Глава семнадцатая
В тот момент в темноте никакой звук не напугал бы нас больше, чем звон колокольчиков на сигнальных растяжках, расставленных вокруг дома.
И я услышала, как вскрикнула маленькая девочка.
Мигель вскочил на ноги и рванулся к двери. Я вцепилась в него, не давая выбежать наружу.
– Генераторы… – начал он.
На помощь мне подоспел Джейкоб – сама бы я не справилась.
– Мы не знаем, что там снаружи.
– Ага, и не узнаем, если я не включу камеры и аварийное освещение! – выкрикнул Мигель, наконец вывернувшись из нашей хватки.
Но Лиза уже загородила дверь, расставив руки.
– У нас нет времени. Мы должны собрать детей и отвести их к запасному выходу.
– Электричество… – настаивал он.
– Слишком поздно, – отрезала девушка, толкая Мигеля в сторону кухонной двери. – Пойдем, пока у нас еще есть время.
– Бен? – проговорил Джейкоб в рацию. – Бен! Кто-нибудь? Кто-нибудь меня слышит? – И растерянно посмотрел в темноте на Мигеля.
– Кто-то глушит частоты, – пояснил Мигель. – А это значит…
– Они хорошо обучены и хорошо вооружены, – пробормотала я.
– Мы не раз отрабатывали эвакуацию, – сказала Лиза. – Нужно разбудить детей в домах на деревьях.
– Нет, – быстро возразил Джейкоб. – Нужно привести их сюда быстро и тихо. Если мы поднимем шум, чтобы разбудить детей, на нас сразу нападут.
Лицо Мигеля сразу стало сосредоточенным. Он кивнул и принялся стаскивать оборудование с серверных стоек. Свалив все в мешок, он пихнул его под стол. Как только Лиза распахнула дверь, я услышала растерянные голоса детей на верхнем этаже. Девушка рупором приложила руки ко рту и закричала:
– Вольная птица! Это не учебная тревога! Не берите ничего с собой!
В ответ со стороны лестницы послышался топот ног, который приближался к нам.
– Потайной ход в прачечной, под сушилкой, – пояснила мне Лиза, задержав Мигеля, который хотел проскользнуть мимо нее.
– Я приведу тех, кто остался на улице, – сказал Джейкоб, глядя на меня. Я кивнула.
– Пожалуйста, будь осторожен, пожалуйста, – попросил Мигель, заключая друга в короткие объятия.
– Скоро увидимся, – пообещал тот.
В последний раз обменявшись с ним долгими взглядами, Мигель вышел следом за Лизой.
– Простите, я не знала… телефон… – начала я.
Джейкоб резко качнул головой.
– Даже Мигель не заметил. – Заметив выражение моего лица, он обхватил меня за плечи. – Ты должна пойти с Лизой и остальными.
После этих слов я стряхнула оцепенение, в которое погрузилась от ужаса, и мой мозг заработал снова.
Все это моя вина. Это я привела похитителей сюда, это я потеряла всякую осторожность и почему-то решила, что за пропавшим телефоном никто не станет следить. И я не уйду отсюда, пока мы не выведем всех детей в безопасное место – кто бы ни пришел за ними.
– Нет, – отрезала я. – Нет. Нам нужно оружие…
– Оно наверху, – бросил Джейкоб, и я побежала за ним.
Навстречу нам неслись по лестнице дети. Лиза стояла в коридоре, перехватывая их и направляя в прачечную, одновременно считая.
– Восемь! – выкрикнула она так, чтобы услышали все мы.
– Девять в домах на деревьях? – спросила я у Джейкоба.
– Четверо в яме, – откликнулся он.
Я разразилась про себя ругательствами. Яма! Приянка и Роман либо стали легкой добычей, либо находились в более безопасном месте, чем мы все.
Мы бросились наверх, на чердак. В спальню Руби и Лиама.
Их комната совсем не изменилась – и я на мгновение застыла на пороге, охваченная воспоминаниями. На полу лежал всe тот же пушистый зеленый ковер, позаимствованный у бабушки Руби, а на окне у дальней стены – на том, к которому подсоединялись все веревки от домиков на деревьях – висели сшитые ею же полосатые занавески. Мебели было немного: стол, две тумбочки, кровать и книжная полка.
Так что спрятаться здесь не получится, если до этого дойдет.
Наверху нас ждали двое детей. Джен и еще одна черноволосая девочка уже вытащили ящики с оружием из-под кровати Руби и Лиама и собирали его.
– Что происходит?! – подскочила Джен.
Джейкоб присел на корточки рядом с ней, и я нагнулась как можно ниже, чтобы меня не увидели в окно, устроившись у самой стены.
– Это облава? – испуганно спросила вторая.
– Нет, – ответил Джейкоб, передавая мне пистолет. – Что-то другое.
Воздух наполнился визгом – где-то в темноте треснуло дерево и с шумом рухнуло на землю. Я подползла к окну, вглядываясь в тени внизу.
– Ничего не вижу…
Тонкие красные лучи света пронзили кустарник. Лазерные прицелы обшаривали землю перед домом.
