Глава 99
Она падала. Падала и ощущала, что ее толкают. Врата Вэрда закрылись за нею, но она не попала в знакомый мир. Когда это случилось, все миры смешались, наложившись друг на друга. И теперь она летела сквозь них.
Один мир сменялся другим. Миры воды, льда, тьмы. Аэлина неслась сквозь них быстрее, чем падающая звезда. Быстрее света.
Домой. Она должна найти путь домой.
Миры огней, миры башен, достающих до небес, миры безмолвия.
Великое множество миров.
Их было столько, и все – чудесные, совершенные, неповторимые. Даже в своем бешеном полете Аэлине отчаянно хотелось что-то увидеть в каждом.
Домой. Путь домой.
Аэлина искала путеводную нить, помещенную в душу и вытатуированную на теле.
«Возвращайся ко мне».
Ее полет сквозь миры продолжался все с той же немыслимой скоростью.
Так можно пронестись и через родной мир, не успев его заметить. Но ей было не остановиться и не замедлить полет.
Кувыркаясь, Аэлина неслась и неслась сквозь миры.
«Сила твоего сердца – это главное. Не важно, где ты, пусть даже за тридевять земель… сила твоего сердца приведет тебя домой».
Аэлина закричала, выпустив в небо искорку себя. Путеводная нить стала сильнее и крепче. Потянула ее за собой.
Нужно найти способ замедлить этот головокружительный полет.
Аэлина искала в глубине себя хоть что-то, хоть какие-то крохи силы, способной погасить неумолимую скорость.
В очередном мире, куда она попала, на излучине реки стоял огромный город с немыслимо высокими зданиями, которые переливались огнями.
Его сменил мир с густыми лесами. Над ними свистел ветер и хлестал дождь.
Рыча от досады, Аэлина попыталась замедлить полет.
Теперь она летела сквозь мир сплошных океанов, без клочка суши.
Близко. Ее родной мир был настолько близко, что она почти чувствовала запах снега и сосен. Если только ее пронесет мимо…
Следующим был мир заснеженных гор под сверкающим звездным небом. На вершине одной из них стояли крылатый мужчина и беременная женщина с большим выпирающим животом. Фэйцы. Да, то были фэйцы, но не из ее мира.
Аэлина махнула им, пытаясь подать сигнал и думая, что они ей помогут. Вот только как, если она была маленьким невидимым сгустком силы?
Но крылатый мужчина, непостижимо красивый, вскинул голову и, кажется, заметил ее. Он поднял руку, словно здороваясь с нею.
В Аэлину ударило волной темной силы, чем-то похожей на теплую летнюю ночь. Это не было нападением. Ей помогали сбросить скорость. И скорость изрядно уменьшилась.
Аэлина беззвучно исчезла из мира крылатого фэйца и попала…
Она попала туда, где были сосны и снег, змеящиеся цепи гор, протянувшиеся через весь континент. Она узнала заснеженную громаду Задубелого леса, а слева – пространства Западного края. Эрилея. Континент, где жили разные люди и разные существа.
Аэлина увидела их всех: привычных и совершенно незнакомых, сражающихся и живущих мирно, обитателей больших городов и деревушек, затерянных в глуши. Она и не представляла, как густо населена Эрилея.
Аэлина устремилась туда. Вцепилась в путеводную нить, закричала и мысленно приказала нити опустить ее вниз.
Домой. Домой. Домой.
Но она еще не все закончила. Аэлина приказала себе и родному миру остановиться. В это мгновение Врата Вэрда с оглушающим грохотом захлопнулись. Закрылись и все двери.
Аэлину втолкнуло обратно в ее тело.
Над Эндовьером взошло солнце. Померкли Знаки Вэрда, начертанные на каменистой земле.
Рован стоял на коленях возле Аэлины, готовясь встретить ее последние мгновения. Он надеялся, что каким-то образом и сам покинет этот мир. Когда она уйдет, его здесь ничто не удержит.
Но с восходом солнца он почувствовал: связующая нить дрогнула и натянулась. Жаркая вспышка соединила порванные волокна.
Рован не отваживался дышать. Не смел надеяться. Аэлина, стоявшая на коленях, упала, выкатилась за пределы Знаков Вэрда. Рован подскочил к ее обмякшему телу…
Удары ее сердца отдавались у него в ушах, достигая души. Ее грудь поднималась и опускалась. Она дышала! Потом медленно открыла глаза.
Запах эндовьерской соли сменился запахом слез Дорина и Шаола. Рован прижал Аэлину к груди и тоже заплакал, не стесняясь слез. Ее ослабевшая рука коснулась его спины, где под одеждой скрывалась татуировка. Казалось, Аэлине хочется ощутить символы, которые были и на его спине. Знаки его отчаянной надежды.
– Я вернулась, – хрипло произнесла Аэлина.
Ее тело было теплым и… по-странному холодным. И почему-то воспринималось как чужое.
Аэлина села, застонав от боли в костях.
– Что произошло? – спросил Дорин.
Шаол поддерживал адарланского короля за талию.
Аэлина сложила ладони чашей. Внутри вспыхнул крохотный огонек. И только.
Она поочередно взглянула на Рована, Шаола и Дорина. Лица всех троих осунулись за ночь.
– Моя магическая сила ушла, – сказала она и повернула руки. Огонек мелькал между пальцами. – Остался лишь уголек.
Ее спутники безмолвствовали. Но Аэлина улыбнулась. Пропал колодец магической силы, исчезло бурлящее море огня. Оставшееся не превышало обычных магических способностей, какие имелись у людей, пока прежний адарланский король не подавил магию.
Она отдала не только свою магическую силу, но и ту, что подарила ей Мэла, отблагодарив за попытку спасти Элиану. Но… Аэлина заглянула вглубь себя, в душу. Она приложила руку к груди и почувствовала биение сердца.
Фэйского сердца. Вот и плата.
Она отдала себя целиком – человеческую жизнь, смертную природу. Все это сгорело, превратившись в щепотку праха между мирами. Превращений больше не будет. Отныне ей жить в фэйском теле.
Об этом Аэлина рассказала спутникам. Все время, пока длился рассказ, Рован держал ее в своих объятиях. Договорив, Аэлина протянула руку, желая убедиться… Возможно, то было еще одним прощальным подарком Мэлы. Капелька воды на ладони – сохраненная частичка прежней Аэлины. Дар ее матери. Его Аэлина сберегала до самого конца, не давая сгинуть в Замке и Вратах Вэрда.
На другой ладони вспыхнул крохотный огонек.
Обычные магические способности. Она уже не была Огненосицей. Но осталась Аэлиной.
