Глава 19

Проснулась я, когда рассвет только-только начал вступать в свои права. Мне было тепло и уютно. Открыв глаза, поняла, что провела всю ночь, лежа под боком Драгомира. Он еще спал, и я не сделала и попытки пошевелиться, решив сначала поразмышлять.

Главное, я нашла Влада. Ура! Дело за малым – уговорить Драгомира отпустить меня. Ну не будет же он насильно держать меня на острове?! Я жена другого, и к браку меня не принуждали. Думаю, ему просто надо дать время, чтобы понять это. И еще я помнила, какое растерянное лицо было у Драгомира, когда я плакала. Мои слезы его безразличным не оставят. Не мытьем так катаньем, но он меня отпустит.

Вспомнив свою вчерашнюю истерику, я внутренне поморщилась. Это же надо было так сорваться! Я себе такого напридумывала, что совсем с тормозов слетела. И еще мне было невероятно стыдно за рассказ о Миславе. В нормальном состоянии я бы согласилась скорее себе язык отрезать, чем в таком признаться. Как же теперь я Драгомиру в глаза посмотрю? Вот черт!

И тут мне пришла мысль: тихонько улизнуть, найти Эндельсона и рвануть с ним на корабль, к Владиславу. Но я тут же отбросила эту идею. Даже освободив мужа, мы не сможем выйти из бухты из-за рифов. Тем более Драгомир и сам хотел его сегодня освободить.

Внезапно раздался звук бегущих по коридору ног, и в комнату влетел подросток.

– Кэп, пленник умирает! – закричал и осекся, увидев нас вдвоем.

Я тут же слетела с кровати. Драгомир сел, еще плохо соображая со сна.

– Повтори! – приказал он.

– П-п-пленник умирает, – запинаясь, произнес мальчишка, косясь на меня.

– Какого черта?! – выругался Драгомир. – Я же приказал уменьшить дозу.

– Это Влад?! – спросила я.

– Нет времени, пошли, – произнес он, быстро вставая и выходя из комнаты.

По дороге я узнала, что Влада все это время держали на опиуме, добавляя наркотик в еду и питье.

– Как ты мог?! – в ужасе прошептала я.

– Не было иного выхода. – Драгомир выдержал мой взгляд. – Ты не представляешь, что началось, когда он начал приходить в себя.

– Корабль стонал, как живой, и доски ходили ходуном, – добавил парнишка.

Не понимаю, о чем они. В этот момент я вообще соображать не могла при мысли, что с мужем беда.

На лодке мы доплыли до одного из кораблей, стоявших в бухте.

– Что произошло? Я же приказал уменьшить дозу! – потребовал он отчета у мужчины, ожидавшего нас на палубе.

– Я не виноват, кэп! – побледнел тот, увидев выражение лица Драгомира. – Пришел Дубах и сказал, что сегодня он сам даст питье пленному.

– Доставить его на корабль! – приказал Драгомир, и мы поспешили к трюму.

Парнишка бежал впереди с фонарем и освещал нам дорогу. Господи, как же там было душно, затхло и темно. Я споткнулась, и Драгомир поддержал меня за локоть, но я выдернула руку.

В небольшом отсеке, огороженном толстой решеткой, лежал Влад. Даже при плохом освещении я увидела, насколько он истощен. Муж никак не прореагировал на наше появление и не подавал признаков жизни. Я могла лишь молиться, чтобы он был в забытьи.

– Почему вы решили, что он умирает? – отрывисто спросил Драгомир.

– Он хрипел и выгибался, а сейчас затих, – произнес подросток.

– Откройте! – потребовала я.

Драгомир кивнул, и надсмотрщик, который нас встретил, достал ключи.

Я первая влетела в камеру и упала на колени перед Владом. На шее пульс не прощупывался, руки ледяные. Он был в облике грога, но даже так было видно, что черты лица заострились, щеки впали. В панике я не могла понять, дышит он или нет.

– Влад! – Это был крик души, и, закрыв глаза, я открыла нашу связь.

Я почувствовала, что его огонь угасает и дух ускользает. Нет!

– Влад, не смей! Ты не можешь, я тебя нашла! Ты же моя половина!

Драгомир пощупал пульс на шее и взял меня за плечи.

– Уже ничем не поможешь.

У меня в памяти вспыхнули слова Харольда о том, что наша кровь способна на многое.

– Нож, быстро! – приказала я таким тоном, что надсмотрщик тут же протянул мне кинжал.

Полоснув по ладони Влада, я сделала такой же надрез на своей и, чувствуя, что счет идет на секунды, соединила наши руки.

