Кива Лагос не дождалась чуда, зато получила на ближайшую неделю приятный довесок в лице Сивурена Донхера.

– Это наш торговый посредник, – сказал Гажон Магнут, имея в виду напыщенного типа, болтавшегося без дела по трюму Имперской станции, который был отведен кораблю «Да, сэр». Посредник стоял возле штабеля ящиков с чепушинами. Плоды почти созрели. Воздух в трюме был насыщен густым цветочным ароматом, который в ближайшие несколько дней мог смениться запахом гнили. Сидя в кабинете, предоставленном арендаторам трюма, Магнут и Лагос смотрели сверху на несчастного дурака.

– Ладно, – кивнула Кива. – И что, мать его растак?

– Он хочет заплатить за перелет для себя и своей семьи. На «Да, сэр».

– С Края? Куда?

– Сказал, что решит позже.

– Можно подумать, где-то во Взаимозависимости еще нет перенаселения, – фыркнула Кива. – Уже много лет никто не строил новых поселений и не рыл котлованы под новые города.

– Я ему объяснил. Он ответил, что это его проблема.

Кива снова посмотрела на посредника:

– У нас не пассажирский рейс, Гажон.

– Да, мэм, – согласился Магнут. – Но, если позволите, особого вреда для нас тоже не будет. Команда укомплектована не полностью, и здесь, на Крае, нам не нанять столько людей, сколько мне бы хотелось. В крайнем случае можем взять его вместе с семьей под опеку и потребовать с них плату за такую честь.

– Почему у тебя проблемы с наймом?

– Идет война, – пожал плечами Гажон.

– Но вот он, к примеру, хочет отсюда улететь, – заметила Кива.

– Это не то же самое, мэм. Он хочет улететь насовсем и забрать с собой семью. Но каждый, у кого здесь семья, хочет быть вместе с ней. Множество жителей планеты покидают зоны боевых действий, из-за беженцев начался настоящий кризис. Честно говоря, даже если бы нам не запретили продавать чепушины, мы вряд ли сумели бы много продать. Рынок почти перестал существовать.

– Но мы могли бы получить наши лицензионные выплаты и прибыль, – сказала Кива и снова посмотрела на человека в трюме. – Как, говоришь, его зовут? – спросила она Гажона.

– Сивурен Донхер.

– И как, хороший посредник?

– Один из самых успешных. Собственно, поэтому он к нам и обратился – видимо, полагает, что мы перед ним в долгу.

– Вот как? – проговорила Кива. – Давай-ка его сюда.

Кивнув, Гажон отправился за потенциальным пассажиром.

Вблизи Сивурен Донхер оказался чуть полноватым человечком средних лет, на чьем лице высокомерие и тревога так быстро сменяли друг друга, что Киве показалось, будто это происходит помимо его воли. У него был вид человека, еще несколько дней назад уверенного, что он сумеет пережить мятеж со всей его бессмыслицей, а потом внезапно осознавшего, что ему это не удастся.

– Здравствуйте, леди Кива, – поклонился Донхер, глядя на стул, который недавно освободил Гажон Магнут. Он явно ожидал предложения сесть и общения на равных.

– Хочешь убраться с Края? – спросила Кива, не предложив ему сесть. При виде подобной нелюбезности стоявший в углу Магнут едва заметно поднял брови.

– Да, мэм.

Кива кивнула в сторону Магнута:

– Гажон говорит, что ты – один из самых успешных наших посредников.

– Я хорошо послужил вашей семье, леди Кива, – улыбнувшись, кивнул Донхер.

– Уточни, что значит «хорошо».

– За текущий платежный период дом Лагос получил от моих компаний четыре миллиона марок. Гм… вернее, получит, как только ваши неприятности с герцогом Края будут улажены.

– Четыре миллиона марок, – повторила Кива. – Неплохо. Совсем неплохо.

– Спасибо, мэм.

– Так почему, мать твою растак, я должна этому мешать?

– Мэм? – непонимающе моргнул Донхер.

– Ты приносишь мне кучу денег. Если ты улетишь с Края, этих денег не станет. По логике, я должна приказать тебе вернуться к своим садам и фабрикам и оставаться там.

– Мэм… идет война.

