Резкий звук дверного звонка развеял мечты Сайласа. На мгновение он почти поверил, что Айрис действительно хочет быть его другом – что она и есть его друг, и совершенно искренне задумывался, уж не отпустить ли ее на самом деле. Он вполне мог это сделать – и наслаждаться сознанием собственного благородства. Да и Айрис, конечно, была бы ему благодарна… Со временем она могла бы доставить ему немало приятных минут – приносить ему пищу или сидеть рядом, пока он будет трудиться над очередным экспонатом для своей коллекции. Он бы снова открыл лавку и возобновил торговлю; это было важно, поскольку его сбережения растаяли с катастрофической быстротой. Уже очень скоро домовладелец потребует арендную плату – и что он тогда будет делать?

Но когда она подняла крик, Сайлас понял, что Айрис притворялась и стоит только ее освободить, как она тотчас побежит в полицию. И тогда все раскроется.

Когда хлороформ наконец подействовал, Сайлас еще несколько мгновений задумчиво смотрел на ее склоненную на грудь голову, на упавшие вперед волосы и обнажившуюся тонкую белую шею. Но звонок продолжал звонить – громко, настойчиво, а в дверь барабанили уже без перерыва. Если это Мадам и ее прикормленный констебль, подумал Сайлас, они могут сломать дверь и ворваться в лавку. Тогда они увидят открытый люк в полу и…

Сайлас бросился к лестнице. Он так торопился, что едва не сорвался с верхней ступеньки, но сумел удержаться и выбраться в лавку. Захлопнув люк, он рывком сдвинул шкаф, скрывая вход в погреб от посторонних глаз, и поспешил к входной двери. Это может быть только Мадам, думал он. Никто другой не проявил бы подобного упорства.

– В чем дело? – довольно резко спросил он, распахивая дверь. – Кто это тут трезвонит?

Но на пороге он увидел вовсе не Мадам.

Перед ним стоял этот ловкач Луис. Из-за его плеча выглядывала Роз – уродливая, краснолицая, точно ошпаренная свинья. Луис… Сайлас невольно зажмурился, ожидая удара в лицо, ожидая конца…

Но художник не оттолкнул его в сторону и не ринулся в лавку, чтобы как можно скорее воссоединиться со своей шлюхой-любовницей. Это могло означать только одно – он ничего не знает. Если бы Луис что-то знал или хотя бы догадывался, он привел бы с собой констеблей или своих друзей-художников, чтобы разобраться с ним по-своему. Но с ним была только эта одноглазая уродина, и Сайлас приободрился. Ему ничего не стоит обвести этих двоих вокруг пальца, подумал он. Он справился с Мадам – справится и с ними, нужно только держаться спокойно и уверенно, чтобы не вызвать никаких подозрений. А главное, не нужно грубить и пытаться как можно скорее отделаться от нежданных гостей. Все должно быть как всегда.

И Сайлас попытался улыбнуться, но лишь растянул рот в неприятной гримасе, слегка оскалив зубы.

– Чем могу служить, сэр? – проговорил он, прилагая невероятные усилия, чтобы сохранить на лице улыбку. Необходимость демонстрировать общительность и готовность услужить бесконечно его раздражала. Сколько у него времени до того, как Айрис очнется от действия хлороформа? Пять минут? Десять?.. Луис может услышать, как она стонет и возится, пытаясь разорвать путы, и насторожится. Его не проведешь сказочкой о котенке, которого мучают беспризорники. Чтоб ты провалился, проныра, со злобой подумал Сайлас, чувствуя, как канарейкой в клетке бьется в груди сердце.

– Вам нужен новый образец? Чучело голубки? Кошки?… На мгновение он испугался, что его вина крупными буквами написана у него на лице, и схватился за косяк двери, готовый костьми лечь, но не пропустить художника в лавку.

– Где Айрис? – требовательно спросил Луис, а Роз прищурила единственный глаз. Под ее взглядом Сайлас невольно поежился, но вовремя вспомнил, что они ничего не знают. Возможно, у них и есть какие-нибудь подозрения, но ничего конкретного, ничего осязаемого.