Сила заструилась между ними. При открытой связи я звала, умоляла, требовала и разжигала огонь жизни в нем. Чем ярче он разгорался, тем больше мне шло информации о Владе. Я видела все, что происходило с ним с момента отъезда из замка. Чувствовала его ярость, как свою, когда он пришел в себя на корабле и понял, что провернул с ним Мислав. Видела, как он сражался, его пленение, долгие дни в заточении и наркотическом забытьи. Он отказывался от еды и воды, чтобы прийти в себя, но быстро слабел. Это был кошмар. Кошмар, который смывало силой, бурлящей в наших венах. Она давала мужу энергию. Владислав возродился как феникс, и когда он открыл свои черные глаза, я знала, что мои сейчас такого же цвета.

Сила ураганом бушевала между нами. Часть ее ушла на восстановление Влада, но остальная требовала выхода, иначе она могла нас захлестнуть. Я дотронулась до деревянного пола другой рукой, посылая в него энергию жизни. В данный момент я точно знала, сколько людей на этом судне и где именно они находятся, так как сила нашла и наполнила собой каждого из них, а потом схлынула, и ее остаток поглотил корабль.

Она смыла воздействие наркотиков и вернула Владу прежний вид и вес. Помимо его воспоминаний, мне открылась причина, по которой он не спешил создавать связь между нами, заставившая меня удивиться, но это знание я отложила на потом.

– Влад… – счастливо прошептала я. – Как же ты меня напугал.

Он сел, не выпуская моей ладони.

За моей спиной раздалось шевеление. Я оглянулась. Тюремщик, мальчишка и Драгомир стояли, раззявив рты, уставившись на меня. Я взглянула на свою руку – кожа светилась, но сияние понемногу угасало. Надо же, я это только сейчас заметила…

– У меня не болят колени! – вдруг воскликнул тучный надсмотрщик, который перед этим с трудом спускался по ступенькам в трюм. Он даже пару раз бодро присел, чтобы удостовериться в «чуде», осклабился и понесся на палубу.

Похоже, я излечила не только Влада, но и окружающим перепало.

Владислав встал и поднял меня с колен.

– Что ж, прошу на выход, – скрипнул зубами Драгомир и, резко развернувшись, покинул камеру.

Мы же замерли, не в силах отвести взгляда друг от друга.

– Я все знаю, – произнес Владислав. – Ты любишь меня, значит, мне нечего бояться.

Я вздрогнула, осознав, что он тоже увидел, что со мной произошло в замке Мислава.

– Вот только кое-кто мне сильно задолжал, – добавил он совсем другим тоном.

Мы поднялись на палубу и онемели – корабль, вплоть до верхушки мачты, был увит зеленым плющом, на котором распустились цветы. То тут, то там раздавались удивленные возгласы пиратов, которые к тому же не обнаружили у себя давних шрамов и следов ранений.

Ничего себе я кораблик украсила!

– Я виноват! – услышала я голос Дубаха. – Но я видел, как ты на нее смотришь. Иначе тебе ее не удержать. Можешь меня нака… – рублеными фразами говорил великан и осекся, увидев из-за плеча Драгомира наши фигуры.

– А может, мне тебя наказать? – спросил Владислав рыжебородого. – Или поблагодарить? Ведь если бы не твое вмешательство, то плыл бы я сегодня домой, оставив жену.

Драгомир медленно обернулся, и они с Владом скрестили взгляды. На меня смотреть капитан пиратов избегал. Наконец-то увидел подтверждение, что я не человек? Меня его реакция неприятно царапнула.

В итоге он отвел глаза от Влада и приказал Дубаху:

– Мне тут надо разобраться с неожиданным озеленением и усмирить людей, а ты отвези гостей на берег. Пусть Мария подготовит одежду и ванну для князя Владислава. Ему необходимо освежиться перед дальней дорогой. Сегодня отплываем.

Мария удивилась новому гостю, но, заметив каменное выражение лица Влада, вопросов не задавала. Дубах передал ей распоряжения Драгомира. Она хотела поселить Влада в гостевой комнате, но я сообщила ей, что мы женаты и мои покои нас вполне устроят.

Все это время мы с Владом не проронили ни слова. Разговаривать при Дубахе не хотелось. Я лишь крепко держала его за руку, до сих пор не веря, что он жив и все хорошо. Одно его присутствие рядом делало меня счастливой.

Остаться наедине нам сразу не удалось. Сначала служанки таскали в ведрах воду для ванны, потом Мария принесла одежду, и я попросила ее подать завтрак. Задав вопрос про Эндельсона, получила ответ, что он еще спит. Надеюсь, его не опиумом накачали… Поди знай, какую реакцию вызывает у организма грогов наркотик.

Владислав с блаженством погрузился в горячую ванну. Я нанесла на волосы мужа шампунь и стала нежно втирать. Он перехватил мою руку и поцеловал.

– Ты спасла меня.

– Я успела. А если бы нет?

