Глава 24
Истерзанная земля
Оставляя за собой истерзанную землю и кучи отбросов, гигантская армия Королевства Многих Стрел медленно продвигалась вдоль северного берега реки Ровин – водного пути, соединявшего Эверлэнд и разрушенный Сандабар. Монстры шагали колоннами в несколько рядов, но армия скорее напоминала беспорядочную толпу; больше десяти миль отделяли передовые отряды от арьергарда.
Военный правитель Хартуск находился в авангарде, в окружении самых верных и самых свирепых орочьих легионов, поэтому он сразу заметил возбуждение головных отрядов. Причина стала ясна после того, как до него наконец дошла весть о том, что они приближаются к какому-то поселению. Это была довольно крупная прибрежная деревня.
– Лувенхед, – вспомнил один из советников Хартуска. Вождь кивнул и злобно оскалился. Лувенхед, самый крупный населенный пункт в долине Ровина, процветал благодаря торговле. – До Эверлэнда осталось всего два дня пути, – добавил советник.
– Убейте тех, кто окажет сопротивление, и захватите в плен как можно больше рабов, – распорядился Хартуск, и приказ этот орки передавали друг другу с восторгом; вскоре передовой отряд устремился в атаку на деревню.
Но, к их разочарованию, оказалось, что селение покинуто, и у длинных пристаней не осталось ни одной лодки. Благоразумие и предусмотрительность должны были подсказать воинам Королевства Многих Стрел решение не трогать деревню. В конце концов, она теперь находилась в тылу и принадлежала им. Пользуясь удобной системой паромов и пристаней, они могли бы относительно быстро доставлять из Эверлэнда большое количество товаров.
Но для орков жажда разрушения и немедленной поживы была важнее каких-то отдаленных перспектив. К тому моменту, когда сам Хартуск прибыл в Лувенхед, от селения практически не осталось камня на камне.
Повсюду виднелись лишь многочисленные кучи расщепленных досок, горящие бревна, руины и трубы; какие-то обломки с плеском вращались в потоке, который нес их к могущественному Эверлэнду. Город находился в сорока милях ниже по течению.
Хотя военный правитель Хартуск, будучи достаточно смышленым, понимал, что разрушения были напрасны, он не осуждал своих подчиненных. Воины, жаждавшие крови, не нашли ни одной жертвы. Обитатели деревни давно бежали – без сомнения, в Эверлэнд. Оркам требовалось, так сказать, выпустить пар, и вождь позволил им это.
А кроме того, Хартуск считал, что в любом случае скоро захватит гораздо более крупный приз – Эверлэнд.
Это произошло в первый день месяца фламеруле, который также называли летним приливом, – седьмого месяца 1485 года. Было нечто символическое в том, что деревня, давно известная как место приятного летнего отдыха лордов и леди Сандабара и Эверлэнда, перестала существовать именно в этот день.
– Двигаемся дальше! – приказал Хартуск, и черная волна кровожадных тварей из Королевства Многих Стрел хлынула в сторону Эверлэнда, крепости, служившей воротами в южные земли.
Прошло немногим более часа, когда ярл Грейгор Кундкноддик, шагавший со своими воинами в хвосте колонны, достиг уничтоженной деревни.
Лидера ледяных великанов это зрелище вовсе не позабавило. Подобно Хартуску, он понимал, что они потеряли важный транспортный узел и навредили сами себе. В мозгу его снова прозвучали предупреждения странного дроу.
Хватит ли только численного перевеса, чтобы захватить крепость? Допустим, они ее захватят, но смогут ли они удержаться здесь достаточно долго для того, чтобы получить выгоду от своих завоеваний?
Ледяные великаны отличались от орков, гоблинов и огров. Они воевали не ради того, чтобы воевать, они участвовали в войне ради приобретения богатства и власти. Они предпочитали красоту безобразию, а разрушенный городок определенно представлял собой безобразное зрелище.
– Дворфы на свободе, – обратился ярл Грейгор к окружавшим его сородичам. Он не ждал ответов, да и не нуждался в них.
На самом деле он разговаривал скорее с самим собой, нежели с соплеменниками, и одновременно тщетно пытался осмыслить информацию, полученную от загадочного дроу. Он привел своих великанов на эту войну потому, что ненавидел дворфов, и потому, что в то время ему казалось, будто Хартуск не может потерпеть поражение. Его уверенность окрепла после падения Санда-бара.
