Глава 18
Прелюдия
– Едут на воргах, – сообщил Реджис, обращаясь к Алейне и Вульфгару.
Все трое сидели верхом. Они находились на утесе над одним из перевалов среди Ледяных холмов и наблюдали за местом впадения реки Ровин в могучий Сарбрин. В нескольких милях к северу от их позиции виднелся мост через Сарбрин, начинавшийся от восточных ворот Мифрил Халла.
– Некоторые, но не все. – Алейна с суровым видом покачала головой.
– Что там? – спросил Вульфгар.
– Дроу, – ответила она. – Их не меньше, чем орков. Некоторые едут на воргах, некоторые – на призрачных скакунах. Отряд хотя и небольшой, по, без сомнения, очень опасный, ведь среди них много темных эльфов, владеющих магией.
– Забавная вещь с этими чародеями, – заметил Реджис. – Если они готовы к встрече с тобой, ты умираешь страшной смертью. А если не готовы, то страшной смертью умирают они. – Он лукаво прищурился и с многозначительной усмешкой оглядел своих спутников.
– Без сомнения, эти к битве готовы, – произнесла Алейна. – Отсюда вывод: Хартуску известно о попытке прорыва, о которой вам сообщил ваш… друг. Может быть, это ловушка?
– Нет, – уверенно заявил Вульфгар. – Сомневаюсь, что этим всадникам известно о планах Мифрил Халла. Подумай: если бы это было так, Хартуск привел бы с собой десятки тысяч воинов.
– Он сейчас слишком далеко, – возразила Алейна. – И поэтому прислал сюда всадников, которые могут двигаться быстрее основной армии.
– Значит, еще есть время сражаться, – вступил в беседу Реджис. – За Мифрил Халл и за всех нас. – Он указал вниз, на реку и ее приток, на то место, где вражеские всадники должны были, скорее всего, пересечь Ровин. Там виднелось беспорядочное нагромождение камней – руины старого моста. Кроме этих камней, в окрестностях больше не было ни моста, ни переправы, ни брода. Ворги и их всадники могли переправиться через реку только в том месте, на которое указал Реджис, после чего им оставалось преодолеть всего несколько миль до орочьего лагеря у моста через Сарбрин. – Мы можем добраться до переправы раньше и напасть на них там – в этот момент они будут наиболее уязвимы.
Он посмотрел на Вульфгара; тот кивнул. Потом взглянул на Алейну – ее, напротив, как будто не убедили эти слова.
– Если они действительно нацелились на Мифрил Халл, тогда мы застанем их врасплох, – напомнил друзьям хафлинг.
– А если нет?
– Значит, мы будем с ними драться и убьем столько врагов, сколько сумеем, – вмешался Вульфгар. – Убьем побольше этих мерзких дроу. А если мы потерпим поражение, если нам суждено умереть, мы погибнем, зная, что разделили силы противника и дали нашим друзьям время прорвать осаду.
Алейна посмотрела на варвара, и оба долгое время не сводили друг с друга глаз. Рыцарь-командир мрачно кивнула, и по выражению ее лица друзья поняли, что она не исключает такой возможности.
«Будь что будет», – подумали они.
* * *
К северу от главного лагеря орков, осаждавших Мифрил Халл, у шпионов, которые заметили передвижение крупных сил дворфов, возникли три проблемы.
Первая, о существовании которой они не подозревали, представляла собой пару медных драконов, более зорких, чем орлы, которые кружили у орков-шпионов над головой и наблюдали за ними.
Вторая состояла в том, что эти драконы несли всадников, которых могли в любую минуту опустить на землю, дабы помешать шпионам вернуться в лагерь.
А третья – в том, что этими всадниками был и Афафренфер и Дзирт До’Урден.
А может быть, это был не Дзирт До’Урден? В этот момент те, кто близко знал его, поняли бы, что перед ними Охотник – тот, кто беззвучно передвигался по обдуваемой ветрами тундре, шепот ветра, мелькнувшая тень. Тазмикелла приземлилась довольно далеко от двух бежавших орков – так, чтобы никто из воинов Королевства Многих Стрел, которыми кишела эта область, не заметил ее. Но Дзирт при помощи магических ножных браслетов без труда догнал врагов.
Когда следопыт наконец приблизился к жертвам, оказалось, что их уже не двое, а четверо – к ним присоединилась другая пара лазутчиков.
– Отлично, – пробормотал дроу.
Повезло, что все они собрались в одном месте.
На бегу он вытащил из-за плеча Тулмарил и вложил в лук стрелу. Выстрелил один раз, второй и, подбегая к оркам, выпустил еще две стрелы.
Дзирт выронил лук, выхватил клинки, бросился навстречу врагам, перекатился, вскочил на ноги, слегка пригнувшись, и очутился перед двумя орками, которые тут же начали колоть его мечами.
Следопыт резко опустил блеснувшие клинки, а затем стремительно расставил руки в стороны и парировал одновременно два выпада противников. Удерживая меч левого противника Сверкающим, Дзирт позволил орку, нападавшему справа, убрать клинок. Тот орк занес меч над головой, намереваясь нанести удар сверху вниз.
Обычный воин на месте дроу-следопыта перевернул бы Ледяную Смерть – меч, зажатый в правой руке, – обратно острием вперед, чтобы парировать этот выпад.
Но Охотник не играл по обычным правилам.
Вместо этого Охотник с невероятной быстротой и точностью отвел Сверкающий влево, а затем резко дернул этот меч вверх и выставил его горизонтально перед собой, чтобы блокировать выпад второго орка. Разумеется, это была не настолько эффективная защита, как в случае, если бы он воспользовался правой рукой с Ледяной Смертью, но действия дроу привели его противников в замешательство. Потому что теперь второй меч, Ледяная Смерть, был направлен в сторону того орка, который только скрестил клинок со Сверкающим.