При этой мысли мое сердце пропустило удар. Ведь счет действительно шел на секунды. Чуть замешкайся я в пути, и все…

– Не пугай меня так! Ты не бессмертный. Даже у тебя есть слабые места, ты забыл об этом за эти годы.

– Они были пусты без тебя.

– Так не делай их пустыми для меня! – Я присела на край ванны и обняла его за шею, прислонившись к нему и наслаждаясь близостью. Плевать, что намочила платье, переоденусь.

– Ты умеешь заводить друзей, – внезапно усмехнулся он. – Не ожидал, что Руперт тебя поддержит.

– У него было условие, чтобы… – Я чуть замешкалась, подбирая слова и не желая называть имени, – отец Агнии оставался на престоле до ее совершеннолетия.

– Разберемся, – кратко ответил Влад.

Да, пусть сам решает. Вздохнув, я встала и взяла кувшин с теплой водой, чтобы промыть мужу волосы.

Во время завтрака я обратила внимание на задумчивость мужа, приписав ее пережитым событиям и информации, свалившейся на него при обмене кровью. Мне тоже не давали покоя воспоминания мужа. Через сколько же ему пришлось пройти… Как он еще здравый рассудок смог сохранить, удивляюсь.

– Давай прогуляемся, – неожиданно предложил Владислав.

Я не протестовала, понимая, что после долгого времени, проведенного взаперти, ему необходим свежий воздух. Тем более сегодня мы отплываем и нас опять ждет путешествие в замкнутом пространстве судна.

Мы покинули дом и не спеша пошли по дорожке в сторону рощи. Нас никто не останавливал. Да и зачем? Владислав больше не пленник, и Драгомир меня не удерживает, отступившись.

В роще Влад остановился и погладил ствол дерева, полной грудью вдыхая воздух.

– Странное чувство, – произнес он. – Дома я чувствую лес, а здесь немного иные ощущения.

– Какие? – с любопытством спросила я, ведь у меня не было еще связи с лесом и я не представляла, каково это.

– Я его не чувствую, но слышу.

Мне это пока было непонятно.

– Почему ты оттягивал создание связи между нами? Почему ты боялся, что я вдруг осознаю, что люблю Драгомира? С чего ты это вообще взял?! – выпалила я.

Ведь именно это я подсмотрела сегодня в его мыслях, когда мы обменялись кровью. Этот факт меня выбил из колеи и привел в смущение. Я помнила, как тщательно Влад избегал целовать меня при открытой связи, избегая слияния сознания. Отмахивался, что не к спеху и у нас бездна времени. Это же непостижимо, сколько он хранил это в себе! Но почему?! Мне казалось, мы прояснили с ним этот вопрос в свое время.

С грустной улыбкой Владислав провел рукой по моей щеке.

– Я это давно понял, когда ты плакала над фигуркой какого-то зверя, которую он прислал тебе, перед тем как уехать. – Он взмахом руки пресек мой протест и продолжил: – Крис, ты не плакала, когда попала в замок и не знала, что тебя ждет. Ты бесстрашно спорила со мной и не боялась ни грогов, ни волка. Какие бы неприятности ни подстерегали тебя, ты была сильной, но его отъезд задел твое сердце и вызвал слезы.

– Ты хочешь сказать, что я вышла замуж за тебя, любя его?! – ужаснулась я.

– Я знаю, что ты любишь меня, – успокоили его слова, но тут же ввергли в бездну: – Но и его тоже любишь. Ты сама не заметила, как чувства к нему пустили корни в твоем сердце. При нашей сегодняшней связи я видел, как ты плакала вчера у него на груди и поняла, что могла быть счастлива с ним, не повстречай меня.

– Но я счастлива с тобой и люблю только тебя! – вскричала я в бешенстве. – Все это время лишь ты был в моем сердце! Я не понимаю, зачем ты накручиваешь себя? Ты сомневаешься в моей любви? Как ты можешь?..

– Загляни в свое сердце и скажи, что он тебе безразличен!

Я вспомнила, как Драгомир спасал меня от грогов, смеялся у костра и его признание у родительской могилы, которое задело мое сердце. Нет, он не был мне безразличен.

– Это не любовь, а нечто другое… – попыталась объяснить я и не могла найти нужных слов. – Мне жаль, что из-за меня Драгомир был вынужден уехать. Я хочу, чтобы он был счастлив. И если он найдет себе хорошую девушку, буду искренне рада за него.

– Он любил и любит лишь тебя! – уверенно произнес муж.

– Думаю, после сегодняшнего утра его чувства изменились. Он увидел, что я уже не человек.

– Он увидел, что ты любишь меня, поэтому тебя и не удерживает, – покачал головой Влад.

