Глава 10
Как это бывает?
Когда мужчину и женщину просто бросает друг к другу.
Глаза в глаза, и смешивается дыхание, а тела прижимаются друг к другу так, словно хотят остаться едиными навсегда. И ничего уже не важно и не нужно.
Только горячечный шепот рядом:
– Моя…
Только выдохнутое в губы в ответ:
– Мой…
И вспыхивают в ослепших глазах новые звезды, и рвется из груди стон – один на двоих.
Сплетаются руки, и сливаются губы, и глаза смотрят в глаза, и в сладкой истоме уже нельзя различить, кто и где…
Безумие?
Счастье?
Или что-то третье?
Назвать происходящее любовью молодые люди откровенно боялись.
Аня очнулась первой. Застонала, шевельнулась…
– Мурррр…
«Мурррр» тут же спрыгнул ей на голову. То есть Мурчик. Остальные такой наглостью не отличались. Тут уж очнулся и Эреш.
Сгреб кошака за шкирку, но в полет запускать не стал.
Вместо этого поглядел в наглые желтые глаза и проникновенно сказал:
– Не завидуй.
Кошак шлепнулся на пол рядом с кроватью и нырнул под нее.
Аня рассмеялась.
– Ну ты и зараза…
– Надеюсь, в хорошем смысле слова?
– Исключительно.
Грудь у женщины двигалась весьма и весьма интригующе, так что Эреш настроился на продолжение «банкета», но тут зазвонил телефон.
– Да?
– Анечка…
– Розалия Львовна, здравствуйте, – Аня потянула на себя одеяло, а потом и присела на кровати, высвобождаясь из уютного кольца мужских рук. Дело серьезное, тут не до секса. Даже не до сногсшибательного секса…
Эреш вздохнул – и отправился варить кофе. До восточного варианта, черного и чтобы от маленькой чашечки сердце выскакивало, он еще не дошел, но к напитку уже пристрастился.
Сейчас сварим, молочка добавим…
Что там писали в Интернете?
Ничто так не бодрит женщину, как чашка сладкого, крепкого, горячего кофе, сваренного с любовью и вылитого на кровать? Надо проверить…
* * *
Конечно, всю эпопею Аня не пересказывала. Но подробности Розалия Львовна узнала – и взбеленилась.
– Ах он… да я его…
Успокоить разозленную старушку было сложно, но Аня справилась и с этим. Клятвенно пообещав, что доказательства невиновности Славика будут. А дело…
Дело и само рассыплется, если его не поддерживать. А сейчас местному криминалу не до того будет, передел собственности – штука беспощадная. Не один подонок поляжет…
Плакать по этому поводу Аня не собиралась. О ней бы не плакали.
Эреш появился, когда Аня положила трубку.
– Что скажешь?
– Сейчас позвоню Нине. Поговорю с ней по поводу информации, которую мы утащили. Ну и…
Эреш задумался.
– А она сможет помочь?
– Она журналист, и хороший. А твои таланты – гарантия того, что нас не кинут.
– А ее?
Теперь уже задумалась Аня. А верно, у Нины муж, дети, родственники, хоть и изрядно поубавившиеся, а она может сильно подставить весь этот клан. Имеет ли она на это право?
Надо подумать…
Да, вот такая задача. У тебя есть три чемодана компромата, который тебе даром не нужен и с доплатой не нужен. И что с ним делать?
Отдать участникам? То есть людям, на которых он собран?
Во-первых, там не на ангелов компромат, а во-вторых, не поверят. Решат, что им или не все отдали, или что-то задумали, а Аня – далеко не криминальный авторитет. Отдача от доброго дела замучает.
Да и проблемы это не решит.
А что тогда делать?
А отдать все в полицию. Только не подкинуть на порог, а конкретно, поторговаться. И что-то придержать. До освобождения Славика.
А кто у нас будет вести дело о случайной гибели несчастного Пономаря? Надо бы разузнать. Но сначала заняться своими проблемами.
Пономарь, компромат и прочее – это вторично, а дед Михей ждать не будет. И амулет переноса Эрешу нужен… даже если Ане и будет тоскливо. А ей будет.
Что же она наделала, что же натворила?
Подумаю об этом потом.
* * *
Лида шла домой.
На душе было грустно и тоскливо. Эх, жизнь-жестянка.
Говорят, судьба – ехидна, что не нужно раздает, а нужного не допросишься. Лида была наглядным подтверждением этого тезиса.
