Глава 20

Утром я встала с гудящей головой и ломотой по всему телу. Даже хвост, казалось, раскалывался на мелкие кусочки, а мозги… мозги я, похоже, порастеряла еще вчера, до отправки в пансионат. Это надо же опуститься до такого, что предлагать себя тану, который даже не проявил ни малейшей заинтересованности.

Я застонала и дернулась от стука в дверь. Не буду открывать: не так много я успела завести здесь знакомств, а те, что успела, не хотела продолжать.

– Танна, у вас все в порядке? Я слышала, что вы встали. Это дежурная по этажу.

С дежурной я вчера не успела познакомиться, так что дверь открыла, но с некоторой опаской, готовясь захлопнуть ее, если танна там не одна. Но предосторожности оказались излишними, танна в форменной одежде пансионата была без сопровождающих, но зато с запотевшей бутылкой воды, к которой я сразу приклеилась взглядом, так как поняла, чего больше всего сейчас не хватает моему организму.

– Танна, у вас косметика размазалась, – сказала дежурная, чуть заметно отшатнувшись. – Вы забыли ее снять перед сном. Вам просили передать, – она протянула тарелочку, на которой лежала крошечная ярко-зеленая таблетка, вызвавшая приступ тошноты одним своим видом. – Это эльфийское концентрированное зелье от похмелья. Очень действенное.

Может, я и не решилась бы принять странное снадобье от неизвестного дарителя, но танна заманчиво зажурчала водой, наливаемой в высокий стакан. Вода шла только в комплекте с таблеткой. Я еще раз подозрительно на нее посмотрела, потом решила, что в пансионате Системы меня травить не будут, шутить по примеру академии здесь тоже не принято, поэтому торопливо проглотила зеленую гадость, после чего с наслаждением припала к воде. Стакан опустел в считаные мгновения. Живительная влага потекла по сухому горлу. Какое блаженство. Стакан опять наполнился.

– Спасибо, – нашла я в себе силы поблагодарить мою спасительницу, перед тем как опять припасть к воде.

– Не за что, – дежурно улыбнулась она. – Мы здесь, чтобы ничего не омрачало ваш отдых.

Да, наше ведомство на сотрудниках не экономит. В этом я убедилась сразу, как милая танна ушла. Голова прояснилась, ломота пропала, и даже хвост почти восстановил подвижность. Сейчас приму душ, и будет вообще все прекрасно.

В душе меня ждало новое потрясение, когда я взглянула в зеркало. Не шарахнулась только потому, что уже немного пришла в себя, и восхитилась выдержкой дежурной. С такими разводами на лице меня за приличную демонессу не примешь, только за орчанку. Говорят, у них принято странными узорами из сажи украшать лицо. Наверняка для устрашения возможных противников. Или мужа. Я вспомнила уроки орочьего и решила, что носителю такого языка уже ничего не страшно.

Из душа я вышла почти бодрая и стала решать, что же делать дальше. Вчера миссия потерпела полный провал, осталось только понять: от избытка спиртного или от недостатка. Появилось желание все бросить и удрать. Но… бабуля меня не поймет, она с такими сложностями достала эту путевку. Даже для себя она бы так не старалась. А я ее подведу. Нехорошо получится, если вернусь, а ничего не сделаю. Зря съезжу.

Злость на Дагойна перемешивалась со злостью на вчерашнего тана. Я ему все как на духу, а он меня дурой назвал и даже не сделал попытки задержать, когда я уходила. Можно подумать, его танны подобными предложениями каждый день заваливают! Я недовольно дернула хвостом. Привередливый какой! Другой на его месте не отказался бы. Вон тан, к которому я первому пошла, как увидел во второй раз – бросился навстречу. От счастья, не иначе. Я опять порадовалась, что в моем номере оказался посторонний, который избавил меня от ненужного разговора. Точнее, не в моем номере, а это я к нему по ошибке пыталась вломиться. Но все равно, хорошо, что он был.

Отправляясь сюда, я твердо решила, что моя девственность останется в этом пансионате. Спецагенты должны держать свое слово, иначе какие это спецагенты? Два раза вчера ничего не получилось, значит, третий выйдет удачный. Больше не буду пить для подготовки и выбирать, кто подойдет. Решено, первый, кто встретится, и станет нужным орудием. Потрачу на него все свое обаяние, но добьюсь, чтобы выполнил то, для чего я его отловлю.