– Прячьтесь! – крикнула я, шлепнувшись на пол. Обе девочки метнулись к двери и, съежившись, замерли там. Одним взмахом руки Джейкоб перевернул кровать, книжные полки и сдвинул их в сторону, устроив для нас укрытие.
– Нужно проверить другую часть дома – убедиться, что нас не успели окружить, – проговорил он. – Джен, ты со мной. Зу и Анна, оставайтесь здесь и прикрывайте нас.
Его голос растворился в реве выстрелов. Пули пробивали стены, облицовка покрылась дырами. Осколки стекла и пластика сливались в разрушительный завывающий ураган.
– Им удалось выбраться? – Наглотавшись дыма и древесной пыли, я закашлялась. – Тем, кто был в доме?
Внизу стояла тишина. Запасной выход должен был сработать. Дети должны были спастись.
А вот те, кто оставался снаружи…
Выстрелы смолкли, но крики – нет.
– Помогите! Помогите мне!
– Наружу! Бегите!
В следующий миг я заледенела от ужаса. Если бы нападавшие хотели убить детей, они бы это уже сделали.
– Они не планируют убивать детей, – прошептала я. – Они хотят их забрать.
Джейкоб прополз к нам через изломанную мебель, таща за собой винтовку. Прижавшись к выбитой оконной раме, он уставился в прицел. Из рассеченной переносицы по его лицу струилась кровь.
Я приникла к окну с другой стороны, крепко сжимая в руке пистолет.
– Сможешь выстрелить точно? – прошептала я и вытянула шею, стараясь оценить обстановку.
Он не мог, потому что попал бы в детей, которых стаскивали с деревьев. Дети пинались, царапались, вопили.
– Почему они не применят свою силу? – прошептала я.
Дети понимали, что это враги, и пытались сбежать, хотя на них были наставлены пистолеты. Но что-то не давало им использовать свои способности. Что-то невидимое для нас.
Нападавшие, одетые во всe черное, выглядели пугающе. Они раскрасили лица, чтобы сливаться с лесной зеленью, а еще на них были внушительные бронежилеты, как если бы предстоял настоящий бой.
Совсем как те, кто схватил нас в Пенсильвании.
Сердце сжалось от ужаса. Это место… для Лиама и Руби оно являлось воплощением мечты, а я превратила его в кошмар. Зло настигло меня и здесь, но страдали невинные дети.
Я сняла пистолет с предохранителя и проверила, сколько у меня патронов. Последний раз я ощущала холодную, горькую тяжесть оружия в своих руках, еще когда сама была ребенком, когда Вайда учила меня тому, чему не хотели учить другие. Потом я поклялась никогда никому не причинять вреда. Мне больше никогда не понадобится это умение – стрелять. Не в том мире, который мы строили.
Нам не придется бояться незнакомцев и того, что они могут сделать с нами.
Нам не придется защищаться и доказывать свое право на это.
И всякий раз, выходя из дома, мы не почувствуем холодное дыхание смерти у своего затылка.
Мои пальцы стиснули пистолет. Вы не заберете этих детей.
– Куда ты? – прошептала Джен, когда я подошла к двери. – Зу! Это же глупо!
Не обращая внимания на протесты остальных, я вышла из комнаты.
Можно подумать, что этого как раз и ждали снаружи, и все мои действия были просчитаны.
Я успела сделать всего-навсего шаг, как включился белый шум.
Я смогла удержаться на ногах, но только я.
Звук вырывался из динамиков, расставленных снаружи, накрывая Убежище как пыльная буря. Он гудел, то и дело срываясь на визг. Но… и только. Оглушительный, мощный, но вовсе не обжигающий.
Не для меня.
Джен застонала и свернулась клубком, пытаясь зажать уши. На другом конце комнаты Анна безуспешно пыталась подняться, шатаясь, будто ее накачали наркотиками. Джейкоб крутил головой, его лицо покраснело и покрылось испариной от упорных попыток сопротивляться белому шуму.
– Б-беги! – смог выдавить он.
И я побежала.
«Взрыв в университете», – думала я, с грохотом сбегая вниз по ступеням. Я стояла так близко к колонкам, когда они взлетели на воздух… Я же тогда почти оглохла. Потом слух восстановился, но что если те частоты белого шума, которые раздирают наш мозг, на меня больше не действуют?
Осталось всего несколько ступенек, и я заставила себя пойти медленнее. Коридор был завален обрывками бумаги, битым стеклом, а рисунки, которые чудом уцелели на стенах, покосились или были перевернуты.
Глубоко вздохнув, я представила, как бы действовала сейчас Вайда, и подняла пистолет.
У двери скрипнули половицы, и я резко развернулась к источнику звука. В проеме стоял человек с ног до головы в черном, и его винтовка была нацелена мне в голову.