– И? Как мне тут говорят, у вас, идиотов, такое происходит регулярно. Через несколько месяцев жизнь придет в норму.

– Не в этот раз, мэм. Сейчас все по-другому. Герцога того и гляди скинут, а тех, кто считался его фаворитом, выслеживают и убивают. Вместе с семьями.

– Как я понимаю, вы с герцогом – лучшие друзья?

– Я часто бываю при дворе, мэм. Как и моя жена, которая особенно близка с герцогиней. Иногда оба гостили у нас.

– Но ты ведь сам не аристократ, – прищурилась Кива.

– Нет, мэм. – Донхер пожал плечами. – Говорили, что меня в этом году посвятят в рыцари. Мы с женой немало пожертвовали на благотворительные больницы герцога. Но теперь все это повисло в воздухе.

– Гм… – Окинув взглядом перепуганного мелкого карьериста, Кива решила, что с ним действительно все ясно. – Четыре миллиона.

– Прошу прощения, мэм?

– Ты не просто просишь взять тебя на корабль, Донхер. Ты также просишь разрешения расторгнуть посреднический договор с домом Лагос, лишив нас дохода на этой планете. Прекрасно. Это обойдется тебе в четыре миллиона марок.

– Я договорился с вице-президентом моей компании о продолжении работы… – заикаясь, пробормотал Донхер.

– У нас договор лично с тобой, Донхер, – прервала его Кива.

– С моей компанией, мэм…

– Это больше не твоя компания, – снова оборвала его Кива. – Ты решил рвать когти, и мы не договаривались ни с какими долбаными вице-президентами. Мы не знаем, способны ли они вообще найти собственную задницу с фонарем и картой. Нам, дому Лагос, придется заново проверять твою компанию, и только мы можем оценить, стоит ли этот вице-президент того, чтобы иметь с ним дело. Если нет, нам придется разрывать посреднический договор, что означает кучу юридических идиотизмов, этот придурок подаст на нас в суд, и в итоге мы потеряем деньги.

– Леди Кива, я гарантирую…

– Ты не можешь давать никаких чертовых гарантий, Донхер. Тебя уже смахнули с доски, и мне от тебя нет никакой долбаной пользы. Единственная гарантия – деньги. Много денег. В данном случае – четыре миллиона марок. Наличными и, как говорится, на бочку. Только так.

Весьма интересно было наблюдать, как от лица собеседника отливает краска. Кива читала про это в книгах, но пока еще ни разу не видела в реальности. Румяная физиономия Донхера побледнела, покрывшись липким потом.

– Вряд ли у меня найдется столько, мэм, – сказал он.

– Уверена, что найдется, – ответила Кива. – Ты собирался покинуть планету и никогда больше не возвращаться. Тебе придется начинать на новом месте, где у тебя нет никакой уверенности в успехе. И единственное, что поможет тебе выжить вместе с семьей, пока не появятся какие-то перспективы, – большая куча наличных. – Она помедлила, задумчиво разглядывая Донхера. – Могу предположить, что у тебя на личной флешке, вероятно, лежит десять или пятнадцать миллионов марок. – Она ткнула пальцем в карман его жилета. – Может, даже прямо тут. Или я ошибаюсь?

Донхер промолчал.

– Тогда вернемся к делу, – кивнула Кива. – Четыре миллиона за то, чтобы освободить тебя от обязательств по договору.

– Да, леди Кива. – Донхер поклонился, давая понять, что, по его мнению, сделка закрыта.

– Мы еще не закончили, – заметила Кива. – Скольких людей ты берешь с собой?

– Я, моя жена и наши дети. Еще мать жены и двое слуг.

– Сколько детей?

– Трое. Две девочки и мальчик.

– До чего же приятное семейство. Полмиллиона марок за каждого.

Кива увидела, как бледное лицо Донхера вновь становится багровым.

– Это грабеж! – наконец выговорил он.

– Возможно, – кивнула Кива. – Но мне плевать. Твоя маленькая семейная ячейка проведет с нами девять месяцев, пока мы летим до Ядра. Им потребуются еда, кислород, место на корабле, в конце концов.

– Но это же еще четыре миллиона марок!

– Твои математические способности впечатляют, Донхер.

– Я не могу позволить себе этого.