Я попыталась взять себя в руки. Мне не нравилось, куда зашел разговор, уж лучше бы я молчала. Вот плоды извечного женского любопытства и неумения держать язык за зубами. С другой стороны, это угнетало Влада, и именно из-за этого он оттягивал создание связи между нами. Но я никак не могла понять, как можно сомневаться во мне после всего, что между нами было?! Как?!

– Кристина, я люблю тебя и знаю, что ты меня любишь. – Владислав взял меня за плечи, заглядывая в мои глаза. – Рядом с тобой все меняется к лучшему, и я сам становлюсь лучше. Твое присутствие озарило мою жизнь, и она обрела краски…

– Почему во всем этом мне слышится одно большое «но»? – хрипло спросила я.

– Мы связаны на всю жизнь, и ты сама еще не понимаешь, какой она будет долгой.

Вот насчет этого я могла бы поспорить. Совсем недавно одна долгая жизнь готова была оборваться. Так быстро забыл об этом?

– Ты еще не поняла, кем стала, а я это в полной мере ощутил на себе и знаю, – продолжил он, проигнорировав мой последний вопрос.

– К чему ты ведешь?

– Я хочу, чтобы твое сердце принадлежало лишь мне, так как в моем лишь ты. Я не желаю, чтобы после многих лет совместной жизни ты задалась вопросом, как бы сложилась твоя жизнь с Драгомиром.

– И? – с плохим предчувствием спросила я.

– Я вернусь домой один.

– Что?! – задохнулась я, будто получила удар под дых.

– Кристина, я столько лет ждал тебя. Что значит одна человеческая жизнь… – произнес он, и я видела, что для себя он уже все решил.

– Я твоя жена, а ты меня оставляешь другому мужчине?!

– Так будет лучше.

– Для кого?!

Обида захлестнула меня. Да как ему такое только в голову могло прийти?! Я ему что, вещь, что ли? Вырвавшись из рук Влада, я прислонилась лбом к стволу дерева.

«Что же ты творишь?!» – заорала я мысленно.

– Повтори! – напряженно замер он.

– Я ничего не говорила.

«Ты идиот».

– Знаю, что я идиот, но не могу иначе, – криво улыбнулся он, а мои глаза удивленно распахнулись.

«Ты слышишь мои мысли?!»

– Да. Надо проверить, на каком расстоянии, – улыбнулся он и исчез.

Я обняла дерево, ища в нем опору. Из меня словно душу вынули. Было нестерпимо горько и обидно.

Никак не могла понять логику Влада. При одной только мысли, что у него может быть другая женщина, меня выворачивало наизнанку. Я собственница и своим, любимым и родным, не делюсь. Да посмотри он только на кого-то с интересом, я бы ему сразу глаза выцарапала! А знание, что он был в постели с другой, уничтожило бы меня. Как он может настаивать на том, чтобы я здесь осталась?! Почему он все решил за нас, наплевав на мое мнение? Неважно, сколько лет мы будем жить, я хочу все эти годы провести рядом с ним. Я его жена, в конце-то концов, а он… Неужели ему все равно?

Мне стало так тоскливо, что хоть волком вой.

– Как ты могла так подумать? – услышала над ухом я.

Владислав приподнял мой подбородок и поцеловал меня при открытой связи. Я узнала, что он переместился с другой части острова сразу ко мне. Когда я стояла в обнимку с деревом, то служила ему маяком. Интересно, на каком расстоянии это действует?

«Скоро узнаем», – уловила я его мысль, а потом он закрыл связь, и я стала проваливаться в его душу. Его любовь ко мне была неоспорима. Я чувствовала необъятную боль Влада и внутренний протест, но и его железную решимость поступить именно так.

– Я буду ждать тебя, – произнес он, прерывая поцелуй, и, не оглядываясь, ушел.

У меня подкосились ноги, и я рухнула на траву. Он твердо настроен меня здесь оставить, не понимая, что этим убьет меня. Не знаю, сколько прошло времени, пока меня не нашел Эндельсон. Я онемела и обездвижела от душевной боли и даже не удивилась его появлению. Грог подхватил меня на руки, отнес в дом и уложил в постель. Кто-то заходил в комнату, меня о чем-то спрашивали, но я ни на кого не реагировала, уйдя в себя.

На следующее утро, открыв опухшие от слез глаза, я была полна твердой решимости. Глупец! Он будет меня ждать? Отлично! Пусть пройдет через такой же ад, что прошла я после его отъезда. Когда бродишь по замку, а он пустой без него, когда спать не можешь, потому что в постели нет его рядом. Когда каждый день тянется невыносимо медленно и ты сходишь с ума, не зная, где он и что с ним. Я от него никогда не уезжала. Это он оставлял меня, а мою тоску и беспокойство принимал снисходительно.

Ха! Он меня подождет! О нет! Это я подожду, насколько его хватит!