттией между собой, откуда-то долетал хохот. Кто хохотал, Кейро или Инкарцерон, девушка не различала – для нее они слились воедино.

Сквозь брешь в облаках Аттия углядела, что внизу все изменилось – пол задрожал и разверзся. Под виадуком разлилась река. Черный поток быстро поднимался, Аттия едва успела вдохнуть, как погрузилась в темную бурлящую пучину.

Черная бездна заглатывала Аттию, а потом вдруг изрыгнула на поверхность. Замедляясь, поток нес ее мимо темных балок в пещеры, в мрачное подземелье. Мимо проплывали дохлые «жуки». Река оказалась красным ржавым потоком, текущим меж крутых металлических берегов. На поверхности мусор и маслянистая грязь, вонь как от сточной канавы – Аттия словно угодила в аорту неизлечимо больного организма.

Поток перенес Аттию через запруду и выбросил на берег. Кейро уже был там – стоял на корточках, поливая черный песок рвотой. Промокшая, продрогшая, растерзанная Аттия даже сидеть не могла.

– Аттия, мы нужны ему! – прохрипел Кейро. – Мы победили! Мы добились своего!

Девушка не ответила. Она смотрела на красное Око.

Грот недаром назывался Ракушечным. Стены и вогнутая крыша огромной пещеры переливчато сверкали хрусталем и жемчугом, выложенными завитками и спиралями. С потолка свисали искусственные сталактиты, вручную украшенные миллионом мелких хрусталиков.

Не бал, а спектакль в блистающих декорациях.

Клодия танцевала с Джайлзом, танцевала с мужчинами в лисьих масках и рыцарских шлемах, танцевала с разбойниками и с арлекинами. На душе царило ледяное спокойствие: она понятия не имела, где Финн, но, возможно, он видел ее. Клодия надеялась, что видел. Она болтала, махала веером, строила глазки всем подряд через раскосые прорези кошачьей маски и твердила себе, что ей хорошо. Когда часы, сложенные из миллиона крошечных моллюсков, пробили одиннадцать, Клодия пила холодный чай из розовых бокалов, лакомилась кексами и шербетами, которые разносили наряженные нимфами служанки.

А потом появились они. Пришли они в масках, но Клодия знала, что это члены Тайного Совета. Просто в гроте вдруг прибавилось шумных, роскошно одетых мужчин, большинство из которых предпочитали длинные плащи. В резких, хриплых от долгих споров голосах слышалось облегчение.

Надежно скрытая маской, Клодия подошла к тому, который оказался к ней ближе других:

– Господин, скажите, Совет принял решение?

Мужчина подмигнул девушке из-за маски совы и чокнулся с ней бокалом.

– Конечно принял, милая кисонька! – Он приблизился вплотную, обдавая девушку несвежим дыханием. – Давай встретимся за шатром, и я расскажу, что именно мы решили.

Клодия присела в реверансе, махнула веером и попятилась от него.

Тупые, самодовольные кретины… Эта новость меняет все! Королева не станет ждать завтрашнего дня. Сиа обманула: вердикт огласят сегодня же, прямо здесь, а лишнего Джайлза тотчас арестуют.

Финн стоял на темной лужайке у озера. Он отвернулся от Ракушечного грота и проигнорировал вкрадчивый голос. Но голос раздался снова, полоснув, будто нож меж лопаток.

– Совет вынес решение. Мы оба понимаем какое.

Уродливо расплываясь, лицо в орлиной маске отражалось в бокале, который держал Финн.

– Значит, точку нужно поставить немедленно. Прямо здесь.

На лужайках ни души, у причала освещенные фонарями лодки.

Лжеджайлз засмеялся, слегка удивившись:

– Согласен.

Финн кивнул, почувствовав колоссальное облегчение. Он бросил бокал и, обернувшись, вытащил шпагу. По знаку Лжеджайлза из ночного сумрака выступил слуга с небольшим кожаным футляром.