– Ну да, как же.

– Наверняка мы могли бы как-нибудь договориться, миледи.

– Извини, – рассмеялась Кива. – Ты что, думал, у нас переговоры? Вовсе нет. Ты хочешь улететь с планеты, и я называю свои расценки. Не нравится – можешь поискать в другом месте. Как я понимаю, «Ври больше» скоро стартует?

– Собственно говоря, его задержали, – сказал Магнут. – Герцог приказал арестовать капитана. Похоже, считает, будто она позволила пиратам проникнуть на корабль и захватить груз оружия.

– Вот как?

– Вероятно, была договоренность со старшим помощником, и тот попытался устроить мятеж, но неудачно. Капитан, однако, решила выполнить уговор с пиратами. Это выгоднее. Судя по всему.

– Гм. – Кива снова повернулась к Донхеру. – В таком случае одним вариантом меньше для тебя.

– Леди Кива, могу предложить вам за перелет три миллиона марок. Вместе с четырьмя миллионами, которые вы уже потребовали, это больше половины того, что у меня есть.

– Раз так, можешь оставить на планете своих слуг, – сказала Кива. – Если, конечно, ты не планировал взять одного и оставить вместо него тещу.

Краска вновь начала отливать от лица Донхера.

– Ага! – злорадно усмехнулась Кива. – Так ты собирался избавиться от тещи? Ну и сволочь!

– Неправда, – слабо возразил Донхер.

– Мой тебе совет, Донхер: с такой рожей не играй в карты ни с кем на корабле – сразу залезешь в долги. Итак – семь миллионов марок. Ты хочешь что-то взять с собой? Какой-то груз?

– Если позволите, мэм.

– Конечно позволю. Тысяча марок за килограмм, и полмиллиона вперед, чтобы выделить место в грузовом отсеке. Если груз окажется меньше по весу, вернем деньги.

К этому моменту Донхер уже понял, что лучше не спорить:

– Да, мэм.

Кива показала на Магнута:

– Гажон возьмет у тебя деньги и распорядится обо всем, что нужно. Мы отправляемся через пять дней – Гажон назовет тебе точное время. Если тебя с семьей не окажется на корабле за двенадцать часов до этого, вы все останетесь здесь, а деньги останутся у нас. Понятно?

– Да, мэм.

– Тогда все. Возвращайся в трюм и жди Гажона.

Донхер поклонился и вышел. Магнут закрыл за ним дверь.

– Впечатляюще, мэм, – сказал он Киве.

Кива вновь усмехнулась, а затем спросила:

– Что мы сегодня выяснили, Гажон?

– Что Сивурен Донхер хочет бежать с планеты?

– Мы выяснили, что он настолько сильно хочет бежать с планеты, что готов выложить за это семь с половиной миллионов марок, – сказала Кива. – А значит, есть и другие вроде него, готовые заплатить столько же, если не больше.

– Вы собираетесь взять на борт еще беженцев, мэм?

– Беженцев – нет. Переселенцев – да.

– Есть разница?

– Примерно полмиллиона марок за каждого, Гажон.

– Гм… у нас в самом деле пассажирский рейс?

Ухмыльнувшись, Кива показала на Донхера: тот снова стоял с несчастным видом возле штабеля ящиков с чепушинами.

– Мы только что получили от этого тупого болвана семь с половиной миллионов марок, – сказала она. – Двенадцать с половиной процентов наших финансовых потерь от долбаного рейса. Еще несколько таких, как он, и мы сведем баланс. Ради этого стоит несколько месяцев потерпеть их титулованные задницы.

Магнут кивнул в сторону Донхера:

– У него есть проездные документы для семьи и слуг. Но не каждый, кто хочет полететь с нами и может себе это позволить, обзаведется ими. Даже если ему разрешат покинуть планету, большинство правительственных учреждений закрыто, так что документов он не получит.

– Это наша проблема?

– Когда мы прибудем на Ядро и выгрузим этих… переселенцев, нас могут оштрафовать за незаконную перевозку людей, если у них не окажется проездных документов. Как видите, это может оказаться и нашей проблемой.

– Нас могут оштрафовать, только если докажут, что мы знали об отсутствии у них бумаг.

– Вроде того, – кивнул Магнут. – На самом деле все сложнее.