Словно молния, мелькнула правая рука смертоносного дроу. Орк справа отступил, а дроу нанес удар Сверкающим в другую сторону, орку, который наступал слева. Он мог бы сейчас двинуться вперед и вправо, преследуя отступавшего орка, и прикончить его Ледяной Смертью, но убрал этот клинок. Блеснул Сверкающий, дроу блокировал выпад врага движением сверху вниз с тыльной стороны руки, а Ледяной Смертью снова нанес удар вперед, на этот раз немного левее и выше, и заставил второго орка отступить.
И снова дроу убрал мечи, не нанося смертельных ударов, потому что его противники потеряли равновесие и просто беспомощно барахтались. Он скрестил перед собой руки, и теперь Сверкающий был направлен по диагонали вперед и вверх над его правым плечом, а Ледяная Смерть – диагонально вниз от его левого бедра; затем Дзирт распрямился и прыгнул прямо на растерявшихся орков. Сверкающий устремился вниз, Ледяная Смерть – вверх, в противоположном направлении, и изогнутые мечи оставили на телах орков одинаковые раны – от бедра к ребрам, нанесенные в противоположных направлениях.
Охотник немедленно убрал мечи и мгновенно очутился перед двумя орками, так что те даже не сообразили, что происходит. Он быстро расставил руки в стороны и подбросил мечи; клинки скрестились в воздухе, Дзирт поймал Сверкающий правой рукой, а Ледяную Смерть – левой, и убрал большие пальцы с крестовин.
А потом резко остановился, сделал движение одновременно обеими руками назад и вниз; так он нанес колющие удары оркам. Те попытались увернуться, но было слишком поздно.
Охотник развернулся вокруг своей оси, а враги его зашатались и скорчились, истекая кровью.
Теперь они не могли обороняться.
Мечи стремительно просвистели в воздухе.
Орки были мертвы.
* * *
Огр остановился, заметив, что к нему бегом приближается какая-то фигурка. Еще прежде, чем монстр сообразил, что перед ним враг, Афафренфер очутился совсем рядом, подпрыгнул и совершил кульбит в воздухе.
Огр инстинктивно выронил дубину и поднял руки, чтобы схватить хрупкого человечка; и действительно, ему удалось поймать Афафренфера за ноги, когда тот перекувырнулся. В этот опасный момент любой из друзей брата Афафренфера, наблюдая за его встречей с огром, ахнул бы от ужаса, а огр был совершенно уверен, что поймал на лету обед, как кошка ловит птицу.
Но только эта птица оказалась не воробьем, а орлом.
Еще в воздухе монах с такой силой врезал огру по морде обеими ногами, что голова того запрокинулась. Прежде чем огр успел отшвырнуть «обед» в сторону, монах подобрал ноги и снова пнул его, сначала одной ногой, потом другой, причем угодил прямо в глаза злополучному огру.
Монстр отпустил монаха, чтобы одной рукой ощупать поврежденный глаз, затем хотел разжать пальцы другой руки, но монах не позволил ему этого сделать. Афафренфер крепко стиснул лапу огра, а сам в это время изогнулся и начал вращаться; ошеломленный, наполовину ослепший огр отвлекся, и монах воспользовался этим. Афафренфер вращался и вращался, набирая скорость и одновременно выкручивая огру конечность.
Огр пошатнулся.
Монах упал на землю, но не отпустил огра. Он согнул его руку у запястья, выкрутил ему руку, кистью вверх, а затем подпрыгнул и, не имея практически никакой опоры, толкнул огра вперед. Тот шлепнулся в грязь.
Монстр взревел и с силой тряхнул головой, пытаясь прийти в себя. Когда он с трудом открыл глаза и посмотрел вверх, то успел перед смертью увидеть лишь ноги монаха, который опускался после своего невероятного прыжка.
* * *
Ярл Фиммель Орельсон, услышав какой-то странный рокот, в недоумении обвел взглядом склон горы. Ярл являлся вождем жителей Сверкающей Белой Пещеры, точнее, вождем всех кланов ледяных великанов, которые согласились участвовать в войне за Серебристые Болота. С начала войны ни он, ни его многочисленный отряд не заходили южнее этого лагеря, который находился на западном берегу Сарбрина, рядом с прочным, широким мостом из камня и мифрила, сооружением дворфов.
Много великанов погибло под стенами Сандабара, а в сражении за Несм было убито несколько близких друзей ярла Орельсона. И теперь, когда основная часть отряда темных эльфов покинула Серебристые Болота, ярл Орельсон взял на себя командование войсками, осаждавшими крепости дворфов, в частности армией, стоявшей у Мифрил Халла. Хартуск, разумеется, возражал, потому что налитые кровью глаза военного правителя уже видели разгром Эверлэнда, но после недавней катастрофы, когда дворфы: прорвались на север и разграбили один из лагерей, ярл Фиммель Орельсон не желал слышать никаких возражений.
– Что там, ярл? – спросил Фингульд Феллоки по прозвищу Гром, один из самых знаменитых воинов расы ледяных великанов.
Фиммель Орельсон взглянул на своего старого друга и заметил в глазах Фингульда унылое, безразличное выражение. Они выиграли множество битв, особенно в начале этой войны. Они перебили многочисленную группу Серебряных Рыцарей у брода через Красную реку, уничтожили Несм, разбили короля Адбара Бромма и его отряд в битве в Холодной Долине, дважды отбрасывали обратно в норы дворфов Мифрил Халла и один раз – дворфов твердыни Фелбарр. Но эта зима была долгой, и последние сообщения оказались отнюдь не радостными.
