Глава 14

– Не понял, с ними надо гулять? – спросил утром Степан, рассматривая зверушек, которые сидели, прижавшись к кухонному шкафчику.

Я объяснила:

– Вчера я поговорила по телефону с ветеринаром, которого посоветовал Кирилл. Врач зайдет к нам после десяти вечера, пока велел держать парочку дома. Надо Моне и Поне постелить пеленку.

– Так они и сообразят, куда им бегать, – засмеялся муж.

– А вдруг? – улыбнулась я, пошла в кладовку, вытащила бумажную подстилку и спросила: – И где ее постелить?

– В туалете, – удивился Степан. – Где же еще?

– Они не смогут дверь открыть, – возразила я, – лучше в коридоре в углу. Ты не против?

– Нет, – засмеялся муж, – все равно щенок и котенок ее не используют, напрудят луж по всей квартире. Наверное, уже набезобразничали где-нибудь.

– Им только один день здесь жить придется, – ответила я.

– И кто из них Моня, а кто Поня? – поинтересовался Степа.

– Моня кот! – заявила я и тут же засомневалась. – Нет, вроде он Поня.

– Надо было назвать животных нормально, – заметил муж, – пес Барбос и Мурка.

– Кот Мурка, – хихикнула я, – забавно.

– Значит, в подвале в костюмерной, о которой знает только несколько человек, нашли платок какой-то женщины? – вернулся к делу супруг.

– Надежды Викторовны Потаповой, – сказала я, – актрисы. Больше ничего о ней я не знаю. Сегодня очередное заседание по поводу постановки моего детектива. Поменялся режиссер, а заодно и состав исполнителей. Из прежних актеров остался только Ленинид.

– Думаю, ты не в восторге, – хмыкнул Степан.

– Общаться с папашей особого желания у меня нет, – призналась я, – а вот известие о другом постановщике обрадовало. Игнат Бородин решил сделать из моего произведения нечто совсем непотребное.

– Значит, все на пользу, – сказал Степан.

– Найду Надежду, поговорю с ней осторожно, – пообещала я. – Попробую узнать, как ее дорогой во всех смыслах платок оказался в цоколе.

– Отличная идея, – одобрил Степа, и тут зазвонил его телефон.

Муж взял трубку.

– Привет. Дома. Ох! Совсем забыл. Еду. Если они придут раньше, угости их кофе. Ну сам понимаешь.

Не выпуская мобильного, Степан поспешил в коридор, я пошла за ним.

– Когда вернешься?

– Понятия не имею, – крикнул муж, входя в гардеробную, – назначил на одиннадцать встречу с новым клиентом и забыл об этом! Сейчас бизнесмен, которому я понадобился, секретарю Гоше звякнул, извинился, что опоздает, приедет к двенадцати.

– Повезло тебе, – сказала я.

Степа вышел в коридор.

– Все. Я уехал!

Я тоже быстро собралась и помчалась в театр. Понятное дело, я попала во все пробки и ворвалась в кабинет, когда совещание уже началось и полный мужчина неопределенного возраста тихим голосом произносил речь:

– Добрый день, господа, меня зовут Олег Петрович Варламов. Ничего о себе сообщать не стану, захотите узнать подробности, гугл вам в помощь. Мое кредо: рассказать об обычной вещи необычно. Я категорически не приемлю так называемых звезд, которые маршируют из одного спектакля-сериала в другой, всегда изображая одни и те же эмоции. Пригласил тех, кто не известен широко. Нужны свежие лица, а не протухшие и закабаневшие в своей незаслуженной славе «знаменитости». Из прежнего состава остался только Ленинид Тараканов.

Варламов улыбнулся.

– Сие мой респект автору. Всегда говорю: любите, цените, балуйте сочинителя. Если он перестанет писать, чем вы, господа лицедеи, заниматься станете? Островского играть? Прогорим живо. Теперь об основной идее спектакля. Книга – философски-сексуальная притча о семейной жизни, об осознании своего места в ней, о любви, ненависти, прощении. Виола Ленинидовна, я правильно понял то, что вы вложили в текст?

Я улыбнулась. Я написала простой, как веник, детектив. Некий мужчина убил своего сына. А храбрый, умный полицейский ищет преступника. И конечно, его находит! Никакого философского смысла в криминальном романе нет, это чтиво для отдыха.

– Виола Ленинидовна, – окликнул меня режиссер.