– Но по сути, – продолжала Кива, – если у них будут документы, эти документы случайно окажутся фальшивыми и выяснится, что мы этого не знали, дом, скорее всего, отвертится от штрафа.

– Да, мэм.

Кива подняла брови, давая понять Магнуту – без единого слова, которое могли бы вменить ей в вину, – что ему следует найти того, кто срочно соорудит поддельные проездные документы сносного качества за огромную для отъезжающих сумму, с которой дом Лагос получит скидку в виде комиссионных. Если поддельные документы будут обнаружены, вину, разумеется, возьмет на себя Магнут, а Кива и, соответственно, дом Лагос будут ни при чем.

Судя по тяжелому вздоху и короткому кивку Магнута, он прекрасно все понял.

– А дальше объяви, что мы принимаем переселенцев. Если они хотят попасть на корабль, пусть поторопятся. И лучше пусть несут наличные.

На корабль хотелось попасть многим переселенцам. И они с радостью несли деньги.

Естественно, далеко не все из них обладали состоянием Сивурена Донхера, и не каждый собирался брать с собой пятерых родственников, не считая прочих душ. Но всего набралось немало – одиноких, пар, а иногда и семей из трех или четырех человек, по полмиллиона марок за каждого, плюс плата за груз, плюс документы, плюс дополнительные поборы, если беженцы оказывались торговыми посредниками или деловыми партнерами дома Лагос. А таких хватало – Кива велела Магнуту выявлять их и брать в первую очередь.

Через два дня до сведения баланса оставалось меньше пяти миллионов марок.

– Я долбаный финансовый гений, – сказала Кива капитану Блиникке, вернувшись на «Да, сэр».

– Или вы просто наживаетесь на войне, – заметил Блиникка.

– Я ничего не продаю воюющим сторонам, – возмутилась Кива, но тут же с легкой усмешкой пожала плечами. – Я предлагаю услуги тем, кто желает покинуть театр военных действий. По сути, оказываю гуманитарную помощь. Спасаю людей.

– За полмиллиона марок с каждого?

– Я не говорила, будто у меня из-за них сердце кровью обливается.

– Как скажете.

– Мы можем завершить рейс с прибылью, – заметила Кива. – Вряд ли ты станешь возражать.

– Не стану, – согласился Блиникка. – Учитывая обстятельства, даже небольшой минус обернется для нас плюсом. Я не лишусь своего поста, а вы не потеряете лицо перед своей матерью и домом Лагос. С финансовой точки зрения вы поступаете разумно.

– Но…

– Никаких «но». Вы правы. Это всего лишь напоминание о том, что война покровительствует богатым. Те, кто может улететь, улетают. Те, кто не может, страдают.

– Мать твою растак, – помолчав, проговорила Кива. – У тебя вообще есть совесть, Томи?

– Нет, мэм.

Звякнул планшет Кивы – это оказался Гажон Магнут.

– К вам посетитель, – сказал он, когда Кива включила связь.

– Кто?

– Лорд Грени Нохамапитан. Говорит, вы с ним знакомы.

– Мать твою, – проворчала Кива. – Чего хочет этот мерзкий кусок дерьма?

– Думаю, это как-то связано с вашим планом насчет переселенцев. Во всяком случае, он задавал вопросы на эту тему.

– И что ты ему ответил?

– Я ответил, что их нужно решать с вами. Он разозлился и попытался поставить меня на место, но я начал цитировать торговые правила Взаимозависимости, и он оставил меня в покое. Он велел своей прислужнице найти челнок, чтобы тот доставил его на «Да, сэр», и скоро будет у вас.

– Поняла, – сказала Кива и, отключив связь, повернулась к капитану. – Готов заняться космической адвокатской практикой?

– Конечно, – улыбнулся Блиникка.

– Вот и хорошо. Пошли.

– Здравствуйте, леди Кива, – сказал Грени Нохамапитан, когда причальный отсек для челноков вновь заполнился воздухом. – Рад снова видеть вас.

– В самом деле? – спросила Кива.

– Полагаю, да. – Грени кивнул капитану. – А вы, как я понимаю, капитан Блиникка?

– Да, милорд, – поклонился Блиникка.