И вообще, это не провал, а так – временные трудности. Неприятные, но не непреодолимые. Бабуля говорила, что в нашей работе нужно быть готовым ко всему. В том числе и к тому, что объекту нравится вполне определенный тип внешности, не совпадающий с твоим, или он вообще предпочитает лиц своего пола. Да, оживилась я. Конечно, этот второй вчерашний как раз из таких. То-то он так спокойно пил вино и никак на меня не реагировал. У него даже волосок на хвосте не дернулся. Значит, дело не во мне, а в нем, просто нужно выбрать кого-то другого. Я успокоилась и стала поэтапно восстанавливать все, что случилось с заселения. И перебирать в памяти всех встреченных танов.

Вчерашний вечер встал передо мной во всей красе, и желание выходить из номера окончательно пропало. Все равно там, снаружи, никого приличного нет. Никого, кто не вызывал бы у меня отвращения даже под несколькими бокалами вина, а значит… Значит… Решение, которое приходило в голову, мне нравилось, но бабуля от него будет не в восторге. Но агентам приходится иной раз принимать самостоятельные решения, если начальство, отправившее их на задание, не владеет информацией полностью. А бабуля не владела. Со времен ее молодости слишком много времени прошло, таны поизмельчали и запылились…

Я торопливо стала забрасывать в сумку вытащенные вчера вещи. Нет, решено. Жила же я раньше как-то с девственностью, проживу и дальше. Я с ней уже практически сроднилась, она – неотъемлемая моя часть. Не могу я ее доверить этим потасканным инструментам местных танов, которые могут подвести в любой момент. Я бросила прощальный взгляд на номер, не оправдавший бабулиных надежд, и телепортировалась в академию: домой почему-то совсем не хотелось.

Коридор перед кабинетом ректора был пустынен и тих. Еще бы, что здесь делать нашим танам, если главного украшения кабинета нет? Поди, толпятся у преподавательского дома в надежде подловить во внерабочее время. Бедная, бедная танна Кавайи: получается, все время у нее рабочее.

От учебного корпуса до общежития я прошла независимой походкой познавшей жизнь танны, попутно отбиваясь от желающих поднести сумку. Мрачно подумала, что бабуля бы порадовалась моей популярности, но с трудом сдержалась, чтобы не придушить очередного кавалера. А то мало ли. Местных танов я коллекционировать не собиралась. Мне и Тоширо был лишним.

– Что-то быстро ты вернулась, – удивилась Мирейя. – Все получилось?

– А-а-а, – раздраженно дернула я хвостом, – ничего там в этих пансионатах хорошего нет. И на вине экономят.

Точно, было бы эльфийское, наверняка и тот тан подошел бы, которого в баре затушили. Но эльфийского там не было, поэтому план провалился. Я вспомнила пристававшего тана, и меня затошнило. Нет, на этого и бочки эльфийского не хватило бы, разве что притопить там совсем обнаглевшего кавалера.

– Ш-ш-ш-ш, – вдохновенно подтвердила Кацуми.

Она молнией стекла с меня и направилась к Мирейе, рассказать, что же случилось в пансионате. К счастью, Мирейя змеиного языка не понимала, а ментальная связь у ш’ерры была лишь со мной, поэтому на жалобы подруга отвечала только понимающими междометиями, вопросительно на меня поглядывая. Отвечать ни на чьи вопросы не хотелось, поэтому я легла на кровать и сделала вид, что сплю. Кацуми пошипела еще какое-то время, а потом уползла по своим змеиным делам.

Вечером я даже выбралась на пробежку вместе с Мирейей. Подруга ничего не спрашивала, что радовало. Зато не радовали пристающие таны. Как-то много их осталось на выходные. Домашним заданием занялись бы, что ли? Говорят, на старших курсах его даже по ночам доделывают. Поэтому в воскресенье я почти не выходила из комнаты, даже в столовую. У Мирейи было печенье, а у меня учебники по внедрению, вещь намного более полезная, чем эти глупые любовные романы.

В понедельник Дагойн наконец-то блеснул знаниями на уроке орочьего. В ответ на вопрос Фукаси он разразился длинной фразой, больше похожей на ругательство. Вот и у преподавателя создалось впечатление, что прошлись по нему и его родственникам до десятого поколения. Понять-то он тоже ничего не понял: на это указывали сведенные в кучку глаза и нервно подрагивающий хвост. Дагойн совершенно невозмутимо смотрел на Фукаси и ждал ответной реплики преподавателя. Тот сделал вид, что ему резко поплохело, и тяжело шмякнулся на стул. Стул заскрипел, прогнулся, но выдержал: в нашей академии мебель только самого лучшего качества, поэтому, чтобы ее развалить, нужно что-то более весомое, чем этот демон.