– Ну уж нет! – тихо проговорил Лжеджайлз. – На дуэль меня вызвал ты, значит по кодексу чести оружие выбираю я. – Он поднял крышку футляра. В свете звезд мелькнули два длинноствольных пистолета с рукоятками из слоновой кости.

Пробираясь сквозь толпу, Клодия методично обходила пещеру. Она убегала от желающих потанцевать, за шторами натыкалась на целующиеся парочки, огибала компании странствующих менестрелей. Бал превратился в жуткий калейдоскоп уродливо-комических лиц.

Из-под арки навстречу ей выскочил шут в колпаке с бубенцами:

– Это ты, Клодия? Ты просто обязана со мной потанцевать! Большинство дам – косолапые неумехи.

– Каспар, ты видел Финна?

Накрашенные губы шута изогнулись в улыбке.

– Ага, видел, – зашептал он ей на ухо. – Но где он, я скажу, только если ты со мной потанцуешь.

– Каспар, не будь идиотом!

– Иначе ты его не найдешь!

– Некогда мне танцевать…

Бывший жених схватил ее и потащил танцевать гавот. Пары встали кругом и начали вышагивать под музыку, периодически берясь за руки. Дьяволица и петух, богиня и ястреб – зрелище безумное.

– Каспар! – Клодия выволокла принца из грота и прижала к стене. – Говори, где Финн, не то двину коленом так, что больно будет. Я не шучу!

Каспар нахмурился и сердито тряхнул бубенцами:

– Тебя заклинило, да? Забудь его! Потому что… – В глазах у него вспыхнуло коварство. – Потому что дорогая маменька все мне разжевала. Совет выбирает самозванца, Финна казнят. Через пару недель самозванца разоблачают, и на трон сажусь я!

– Так он правда самозванец?

– Ну конечно, – отозвался Каспар и, не выдержав пристального взгляда Клодии, продолжил: – Чего уставилась, сама не знала, что ли!

– Ты в курсе, что меня казнят вместе с Финном?

Каспар притих, потом ответил:

– Моя мать так не поступит! Я ей не позволю.

– Каспар, да она с потрохами тебя проглотит! Так где Финн?

Радости в раскрашенном лице шута больше не было.

– Вместе с тем, другим. К озеру пошли.

Целую секунду Клодия смотрела на него, чувствуя только леденящий страх, потом развернулась и бросилась бежать.

Ствол медленно понимался, Финн не сводил глаз с дула. Самозванец стоял на темной лужайке в десяти шагах и крепко держал пистолет на расстоянии вытянутой руки. Дуло – идеальный черный круг, черный глаз смерти. Финн смотрел в него.

Он не шелохнется. Не дрогнет.

Напряжение сковало каждую клеточку тела – Финну казалось, что он сломается, что выстрел разнесет его, как деревянную куклу.

Но нет, он не шелохнется.

На душе воцарилось спокойствие, словно настал момент истины. Если он сейчас погибнет, значит никакой он не Джайлз. Если ему суждено выжить, он выживет. Кейро назвал бы такие мысли идиотскими, но Финну они придавали сил.

Когда палец Лжеджайлза лег на спусковой крючок, клубок образов в сознании Финна распутался и из самых глубин проступил ответ на главные вопросы.

– Джайлз, нет! – закричала Клодия. Кого она зовет, Финн не понял.

Ни один из Джайлзов на девушку не взглянул. Самозванец выстрелил.

Око было огромное и ослепительно-алое.

На миг Аттии показалось, что на нее, опустив голову, смотрит дракон из старой легенды, но потом девушка поняла, что это просто вход в пещеру, в которой пылает костер. Девушка с трудом встала и посмотрела на Кейро. Промокший, ободранный, помятый – выглядел он ужасно. Впрочем, она, наверное, тоже.

Зато вода немного отмыла ему волосы. Кейро убрал их назад и буркнул:

– Зачем я только связался с тобой?!

Аттия проковыляла мимо: огрызаться не было сил.

Залитая красным светом пещера оказалась идеально круглой, с гладкими стенами и семью туннелями, расходящимися в разные стороны. В центре спиной к ним сидел мужчина в темном плаще. Он что-то готовил на ярком костерке и даже не обернулся.