Быстро поклонившись в ответ, Грени обратился к Киве.

– Нам нужно поговорить наедине, – сказал он.

– О чем?

– О том, как вы наживаетесь на беженцах.

– Тут не о чем говорить.

– Герцог возражает.

– Капитан? – повернулась Кива к Блиникке.

– Милорд, законы Взаимозависимости достаточно ясно говорят о правах беженцев в военное время и о праве попутных кораблей и их команд оказывать им помощь. И вообще, это одно из основных прав Взаимозависимости, провозглашенное самой пророчицей.

Грени лишь мрачно усмехнулся в ответ:

– Весьма сентиментально, капитан, учитывая, что вы берете с каждого по полмиллиона марок.

– Собственно, мы с капитаном только что говорили о положении менее обеспеченных, – сказала Кива.

– Вы? – недоверчиво переспросил Грени.

– Во-первых, пошел на хрен, во-вторых, да. – Кива посмотрела на Блиникку. – Я права?

– Да, мы кое-что обсуждали.

– Полагаю, вы собираетесь сказать, будто берете по полмиллиона с человека, чтобы оплатить провоз бедных, которых тоже берете на борт, проявляя внимание к их отчаянному положению?

– Возможно. Полагаю, тебе трудно в это поверить, Грени, но ты всегда был мелким дерьмецом.

– В свое время вы считали это подкупающей чертой моего характера, леди Кива. – Грени повернулся к капитану. – Несмотря на все законы о беженцах, вы прекрасно знаете, что Край имеет особый статус внутри Взаимозависимости. Многие не могут просто так покинуть его, поскольку оказались на Крае не без причины.

– Нашему главному казначею хорошо известны особенности Края и некоторых его обитателей, – сказал Блиникка. – Мы не берем с планеты тех, кому запрещено ее покидать.

– Вы не станете возражать, если мы тщательно проверим это? – спросил Грени.

– Нет, конечно, – ответил Блиникка. – Не сомневаюсь, что имперское таможенное управление Края предоставит вам всю необходимую информацию.

– Герцог предпочел бы напрямую ознакомиться со списком ваших пассажиров.

– Прошу извинить, милорд, – покачал головой Блиникка, – но по законам Взаимозависимости такие сведения можно запросить лишь у таможенного управления, но не у команды корабля.

– Полагаю, вы могли бы оказать любезность герцогу.

– Ты просишь моего капитана нарушить законы Взаимозависимости? – сказала Кива.

– Интересы герцога и законы Взаимозависимости во многом совпадают.

– О чем я прекрасно знаю, мать твою, благодаря эмбарго, которое герцог наложил на мой груз. Но в данном случае это не так. Верно, капитан?

– Не так, миледи, – подтвердил Блиникка.

– Ну так что? – Кива пристально посмотрела на Грени.

– Раз уж я здесь, я бы хотел осмотреть корабль, – помолчав, сказал тот.

– Тебе что, мать твою, экскурсию устроить? – спросила Кива.

– Если не возражаете.

– Нам больше заняться нечем, кроме как за три дня до отправления потакать твоим капризам?

– Вообще-то, нечем.

– Это тонкий намек на то, что ты хочешь потолковать со мной наедине?

Грени развел руками, словно говоря: «Твоя взяла».

Кивнув, Кива обратилась к Блиникке:

– Отведу его на производственный уровень. Если ты снова потребуешься мне, чтобы ткнуть ему в лицо имперское законодательство, я позвоню.

Блиникка кивнул и вышел.

– Идем, пора с этим кончать, – сказала Кива, знаком велев Грени следовать за ней.

Причальный отсек находился в кормовой части «Да, сэр» – длинной суставчатой иглы, от которой отходили два отдельных кольца, вмещавшие, кроме прочего, гидропонные и производственные модули. Каждое из них вращалось, обеспечивая базовую силу тяжести, равную половине стандартной, а пресс-поля доводили фактическую гравитацию до одного «же». В зависимости от модуля сила тяжести могла меняться для производственных и иных целей.

– Чувствую себя легким, – заметил Грени, когда они вошли в сельскохозяйственный модуль.

– Чепушины лучше всего растут при одной восьмой «же», – кивнула Кива. – И в этих модулях поддерживается именно такая сила тяжести.