В этой второй битве с дворфами Мифрил Халла погибло много великанов, и в результате целый клан решил вернуться на Хребет Мира. Осажденная Серебристая Луна, находившаяся дальше на юге, не сдавалась. Говорили о каких-то неприятностях в Подземье, о том, что дворфы совершают вылазки, и даже сообщали, что они могут снова переходить из Адбара в Фелбарр по верхним туннелям.
Но самые худшие новости поступали с северо-востока, из области вокруг твердыни Адбар: ходили слухи, будто дворфы прорвали кольцо и уничтожили целый отряд ледяных великанов.
Ярл Фиммель Орельсон не получил подтверждения слухам о трагедии в Адбаре, но он подозревал, что там все же что-то происходит и что у его сородичей, ледяных великанов, дела идут не слишком хорошо.
А теперь он услышал какой-то подозрительный, непонятный рокот, доносившийся из недр горы.
Он ничего не понимал, потому что не знал о похожем событии, случившемся сто лет назад, когда осажденные королем Обальдом дворфы, чтобы вырваться наружу, проделали дыру в восточном склоне этой самой горы, Четвертого Пика. Не знал он и о том, что шахты, которые они прорубили тогда, чтобы нанести врагам внезапный и жестокий удар, сохранились до сих пор. Стена, возведенная позднее и скрывавшая импровизированные «ворота», отнюдь не являлась такой толстой, какой казалась. С виду это был обычный склон горы, природный утес, и орки даже не догадывались, что стенка рукотворная.
А еще ярл не знал, что грохот, который он услышал, производила вереница тяжело груженных вагонеток, стремительно катившихся по рельсам по направлению к стене, которая, естественно, не могла выдержать такого удара.
В прошлый раз, когда дворфы устроили прорыв в этом месте, вагонетки везли воинов, готовых к атаке.
Но на этот раз все было иначе.
Каменный склон словно взорвался, и из пролома, образовавшегося высоко на склоне горы, появились вагонетки. Вагонетки начали падать, а груз – бочки с пылающим маслом – разлетелся во все стороны.
Орки и огры, великаны и гоблины разбегались кто куда от смертоносного огненного дождя, от горящих бочек, которые обрушились на них сверху и, разбиваясь о камни, разбрасывали вокруг пылающее содержимое. На самом деле неожиданная атака скорее напугала врагов и причинила лишь незначительный ущерб. Вылетевшими из пролома вагонетками нельзя было управлять, так что они попадали друг на друга, а горящее масло разлилось на небольшом пространстве, не сравнимом с площадью орочьего лагеря.
Однако орки и их союзники были застигнуты врасплох и перепуганы; именно этого и добивался король Коннерад, устроив зрелищный спектакль с пылающими вагонетками. С другой стороны, он планировал воспользоваться фактором неожиданности.
Из образовавшейся в горе дыры загремела артиллерия дворфов. Снаряды из катапульт и баллист, долетавшие до самого моста через Сарбрин, отвлекали врага.
И пока орки и гоблины суетились, пока ярл Фиммель Орельсон выкрикивал приказы остановить дворфов у пролома, король Коннерад и военачальница Дагнаббет, оставшиеся в Мифрил Халле, распахнули настежь восточные ворота. Войско дворфов образовало «клин», защищенный сцепленными между собой щитами.
Ярл Фиммель Орельсон еще бегал вокруг, приказывая подчиненным швырять камни, отвечать на дождь дротиков и снарядов из катапульт, когда услышал шум, донесшийся от восточных ворот крепости. И услышал крики орков, которые находились неподалеку от этих ворот, – крики о помощи.
Ледяной великан схватил Фингульда за жилет и резко развернул его.
– Иди на подмогу к тем воротам! – приказал он и оттолкнул гиганта прочь.
Потом взял рог, повернулся на восток, к лагерю, располагавшемуся на другом берегу реки, и издал три громких трели, призывая орков к оружию.
Затем оглянулся, оценил ущерб, оценил мощь противника, который продолжал обстреливать лагерь из пролома, и мощь своих сородичей, которые могли ответить градом камней. Ярл Орельсон повидал немало сражений. Он был уверен, что сможет достаточно долго удерживать противника, а потом с севера подоспеют основные силы и обрушатся на низкорослых подземных жителей с горных утесов.
Поклявшись себе, что здесь погибнет немало дворфов, ярл снова оглянулся на разрушенный склон Четвертого Пика и ухмыльнулся. Он подумал, что эта отчаянная попытка дорого обойдется королю Коннераду. Желая вырваться из своих нор, дворфы дали ярлу Фиммелю Орельсону возможность ворваться внутрь.
Вокруг вождя ледяных великанов вопили орки, горели гоблины, а дворфы продолжали поливать вражескую армию смертоносным дождем снарядов. У ворот крепости строй орков был смят, они начали отступать, точнее, обратились в бегство, собираясь пересечь мост и покинуть поле боя.
Но ярл Фиммель Орельсон твердо намеревался остановить их, намеревался в кратчайший срок изменить ход сражения. Он вступит в бой и победит, потому что у него есть наготове подкрепление, а у дворфов – нет.
* * *
– Давай быстрее! – повторял Вульфгар, с плеском преодолевая последние несколько футов но ледяной воде.
Всадники из Серебристой Луны уже пересекли Сарбрии и поспешили к переправе через Ровин. Под руководством Реджиса они расставили ловушки на предполагаемом поле боя. Враги верхом на воргах быстро приближались. Алейна и остальные скрылись в небольшой роще неподалеку от места впадения Ровина в Сарбрин, и Вульфгар видел командира за деревьями – она махала им, приказывая поспешить.
– Я почти готов, – отозвался Реджис.
Он стоял на камне посреди реки и запихивал в трещину керамический шарик.
– Быстрее! – крикнул Вульфгар. – У нас нет времени!
– Иди, иди! – Хафлинг оглянулся на приближавшихся орков и дроу. Друзья уже слышали вой воргов. – Иди, не то они тебя увидят.