Грейгор посмотрел на братьев Трима, но те вместо ответа лишь пожимали плечами и качали головами.
Они сослужили хорошую службу дроу, убедив Грей-гора прийти сюда, как и в случае его сородича, ярла Орельсона. В этом не было сомнений. Но сейчас они ничем не могли ему помочь.
Ярл Грейгор, в свою очередь, покачал головой и снова вспомнил о великой победе под Сандабаром – это поистине был звездный час военного правителя Хартуска. Но сумел бы он победить без помощи драконов? Без драконов и в том случае, если бы застигнутые врасплох дворфы не были осаждены в своих крепостях?
Какой-то шум заставил ярла Грейгора и его свиту покинуть руины деревни. Оказавшись на восточном ее краю, они увидели арьергард войска Королевства Многих Стрел. Вдалеке поднимались клубы пыли, ветер доносил до великанов какие-то вопли и пронзительный визг.
– Сражение, – заметила одна великанша, свирепая воительница по имени Джерта.
– Это Серебряные Рыцари! – подтвердил ее догадку какой-то орк, подбежав к отряду. – Их очень много!
– Рыцари из Серебристой Луны? – переспросила Джерта. – Но город окружен!
– Это мы так думали, – вмешался ярл Грейгор.
Он размашистыми шагами направился прочь от деревни, и остальные великаны побежали за ним. Вскоре они добрались до вершины невысокого холма и смогли рассмотреть место сражения.
– Это Серебряные Рыцари, – подтвердила Джерта.
Ярлу Грейгору оставалось лишь кивнуть, и при виде вражеского отряда он недовольно поморщился. Несколько сотен закованных в латы всадников атаковали хвост орочьей армии; они стреляли на скаку из луков и топтали тварей, которые осмеливались оторваться от основного отряда. Осада еще с одной вражеской крепости явно была снята.
– Орки строятся, – пробормотал ярл Грейгор.
Он понимал, что гоблины и орки стараются тянуть время до появления всадников на воргах. И вскоре он действительно заметил отвратительных волков – они приближались к месту сражения.
Теперь армия Королевства Многих Стрел от обороны перешла к наступлению; могучая волна орков, гоблинов и воргов хлынула на противника.
Над полем прозвучали сигналы рога, порождая эхо среди скал и ущелий, а всадники Серебристой Луны организованно развернулись и поскакали прочь, к подножию Незересских гор.
– Они никуда не денутся! – сказала Джерта ярлу Грейгору.
Армия Королевства Многих Стрел, намного превосходившая по численности отряд кавалерии, гналась за противником по пятам, горы высились совсем близко – всадникам действительно некуда было бежать.
Великаны поспешили за рыцарями в надежде тоже поучаствовать в схватке прежде, чем все будет кончено. Они пробирались сквозь море своих низкорослых союзников, давя тех, кто попадался под ноги. Время от времени они теряли из виду врагов, которые скрывались в оврагах или рощах, и, когда они добрались до поля, где началось сражение, над дорогой воцарилась тишина.
Однако неподалеку, севернее этого места, бой, судя по всему, продолжался. Великаны услышали вопли, выражавшие смертельный ужас.
– Они их схватили! – воскликнула Джерта.
А потом раздался такой оглушительный рев, что ледяной великан побелел от страха. Это был чудовищный рев, рев дракона.
При этой мысли глаза ярла Грейгора Кундкноддика вспыхнули. Тот дроу ошибся, как и надеялся он, ярл!
Однако вопли не смолкали, становились все громче, и со стороны предгорий показались спасавшиеся бегством орки и гоблины. Отступая, они метались из стороны в сторону, спотыкались, падали друг на друга.
– Откуда там дракон? – спросила Джерта своего ярла.
Жестокая великанша уже не так сильно рвалась в бой.
Более семи тысяч воинов Королевства Многих Стрел бросились в предгорья в погоню за отрядом Серебряных Рыцарей.
Из них вернулась едва ли пятая часть.