– Как-то мне нехорошо… – жалобно простонал Фукаси и начал размахивать кисточкой хвоста у лица. – Все из-за двойного полнолуния, не иначе…

– Да, в такое время все проблемы обостряются. Я схожу за целителями, – предложил Дагойн и даже к двери шагнул.

– Не надо, не надо, – всполошился преподаватель. – Зачем отвлекать занятых танов? Вдруг там что срочное случится? Занятия в самом разгаре, каждый целитель на счету. Нет, я посижу, а потом сам дойду потихонечку.

– К чему такая жертвенность? – возразила Мирейя. – Полнолуние за пять минут не пройдет. Вдруг вам станет плохо по дороге?

Не думаю, чтобы подруга сама в это верила. Не выглядел наш преподаватель смертельно больным. Вот напуганным – да, но не настолько, чтобы не углядеть в ее словах выгодную для себя сторону.

– А вы меня проводите, – оживился он.

– Если что, танне только и останется, что на помощь звать, – вылез Керк. – А я вас дотащу. Будьте уверены.

Он подошел поближе и оценивающе посмотрел на фукасевский хвост, словно примеряясь, не за него ли тащить. Подход был правильный. Фукаси от него шарахнулся и уже от двери пробормотал, что, пожалуй, и сам дойдет, а мы уж как-нибудь без него досидим до конца занятия. Керк выглянул из аудитории, посмотрел вслед беглецу, усмехнулся и плотно прикрыл дверь. Все взгляды обратились к Дагойну. Дагойн томить не стал, вытащил учебник и положил на ближайший стол.

– Сами смотрите, – сказал он.

Мы сгрудились вокруг учебника, и сразу раздались возмущенные восклицания на изучаемом языке. Еще бы – написанное в учебнике мало напоминало то, что нам пытался выдать за орочий Фукаси. К слову, там не было неопределенного артикля «хыр», который ставился в любое место по желанию преподавателя – закономерность впихивания мы так и не уловили за все время.

– Видать, здорово его приложили дубиной по голове на практике у орков, – подытожил Керк. – Если что и знал, все вылетело. Не знаю, как вам, а мне тратить время на глюки Фукаси кажется глупым.

– Нужно идти к ректору, – уверенно сказала Мирейя.

– Нужно, – подтвердил Дагойн. – Предлагаю это сделать прямо сейчас.

Возражений ни у кого не оказалось, и мы всей группой направились к танне Кавайи.

Ректор была на месте, но к ней толпилась очередь озабоченных танов, каждый из которых лелеял надежду, что уж перед ним эта неприступная ранее крепость непременно падет. Если не прямо сейчас, то после многочисленных тренировок и осады. Закралось подозрение, что начальник контрразведки именно этим и руководствовался, ставя сюда столь привлекательную и опытную танну. Повышение успеваемости со стороны студентов гарантировано. А вот про студенток он не подумал. Могли бы танне Кавайи подобрать заместителя побрутальнее, а то здесь и глаз не на кого положить – то такая наглая рухлядь, как кастелян, то жирный преподаватель орочьего. Разве это выбор? Преподаватель УФП, конечно, выигрышнее тех двоих смотрится, но у него личная трагедия.

Ждать нам пришлось долго. Керк поначалу предложил пойти прогуляться, пока здесь все рассосутся, но после того как за нами заняли еще трое, справедливо решил, что очередь сюда не рассосется никогда. Разве что после ухода танны Кавайи. И то еще неизвестно – может, здесь с вечера занимают, чтобы к ней первыми на прием попасть?

– Толку-то всем стоять, – проворчал Керк. – С такой скоростью, как проходят, нам часа полтора париться.

– Прогуляйся, – предложила Мирейя. – Мы со Сьенной постоим.

Я прислонилась к стене и достала конспект. Все равно нужно учить, почему не тут? Керк неодобрительно хмыкнул и ушел, сказав напоследок, что он немного подышит и вернется, а то тут дышать от приворотных ароматов нечем. Прогулялся не только Керк, но и остальные таны нашей группы, хотя Дагойн перед уходом как-то странно смотрел, словно о чем-то хотел поговорить. Но так ничего и не сказал.

К тому времени, как подошла наша очередь, все вернулись. Мы с Мирейей торопливо влетели в кабинет: промедление смерти подобно – вокруг плещется толпа танов, жаждущих пообщаться с ректором, и уж они не упустят возможности пролезть вперед при нашей задержке. Четверо танов из нашей группы по орочьему подперли нас сзади, полностью перекрыв возможность просочиться посторонним. Поздоровались мы не слишком дружно, но радостно.