– Я не оставлю тебя умирать здесь! – возразил Вульфгар.
– А я не собираюсь умирать! – рявкнул в ответ Реджис и продемонстрировал какой-то флакон, в котором Вульфгар узнал снадобье, позволявшее бегать с необыкновенной быстротой. – А теперь иди! – Вульфгар все еще медлил, и хафлинг умоляюще взглянул на него. – Доверься мне, – негромко произнес он.
Вульфгар кивнул и побежал прочь, а Реджис вернулся к работе.
Во время этой короткой перебежки варвар старался оглядываться не слишком часто, постоянно напоминая себе, что надо верить в Реджиса. Алейна, ожидавшая на краю рощи, подала Вульфгару поводья его лошади. Он вскочил в седло, оглянулся и с облегчением вздохнул, увидев, что Реджис наконец бежит прочь от речного берега. Короткие ноги хафлинга мелькали с неестественной скоростью.
Всадники на воргах находились еще довольно далеко, и Вульфгар решил, что теперь его друг наверняка успеет спастись.
Но затем он увидел кое-что еще, отчего у него отвисла челюсть, а глаза полезли на лоб.
Всадники, окружавшие его, крепко схватились за поводья, чтобы усмирить внезапно разволновавшихся лошадей, и быстро отступили под кроны деревьев.
Над приближавшимся отрядом врагов появились две огромные белые фигуры, ослепительно сверкавшие даже в полумраке. Существа стремительно неслись к реке.
А Реджис как раз бежал по открытому месту!
Вульфгар хотел окликнуть друга, но Алейна схватила его за руку, и он тут же сообразил, что нельзя выдавать себя. Он в смятении озирался: драконы приближались с каждой секундой, а хафлинг, судя по всему, ничего не замечал…
Вульфгар скатился с лошади и еще в падении швырнул Клык Защитника, причем с такой силой, что молот долетел до хафлинга и пронесся мимо него. Испуганный Реджис остановился, пригнулся и инстинктивно обернулся, чтобы проследить взглядом за пролетавшим молотом. Заметив вирмов, хафлинг упал и прижался к земле, стараясь казаться как можно меньше.
Алейна, Вульфгар и остальные отступили дальше в тень деревьев. Вдруг ветви начали яростно раскачиваться от ветра, порожденного взмахами драконьих крыльев, и в ушах у людей зашумело, словно они очутились в центре урагана. Несмотря на усилия искусных наездников, лошади заржали от испуга, и несколько всадников полетело на землю.
Но драконы, судя по всему, ничего не заметили. Они спешили на север и уже давно скрылись из виду.
Когда Вульфгар оглянулся, оказалось, что Реджис, несмотря на пережитый ужас, проворно поднялся и уже бежит к деревьям. Варвар не смог удержаться. Он поспешил в сторону, на небольшую поляну, чтобы взглянуть на улетавших вирмов. Когда они пролетали над рощей, он заметил их «пассажиров» – двух воинов-дроу.
– Что нам теперь делать? – наконец услышал Вульфгар голос Алейны и но ее топу догадался, что она задает ему этот вопрос уже не в первый раз.
– Госпожа, нужно уходить отсюда, – сказал кто-то из всадников.
– Нет, мы пришли, чтобы сражаться, и мы будем сражаться! – возразил другой.
Спор затянулся, а время стремительно уходило. Борги и их всадники уже приближались к южному берегу реки. Реджис, не замеченный врагами, добежал до рощи.
Алейна Сверкающее Копье растерялась, и Вульфгар, конечно же, понимал ее: вражеский отряд был близко, вот-вот должен был начаться бой, но если драконы их заметили и собираются вернуться…
– Стойте, подождите, – неожиданно раздался голос Реджиса.
Только что он лежал на открытом месте, а прямо над ним проносились два белых дракона, но вот теперь он взобрался на своего пони и был совершенно спокоен, готовый к бою. И Вульфгар невольно улыбнулся, глядя на своего маленького отважного друга.
– Когда нам атаковать? – спросила Алейна, предоставив право решать Реджису, который подготовил поле боя.
– О, ты узнаешь, добрая госпожа, – хитро ответил Реджис и, многозначительно подмигнув Алейне, похлопал по магическому мешку, висевшему у него на поясе. Затем взглянул в сторону реки и кивнул. – Мы все узнаем.
После этого Реджис начал раздавать снадобья, – чтобы воины стали сильнее и могли действовать стремительно, чтобы защитить их от огня, от холода, наделить их боевым опытом ветеранов, исцелять раны. На сей раз он полностью опустошил свой магический мешок, ведь в предстоящем бою могли пригодиться все зелья, которые он приготовил за последние несколько недель. Реджис оцепил силы приближавшихся врагов и не забывал о врагах, которые только что пролетели у него над головой.
Люди несколько успокоились и действовали методично: времени было в обрез, но они распределяли снадобья разумно, раздавая их тем, кому они могли послужить наилучшим образом. Лучники, которым предстояло остаться в тылу, получили защиту от холода, на случай, если бы драконы вернулись и обдали их ледяным дыханием, ведь при этом именно они оказались бы первой мишенью чудовищ. Зелья для силы и скорости пригодились тем, кто скакал в авангарде, чтобы воины смогли нанести мощный удар и за короткий промежуток времени причинить врагу существенный ущерб. Даже если рыцари потерпели бы здесь поражение, они все равно тем самым помогли бы своим союзникам, сражавшимся на севере.
Реджис оставил себе пару флаконов, в том числе одну порцию исцеляющего снадобья. У него было в запасе достаточно хитростей – самострел, волшебные кинжал и берет, и ему не требовались еще зелья.
Хафлинг попытался убедить себя в том, что он достаточно умен и сумеет остаться в живых.
Однако ему предстояло сражаться с дроу.