Она была симпатична. И не просто красива, была в ней какая-то изюминка, которая привлекала мужчин. И ей это было даром не нужно.
Лида обожала математику. С детства ей легко давались самые сложные расчеты, она могла брать интегралы в уме, а теория вероятностей вообще была ею освоена в шестом классе. Просто девочка прочитала и запомнила. И поняла.
Только вот не проживешь на математику в нашем-то мире. Физмат был закончен, а дальше куда? В школу, на три копейки? Дети вызывали у Лиды невроз, а родителей частенько хотелось отвести к психиатру.
Да, конечно, я понимаю, что ваши дети самые гениальные, умные и красивые, но в школу они приходят ради учебы, а не ради самовосхваления. У вас другое мнение? Тогда нам не по пути.
Так что из школы Лида уволилась, не проработав и года.
Репетиторство? Провалилось по той же причине.
И тут подвернулась букмекерская контора. Там были удобные смены, там требовались способности к математике, ну и уход за больной матерью тоже отнимал время.
Впрочем, Лида была довольна работой. Но все изменилось около двух месяцев назад.
В конторе сменился начальник. Прислали нового, и такого кобеля, что все местные жучки задрали хвосты и принялись усиленно прогибаться перед шефом. Тот сопротивляться не стал.
Огулял одну, вторую…
Лида быстренько изменила свой стиль, зализала волосы, накрасилась пострашнее и прикупила несколько бесформенных серых кофт, но…
Не помогло. Природное обаяние било наповал и беспощадно. Так что…
Сегодня начальник опять притиснул ее в углу и принялся лапать. Вырвалась, отбилась, но надолго ли? Наверное, придется уходить…
Грустные мысли оборвал незнакомый голос.
– Лида!
Женщина оглянулась.
Из красной машины высовывалась светловолосая дама лет тридцати. Может, чуть постарше Лиды. И улыбалась именно ей. Но…
– Вы мне?
– Вам. Вы – Лидия Можарова?
– Мама была Можарова. А я Санина.
– А-а, все равно. С вами поговорить можно?
– Мм…
Мысли Лидии идеально могло бы передать выражение: и хочется, и колется, и мама не велит. Но интересно же. Что от нее может понадобиться? А вдруг мошенники или еще что похуже? Женщина поняла Лидины сомнения и кивнула на кафешку рядом.
– Посидим там?
– А зачем?
– Да как сказать… – женщина вышла из машины и стояла прямо перед Лидой. Вблизи она оказалась чуть не на голову выше и намного фигуристее. Этакая валькирия. – Вы о своих родных что знаете?
– Что у меня их нет.
– Есть.
– Ага. И мне оставили наследство в Америке? Богатый дедушка, который всю жизнь мечтал прижать к груди свежеобретенную внучку, да вот беда – помер? А бесхозные деньги остались?
Аня, а это была именно она, вздохнула.
– Лида, вы не поверите…
– Не поверит, – согласился мужчина с пепельными волосами, подходя к блондинке и становясь рядом. – Не сразу. Но ты подумай, какая интуиция?
– Мало ли кто угадывает?
– Спорим? Лида, у вас часто бывают такие прозрения?
Лидия поежилась.
Бывают…
Всякое бывало. И ляпнуть она могла не подумав, но попадала в цель. Еще с детства, когда, узнав некрасивое слово на букву «б», она вдруг громко спросила у мамы, почему та тетя…
Тетя действительно оказалась на ту самую букву. Народ обалдел, мама покраснела, но девочку извиняться так и не заставили. В точку попала.
И такие прозрения у Лиды случались регулярно. Ее просто отводило не от тех людей и не от тех контор. И она к этому привыкла. А последнее время чего-то ждала. Но чего? Этих людей?
Да, наверное…
– Случаются. И что?
– Потому и случаются, что это не случайно. Уж простите за неловкий каламбур, – извинился мужчина. – Это связано с вашим отцом. Дедом, точнее…
– Дедом?
– Пойдемте. Посидим в кафе, попьем кофе, и мы расскажем вам сказку.
И Лида не стала отказываться. Пусть так…
Что она теряет? Да ничего…
* * *
Кофе оказался хорошим. А вот сказка…
– Вы хотите сказать, что у меня есть колдовские силы? А где моя сова? Не долетела?
– Пффф… – Аня, так звали блондинку, даже плечами пожала. – Конечно, не долетела, если из Англии. Утонула в Ла-Манше. Так хотите попробовать силы?