– Простите, что? – переспросил он с приятной улыбкой.

– Айрис здесь? – снова спросил Луис. – У тебя?

– Она рассказала Луису, что ты хватал ее за руку, – добавила Роз из-за его плеча. – И что ты приходил к ее пансиону. А теперь она исчезла. Где моя сестра?

Сайлас машинально отметил, что она сказала «исчезла». Не «похищена», а просто «исчезла». Это сразу его ободрило, но страх по-прежнему с такой силой сдавливал грудь, что он едва мог дышать.

– О да, разумеется, она только что зашла ко мне на чашечку чая, – пошутил он, кое-как совладав со страхом, и даже ухитрился рассмеяться, впрочем, довольно фальшиво.

Луис посмотрел в одну сторону, в другую, потом провел рукой по своим непокорным кудрям, и Сайлас пожалел, что убрал свой самый большой скальпель обратно в буфет. Ах, если бы сейчас он был у него под рукой! С каким удовольствием он прижал бы этого молокососа к стене и выпустил ему кишки!..

– Вы можете войти, разумеется, – добавил он. – Хотя я даже не представляю, что вы собираетесь здесь найти.

Обернувшись, Сайлас заметил на полке буфета скальпель. Оказывается, он не положил его в ящик, как собирался. Вот и хорошо. Скальпель может ему пригодиться.

Луис нерешительно заглянул в полутемную лавку. Ему явно было не по себе. Казалось, он боится, что стоит ему переступить порог и он с головой погрузится в безумие. Сайлас был уверен, что художник дальше не пойдет, но Луис только сказал:

– Что ж, если ты действительно не против… – И они с Роз вошли в лавку.

– Не стесняйтесь! – усмехнулся Сайлас, подавляя очередной приступ паники. – Почему бы вам не поискать вашу знакомую в ящиках бюро? – И, шагнув к буфету, он незаметно опустил скальпель в карман. – Айрис, дорогая, выходи! – добавил он издевательским тоном.

Луис ничего не сказал, только огляделся по сторонам и – вот наглец! – стал быстро подниматься по лестнице, ведущей в спальню.

– Э-э-э, сэр, послушайте! Так нельзя! Это уже переходит всякие… – запротестовал Сайлас, но художник не обратил на него ни малейшего внимания. Рябая ведьма оскалилась, и Сайлас поймал себя на том, что как загипнотизированный смотрит на глубокие рытвины на ее лице. Интересно, как будут выглядеть эти оспины, если содрать с ее черепа кожу и разложить, скажем, на столе, подумалось ему. Интересная может получиться фактура.

– Что вы подразумевали, когда сказали, что Айрис «исчезла»? – спросил он у Роз.

Прежде чем она успела ответить, ему в голову пришла блестящая мысль. Повернувшись к ней спиной, Сайлас порылся в одном из ящиков бюро, разорвал какую-то бумагу на две неравные части и, сунув больший кусок в карман, выпрямился.

– «Исчезла» – значит скрылась в неизвестном направлении, – ответил ему Луис, снова спускаясь в лавку. – Я несколько дней отсутствовал, а когда вернулся, ее уже нигде не было. И ни письма, ни записки…

Лицо у него было глуповато-смущенное, и Сайлас не преминул поинтересоваться:

– А с чего вы тогда взяли, будто она прячется под кроватью в моей спальне?

– Это не смешно, – резко сказала Роз. – Моя сестра исчезла, быть может, она попала в беду, но мы ее найдем. Уехать, никого не предупредив, она не могла – это не в ее характере…

– Да, черт побери! – поддакнул Луис. – Это не смешно и даже ни капельки не забавно. Не понимаю, как ты можешь над этим шутить? Альби мне кое-что рассказывал, и сама Айрис тоже… Ты преследовал ее по пятам, ты напугал ее на выставке в Академии… И вот, всего через несколько недель, я возвращаюсь из Эдинбурга и узнаю, что Айрис пропала. Это действительно совсем на нее не похоже.