Ему хотелось одновременно броситься в бой и бежать; его одолевали сомнения и предательская неуверенность в себе.
* * *
Они поднялись выше, приблизились к колдовским черным тучам. Тазмикелла и Ильнезара скользили по воздуху беззвучно, почти не хлопая крыльями.
Дзирт метнул взгляд на второго дракона, на всадника, Афафренфера, который неподвижно сидел в седле и, очевидно, наслаждался происходящим. Казалось, полет позволял ему погрузиться в медитацию: взгляд его был словно обращен внутрь.
Дзирт успокоился. Он примерно представлял, какие чувства испытывает монах. Сильнее всего ему сейчас хотелось, чтобы драконы поднялись выше, пронзили отвратительные тучи, хотелось снова увидеть небо. Но, разумеется, это было невозможно. Они прилетели сюда с определенной целью, и, несмотря на то что драконы велели им с Афафренфером просто сидеть, стараться удержаться в седле и больше ни о чем не беспокоиться, Дзирт непроизвольно вглядывался вниз и рассматривал далекую землю.
Они пролетали над крупным северным лагерем орков, в котором находилась основная часть армии, осаждавшей Мифрил Халл.
На севере, совсем недалеко, ждала вторая армия.
Однако взгляд Дзирта постоянно устремлялся на юг, в сторону извилистой ленты реки Сарбрин. Он слышал приглушенные взрывы, видел огонь, пылавший у восточного подножия Четвертого Пика. Он заметил, как столкнулись две темные массы – армии орков и дворфов. Судя по всему, Бренор и его тайное войско еще не присоединились к битве, но Дзирт знал, что Бренор скоро придет.
Кэтти-бри была там, внизу, ей предстояло идти в бой. А Дзирта не будет с ней рядом.
– Верь в нее, – прошептал он, обращаясь к самому себе, но ветер унес прочь его слова.
Тазмикелла накренилась и заложила вираж, собираясь разворачиваться и снижаться. Ильнезара последовала ее примеру, но внезапно свернула на юг и почти сразу же начала снова набирать высоту.
«Может быть, она собирается присоединиться к сражению на мосту?» – подумал Дзирт. Эта мысль не давала ему покоя, ведь именно он, а не монах, должен был лететь туда.
– Они разворачиваются. – Голос Тазмикеллы оторвал его от размышлений.
Дроу наклонился вперед и попытался как следует разглядеть то, что происходило внизу. Орочий лагерь теперь был намного ближе; орки двигались на юго-восток по перевалу, который вел к восточной части горы, а дальше – прямиком к мосту через Сарбрин.
– Сообщи им, – приказала Тазмикелла.
Дзирт взял Тулмарил, повернулся на север и прицелился. Однако он помедлил, беспокойно пошевелился в седле, затем вместо этого выпустил волшебную серебряную стрелу далеко на восток.
Стрела, словно молния, описала огненную дугу на фоне темного неба и устремилась к Сарбрину.
Этот знак предназначался для короля Харнота и нескольких тысяч его дворфов и предупреждал о том, что сражение началось.
Дзирт, угрюмо усмехаясь, потянулся за второй стрелой, думая, что Тазмикелла полетит вниз, на вражескую армию, и даст ему возможность помочь друзьям. Великаны, решил он. Он обрушит свой смертоносный дождь на великанов.
Однако Тазмикелла снова взмыла к магическому серому покрову, затмившему небо.
– Так мы не будем сражаться?! – крикнул ей Дзирт.
– Мы подождем возвращения моей сестры, – невозмутимо ответила драконица.
Дзирт осмотрелся, но Ильнезара давно уже скрылась из виду. Он взглянул вниз, покачал головой. А он-то думал, что драконы обеспечат победу над орками у моста.
– Ее нигде нет! – возразил он.
– Если не прекратишь приставать ко мне, я начну вращаться и буду вращаться до тех пор, пока ты не вывалишься из седла, – пригрозила драконица. – Может быть, ты рухнешь на какого-нибудь великана, раздавишь его и тем самым поможешь Харноту.
– Я… Да что происходит-то?! – нетерпеливо воскликнул Дзирт.
– Происходит то, в чем тебе вовсе не обязательно принимать участие. И если у тебя есть мозги, ты будешь об этом помалкивать.
В ее тоне Дзирт угадал некое скрытое беспокойство, которое заставило его смолкнуть. Ему хотелось задать вопрос. Он снова посмотрел на юг, по Ильнезары по-прежнему не было видно.
И тогда он понял, что она не собиралась участвовать в битве у моста через Сарбрин.
* * *
– Скорее всего, мы сможем вернуться в Мензоберранзан, когда он получит свой трофей, – обратился Рейвел к Сарибель. Они двигались на север в арьергарде отряда. – Не терпится увидеть, как мы, то есть Дом До’Урден, поднимемся в глазах остальных, как весть о нашей великой победе распространится по городу. Без сомнения, Верховная Мать Квентл позаботится, чтобы все сразу же узнали об этом!
Он посмотрел на Сарибель в ожидании ответа, какого-нибудь знака, что она с ним согласна, но она оставалась бесстрастной, продолжая неподвижно восседать на парившем в воздухе синем диске. За ней в соответствии с иерархией следовали другие жрицы из Дома Ксорларрин и личные прислужницы Сарибель.
– Мы покроем себя величайшей славой, – раздался сбоку чей-то голос, и дети Верховной Матери Зирит, обернувшись, недовольно посмотрели на Дум’вилль Армго, которая скакала на заморенной лошади.
Она была единственной из дроу, кто ехал на живом существе, и притом жалкого вида, в то время как жрицы восседали на парящих дисках. Рейвел и еще десять магов-Ксорларринов, бывших в его подчинении еще до того дня, когда он стал архимагом Дома До’Урден, скакали верхом на светящихся волшебных призрачных животных, напоминавших ящериц Подземья.