Лида и не подумала колебаться.
А что она теряет? Ну, не поверит она в эту историю… верится действительно с трудом. Но в глубине души что-то шепчет: «Молчи и слушай, слушайся, и не пожалеешь…» А потому…
– Давайте попробуем. Что для этого надо?
– Да ничего. Просто надеть вот это на шею, – в руке мужчины со странным именем Эреш возник медальон. Что-то весьма старинное, почерневшее, из серебра… пластинка какая-то…
Лида не понимала, что на ней изображено. Но…
Ей вдруг захотелось взять пластинку в руки. Дотронуться. Да так, как никогда в жизни ничего не хотелось. И мужчина это заметил. Молча протянул ей цепочку, и Лида дрожащими руками коснулась ее.
Она была теплой. Словно пролежала час на ласковом солнышке. Не горячая, а просто приятная, теплая, уютная, как пушистый котенок, свернувшийся на груди… родная. И Лида вдруг подумала, что она скорее кожу с себя содрать даст, чем расстанется с простенькой цепочкой.
– Она? – тихо спросила Аня.
– Она…
А Лида ничего не слышала. Она водила пальцами по кусочку серебра, прикладывала его к щеке и грелась, грелась в исходящем от него тепле и покое. Ее дом. Ее сила. Ее…
Теперь – ее.
Конечно, она не освоила все знания в мгновение ока, и не превзошла науки, и не узнала того, что знали предки-волхвы, и ведьмой не стала. Нет.
Просто родовая сила признала ее. И Лидия признала, что она – кровь от крови и плоть от плоти. А остальное…
Учиться надо. Ведьма ты, не ведьма, а надо. И Лидия готова была поверить во все, и начать учиться, и вообще сделать все необходимое.
Лида сидела, приложив к щеке невзрачную цепочку, а та светлела и светлела, очищаясь от многолетнего наплыва черноты.
У рода появилась надежда.
* * *
Аня смотрела на сидящую перед ней девушку. И… ревновала?
Да, что-то в этом роде. Не каждый день можно такое увидеть. Шла по улице невзрачная замарашка, а потом, в кафе, когда она надела цепочку, от нее такой волной сексуальности повеяло… Аня отродясь лесбиянкой не была, но тут даже ее зацепило.
– Что происходит? – тихо спросила она у Эреша.
– Признание.
– Что?
– У нее это и раньше было. Судя по всему, там не только воинские боги, но и иные род благословили. Дед был притягателен для женщин, она сама – для мужчин… теперь это проявится намного сильнее. И по женским делам, по любовным ей помогать будет намного проще, чем по каким другим.
Аня задумчиво кивнула.
– Странно это…
– Поверь, когда она в силу войдет, это станет не так заметно. А сейчас она силой управлять не умеет, вот и выплескивается во все стороны.
– Логично.
Лида отвлеклась наконец от медальона и поглядела на Аню. И глаза у нее были большие, травянисто-зеленые. Ведьмовские…
– Спасибо…
– Спасибом сыт не будешь, – хмыкнула Аня. – Нам еще надо к нотариусу съездить будет. Переведу на вас дом деда Михея, и надо вам туда съездить. Родовое владение как-никак.
Лида только и смогла, что головой помотать, рассеивая колдовской туман и укладывая в мозгу услышанное.
– Переведете? На меня?
– А на кого еще? Вы согласны принять свое наследство?
Лида кивнула. Прижала покрепче медальон к щеке, потом просунула цепочку под воротник блузки, да поглубже…
– Ни за что не откажусь.
– Тогда – поехали, – Эреш время не тянул.
– К-куда?
– Покажем вам дом, а завтра и документы переоформим. Аня, что там надо?
– Дарственную напишу, и хватит. А это точно – все?
– Конечно. Медальон мы отдали, наследство она приняла, сила ее приняла, так что еще?
– Не знаю. Мало ли…
– Нет. Этого достаточно. Сейчас покажем наследницу деду Михею, ну и…
– Поехали? – Аня вопросительно взглянула на Лидию.
И та кивнула:
– Поехали.
И никакие мысли вроде «разбойники, воры, маньяки» Лиде даже в голову не приходили. Это была ее судьба, а приказу судьбы не сопротивляются, если не хотят пожалеть об этом в самом скором времени.
Кусочек серебра согревал ей кожу, цепочка приятно обвивала шею, и Лида готова была верить всему сказанному.
Ведьма?