Но вместо того чтобы выстрелить, я выбросила вперед левую руку. У наемника был передатчик, и этого оказалось достаточно. Я перехватила контроль над слабым электрическим потоком и усиливала его, пока прибор не взорвался у его лица, как петарда. Другие электронные приборы – фонарик на поясе, прицел на винтовке, электрошокер – затрещали и завибрировали, когда я вытянула из них бело-синий заряд. Их пластиковые чехлы разлетелись с громким щелчком, похожим на звук ломающихся костей.
– Чeрт!
Мужчина с криком рухнул на землю, пытаясь сорвать с себя пояс и сбить пламя. Я смотрела на него, решая, добить ли его, наказать ли за то, что он явился в это безопасное место. Шаг вперед, затем еще один. Моя рука не дрожала.
За окнами промелькнули еще две тени. Солдаты бежали к раненому – я видела это через мозаику пулевых отверстий во входной двери. «Бежать!» – вспыхнуло в моей голове.
Я пронеслась по коридору через гостиную и оказалась на кухне. Дверь, которая вела из прачечной наружу, не была взломана, но я не собиралась рисковать. Прижимаясь спиной к стене, я отогнула краешек короткой занавески. Сбоку что-то блеснуло – доска, на которой был написан график дежурств. Я сдернула ее со стены и наклонила так, чтобы в ее блестящей раме отразилось пространство за дверью.
Никого. Пригнувшись, я выбралась наружу прямо в туман, который стелился по земле, надвигаясь от озера. Пахло сырой землей и пороховым дымом. Белый шум по-прежнему оглушительно ревел, заглушая другие звуки. Я пробиралась все дальше в лес, пытаясь отследить биение динамиков.
Я видела, как фигуры в черном вытаскивали безвольные тела детей из домиков на деревьях и одного за другим, жуткой цепочкой, тащили к озеру. Мне так хотелось выстрелить – палец уже лег на спусковой крючок…
Я не могла. Я убила бы одного и выдала себя. Я до крови прикусила губу. Нет, я должна уничтожить белый шум, вернуть детям их силу. Тогда мы справимся, все вместе.
«Ну же… где же это?» – шептала я. Белый шум наполнил лес, струился над землей, и уже стало казаться, что он раздается отовсюду и ниоткуда. Он не смог оглушить меня, но его мощь не давала сконцентрироваться. Я чувствовала, как силы покидают меня, и шла почти вслепую, надеясь только, что чутье меня не подведет.
Я даже не заметила первый динамик, пока не споткнулась о него и не шлепнулась на колени.
Хлопая ладонями по камням и по земле, я искала провода, соединявшие его с другими. Но их не было – плохая новость. Мне придется искать динамики по одному.
Наклонив голову, я позволила серебряной нити развернуться в своем сознании. Сердце трепыхнулось, когда моя собственная энергия соединилась с устройством. Я сосредоточилась на заряде, усиливая его, пока аккумулятор не взорвался изнутри. Корпус с тонким писком расплавился, и звук наконец смолк.
Вскочив, я прислонилась к стволу, сканируя взглядом пространство.
– Нет, нет! – умоляюще вскрикнул кто-то.
Я стиснула зубы. «Вперед, – приказала я себе. – Вперед!»
Дерево справа от меня взорвалось, изрешеченное пулями – щепки и листья разлетелись в разные стороны. Острый осколок оцарапал мне щеку, и от боли из глаз брызнули слезы. Я бросилась на землю, в самую грязь, под защиту тумана, зажимая ладонью порез. Теплая кровь стекала по подбородку.
Но это было не важно. Электрическая цепь пела где-то в зарослях папоротника, а жидкий огонь белого шума растекался в воздухе.
Близко. Я подобралась уже так близко. Я ощущала мощь динамика каждым волоском, она омывала мое лицо, струилась по коже. Я сосредоточилась на том, чтобы подсоединиться к невидимому устройству, которое было крупнее первого, потому что мое тело резонировало в два раза сильнее.
Острая боль взорвалась у основания черепа. И на этом месте мгновенно разлилось покалывающее тепло, расползаясь по позвоночнику. Руки взметнулись вверх, пытаясь нащупать рану там, где пуля раздробила кости, нервы и мышцы.
Но там ничего не было. Ни крови, ни пореза…
Режущая боль исчезла так же внезапно, как и появилась, и от неожиданности я потеряла равновесие. Я упала вперед, едва успев подставить руки. Стоя на четвереньках, я впивалась пальцами в мокрый дерн, пытаясь снова ощутить серебряную нить в своем сознании, надеясь, что ее вспышка покажет мне направление, где находится второй динамик.
Ничего.
Волна паники, куда сильнее, чем белый шум, взметнулась во мне, пробив дыру в моей груди.
Я ничего не чувствовала: ни заряда, даже самого слабого, ни вибрирования динамика, ни шума помех в электрической цепи.
Ничего.
Я ползла по листве, пока не нашла устройство. Я хлопнула рукой по его твердому корпусу – и ничего не ощутила. Я была одна, запертая в своем теле, и лишь пустота в моей голове распахнула пасть, пожирая меня целиком.
Во мне не осталось ни единой искры.
Моя сила исчезла.