Они не предполагали, что сегодня окажутся на этой дороге. Темные эльфы путешествовали вместе с огромной армией военного правителя Хартуска, которая, растянувшись на много миль, двигалась на юг, к крупному городу Эверлэнд. Однако неожиданное известие, доставленное Бреган Д’эрт, заставило Тиаго изменить свои планы, и лидеры дроу, взяв с собой восемьдесят орков на воргах, поспешили к мосту через Сарбрин, за которым лежали восточные ворота Мифрил Халла.
– Что ты знаешь о славе, девчонка? – процедила Сарибель самым презрительным тоном, какой только сумела изобразить.
«Это верховная жрица… верховная жрица…» – предупредил голос в мозгу Дум’вилль. Разумный меч напоминал ей, что следует знать свое место, и Дум’вилль рада была услышать этот голос, потому что никогда еще не чувствовала себя такой одинокой и беззащитной.
– Смерть Дзирта До’Урдена принесет нам великую славу, – ответила она очень тихо.
Сарибель рассмеялась над ее словами; это был страшный, зловещий смех.
– Нам? – с ухмылкой повторил Рейвел.
– Ты не получишь славы, отродье дартиир, – надменно произнесла Сарибель. – В твоих жилах течет кровь предателей.
– Ее не больше, чем в жилах Верховной Матери нашего Дома, – парировала Дум’вилль, не успев обдумать свои слова.
Брат и сестра нахмурились и окинули полукровку ненавидящими взглядами, в которых читалась явная угроза. Дум’вилль сразу же поняла свою ошибку. В этот момент она до конца осознала, что ни одна живая душа в Мензоберранзане никогда не заступится за нее – даже Верховная Мать Далия.
Дум’вилль инстинктивно бросила взгляд на север, в безумной надежде увидеть своего отца на спине Аурбанграса.
Но – увы – она была одна.
«Идиотка, – раздался злобный голос меча в ее сознании. – Не высовывайся!»
Она снова посмотрела на брата и сестру Ксорларринов и почувствовала себя кроликом, которого загнали в угол две голодные рыси. Да, подобное сравнение ни за что не пришло бы в голову жителям подземного царства, двум темным эльфам, которые сверлили ее взглядами.
Сердце Дум’вилль упало, когда она подумала о кроликах. Она любила кроликов! Они прыгали по траве в чаще Мерцающего Леса… Возможно, сегодня ей попадется на глаза кролик…
А скорее всего, она больше никогда их не увидит.
– Ты меня поняла? – услышала девушка голос Сарибель.
Она робко кивнула и пробормотала:
– Да, жри… верховная жрица.
Дум’вилль отлично знала: если она покажет, что даже не слышала приказа или замечаний Сарибель, которые она, очевидно, должна была понять, ей сейчас придется ощутить укусы змеиных голов, извивавшихся на плети жестокой жрицы.
На лице Сарибель появилось выражение отвращения, она покачала головой и бросила взгляд на брата, который тоже скорчил презрительную гримасу.
– Предоставляю тебе придумать для нее наказание, – негромко предложила Сарибель Рейвелу.
Рейвел Ксорларрин, услышав это, мерзко хмыкнул.
– Может быть, во время следующего свидания с ней я вызову демона, и он присоединится к нашим развлечениям, – сказал маг сестре.
Дум’вилль понимала, что это вовсе не шутка.
Вскоре они приблизились к стремительно бежавшим водам реки Ровин. Первые орки на воргах уже начали перебираться на другой берег по камням – остаткам разрушенного моста. Ворги ловко перепрыгивали с камня на камень – очевидно, переправа была им знакома. Несколько мужчин-дроу следовали за ними на магических призрачных ящерицах, а жрицы во главе с Сарибель плыли над водой на своих дисках.
Дум’вилль лишь вздохнула, понимая, что на старой, больной лошади ей нелегко будет переправиться через бурную реку.
Спустя несколько минут первые орки достигли противоположного берега. Сарибель плыла по воздуху, а Рейвел, опытный наездник, без труда перескакивал на своей ящерице с камня на камень. Остальные дроу оставались в хвосте, и Дум’вилль позволила им обогнать себя. Она не торопилась, решив переправиться последней и догнать отряд на поле.
– Дым на севере! – заорал какой-то орк, трясущейся рукой указав в сторону реки Ровин.
Все остальные обернулись и радостно закричали: действительно, на северо-западе, на другом берегу перпендикулярно текущей реки Сарбрин, неподалеку от восточных ворот Мифрил Халла, к небу поднимались столбы черного дыма.
Как и предсказывали шпионы из Бреган Д’эрт, битва уже началась.
Орки заухали и погнали вперед своих воргов, стремясь как можно скорее пролить вражескую кровь.
Какой-то орк из тех, кто ехал в передних рядах, тощее одноглазое существо с огромным, доходившим чуть ли не до одного уха ртом, вырвался вперед и затянул боевую песню. Слюна потекла по изуродованной щеке. Уродливый ворг, на котором он ехал, совершил длинный прыжок, очутился на последнем камне и уже готов был перепрыгнуть оттуда на северный берег реки Ровин. Но камень оказался неустойчивым и качнулся вперед.
Качнулся и раздавил несколько хитро спрятанных керамических шариков.
Ворг жалобно взвизгнул, орк завопил, и все окружающие зажмурились и отвернулись. Реку озарил ослепительный желтый свет, как будто солнце внезапно пробилось сквозь Сумерки. Испуганный ворг потерял равновесие и шлепнулся в реку вместе со своим всадником.
Второй орк угодил на точно такой же неустойчивый камень. Камень накренился, раскололось еще несколько магических шариков, и свет стал во много раз ярче. Но хуже всего было то, что камни разбили спрятанный флакон со взрывчатым маслом.