Значит, так тому и быть.
Сказали б ей, что надо заложить душу, Лида ни минуты бы не сомневалась. За такое – не жалко.
* * *
В этот раз дом выглядел намного приличнее, даже лопухи как-то прижухли. Аня по-прежнему находила его весьма неказистым, но Лида смотрела с таким восторгом…
– Как здесь здорово!
Эреш фыркнул. Лида ничего не заметила.
– Как уютно! И красиво…
– Деревня называется Семиренка.
– Яблочная, значит…
– Пойдем?
Долго уговаривать не пришлось. Лида рванулась к домику деда Михея так, словно за ней собаки гнались. Аня и Эреш переглянулись и последовали за ней.
Дед Михей себя ждать не заставил. Уже подвис посреди домика, светясь и, кажется, даже обогревая окружающее пространство.
– Пришла! Нашлась!!!
– Признал? – Эреш церемониться не собирался.
– Не я признал, род признал…
Эреш только фыркнул в ответ на пафосное заявление. Подумаешь, род…
– Лида?
Женщина стояла сусликом, завороженно глядя на призрака. Одно дело – слышать, другое – увидеть своими глазами, в самой что ни на есть реальности, столкнуться вот так, лицом к лицу. Настоящий призрак, с ума сойти!
– Это… это…
– Будьте знакомы. Лидия – дед Михей. Вы дальние родственники. Вот дедушка и займется вашим обучением.
– А… э…
На большее молодая ведьмочка была не способна. Дед Михей посмотрел на змея.
– Вы бы нас вдвоем-то оставили? Авось и договоримся?
– Она здесь ночевать останется? – уточнила Аня.
– Н-нет… может быть, завтра?
– Тогда мы снаружи подождем, – благородно согласилась женщина. – А завтра, как дом подарим, приедем опять все вместе. За обещанным.
Дед Михей закивал. У призрака это выглядело достаточно забавно.
– Не обману. Что б мне век покоя не знать…
– Ты его и так век не узнаешь, – хмыкнул Эреш. – Лет пятьдесят – точно.
Дед Михей фыркнул в ответ.
– Сколько б ни осталось, все мое. Тебе и того дольше шипеть придется.
И почему Ане стало так грустно при этих словах?
А ведь и верно, василиски живут дольше, намного дольше. Она состарится, умрет, и косточки ее истлеют, а Эреш наверняка будет таким же молодым. Но вслух она этого не скажет. Ни к чему…
На улице они сидели не слишком долго, около получаса. А потом дверь распахнулась, и на крыльцо вышла Лидия.
Но какая…
Золушка?
Принцесса. И иначе тут не скажешь. И становится понятно, почему конкурентки подпустили девушку к принцу. Поди не подпусти такую! Не заметить ее просто нельзя. Как солнце.
– Спасибо вам.
Аня пожала плечами. А Эреш, гад ядовитый, не сдержался.
– Не за спасибо стараемся.
– Дедушка рассказал. Он все завтра отдаст. И он вам так благодарен…
– Дедушка? – не удержалась Аня.
Лида потупила глазки.
– Он попросил, чтобы я его так называла. И он учить меня будет…
Все было ясно. Ведьмочка нашла свое призвание, дед нашел внучку, а сила – место. Аня с Эрешем завтра получат свою оплату, и еще одна страница будет перевернута. Не худшая, не лучшая…
Но, наверное, очень правильная.
Пока они ехали в город, Аня договорилась на завтра встретиться у нотариуса. А потом Лидия выпрыгнула из машины, помахала им рукой на прощание и отправилась домой. Аня посмотрела ей вслед.
Ведьмочка шла по городу, а мужчины замирали, глядели ей вслед, и глаза у них были…
– Иду я, это, вся такая красивая по улице, а вокруг мужики падают, падают и сами собой в штабеля укладываются, – не удержалась Аня.
Эреш поднял брови.
– А это нужно? Чтобы падали?
– Это цитата. Я тебе покажу этот фильм.
– С удовольствием посмотрю… – промурлыкал василиск. И имел он в виду явно не фильм. Но Аня ничего ему ответить не успела – позвонила Нина.
– Ань, привет.
– Привет, здоровались уже.
– Ну тогда тебе новость. Делом Пономаря будет заниматься Артемьев Алексей Геннадьевич.
– А адрес, телефон?
– Запишешь?
– А эсэмэской никак не скинуть?
– Сейчас сброшу.