Ярл Грейгор жестом подозвал одного из своих подчиненных и указал ему на какого-то трясущегося орка, который с жалобным хныканьем ковылял среди своих сородичей. Великан разметал по сторонам окружавших орков, поднял жалкую тварь за ноги и отнес ее к ярлу Грейгору, встряхивая как следует каждые несколько секунд.
Затем он бесцеремонно швырнул орка к ногам ярла.
– Нет, нет, я гнался за ними… я… я… я… мне пришлось бежать, – запинаясь, пробормотал орк, когда над ним склонился высокий, как гора, ярл.
– Значит, ты трус, дезертир? – зловеще произнес ярл Грейгор и сделал движение, будто собирался своим огромным мечом зарубить орка на месте.
– Нет, нет! – взвыла тварь.
– Возвращайся и сражайся с ними! – потребовал ярл Грейгор, схватил орка за ворот грязной куртки и одним движением вздернул на ноги.
Но, несмотря на приказание наводящего ужас великана, орк затряс головой и нервно оглянулся:
– Я… я не могу.
– Чего не можешь?
– Дракон… – прошептал орк. – Дракон.
– Араутатор вернулся? – спросил ледяной великан, но орк замотал головой с такой силой, что окружающим показалось, будто она вот-вот слетит у него с плеч.
– Не белый. Не… не наш.
Ярл Грейгор обернулся к своей свите; великаны неуверенно переминались с ноги на ногу.
– Он такого цвета, как кусок меди, – рассказывал орк.
– Этот дракон, – грубо вмешалась Джерта, – он что, помогал нашим врагам?
– Люди бежали от нас и обогнули этого дракона, а он их не тронул.
Ярл Грейгор отшвырнул орка в сторону, и жалкое перепуганное создание снова пролетело несколько ярдов и шлепнулось на землю.
– У нас драконов больше нет, так сказал дроу, но теперь у наших врагов… – начала Джерта, однако ярл Грейгор жестом оборвал ее.
– Скажите оркам, что мы возвращаемся в твердыню Хартуск. Мы поведем нашу армию по северной дороге, чтобы загнать псов из Серебристой Луны обратно в их конуру, – сказал он. – Пусть военному правителю Хартуску передадут, что мы встретим его у стен Эверлэнда.
Великаны закивали и разошлись выполнять приказание. Все они прекрасно понимали, что ярл Грейгор на самом деле не собирается делать ничего подобного. Этот отряд был не единственным в составе войска Хартуска, но он был одним из самых грозных. Возможно, отряд Грейгора уступал только самому клану Сверкающей Белой Пещеры, тем более что в него входили три могущественных брата Трима, бога ледяных великанов.
В тот день от огромной армии Хартуска отделились шестьдесят великанов. Они быстро направились к Лунному перевалу, пересекли его и двинулись дальше. Они действительно свернули на запад, как и сказали оркам, но не для того, чтобы напасть на Серебристую Луну. Они направлялись в земли, лежавшие на другом берегу Сарбрина, к Хребту Мира, в ледяные пещеры, служившие им домом.
Военный правитель Хартуск заподозрил это, услышав об уходе ярла Грейгора. И он поклялся себе, что, если его подозрения оправдаются, он пойдет войной на Сверкающую Белую Пещеру после того, как покончит с Эверлэндом и Серебристой Луной.
Теперь до Эверлэнда было гораздо ближе, чем до твердыни Хартуск, и нападения жалких отрядов врагов на его огромную армию и дезертирство нескольких воинов уже не могло его остановить. Каждый день ему сообщали о появлении небольших вражеских отрядов – он считал, что это остатки Серебряных Рыцарей, которые не могли пробраться обратно в свой осажденный город. Нет, он не обращал внимания на подобные мелочи.
И тем более на глупые слухи о том, что врагам помогают драконы.
* * *
Армия Королевства Многих Стрел продолжала путь всю ночь и весь следующий день, и наконец к вечеру они увидели могучую крепость Эверлэнд, которая возвышалась на северном берегу реки Ровин. Два широких моста соединяли крепость с северной дорогой.
Военный правитель Хартуск угрюмо кивнул. Как только они захватят город, нужно будет разрушить эти мосты, чтобы преградить врагам из крупных южных государств путь в Эверлэнд. Разумеется, жалкие людишки уже послали за помощью.
Нет, на этот раз осады не будет, решил правитель и, рассчитывая на численное превосходство, в тот же день отправил свои полчища на штурм высоких стен Эверлэнда.