Взрыв подбросил ворга в воздух. Валун, на котором он только что стоял, взлетел и разметал остальные камни, которые посыпались на орков и дроу. Одного злополучного мага, оказавшегося поблизости, острый обломок разрубил пополам. Труп рухнул в воду, а призрачная ящерица растворилась в воздухе, оставив лишь темную вспышку и слабый дымок.
Когда первые орки начали прыгать на берег, прогремел второй взрыв, и снова ужасный, жгучий, невыносимо яркий магический свет ослепил дроу.
А потом они услышали рев рога, и им показалось, что этих рогов тысячи, а с севера на них устремились Серебряные Рыцари.
Рейвел и Сарибель, ехавшие в хвосте колонны, прикрыли глаза от адского света. Они услышали крики, рев, трели горнов и поняли, что во время сражения, пока они не одолеют врагов, им придется терпеть жгучий свет. Они увидели нападавших, видели, как орки карабкаются на берег, чтобы встретить атаку. Вражеский кавалерийский отряд быстро приближался, и всадники на скаку стреляли из луков.
Но они стреляли не наугад, сразу же поняли темные эльфы. Они старались поразить именно дроу.
Рейвел недовольно нахмурился, когда в одного из его помощников-магов, который ехал впереди и находился почти у берега, угодило сразу двадцать стрел. Чары защитили его, и стрелы разлетелись во все стороны, вспыхивая и рассыпая пурпурные искры. Но следом за стрелами появился другой снаряд, который вращался вокруг своей оси, и прежде, чем этот загадочный предмет ударил жертву, Рейвел и несчастный маг поняли, что от него невозможно защититься.
Заклинания молодого мага-дроу не могли остановить Клык Защитника. Вокруг боевого молота вспыхнуло пурпурное пламя, но он не отклонился в сторону, не упал, а со страшной силой пробил магический «щит». Изуродованное тело молодого чародея вылетело из седла и рухнуло в воду.
Дум’вилль в этот момент как раз ступила в реку, и ее старая лошадь неуверенно топталась на плоском камне.
Хазид-Хи вопил в ее сознании, призывая к кровопролитию, и она вытащила меч и пришпорила лошадь. Однако под ней был не ловкий ворг и не призрачная ящерица; несчастное животное спотыкалось и в страхе останавливалось на каждом шагу.
Хазид-Хи, кровожадный Потрошитель, больше не мог терпеть бездействия. «Вперед, в бой!» – подгонял он Дум’вилль.
Однако лошадь не трогалась с места.
Дум’вилль, воля которой была порабощена мечом, спрыгнула с лошади и перебралась на следующий камень, пытаясь найти путь на другой берег. Она видела, что там, далеко впереди, уже началось сражение: верховые орки схватились с всадниками-людьми; по крайней мерс людей среди врагов было большинство. В стороне какой-то маг-дроу швырнул в рыцарей молнию. Второй вытянул перед собой руку и, создав небольшой огненный шарик, собирался бросить его в атакующих.
Дум’вилль ухмыльнулась, предчувствуя гибель многих врагов, и перепрыгнула на очередной камень. Однако прыжок оказался неудачным: девушка соскользнула с наклонной поверхности и очутилась по пояс в воде. Забравшись на камень, она снова взглянула на другой берег, ожидая появления огромного огненного шара.
Но маг все так же неподвижно стоял с вытянутыми руками футах примерно в пятидесяти от девушки, и крошечный огонек горел на его ладони.
Не меняя позы, он просто с плеском повалился в реку лицом вниз; вода забулькала и зашипела, когда огненный шарик взорвался под поверхностью. А на месте мага возникло крошечное существо – хафлинг с окровавленной рапирой в руке.
Дум’вилль моргнула. Когда она снова взглянула в ту сторону, хафлинга больше не было, а на камне стоял дроу, очень похожий на того мага, тело которого только что унесла река.
Девушка попыталась сообразить, что же произошло, но поскольку Хазид-Хи это не волновало, он не желал, чтобы она отвлекалась. Меч пронзительно вопил, требуя, чтобы она вступила в схватку. Он гнал ее вперед жестоко, неумолимо.
Возможно, это была несчастная случайность, а возможно, это было сделано намеренно. Когда Дум’вилль забралась на какой-то треугольный камень, ее встретил не враг, а Рейвел, который на своей магической ящерице поспешно отступал на южный берег реки. Ящер толкнул девушку, она упала навзничь, выронила Хазид-Хи, и оружие с плеском упало в воду. Она заметила, что Рейвел, перепрыгнув через нее, продолжил свой путь на юг. За ним следовали Сарибель на своем диске и остальные дроу. Они бежали.
Река увлекала Дум’вилль прочь, и над водой оставались только ее голова и плечи. Девушке удалось схватиться за камень. Все тело болело, она едва соображала, что происходит, в мыслях царил хаос, по она продолжала держаться.
Она хотела крикнуть, позвать на помощь, позвать отца, но не могла.
Она хотела выбраться из холодной воды на камень, но не могла.
В отчаянии Дум’вилль поискала взглядом свой меч. Она слышала шум битвы, кипевшей совсем близко, на самой переправе. Она озиралась в поисках оружия, но его нигде не было.
Она хотела снова крикнуть, на сей раз позвать мать, но ничего не получилось.
Она хотела позвать брата, но ничего не получилось. Мысли путались.
Но нет, вдруг поняла она. Наоборот, путаница начала исчезать, в мозгу прояснилось. Она почувствовала себя так, словно исчезла некая пелена, окутывавшая ее, и она очутилась лицом к лицу с реальностью.
С реальностью?
Это была ужасная, зловещая реальность, и Дум’вилль разрыдалась, и прокляла себя, и снова увидела кровь на своих руках.