– С родными у тебя как? Как дела?
– Не поверишь, – голос женщины искрился счастьем, – ни одного визита! Звонят, Алешку к себе зовут, но сами к нам ни ногой.
– А…
– А Алешке некогда. Я его делом заняла по самые уши.
Аня фыркнула.
– Ты счастлива?
– Анечка, милая, не то слово!
– Пусть хранителя подпитывать не забывает, – напомнил Эреш, который слышал весь разговор.
– Я скорее сама поесть забуду! – горячо заверили из трубки.
После недолгих расшаркиваний с обеих сторон женщины попрощались, а на телефон Ане прилетело сообщение с именем и адресом. Аня показала его Эрешу.
– Поедем?
– Думаю, ближе к вечеру…
– Только как бы сделать так, чтобы он нас не узнал потом?
– Есть у меня одна идея. А пока – поехали домой?
Аня подумала пару минут. Почему бы и нет? Им найдется чем заняться дома. К примеру, генеральной уборкой, две недели уже не убирала…
* * *
Эреш уборкой заниматься не собирался. Вообще.
Зато любовью он заниматься мог и умел так, что Аня себя не помнила. И только когда они оторвались друг от друга, обнаружили, что в дверь барабанят что есть сил.
Пришлось открыть.
На пороге обнаружилась Революция, грозная, как ее тезка.
– Ах вы, охальники!
– Чего надо? – не стала церемониться Аня, весьма небрежно завернутая в простыню.
– Вы чего это среди бела дня…
– До десяти вечера в своем доме я могу заниматься чем хочу, – отрезала Аня. – Еще претензии есть?
Претензии были. А вот парткомов, месткомов и прочих «комов», на которых можно было бы обвинить Аню в аморальном поведении, – не было.
И уже давно.
Так что перед носом возмущенно шипящей бабки грохнули дверью и вернулись бы к прежнему занятию, но тут зазвонил телефон.
– Да?
– Аня, здравствуй.
Голос у Марины был таким грустным, что Аня даже не сразу его опознала.
– Что случилось? Марина?
– Димка пропал.
– Как?
– Ань, его второй день дома не-е-ет…
– Цыть! Рассказывай давай, повыть всегда успеешь.
Марина хлюпнула носом и принялась рассказывать.
Началось это с Семена-мексиканца. Аню его санта-барбарячья история оставила безразличной, женщина в принципе не интересовалась подобными глупостями. Но нашлась добрая душа, пожалела паразита.
Манька была родственницей Марининого мужа. И родственницей любимой. Ну и…
Классическое мольеровское «явился бог весть кто, неведомо откуда…» не сработало.
Манькин муж, Вася, был оскорблен до глубины души внезапно прорезавшимися рогами. И даже попытался забодать ими Маринку. Не получилось.
Жену Димка отстоял, а вот сестра ушла. Аргументы у нее, конечно, были потрясающие. Жизнь проходит, молодость уходит, и прочее в том же духе.
Маринка бы плюнула и забыла. Не пахнет, так и черт с ним, трогать не будем. Тем более что Маньку она терпеть не могла еще с давних времен, чуть ли не с добрачных. Но Димка плевать не собирался.
Сестра ушла неясно к кому?
Так надо прояснить ситуацию.
Как это может сделать электрик?
А так же, как и массажист. Профессионал в своем деле очень быстро обрастает связями, знакомствами, друзьями и даже учениками, если повезет. Димка был профессионалом, и в полиции кое-кого знал. Знакомого и попросил.
Сначала пропал знакомый.
Теперь и сам Димка. Ань, что делать-то? Делать-то что?
Аня поглядела на Эреша. А правда, что делать?
Змей подумал пару минут.
– Прядь волос или что-то вроде носового платка есть? Могу посмотреть, жив или нет, если мертв – тело найду.
Аня закивала. И тут же озвучила Маринке задание. Ехать к ней и везти прядь Димкиных волос. Немедленно. Если Димка жив, тогда будем разбираться. А если мертв…
Некромант у них есть. Тоже разберемся.
Марина не поверила, но приехать пообещала. Немедленно.
Эреш поднял брови.
– Она… обрадовалась?
– Да.
– Почему?
– Эреш, у нас в стране очень сложно найти человека, – вздохнула Аня. Тема была больной, и достаточно давно. – Понимаешь, если взрослый человек исчезает, его часто и искать-то не будут. Выгонят тебя из отделения…
– Как?