– Все прекрасно, – ответила я.

– Спектакль назовем «Умка и Тупка», – потер руки Олег.

Худенькая женщина с бледным лицом робко осведомилась:

– Роман про мишек?

– Не припоминаю героя Михаила, – задумался Варламов.

– Нет там такого, – сказала я.

– О каких медведях ты говоришь? – потребовал ответа Олег.

– Я решила, что мы ставим спектакль по мультику про медвежонка Умку, – объяснила незнакомка.

– Медвежонок? – повторил Варламов. – В театре? Мы же не в цирке!

Женщина окончательно смутилась.

– Ну… вы сказали… Умка…

Олег кашлянул.

– В постановке два главных героя. Умка – умный носорог. Тупка – глупый слон. Они живут в подмосковном лесу.

Я заерзала на стуле.

– Простите. Действие книги разворачивается в столице России.

– И что? – спросил Олег.

– У нас слоны не обитают, – договорила я, – да и носорогу без шансов выжить зимой в полях Подмосковья.

– А как насчет зоопарка? – прищурился режиссер.

– Там любые твари есть, – подобострастно заявил парень с пирсингом в носу.

Олег Петрович поднял брови:

– Виола! Еще вопросы есть?

– Не стану спорить с теми, кто говорит о наличии в зоопарке слонов, – хорошо поставленным басом прогудела черноволосая дама в фиолетовой блузке, – но сомнительно, что их выпускают на променад по Тверской.

– Таково мое видение, – отрезал постановщик. – Действие разворачивается в особом районе столицы нашей родины, где купили квартиры звери. Иносказательная притча. Басни Эзопа. Понятно?

– Нет, я написала обычный криминальный роман и хочу… – возразила я.

– А я хочу, – незамедлительно перебил меня режиссер, – необычного. Фиолетовый слон, который летит по небу, и простой полицейский в патрульной машине, о ком неделю будут орать СМИ? Кто вызовет больший интерес? Поразит прессу?

– Все зависит от того, кем вы являетесь, – прогудела дама с цыганскими кудрями, – ежели наркоманом, то летать под облаками на фиолетовом мамонте для вас обычное дело. А если вы преступник, тогда полицейский вас заинтересует, как никого другого, а мимо слона вы пробежите не оглядываясь.

– Обсуждение закончено, – мрачно заявил Варламов. – Тупка – Потапова Надежда. Умка…

– Все собрались? – громко вопросил Ленинид, появляясь в помещении. – Если нет, то начнем. Семеро одного не ждут.

– Вы как раз вовремя, – заверил Олег, – все объясню вам лично. Садитесь. Ваша роль: главный носорог! Как вам моя идея? Остальным – до свидания. Список действующих лиц и исполнителей висит на доске. Ознакомьтесь.

– Вы платите – я в восторге, – пообещал папаша, – платите в два раза больше – мой восторг будет неописуем.

Я оставила сию парочку беседовать тет-а-тет, пошла следом за черноволосой дамой, нагнала ее и спросила:

– Где доска объявлений?

– В коридоре, где гримуборные, – пояснила та, – радуйтесь, что вам не надо изображать слона в угоду гению, который придумал название «Умка и Тупка».

– Вы, наверное, Надежда Потапова? – предположила я.

Дама хихикнула:

– Сложно понять, что хуже. То, что вы приняли меня, звезду первой категории, за не пойми кого, или то, что Надежда, хоть и не явилась на совещание, получила главную роль в спектакле.

– Простите, я не хотела вас обидеть, – смутилась я, – являюсь новым человеком в театре, пока мало с кем познакомилась. Только с Фаиной удалось поговорить.

– Кто черта помянет, он уж тут, – сказал знакомый голос.

Я обернулась и увидела Фаину.

Та мне улыбнулась:

– Доброго дня, душенька. Вас, Софья Михайловна, можно поздравить? Как всегда, Варламов главную роль вам отломил?

– По таланту и работа, милая, – проворковала черноволосая дама.

– Не стану мешать вам беседовать о высоком искусстве, – прощебетала Фаина и упорхнула.

– Вот вам пример полной бездарности, которая себе путь на сцену через диван проложила, – пробурчала брюнетка. – Конечно, не принято самой представляться, но мы находимся почти в военно-полевых условиях. Софья Михайловна Ковалева. Прима. Лауреат конкурсов. Обладательница массы премий, что касаемо Фаины…

– Фаина? – спросил тоненький голосок. – Что с ней?