Жареное мясо! Оно шипело, источая умопомрачительные ароматы.

Кейро оглядел наспех возведенный шатер с яркими полосами, маленькую повозку, кибервола, жующего какую-то сырую зелень.

– Быть такого не может, – пролепетал он и шагнул вперед.

– Ты по-прежнему со своим смазливым дружком, Аттия? – спросил мужчина. От удивления у девушки глаза полезли на лоб.

– Рикс? – пролепетала она.

– Кто же еще. Как я сюда попал? Благодаря чародейскому искусству, дорогуша. – Щербатая улыбка у чародея получилась хитрющей. – Ты правда считала меня уличным фокусником-неумехой? – Рикс сыпанул в огонь темный порошок.

– Не верю тебе, – буркнул Кейро, усаживаясь у костерка.

– Уж поверь! – Рикс поднялся. – Ибо я Темный Чародей, и сейчас мои чары навьют вам обоим волшебный сон.

Над костром взвился сладковато-душный дым.

Кейро вскочил, потом споткнулся и упал. Мрак заполз Аттии в нос, в горло, в глаза. Мрак взял ее за руку и повел в тишину.

Быстрее молнии пуля пронеслась мимо. Финн тотчас вскинул пистолет и прицелился сопернику в голову. Орлиная маска накренилась.

Часы на башне начали бить полночь. Клодия судорожно глотала воздух, не в силах шевельнуться, хотя знала, что в этот момент королева оглашает решение суда.

– Финн, пожалуйста! – шепнула она.

– Ты никогда мне не верила.

– Теперь верю. Не убивай его!

Финн улыбнулся – от черного бархата маски глаза у него казались совсем темными – и плавно нажал на спусковой крючок.

Лжеджайлз сделал шаг в сторону.

– Ни с места! – прорычал Финн.

– Слушай. – Самозванец потянулся к нему. – Давай договоримся.

– Сиа не промахнулась с выбором. Но ты не принц.

– Отпусти меня. Я скажу всем правду. Я все объясню.

– Ну, это вряд ли. – Палец на спусковом крючке чуть заметно шевельнулся.

– Клянусь…

– Слишком поздно, – проговорил Финн и выстрелил.

Лжеджайлз упал спиной на траву так быстро, что Клодия вскрикнула, бросилась к нему и опустилась рядом на корточки. Подошел Финн и сверху вниз взглянул на поверженного противника:

– Зря я его не убил!

Пуля пробила самозванцу руку, вероятно раздробив кость. От шока тот потерял сознание. Клодия обернулась, услышав шум со стороны ярко освещенного грота. Танцующие разбегались, срывали маски, обнажали мечи.

– Его сюртук! – шепнула Клодия.

Финн рывком поднял раненого, стянул шелковый сюртук и натянул на себя. Пока он возился с маской орла, Клодия надела на Лжеджайлза платье Финна и его черную маску.

– Пистолет возьми! – прошипела Клодия, заметив, что к ним бегут солдаты.

Финн схватил ее и прижал пистолет ей к спине. Клодия вырывалась, осыпая его ругательствами.

Стражник преклонил перед ним колено.

– Сир, решение суда уже огласили.

– И каково же оно? – прохрипела Клодия.

– Вы действительно принц Джайлз, – сообщил страж, проигнорировав девушку. Финн хохотнул так резко, что Клодия взглянула на него с удивлением. Из-под маски слышалось его отрывистое дыхание. – Подонка из Инкарцерона я ранил. Заберите его и бросьте в камеру. Где королева?

– В гроте…

– Посторонись! – Финн зашагал к ярким огням грота, ведя Клодию, как свою пленницу. Едва они оказались за пределами слышимости, он спросил шепотом: – Где кони?

– За Павильоном стригалей.

Финн выпустил руку Клодии, бросил пистолет в траву и напоследок оглянулся на потерянный, заклятый дворец.

– Пошли! – сказал он.