– А вот так. Скажут, что муж или жена от вас загуляли, что девушка уехала с любовником, что парень решил посмотреть мир, что дедушка поехал в деревню… да много отговорок. И тянуть будут до последнего. А потом постараются не принимать заявление. Опознаниями замучают… много чего могут сделать. А не сделать – еще больше. И пропадают люди, которым могли бы помочь, если бы взялись за поиск в первые часы, по горячим следам. Погибают, и косточек иногда не находят…
– Некромантов тут у вас нет.
– Нет. А иногда надо бы…
Эреш грустно посмотрел на кровать. Но понял, что спокойной жизни им не дадут.
Ладно, подождем до ночи.
* * *
Марина приехала через сорок минут – рекорд для ее деревни. Видимо, гнала через все светофоры.
– Аня…
– Цыц! Что менты сказали?
– Чтобы я шла на фиг. С любовницей у меня муж уехал, что тут непонятного.
– А Маньке ты звонила?
Марина откровенно замялась.
– Ань…
– Подробности? – рыкнула женщина, затаскивая подругу на кухню и заливая в нее чай с коньяком, предусмотрительно заваренный Эрешем.
– Я… мы немного поссорились.
– Она жива?
– И даже в травмпункт не попала.
После того, как Манькин муж высказал все Маринке, женщина разозлилась. Простите, отвечает она, что ли, за чужую продажность? Да ни разу!
Манька сама выбрала, сама решила наставить рога мужу, сама поставила всех перед фактом… она устраивает личную жизнь. Кому тут что не нравится?
Поэтому, после тяжелого разговора с Васей, Марина пребывала не в лучшем состоянии духа.
И когда они случайно через два дня встретились с Манькой в магазине…
Встреча была бурной.
Марина обозвала Маню шалавой, на которой пробы ставить негде, получила десяток нелестных эпитетов в ответ… Орали дамы друг на друга как сведенные, мужики едва растащили. И вовремя, Маринка могла бы и прибить. Юность у нее была тяжелая, рука – тоже, от Маньки б только тапочки остались, и те на крыше.
Аня точно знала, они с Маринкой давно дружили.
Могла, еще как могла…
Маньке стоило поставить свечку в церкви, что ушла не оскальпированной. Но то дело прошлое. А созвониться дамы точно не могли.
– Телефон…
Марина послушно продиктовала цифры. Аня поменяла карточку в телефоне на специальную, номер которой не отражался у абонента, и принялась тыкать пальцами в кнопки, но прошло не меньше шести звонков, прежде чем она услышала недовольное:
– Алле?
– Мария Сталининовна?
– Да…
Аня придала голосу побольше казенных ноток.
– Отлично. Дмитрий Семечкин – ваш родственник?
– Да…
– Сообщите, где его можно найти.
– Мм…
Продиктованный адрес Аня знала. Но…
– По этому адресу его нет. Известно, что вы были последней, кто видел его живым.
– Я? Но я…
– Будьте дома завтра. К вам подъедут наши люди, проведут допрос.
– Д-допрос?
– А вы как думали? Человек пропал… – Аня смягчила тон. – Я вам по секрету скажу, Дмитрий нашему генералу проводку на даче начал делать, так что товарищ генерал приказал его хоть из-под земли достать.
– А я тут при чем?
– Еще раз повторяю, вы – последняя…
– Да нет же! Я его два дня уже не видела!
– А жена и того дольше. А ваш супруг?
– Вася?
– То есть сожитель…
– Я… Сеня…
– Предупредите его, завтра и к нему на работу приедут наши люди.
– П-полиция?
Аня рассмеялась.
– Девушка, вы что, с ума сошли? Полиция… Ну-ну.
И трубку повесила.
– Ты что несешь? – выпучила глаза Марина.
– Ты ее слышала?
– Н-нет…
– Марин, ты думаешь, она бы мне не соврала сейчас?
– Соврала. Наверняка. Та еще тварь, ради своей выгоды она золотые коронки у покойника вырвать не погнушается. Но…
– Если Димка жив, они побоятся его убивать. И зашевелятся. Хотя бы расспросят, что и как, все отсрочка, а нам только и надо время выиграть…
Эреш кивнул.
– Надо поискать пропавшего и съездить за ним.
Аня кивнула.
Шершня она в улей запустила, теперь подождем. И посмотрим, жив ли сейчас Димка и где находится… хоть бы жив был! Человек-то неплохой…
– Маришка, у тебя волосы Димкины с собой?