Сайлас прищурился. Он отлично помнил, как Луис уезжал в Эдинбург – помнил, как Айрис уклонилась от его прощального поцелуя, а на ее лице появилось выражение гнева и обиды. Не похоже? Ну-ну…

– Но что, если для ее исчезновения была какая-то причина? – спросил он спокойно. – Допустим, вы с ней поссорились и она решила…

– Это маловероятно, – перебил Луис, но Сайлас уловил в его голосе неуверенность. – Кроме того, Альби сказал, что ты следил за Айрис…

– Альби?.. – переспросил Сайлас, машинально теребя волосы. Альби, маленький паршивец, проблема, которую он так и не успел решить. Оборванец выдаст его без малейших колебаний. Он все расскажет Луису, стоит только на него как следует нажать, и тогда… все погибло. С другой стороны, неужели мальчишка осмелился рискнуть жизнью сестры, рассказывая обо всем художнику?

– К сожалению, Альби погиб, – добавил Луис угрюмо.

– Погиб? – переспросил Сайлас, с трудом скрывая радость.

– Попал под карету. Ко мне приходила его сестра. Я взял ее к себе горничной, и она рассказала, что Альби тебя очень боялся.

Чертов предатель, подумал Сайлас. Все они такие, оборванцы эти. Он был так добр с ним, и вот как он ему отплатил! Впрочем, сейчас не время об этом думать. Главное – поскорее выставить этих двоих из лавки. Придется ему осуществить план, который пришел ему в голову несколько минут назад, хотя, честно говоря, он был довольно приблизительным. Ну а если Айрис очнется раньше, тогда… Сайлас погладил кончиком пальца лежащий в кармане скальпель и почувствовал, как острое лезвие легко рассекло кожу. Отличный инструмент, да и неожиданность на его стороне. Одного движения будет достаточно, чтобы вскрыть этого жалкого рисовальщика от шеи до паха. Потом он перережет горло Роз, и все будет в порядке.

– Вообще-то, – начал Сайлас, – внезапные исчезновения как раз в характере Айрис…

– Да что ты можешь знать о ее характере! – отрезал Луис.

– Разве она ничего вам не говорила?

– Не говорила о чем? – Луис шагнул к нему. Роз продолжала наблюдать за чучельником единственным глазом, горевшим словно прожектор.

– Вообще-то, это сугубо личное дело, – проговорил Сайлас слегка извиняющимся тоном человека, который знает какую-то постыдную тайну. Сердце отчаянно стучало у него в груди, но он пустил в ход все свои способности, стараясь изобразить смущение. – Мне очень неловко об этом рассказывать, но…

– Не смей говорить об Айрис дурно! – воскликнул Луис, но больше ничего не прибавил.

– Даже не знаю, как вам это получше сказать… – Сайлас прикусил губу. – Видите ли, мы… то есть я и Айрис… Между нами существовали определенного рода отношения. Близкие отношения.

– Не может этого быть!.. – ахнул Луис.

– Ты лжешь! – крикнула Роз, и Сайласу захотелось придушить ее прямо на месте.

– Ах, мисс Роз, я все понимаю, но… Айрис встречалась со мной у вас под самым носом, но вы ничего не замечали.

– Ты просто негодяй! Негодяй и лжец!

Сайлас почувствовал, что еще немного – и его терпению придет конец, и все же нашел в себе силы продолжить:

– Вы же помните – когда Айрис работала у миссис Солтер, я раз или два заходил за ней… – сказал он, удивляясь тому, сколь избирательной оказалась его память. Порой она была как «гороховый суп» – знаменитый лондонский туман, в котором ни зги не разглядишь, но порой можно было только поражаться, какие мельчайшие подробности она хранила. – Вы ведь помните, не так ли?..

– Когда это было? – Луис повернулся к Роз. – О чем он вообще говорит?

Роз потупилась.

– Я… я тогда была очень сердита на Айрис. Мы с ней не разговаривали, но… даже тогда мне и в голову не приходило, что моя сестра могла связаться с таким ничтожеством.