И действительно, если бы Хартуску противостояли только жители Эверлэнда, подобная тактика принесла бы ему успех, но едва успели передовые отряды его армии добраться до степ, как на поле появились враги – они скакали с расположенного на севере холма, трубя в рога.
Серебряные Рыцари.
Хартуск и его командиры сразу поняли, что это не «партизанский отряд». Перед ними был почти весь гарнизон Серебристой Луны.
Их сопровождали маги… очень много магов.
Атака началась с обстрела огненными шарами и молниями, которые жгли и обращали в бегство тварей Хартуска. Правитель со своим отборным отрядом поспешил отступить.
– Убивать этих глупцов под стенами! – заорал он, и неповоротливая махина его армии начала медленно перестраиваться.
Но в этот момент появились два медных дракона. Они пролетели над головами орков, выпустили облака магического газа, замедляющего движения, затем принялись изрыгать кислоту, растворявшую орков на месте.
С запада также послышался рев рога – это гарнизон Эверлэнда вышел в поле.
И здесь, на пространстве между Незересскими горами и рекой Ровин, к востоку от Эверлэнда, произошло самое крупное сражение войны за Серебристые Болота.
На более просторном поле боя войско Королевства Многих Стрел одержало бы верх, даже несмотря на участие драконов, поскольку орков было во много раз больше, чем эльфов и людей. Но это было не поле боя, а смертельная ловушка.
Вскоре военный правитель Хартуск обратился в бегство, а его армия, преследуемая Серебряными Рыцарями, в панике отступила на восток. На скаку люди стреляли из своих огромных луков, и каждый выстрел был смертельным.
* * *
Вульфгар схватил Алейну Сверкающее Копье в могучие объятия и оторвал ее от земли – он нашел воительницу на залитом кровью поле недалеко от стен Эверлэнда.
Женщина вцепилась в его светлые волосы и потянула, так что голова варвара запрокинулась, и она смогла взглянуть прямо в его голубые глаза.
– Мы будем гнаться за ними до самой их крепости, – сказала она. – И перебьем их, всех до единого!
Вульфгар страстно поцеловал ее и стиснул так сильно, что Алейне показалось, будто сейчас он сломает ей позвоночник. По она ничего не сказала, просто поцеловала его, крепко-крепко, и долго не отпускала – как будто после сражения страсть ее вспыхнула еще сильнее.
Серебристая Луна был освобожден всего несколько дней назад. Появление драконов и слухи о прорыве дворфов и приближении их свирепой армии заставили осаждавших обратиться в бегство еще прежде, чем началось сражение.
А теперь план, который Алейна предложила лорду Роговому Клинку и которым он поделился с лордами Эверлэнда при помощи магии, принес им победу и здесь.
Война еще не была окончена – Вульфгар и Алейна прекрасно понимали это, когда пробирались в уединенную рощу, чтобы заняться любовью под темным небом, под шелест речных волн.
Однако война могла подождать до завтра.
* * *
Реджис, который сидел на спине дракона перед братом Афафренфером, едва сдерживал ухмылку. Далеко внизу, на востоке, остатки армии Королевства Многих Стрел спешили к Лунному перевалу.
Всадники нападали на отставших, стараясь перебить как можно больше врагов и, что было еще более важно, не дать им остановиться.
Среди вражеского войска оставалось немало великанов, которые могли швыряться огромными камнями, поэтому сестры-драконицы не участвовали в преследовании. Они намерены были оставаться высоко, вне досягаемости, и наводить страх на орков одним своим присутствием. Разумеется, если бы вдруг какой-нибудь крупный отряд не вздумал повернуть назад и попытаться атаковать рыцарей.
Тогда Тазмикелла и Ильнезара должны были снизиться, предупредить рыцарей о засаде, напугать врагов и прогнать их прочь.
– Они не остановятся в Сандабаре, – обратился Афафренфер к Реджису на четвертый день, когда орочья армия пересекла Лунный перевал и вдалеке показался город, который они называли твердыня Хартуск. – Они пойдут дальше: Хартуск наверняка рассчитывает, что орки, оставшиеся в руинах, задержат погоню.