– Да. Только не с головы, с бритвы. Подойдет?
– Вполне, – фыркнул Эреш. – Хоть с задницы.
Взял сверток и отправился в комнату.
Оборудование было несложным. Две свечки, не обязательно черные, между ними блюдце из черного камня, на нем волосы, рядом осколок обсидиана.
– Если засветится алым – жив. Останется черным – мертв, – буркнул Эреш.
И ловко щелкнул зажигалкой, поджигая сначала свечи, а потом волоски.
Те занялись, нещадно воняя. Свечи оказались с кокосовым ароматом, так что смесь запахов была просто убийственной… Маринка закашлялась и зажала себе рот рукой, мало ли. Но Эрешу такие мелочи помешать не могли, он уже шипел что-то по-своему, по-змеиному, и Аня была уверена, что глаза его становились золотыми, с вертикальным зрачком. Точно такими же они становились в моменты их близости…
Так, не думать об этом! Человек пропал, дура озабоченная!
Аня пропустила момент, когда в обсидиане зажглась крохотная красная искорка.
Она разгоралась, не сильно, но уверенно, она была…
Жив?
Женщины, не сговариваясь, выдохнули. Живой, остальное поправимо!
Эреш провел рукой над блюдцем, и огонек потух. Но он был. БЫЛ!!!
– Живой, – согласился василиск. – Но не слишком.
– К-как? – побелела Маринка.
– Молча. Или под дурманом, или еще что, но чувствуется он очень плохо.
– Манька… – Марина сжала кулаки. – Я из этой твари все выбью! С зубами! Будет самой востребованной в секс-услугах!
– Спокойно, – Аня перехватила подругу. – Думай головой! Если ты сейчас рванешь выколачивать правду из Маньки, что будет?
– Я ее выколочу!
– А если пропадешь, как твой муж?
Такого вопроса Маринка явно не ожидала.
– Я?
– Ну не сама ж Манька Диму уработала! Наверняка Сеня постарался или еще кто…
– А что тогда делать? – растерялась Марина. – Она же знает…
– И это не факт. Судя по разговору, Манька твоя – откровенная дура.
– Да нет. Не дура.
– А похожа?
– Она такая… хитрозадая. Всегда устроится.
– А на хитрую попу… слышала? Кто сказал, что это не тот винт?
– Не знаю… – Маринка размышляла, но хотя бы в бой пока не рвалась, и то хлеб.
– Так подумай. Она может быть хитрой, но не умной. А это все затеял человек неглупый и очень опасный.
– Сеня?
– Может, Сеня, может, Беня. Не знаю. Но не дурак, это точно. И Маньку твою могут использовать вслепую, даже наверняка используют.
Марина, почти застонав, упала в кресло.
– Что же тогда делать? Что делать?
– Ты сейчас едешь в деревню. Мы за тобой.
– Зачем?
– Чтобы ты дури не натворила. У тебя мама в городе?
– Да, она сейчас у нас живет, за кошкой приглядывает.
Природу Маринкина мать не любила, и вообще была искусствоведом и стопроцентно урбанизированной дамой, так что на даче не жила принципиально. А Маринка пользовалась этим, чтобы скидывать на мать роскошную персиянку.
Кошке тоже была противопоказана природа, не то котят пристраивать замучаешься…
– Вот и ладно. Берешь детей, звонишь маме, чтобы брала кошку и ехала к подругам. Или в гости. Или… но не к себе домой. А сама собираешь детей и ждешь нас. Поняла?
– Да.
– А мы проедемся в ту деревню, где живет Сеня, там рядом. И кое-кого попросим последить за нашим умным мальчиком.
– Кого?
– Неважно.
– Но… деньги нужны?
Аня подумала минуту.
Отказаться? Не нужны ей те деньги, а змеи вообще работают бесплатно, из любви к Эрешу. Но ведь Маринке этого не скажешь?
– Давай так, я сейчас свои отдам, а ты мне потом оплатишь. Хорошо?
– А дорого?
– Не особо. По знакомству, – фыркнула Аня.
– Я… просто Димка не миллионер, да и я не так много зарабатываю. Могу дачу переписать, если что?
Предложение было откровенно жертвенным. Дачу свою Маринка нежно любила, вылизывала и улучшала каждый год. Аня оценила ее поступок по достоинству.
– Думаю, таких жертв не потребуется. Собирайся, поехали…
Марина посмотрела на чашку.