– Добрый день, – устало сказала ректор. – А вас что привело?

Студенты-старшекурсники ее уже порядком измотали, даже жалко ее стало. Такое впечатление, что тут мало кого интересует учебный процесс, если есть другие процессы, более интересные… Я постаралась выбросить глупости из головы и активно включилась в объяснение причин. Поскольку говорили мы сразу все и, наверное, не слишком понятно даже для такого опытного ректора, прервала она нас тут же.

– Тихо, – подняла она руку останавливающим жестом, – пусть объясняет кто-то один. Тан Дагойн, я вас слушаю.

Почему сразу тан Дагойн? Вон как довольно улыбнулся, что его выделили, а ведь я или Мирейя ничуть не хуже объяснили бы. А Керк, тот вообще умеет это делать очень доходчиво. Его Фукаси понимает даже без дополнительных приспособлений в виде дубины…

– Танна Кавайи, мы выяснили, что вместо орочьего нам преподают нечто, что придумывает тан Фукаси прямо на занятиях, – четко отрапортовал Дагойн.

– Доказательства?

Дагойн протянул учебник, а Мирейя – предусмотрительно захваченный с собой конспект с занятий по орочьему.

– Он еще меняет значение одного и того же слова, – пожаловалась я. – Иначе можно было выучить.

– Зачем? – спросил Дагойн. – Столь странный и вымученный язык нигде не пригодится.

– Хоть кто-то порадовал, – неожиданно сказала танна Кавайи. – Вам удалось установить и доказать обман в рекордные для академии сроки.

Мы озадаченно переглянулись.

– То есть это была проверка? – уточнил Дагойн.

– Да.

– И орочьего у нас теперь не будет? – обрадовался Шин.

Я тоже обрадовалась, но, как оказалось, рано.

– Почему не будет? Будет. Только теперь начнет преподаваться правильно и в нужном объеме. А в библиотеке вам выдадут учебники.

– Преподавателя хоть заменят? – мрачно спросил Шин.

– Зачем? Неужели вы решили, что в академии могут работать те, кто не знает своего предмета? Тан Фукаси вас еще удивит. У вас все? Хорошего дня.

И так холодно посмотрела, что мы не заметили, как очутились снаружи. Интересно, чем это нас так удивит тан Фукаси? Разве что тем, что будет подкатывать на законных основаниях. От того, что выявилась его компетентность, он не стал мне больше нравиться.

– А я-то размечтался, – проворчал Шин. – Могли бы уж проверку закончить и убрать этот клятый орочий.

– Не могли, – чуть скривилась Мирейя. – Орочий уже ввели в учебный план, вывести назад не так уж и легко.

Дружный вздох был ей ответом. А я подумала, что не так это и страшно, орочий – красивый язык, вон на нем какие изумительные стихи пишут, а значит, можно и выучить. Главное, чтобы на задания туда не отправляли. Можно и заранее в орочьем потренироваться, а заодно установить более доверительные отношения с объектом. Идея мне понравилась, но был в ней один слабый момент – артефакт телепорта.

– Мирейя, не знаешь, здесь можно купить накопитель?

– Поговори с танной Минари, – предложила подруга. – Если можно, она скажет как.

– Зачем тебе накопитель? – подозрительно спросил Дагойн.

– А тебе что за дело? – недружелюбно ответила я.

– Я подумал, вдруг то, что ты сказала, – правда? Тогда мне не хотелось бы, чтобы это перестало быть правдой со столь неподходящим таном, – нагло заявил этот тан. – Пойдем лучше ко мне.

На удивление у меня получилось щелкнуть хвостом перед его носом. Наверное, очень разозлилась. Надо же, «вдруг»! А где извинения? Где сожаления, что не открутил Грелье хвост и не засунул эту ненужную деталь тому в рот, извергавший гнусности? Я презрительно скривилась и пошла к танне Минари, у которой недавно закончилось занятие.

Кабинет был открыт, но самой танны там не было. И это непорядок. Слишком много оказывалось в свободном доступе ценных артефактов и ингредиентов, которые выдавались только под расписку. Вон даже на столе пара накопителей лежит. Значит, танна вышла ненадолго и скоро вернется. Я сделала несколько шагов внутрь, к столу, и тут же увидела преподавательницу. Она лежала за студенческим столом в странной вывернутой позе. Глаза не мигая смотрели вверх.

– Она же мертва… – испуганно прошептала Мирейя.

Сзади замысловато выругался Дагойн.

– Внешних повреждений нет, – зачем-то сказала я. – Может…

Но я и сама в это не верила. Не бывает у живых таких остекленевших глаз.