Пальцы Сайласа сжались на рукоятке скальпеля, но, чудовищным усилием воли справившись с собой, он уставился на кошачью голову, плававшую в мутном растворе в одной из банок с экспонатами.

– Мы действительно встречались не очень долго, – сказал он как только почувствовал, что способность говорить снова к нему вернулась. – Но сохранили добрые отношения. Именно поэтому Айрис пригласила меня на закрытый просмотр в Королевскую академию. Она сказала – там будет выставлен ее портрет. Я пришел, но… Кстати, кто вам сказал, будто я на нее напал?

– Ты схватил ее за руку, – объяснил Луис. – Очень крепко. И не хотел отпускать.

Сайлас усмехнулся.

– Ничего подобного я не делал. Мы спокойно поговорили и расстались… Наверное, Айрис нарочно выдумала эту историю с нападением, чтобы привлечь ваше внимание, заставить вас переживать.

– Лжешь! – проговорил Луис, но его голосу недоставало уверенности. – Айрис не такая. Она не могла…

– Вам, конечно, очень неприятно об этом узнать, сэр, и тем не менее она так поступила.

– Что ты с ней сделал? – снова спросил Луис, и Сайлас быстро сунул руку в карман. Сколько у него времени? Если Айрис очнется… Эти двое должны уйти как можно скорее!

– Ничего. Абсолютно ничего. Просто у Айрис была такая привычка – исчезать. Нет, я верю, что вы не ссорились, сэр, но… поводом могла послужить любая размолвка. Ведь незадолго до этого она поссорилась с сестрой и ушла от нее неизвестно куда. Я правильно говорю, мисс Роз?

– Да, но… Все было не совсем так… – попыталась объяснить Роз, но Сайлас не дал ей договорить.

– Вот и меня она тоже бросила, сэр, бросила без всякой видимой причины. Вышвырнула, как яблочную кожуру. Да вот, взгляните сами, сэр…

С этими словами Сайлас достал из кармана письмо, от которого незаметно оторвал верхний край со строкой, где Айрис обращалась к «милому Гижмару».

Он мог прочесть этот текст наизусть, но вместо этого протянул бумагу Луису. Художник выхватил письмо у него из рук и склонился над ним. Роз слегка вытянула шею, стараясь заглянуть в написанное.

– Где ты это взял? – спросил наконец Луис.

– Письмо принес посыльный. Ведь это ее почерк?

Луис закрыл лицо руками.

– Боже мой! Не могу поверить!

– Это поддельное письмо! – твердо сказала Роз. – Не знаю, как он его добыл, но это фальшивка.

– Я… я тоже не верю… – пробормотал Луис, но в его голосе звучало отчаяние, да и сам он как-то обмяк, словно прохудившийся кузнечный мех. – Нет, я не отпущу ее, не сдамся! Я найду Айрис, чего бы это ни стоило!

– Мне очень жаль, сэр, – вмешался Сайлас. – А сейчас прошу меня извинить, но меня ждут дела.

Взмахнув кулаком, Луис ринулся вперед, но Роз остановила его. Рука у нее была тонкая, но Луис сразу сдался, словно его схватил цирковой борец. В последний раз судорожно вдохнув воздух, он позволил Роз вывести себя на улицу.

– Это еще не конец. Ты о нас еще услышишь! – пообещал Луис в дверях, но его слова не испугали Сайласа. Шагнув вперед, он захлопнул дверь и задвинул засов.

Секунду спустя в дверь снова забарабанили.

– Я не верю тебе! – кричал Луис. – Не верю! Я доберусь до правды, и, если ты причинил ей вред – берегись! Я… я люблю ее! – Его голос прервался, и Сайлас понял, что Луис плачет.

– Идемте. Здесь мы все равно ничего не добьемся, – сказала Роз. Дверь в последний раз вздрогнула от удара ногой, и наступила тишина.

Она продолжалась всего минуту. Потом из подвала снова донеслось мычание Айрис.