– Ой. А… коньяк же…
– Твою змею!
Н-да. С Аниным весом на тот коньяк чихнуть было. А вот с Маринкиным… тоже чихнуть, но на приборчике промилле показались бы.
Аня подумала пару минут. Выбора не было, нужны были обе машины, в «коровку» много не впихнешь.
– Поедешь вслед за нами, если что – отобьемся. Пока доедем, дети как раз соберутся, а мы проедемся к Сене в гости. Потом вернемся и проводим вас в тихое место. Идет?
– Д-да. Аня, спасибо тебе. Ты замечательная…
– Не за что.
– И хорошо, что у тебя с Сеней не сложилось. Против Эреша он не тянет. Никак.
Аня фыркнула.
– Марина, ты даже не представляешь, насколько Сеня не тянет. Во всех смыслах.
Эреш улыбнулся.
– Спасибо за комплимент.
– Пожалуйста…
Аня улыбнулась и ушла переодеваться.
Пока он рядом. Пока они вместе.
А потом?
Завтра Эрешу отдадут амулет для возвращения. Уже завтра…
Как же тоскливо на душе.
* * *
Поговорить Аня с Эрешем смогли, только когда Маринка помчалась собирать детей.
– Что делать будем?
Эреш развел руками.
– Поиск я провести могу, никто не спорит. Но… успеем ли?
– И не только. Где потом можно будет спрятать «найденыша» и как не подставить под удар его семью?
– У деда Михея поживут пару дней, что тут думать? А потом надо будет разобраться с этим Сеней.
Аню больше заинтересовало первое предложение. Сеня – тут все ясно, если василиск решил с ним разобраться, можно сразу ставить свечки за упокой. А вот как уговорить вредного призрака?
– А он согласится?
– Пфффф… Пусть попробует отказаться, – отмахнулся Эреш.
– У меня ощущение, что для тебя нет неразрешимых проблем.
Были. Конечно, были, как и у любого другого. И неразрешимые, и еще похуже, но Эреш никогда не признался бы в этом любимой женщине. И просто повертел перед Аниными глазами небольшим целлофановым пакетиком.
– Видишь?
– Вижу. И?
– Это волосы Дмитрия. Сможешь сейчас остановиться где-нибудь в чистом месте?
Аня кивнула.
И принялась выискивать место, не превращенное ленивыми россиянами в свалку. А то отдельным, кармически продвинутым личностям вечно некогда бутылку до помойки донести или мешок с мусором до бака. А уж про бычки, обертки и резинотехнические изделия вообще молчим. Народ пребывает в святой уверенности, что так и надо!
А чего!
Это ж оно! Лично! Бросило бумажку… кто-то да уберет! А не уберет, так и пусть валяется. Вася прогулялся как хозяин необъятной родины своей. Она ж необъятная, вот и убирать не надо! Свинячь, рванина!
Наконец подходящее место нашлось. Аня припарковалась, и Эреш вышел из машины.
Вот что у нас снимают режиссеры?
Спецэффекты, ветер какой-то, тучи, рога, копыта…
Оно и понятно, им эффект нужен. А тут стоит человек, если ему в глаза не заглядывать, так и разницы не обнаружишь, перед ним на земле начерчен треугольник, в который вписаны какие-то символы. Один из углов занимает сам Эреш, во втором углу лежит кристалл кварца, в третьем – волосы Дмитрия.
И только тихий шепот.
Ни ветра, ни грома, ни молнии – ничего.
Только кристалл наливается алым цветом, пульсирует, словно сердце, оживает, а волосы истаивают на глазах, вот и нет их уже, словно в кристалл впитались.
Страшно?
Нет. Не страшно. Ее любимый и кусачий змей никогда не причинит ей вреда и опасности ее не подвергнет. Никогда. Откуда такая уверенность?
Аня не знала. Но верила василиску, как не доверяла даже родителям. Пусть ей будет больно, когда он уйдет, она ни о чем не жалеет. И никогда не пожалеет.
За своими размышлениями женщина не заметила, в какой момент Эреш поднялся с колен.
– Поехали?
– Куда?
– Давай по направлению к той деревне, где этот Сеня живет.
– А…
– Точнее я по дороге скажу. Чувствуешь?
Аня коснулась кристалла.
– Холодный.
– Он потеплеет, когда мы приблизимся к нужному месту. И засветится.
– И все?
– А что еще надо?
Действительно. Главное, чтобы работало, а остальное – не суть важно.