– Он понимает, что проиграл, – согласился Реджис. – Он будет бежать сломя голову до самой крепости Темная Стрела!
– Будем на это надеяться, – отозвался Афафренфер.
Оба знали, что ожидало Хартуска, бесславно возвращавшегося домой.
* * *
Мост через Сарбрин не охранялся, исчезли крупные лагеря, которые разбили орки вокруг Мифрил Халла. Отступавшая армия Хартуска встречала на своем долгом пути много небольших групп орков, и все они твердили одно и то же: дворфы прорвались сквозь кольцо осаждавших, армии Королевства Многих Стрел рассеяны или перебиты.
Когда Хартуск очутился к северу от Четвертого Пика, до него дошли вести о том, что его снова преследует крупная группа врагов, целое войско под флагами Серебристой Луны и Эверлэнда.
Хартуска эта новость не слишком расстроила. Он хорошо знал местность вокруг своей крепости, и местность эта была подготовлена таким образом, чтобы помешать нападавшим подобраться к стенам.
Да, так оно и было, и защитные сооружения были укреплены и значительно усовершенствованы с того дня, как военный правитель Хартуск отбыл на юг.
Но Хартуск не знал одного: теперь крепость Темная Стрела находилась в руках четырех дворфских королей и объединенной армии Мифрил Халла, твердыни Фелбарр и могущественной твердыни Адбар.
Орки радостно бросились вперед, завидев вдалеке неприступный частокол, окружавший Темную Стрелу. Спеша домой, они восторженно вопили, отталкивали друг друга.
Катапульты выпустили на них несколько бочек пылающей смолы, и смола эта обрушилась на орков прежде, чем они сообразили, что происходит. Пылающие шары, ударяясь о землю, взрывались, реки горящего масла текли по полю к югу от крепости Темная Стрела. И только тогда военный правитель Хартуск понял, что ему пришел конец.
* * *
На парапете выстроились сотни эльфов, и тетивы их луков пели песнь смерти. А среди них сновал дроу, лук которого не знал промаха. Со стен на врагов с треском обрушивались молнии, летели огненные шары, и голубой дымок поднимался над руками Кэтти-бри, покрытыми магическими шрамами.
Команды опытных дворфов-артиллеристов, обслуживавшие несколько десятков мощных катапульт и баллист, поливали армию Королевства Многих Стрел огненным дождем.
Не успели орки оправиться от потрясения, как с юга послышались трели рога Серебряных Рыцарей и воинов Эверлэнда, которые затем заглушил рев двух медных драконов.
А с запада, с предгорий, на орков обрушились девять тысяч свирепых дворфов во главе с королем Бренором. Дворфы, подобно горной лавине, смели орков и оттеснили их на восток, к реке.
Четкая линия фронта исчезла, сражавшиеся смешались, а низко над полем летали драконы. Ильнезара сбросила неподалеку от Бренора двух дворфов со свирепыми лицами, Атрогейта и Амбру, затем улетела, чтобы уничтожать врагов своими методами.
Тазмикелла тоже снизилась, но даже не потрудилась махать крыльями медленнее, когда ее единственный пассажир, монах Афафренфер, спрыгнул с невероятной высоты прямо в гущу орочьей армии. Он покатился по земле, мгновенно вскочил на ноги, подпрыгнул, нанес несколько ударов ногами в морды ошеломленных врагов. Почти сразу же орки начали разбегаться во все стороны, спотыкались и падали, а монах обрушил на них новый град мощных, жестоких ударов.
Тазмикелла полетела к стенам крепости Темная Стрела.
На единственном участке, где было организовано какое-то подобие сопротивления, сражался злобный вождь орков. Кучи трупов окружали военного правителя Хартуска, и его пылающий меч мелькал в центре ошеломленной, застигнутой врасплох, дрогнувшей, но все еще могучей армии орков и великанов. Несмотря на то что его армия угодила в смертельную ловушку, орочий вождь поклялся драться до последнего и гнал в бой окружавших его воинов. Они сражались так свирепо, что их противники вынуждены были отступить.
И, естественно, он не остался незамеченным.
Бренор Боевой Молот точно так же образовывал центр наступления дворфов. Он стоял, расправив плечи, и пел во все горло, призывая своих ребят добраться до отвратительного орочьего вождя и погасить наконец его пылающий двуручный меч.