– На Крае сила тяжести чуть больше одного «же». Ты собиралась сказать об этом покупателям твоих лицензий?

– Это не значит, что при такой гравитации они не вырастут, – возразила Кива. – Прекрасно вырастут. К тому же они созревали бы на настоящих кустах чепушина, а не на гидропонных установках, как здесь. – Она показала на решетки, плотно утыканные светильниками и плодами, поднимавшимися из питательной среды. – Чего точно хватает на Крае, так это земли. Только теперь это не имеет значения – спасибо долбаному герцогу.

– Если уж быть честным, дом Лагос выпустил на свободу вирус, уничтоживший урожай основных культур.

– Если уж быть честным, можешь катиться в долбаную задницу: мы тут совершенно ни при чем, и ты это прекрасно знаешь.

– Мне тебя недоставало, Кива. Тебя и твоих любимых словечек.

– Сомневаюсь. Но все равно спасибо.

Грени показал на чепушины:

– И что вы будете со всем этим делать?

– Идем в следующий модуль, и ты увидишь.

Следующим был производственный модуль, где для большей эффективности поддерживалась сила тяжести в один и одну десятую «же».

– Вы что, делаете из них сок? – спросил Грени.

– Сок, концентрат, фруктовый джем из остатков и прочее дерьмо, – кивнула Кива. – Девать товар, в общем, некуда – нет смысла конкурировать с нашими посредниками. Мы думали о том, куда пристроить его, но решили не обижать их. На Ядре попробуем продать все это имперскому правительству как излишки. Оно распределит их среди бедных семей в качестве продовольственной помощи, например, а дом Лагос получит налоговый вычет.

– Хочешь сказать, что ваш рейс завершится вполне удачно?

– Возможно. Если имперское правительство не включит это дерьмо в программу продовольственной помощи, нам придется за все отвечать.

– Уверен, бухгалтеры дома Лагос вывернутся и найдут способ списать потери. А если прибавить деньги, которые вы вымогаете у пытающихся бежать с Края, дом может даже оказаться в плюсе.

– Ты говоришь так, будто это плохо.

– Вовсе нет. Чем еще заниматься домам гильдий, как не делать деньги? В этом суть их деятельности. Твоей и моей.

– Собственно, к сути ты пока не перешел, – заметила Кива.

– Суть вот в чем, Кива: герцога беспокоит кое-кто из тех, кого вы, возможно, собираетесь вывезти с планеты.

– Ладно. И что?

– Некоторые из них представляют интерес для герцога – по разным причинам.

– Опять-таки и что?

– Если кое-кто попытается заплатить тебе за перелет, герцог желает об этом знать.

– Мать твою, Грени, – рассмеялась Кива, – ты, наверное, шутишь. Если бы не герцог, думаешь, мне пришлось бы делать из плодов джем и перевозить богатых придурков?

– Герцог просит оказать ему услугу, как аристократ аристократа.

– Герцог может оттрахать сам себя заряженным дробовиком.

– Я так и думал, что ты это скажешь, – снова кивнул Грени. – Поэтому меня уполномочили предложить тебе взятку.

– За что?

– За то, чтобы ты сообщила нам, если определенные люди попытаются заплатить за перелет на твоем корабле. И за информацию о том, где их найти.

– Я прошу за перелет кучу денег, – сказала Кива.

– Герцог готов заплатить столько же в качестве награды.

– Столько же, мать его? Если он хочет моего содействия – сумма начинается с двух миллионов за человека.

– Тебе не кажется, что ты просишь слишком много?

– Герцог нагрел меня как минимум на шестьдесят миллионов марок, так что не кажется.

– Один миллион марок за человека.

– Посмотри на себя, Грени. Ты вправду решил, будто мне от тебя что-то нужно?

– Герцог может принять меры, чтобы осложнить ваш отлет.

– Что, арестует моего капитана, как и капитана «Ври больше»?

– Ты об этом слышала?

– Космос тесен. Мы уже получили все разрешения, Грени. Наш отлет одобрен. И герцог сейчас больше всего озабочен тем, как не оказаться свергнутым и, вероятно, убитым.

– Полтора миллиона марок за человека.

– Два с половиной миллиона, и при любой попытке торговаться цена будет повышена.