Она не могла этого вынести. Она отступила, бежала от этой реальности, спряталась в темноте, забилась в угол. И там Хазид-Хи нашел ее и воззвал к ней.
Дум’вилль, Малышка Доу, отпустила камень, погрузилась в воду, и течение унесло ее прочь.
* * *
Битва продолжалась. Казалось, челюсти гигантского зубастого монстра сминали людей, орков, воргов и дроу, превращая их в кровавую кашу.
Мерзкого отродья было в два раза больше, даже если не считать воргов, которые тоже яростно дрались. Вульфгар стоял у брода на северном берегу; лошадь его давно убили.
Варвара атаковали орки и ворги, в него летели дротики из ручных арбалетов дроу, на него были направлены разрушительные заклинания, но сын Беорнегара не трогался с места, несмотря на то что лицо и тело его были залиты кровью. Он один удерживал переправу, не давая врагам пробиться на берег, а его товарищи уничтожали тех, кому удалось пересечь реку до начала сражения.
Нет, не один, понял он, когда увидел какого-то дроу, который подскочил к верховому орку, увидел, как орк отлетел прочь с удавкой призрака на шее, увидел, как ворг растянулся на камне. Рапира вошла ему в мозг.
Вульфгар отбросил очередного ворга и окликнул Реджиса, заметив парочку орков на волках, скакавших к нему с тыла. Варвар хотел было швырнуть молот, но не успел – на него накинулся другой орк, и он вынужден был защищаться. Но ему удалось бросить взгляд на друга: хафлинг в обличье дроу обернулся, и в руке у него появился какой-то сосуд. Он швырнул этот сосуд на землю между собой и наступавшими орками.
От взрыва камни переправы содрогнулись, многие орки свалились со своих воргов, и даже сражение на поле, за спиной Вульфгара, ненадолго прекратилось. Бомба с взрывчатым веществом угодила под крупный камень и выворотила его из русла. Возникло облако дыма и каменной крошки, десяток валунов взлетел в воздух, обломки осыпали орков и воргов, заставив их отступить.
Новый орк набросился на хафлинга со стороны, но Реджис выставил перед собой руку с арбалетом и выстрелил твари прямо в морду.
Орк, отравленный ядом дроу, мгновение спустя рухнул на камни и погрузился в глубокий сон. Однако сны ему пришлось смотреть под водой: он соскользнул в реку, и течение мгновенно унесло его.
Следующего орка придушила змея, возникшая из волшебного кинжала, а третий орк, нападавший на «дроу» сзади, внезапно очутился лицом к лицу с разъяренным хафлингом в синем берете, вооруженным тонкой, острой рапирой, которая была стремительнее атакующей кобры. Орк лишился левого глаза, еще не успев сообразить, что хафлинг ударил его, и так ничего и не понял до самого конца. Несколько мгновений – и он упал, зажимая рану на горле.
Вульфгар сосредоточился на орке, который находился прямо перед ним, и противники сцепились. Варвар отвел Клык Защитника влево, и тело орка согнулось; затем рванул молот обратно, вправо, с такой силой, что враг вверх ногами полетел в Ровин.
Варвар окликнул своего друга-хафлинга, и, когда Реджис обернулся, Вульфгар с улыбкой отсалютовал ему.
Он подумал было двинуться туда, к другу, но не стал этого делать: он знал, что Реджис – точнее, Паук Паррафин – не нуждается в его помощи.
* * *
Прошло несколько минут, а может быть, часов, и Дум’вилль выбралась из реки с мечом Хазид-Хи в руке, жадно хватая ртом воздух. Она едва не захлебнулась, лишилась последних сил. Меч позвал ее, заставил нырнуть глубоко под воду. Полуэльфийка, которую увлекало сильное течение, очутилась вдалеке от места сражения, почти у впадения реки в Сарбрин. Мокрая, замерзшая, с болью в груди, она выкарабкалась на берег, потеряла сознание и провалилась в леденящую тьму.
Дроу бежали далеко на юг. Там, выше по течению, у переправы через Ровин, их враги одержали победу.
* * *
Алейна буквально свалилась с коня в могучие объятия Вульфгара. На мгновение он испугался, что она мертва или серьезно ранена, но почувствовал, как она вцепилась в него и сделала глубокий вдох. Отстранившись, женщина собралась с мыслями и призвала на помощь остатки сил.
– Четыре, – произнесла она с лукавой улыбкой. – В том числе один дроу.
Вульфгар удивленно посмотрел на нее.
– А ты сколько врагов убил? – спросила она.
Алейна после кровавой мясорубки пыталась найти в происшедшем хоть что-нибудь позитивное. Ей нужно было смеяться, чтобы не закричать от ужаса и отчаяния.
Оглядев поле, на котором лежали мертвыми двадцать их товарищей, на котором все до единого получили раны, варвар ответил:
– Я не считал.
– Десять, – раздался чей-то голос, и оба посмотрели на восточный край переправы.
Там стоял Реджис, его светлые глаза и белые зубы сверкали на лице, напоминавшем кровавую маску.
Алейна обернулась к Вульфгару:
– Ты убил десять врагов?
Но варвар покачал головой, не сводя пристального взгляда с Реджиса.
– Не я, – произнес Вульфгар, и женщина, в свою очередь, посмотрела на его крошечного друга.
– И двух темных эльфов, – с поклоном добавил Реджис.
Алейна крепче обняла Вульфгара, но все же глянула на поле боя, которое представляло собой поистине ужасное зрелище.
– Нашему отряду пришел конец. Однако бой за мост через Сарбрин только начинается.
– Мы выполнили свой долг, – заверил ее Вульфгар, глядя на поднимавшийся вдалеке дым, прислушиваясь к крикам и звону мечей.
Там были Дзирт, Кэтти-бри и Бренор.
Судьба Серебристых Болот находилась сейчас в их руках.
