Нападение вулверов было быстрым, но стрелы Атрея отвлекли тварей как раз настолько, чтобы топор отца покончил с ними, прежде чем они добрались до сына. Перепрыгнув обезглавленный труп, Атрей побежал к трону оленя, чтобы изучить какую-то надпись позади него.

– Это Дуратрор, один из четырех оленей Мирового Древа. Он сторожит вход в Ётунхейм, пока великаны спят. Думаешь, он еще там? Неужели мы рядом с Ётунхеймом?

– Я не знаю, – признался Кратос, очищая топор от крови и вешая его за спину.

Потом он отворил двери, ведущие из зала со статуей, и они оказались на перепутье. Осмотрев все ответвления и не увидев в них непосредственной опасности, Кратос решил пойти по правому коридору.

Когда они проходили мимо сломанной лебедки, откуда-то вышло несколько драугров, набросившихся на них. К тому времени, как Атрей вытянул из колчана вторую стрелу, Кратос убил оставшихся трех. Мальчику оставалось только дивиться проворству отца и гадать, сможет ли он когда-нибудь стать таким ловким и бесстрашным воином.

– Куда теперь? – спросил Атрей, осматривая мертвых и умирающих.

– На вершину. Нужно найти путь наверх.

– Мы встречаем все больше мертвецов. Тут становится все хуже? – спросил Атрей, продолжая путь.

Отец не отвечал.

«Неужели нас ждет такое мрачное будущее? – думал Атрей. – Неужели нам придется сражаться каждый день до конца жизни?»

Когда они лезли наверх по грубой каменной стене, Кратос указал на руны, выцарапанные на одном из выступов.

– Что это?

– Кажется, это имя. Хразлир. То есть «ужас».

Закончив подъем, Кратос с Атреем оказались в начале длинного пути, отмеченного мерцающими факелами и огибающего крутую скалу слева. Свет вдалеке указывал на выход.

Атрей замер. Кратос ощутил смутное беспокойство и тоже остановился, повернувшись к сыну. Они оба посмотрели друг другу в глаза.

– Как ты думаешь, кто зажег тут факелы? Мертвым свет не нужен…

Кратос предпочел пропустить слова сына мимо ушей. Кто бы ни зажег тут факелы, ему придется столкнуться с яростью Бога войны, если они посмеют встать у них на пути.

– Смотри в оба.

Проход привел их в огромный зал, заполненный какими-то примитивными горнодобывающими механизмами, среди которых больше всего внимания привлекали подвешенные к потолку гигантские металлические клещи, скрюченные концы которых свисали на уровне глаз Кратоса.

– Ого! Что это такое? Где мы? – спросил Атрей, с изумлением осматривая механизмы.

До этого момента он даже не подозревал, что в мире существуют подобные штуковины. Всю свою жизнь он прожил в лесу и никогда не видел ничего похожего.

– Мы в шахте. И если эти клещи достают до верха, то наша цель близка.

– Ну, ладно. А как их использовать?

Кратос переходил от одного механизма к другому, пока не подошел к ряду зубчатых колес, опутанных веревками. Он подергал за одно из них, и клещи пошевелились. Атрей внимательно проследил за движениями, стараясь понять, какие из пятнадцати колес сцепляются между собой и посредством веревок подсоединяются к рычагам с цепями.

– Кажется, я понял. Клещи с одной стороны, и если освободить этот рычаг… – сказал Атрей, дергая за заевшее зубчатое колесо. – Ой!

Колесо вдруг завертелось, увлекая его за собой. Крюк с цепью взмыл вверх.

– Мальчик! – прорычал Кратос, хватая сына.

С другой стороны клещей обрушился противовес – ствол дерева на цепи. Потом посыпался целый град обломков, а в довершение всего свалился огромный валун, прижав собою цепь на платформе слева, забраться на которую отсюда было невозможно.

– Ну вот. Теперь цепь застряла, – сказал Атрей.

– Ты был неосторожен.

– Ты прав. Извини, – признал свою вину Атрей, ругая себя за то, что поспешил.

Нужно было тщательнее все продумать, прежде чем делать. Так говорил отец.

Кратос дернул за цепь, проверяя механизм, но противовес не шелохнулся.

Атрей отошел в сторону, заинтересовавшись чем-то в углу. Он поднял с земли нечто вроде пергаментного мешочка с привязанным к нему подсвечником и остатками свечи внутри.

– Хм. Это что-то вроде фонаря? А фитиля нет.

– Нам это без надобности. Нам осветит путь Биврёст.

– Да, знаю. Но все равно интересно.

Поспешно отбросив фонарь, Атрей догнал отца. Они прошли по боковому туннелю, поднимавшемуся к платформе, на которой валун удерживал цепь.

– Думаю, теперь мы сможем добраться до этого камня, – сказал Атрей.

Оценив расстояние, Кратос перепрыгнул на платформу справа, чтобы дойти до валуна. На этой платформе Атрей нашел еще один валявшийся на полу сломанный фонарь. Подняв его, мальчик повертел его в руках, и пергамент порвался.

– Испорченный. Идем дальше, – приказал Кратос.

– Для чего они? В них есть что-то особенное, я знаю, – не унимался Атрей.

Кратос ничего не сказал, а лишь пошел дальше, так что Атрею оставалось только догонять его. У огромного валуна они остановились.

– Выглядит очень тяжелым, – сказал Атрей.

Кратос уперся руками в валун и перекатил его в сторону.

– Но как? Не может быть, – пробормотал себе под нос мальчик.

Валун с грохотом свалился с платформы, освобождая цепь.

– У тебя получилось! Но как? Теперь этот механизм заработает. И поднимет нас на вершину!

Мальчик снова задумался об увиденном. Никакой человек из тех, которых он когда-то видел в лесу, не смог бы сдвинуть с места такой огромный кусок скалы. Почему его отец такой сильный по сравнению с другими людьми? Чем можно объяснить невероятное проявление силы, свидетелем которого он стал?