– Герцог не делает деньги сам.

– Почему бы этому сукину сыну не позаимствовать часть моих денег, которые он присвоил?

– Не такая уж плохая мысль.

– Хрен с тобой. Три миллиона. Просто за то, что ты меня вконец достал.

Грени умиротворяюще поднял руки:

– Кива, хватит. Договорились.

– Три миллиона за каждого?

– Да.

– Прямо сейчас положишь десять миллионов на депозит. Мне надо точно знать, что ты меня не обдуришь.

– Как только вернусь на Имперскую станцию.

– Кого ты ищешь?

– Графа Клермонта и любого из его детей.

– Детей?

– Ну, они уже взрослые. Им около тридцати стандартных лет. Близнецы. Парень и девушка.

– Зачем они тебе?

– Расскажу за три миллиона марок.

– Сволочь ты этакая.

– Это не так уж важно. Важно, чтобы мы узнали, если кто-то из них пытается покинуть планету.

– А если они попытаются связаться с нами?

– Тогда свяжись со мной, и мы заберем их прямо с Имперской станции перед тем, как они поднимутся на борт «Да, сэр».

– То есть ты обо всем позаботишься?

– Да.

– А потом вышвырнешь их в космос или что-нибудь в этом духе?

– Вряд ли это должно тебя волновать.

– Может, я и сволочь, Грени, но быть активной соучастницей убийства не желаю.

– Мы не собираемся никого убивать. Мы просто не хотим, чтобы они улетели.

– Кто-нибудь еще? Если, конечно, ты предлагаешь по три миллиона за голову?

– Нет. Но меня восхищает твоя моральная гибкость.

– Ты сам сказал: кем бы мы были, если бы не делали деньги?

Когда Грени покинул «Да, сэр», Кива вызвала по связи Гажона Магнута:

– Мне от тебя кое-что надо.

– Сейчас и без того немало дел, мэм.

Кива поняла, что для Магнута это не более чем вежливый вариант ответа «Отвали, я занят».

– Да, знаю, но мое дело не терпит отлагательства.

– Что именно?

– Мне нужно, чтобы ты аккуратно – и чем аккуратнее, тем лучше, черт побери, – выяснил, кто такой граф Клермонт и с чего герцог решил до него докопаться. И про детей графа тоже.

– Да, мэм. Насколько срочно?

– Было бы неплохо закончить час назад.

– Понял.

– Заодно выясни, что, мать его, делает на этой планете Грени Нохамапитан и какие у него отношения с герцогом.

– Мы уже знаем, что он – советник герцога.

– Верно, и за последние три дня мы с этим засранцем дважды пересекались, причем по вопросам, связанным с герцогом. Возможно, все это дерьмо кажется тебе случайностью, но мне – нет.

– Срочность та же, мэм?

– Да.

– Потребуются деньги.

– Потрать.

– Сколько?

– Сколько понадобится. Добавь к цене перелета для очередного желающего.

– Да, мэм.

Закончив разговор, Кива подсоединилась с планшета к одной из внешних камер «Да, сэр», сразу за причальным отсеком. Челнок Грени Нохамапитана исчезал вдали, направляясь к Имперской станции.

– Что ты задумал, засранец? – вслух проговорила Кива. – И что затевает твоя семейка?

Что бы ни замышлял Грени, это наверняка являлось частью более крупного плана семейства Нохамапитан. И что бы ни замышляли эти сволочи, хорошего не стоило ждать никому, в том числе дому Лагос – собственно, как и имперскому дому Ву. А если подумать, то и всей Взаимозависимости.

Кива смотрела вслед превратившемуся в крошечное пятнышко челноку, думая, не стоит ли просто приказать оборонительной системе «Да, сэр» запустить в него ракету. Да, пришлось бы объясняться. Да, формально это считалось бы убийством. Да, вероятно, началась бы война между домом Лагос и домом Нохамапитан, которую дом Лагос, несмотря на все свое могущество, в конечном счете проиграл бы.

С другой стороны, прямо сейчас это доставило бы Киве немалое удовольствие.

Неохотно отложив планшет, Кива решила заняться чем-нибудь другим – о чем, по ее собственному мнению, ей впоследствии предстояло пожалеть.