Бренор услышал хлопанье огромных кожистых крыльев, затем увидел медного дракона Тазмикеллу, которая зависла прямо у него над головой.
На вид он самый уродливый из всех! – крикнул Дзирт со спины дракона своему рыжебородому другу. Позади него сидела Кэтти-бри, обняв мужа за талию. Я думал, что, возможно, мне стоит полететь и покончить с вождем Хартуском.
Ба, эльф, нет уж, оставь мне этого пса! – возразил Бренор, и Дзирт широко ухмыльнулся.
– Он надеялся, что ты так и скажешь, – обратилась Кэтти-бри к своему отцу, и прежде чем Бренор успел сообразить, что она говорит каким-то лукавым тоном и находится в странно приподнятом настроении, Тазмикелла протянула вниз огромную лапу, схватила Бренора и унесла его прочь.
Окружавшие его дворфы сначала взвыли от ужаса и неожиданности, но затем, разобравшись, в чем дело, разразились радостными криками.
* * *
Воин из Эверлэнда слетел со спины лошади и, корчась в предсмертных муках, рухнул на землю – Хартуск своим огромным клинком вспорол ему живот. Орк выпрямился, поднял меч, зажатый в одной руке, другую руку стиснул в кулак и ею тоже взмахнул над головой. Издав победный рев, он крикнул своим воинам, что ход битвы изменился в их пользу.
Но прежде чем орки и другие твари начали восторженно вопить, в небе показался дракон и, хлопая крыльями, завис над орочьим вождем. Остальные, пригнувшись, разбежались по сторонам.
Разумеется, драконица могла бы прикончить Хартуска на месте, но она не стала этого делать. Вместо этого она снизилась и опустила перед вождем дворфа, которого несла в лапе.
Какой-то орк поднял лук и хотел пристрелить дворфа, но один из трех всадников дракона опередил его и застрелил орка серебряной стрелой; стрела ударила с такой силой, что подбросила орка в воздух.
Бренор Боевой Молот, очутившись на земле под Тазмикеллой, выпрямился и отряхнулся.
– Долго я ждал этого дня, – объявил дворф. Он поправил однорогий шлем, вытащил из-за отполированного до блеска волшебного щита кружку с элем и поднял ее, собираясь произнести тост. – За то, чтобы твоя мерзкая башка покатилась по земле, – провозгласил он и одним огромным глотком осушил кружку.
Хартуск зарычал и поднял огненный меч.
Бренор рассмеялся ему в лицо и взмахнул зазубренным топором.
Они сшиблись, словно пара разъяренных великанов. Хартуск наступал, теснил дворфа огромными взмахами своего длинного клинка.
Но Бренор в эту минуту слышал песнь Клангеддина. Он ощутил небывалую силу в руках, сердце его трепетало от возбуждения. Снова и снова меч Хартуска ударялся о щит, но даже волшебное оружие в руках огромного орка не могло оцарапать изображение кружки с шапкой пены, которое украшало щит, дважды побывавший в огне Кузни Гаунтлгрима.
Орк постепенно растратил силы, и после дюжины выпадов взмахи меча стали слабее.
Теперь настала очередь Бренора. Он прыгнул вперед, очутился почти вплотную к орку, нанес удар топором и помял прочный панцирь; затем начал теснить врага, шаг за шагом.
Сделав очередной шаг назад, Хартуск быстро отдернул меч. Потом сделал мощный выпад, выставил клинок перед собой и издал победный рев, думая, что дворф не успеет поднять щит, не сумеет уклониться ни влево, ни вправо.
Но Хартуску не хватило времени нанести удар.
Бренор подпрыгнул, совершил немыслимый пируэт и отставил правое плечо назад. Развернувшись вокруг своей оси почти в горизонтальном положении, он как будто завис в воздухе, как будто преодолел притяжение Торила и парил, подобно кондору на восходящем потоке воздуха – или подобно драконам, которые наблюдали за ним сверху.
А для Хартуска время словно замедлилось, мучительно замедлилось, потому что Бренор на лету нанес удар тяжелым топором. Орк, руки которого, занятые мечом и щитом, были вытянуты вперед, не смог защититься от дворфа, напавшего сверху.
Пожелание Бренора, за которое он только что выпил, сбылось.