– Дусенька, – заворковала моя собеседница, – солнышко!

Только сейчас я заметила девушку в дорогом розовом пуловере известной итальянской фирмы. Видела этот свитер в магазине, очень он мне понравился, на груди цветок из стразов, да цена отпугнула. Софья звонко расцеловалась с девушкой, и начался обмен комплиментами.

– Прекрасно выглядишь, ангелочек!

– Сонечка, на вашем фоне розы блекнут, – не осталась в долгу незнакомка и поправила свои очки в толстой оправе.

– Аха-ха! Шутница.

– Святая правда! Вы первая красавица театра.

– Дусенька, очарование наше. Когда-то так и было. Но сейчас! Перед тобой старая грымза.

Диалог длился не одну минуту, потом Софья вспомнила обо мне и защебетала:

– Ах я, старая кошелка! Познакомься! Это очень-очень талантливая писательница Арина Виолова. Сама понимаешь, это псевдоним. На самом деле она милейшая, прелестнейшая девочка Виола Тараканова…

Дама говорила, будто рэп читала. А я потихоньку изумлялась. Похоже, Софья вчера прошерстила вдоль и поперек весь интернет, отыскивая в Сети все, что когда-либо писали обо мне. Но откуда она знает о моем союзе с Куприным? Брак рухнул так давно, что я сама о нем забыла! Ни в одном интервью не упоминала Олега. Не потому, что зла на него или обижена. Нет, эти эмоции давно изжиты. Я готова поддерживать с бывшим супругом ровные отношения, но они ни мне, ни ему не нужны. Нигде и никогда я не упоминала, что давным-давно, когда горы в песочнице казались большими, я жила одной семьей со следователем Куприным и своей подругой детства Тамарой. Для меня то время – как Ветхий Завет. Понятно, что все описанные в нем события происходили на самом деле, но это было так давно, что ныне воспринимается как сказка.

– Соня, приехала Лада, – закричал мужской голос.

– Ох! Простите, уношусь, – выпалила всезнайка и растворилась в коридоре.

Девушка мило улыбнулась:

– Всегда хотела узнать, где писатель берет сюжеты? Что его вдохновляет на написание книг?

– Лично меня стимулирует на работу желание купить новые туфли или сумку, – ответила я, – муж не ограничивает мои расходы, но иметь собственные деньги – значит уберечь себя от упреков. Вы, наверное, знаете Надежду Потапову?

– Надю? – переспросила Дуся. – Ну… я работаю в театре помощницей костюмера, помогаю в гардеробе, еще убираю гримерки звезд. Не вхожа в актерскую среду.

Я постаралась скрыть изумление. Гардеробщица? Уборщица? Однако внешний вид Дуси свидетельствует об очень хорошем материальном положении. На ее платье и туфлях нет кричащих фирменных знаков. Но все равно понятно, что вещи очень дорогие. Стрижка, укладка сделаны явно в элитном салоне, маникюр, прекрасные виниры – все говорит о достатке. Может, Дуся – дочь или жена очень богатого человека? И тот разрешил ей подавать зрителям пальто, мыть полы и бегать за одеждой для актрис?

– Надя тихая, неприметная, ее словно пальцем по бумаге размазали, – говорила тем временем Дуся. – Чем она привлекла ваше внимание?

– Потапова всегда играет крохотные роли… – начала я.

– Разве? – удивилась девушка. – В пьесе «Украли новогоднюю елку» она главный герой, снеговик. Оба действия она находится на сцене, стоит в углу в костюме снежной бабы. Молча. Характер персонажа прямо как у Нади. Зачем она вам?

– Режиссер сказал, что в моей пьесе сразу два главных героя. Умка – очень умный. А Тупка не страдает избытком интеллекта, вот эта роль досталась Потаповой. Но там много текста, – пояснила я.

Собеседница весело рассмеялась.

– Умка и Тупка. Забавно. Мне сегодня почти нечего делать. Пойдемте в комнату и поговорим.

– А ее хозяйка не рассердится? – на всякий случай спросила я.

– Нет, нет, – успокоила меня гардеробщица, – это общий зал для массовки. Нет у него хозяина. Вот мы и пришли. Прошмыгивайте, а то в коридоре поговорить не дадут. Да вы только посмотрите вокруг! Ну и свиньи!