Бои возле университета Ополе успели утихнуть, и Марс Клермонт сумел вернуться в свою комнату в общежитии для выпускников, чтобы собраться в путешествие и, скорее всего, никогда не вернуться.

Возник вопрос: если улетаешь навсегда, что брать с собой?

Ряд обстоятельств упрощал задачу. Одежду Марс уже упаковал – дома в Клермонте ее хватало, и брать из Ополе было особо нечего, разве что несколько футболок с умными комментариями из области астрофизики, но Марс решил, что вполне обойдется без них. Одежда, которую он взял с собой, была нейтрального цвета и фасона – как заметил его отец, мода на Ядре отличалась от местной так радикально, что ему все равно пришлось бы покупать новую.

Музыка, книги, фотографии, развлекательные программы и большая часть личной переписки хранились на флешке размером с большой палец, вместе с примерно ста тысячами марок на расходы, которые теоретически были доступны лишь после введения биометрических данных Марса. В любом случае это не занимало много места.

Оставались лишь вещи, имевшие сентиментальную ценность. Большинство их также пребывало во дворце Клермонт – именно там Марс провел большую часть своей жизни; кроме того, его комната в общежитии была до смешного тесной. Из тех вещей, что находились в комнате, Марс выбрал четыре. Две из них были книгами, которые подарил отец: одну – на день рождения, когда сыну исполнилось тринадцать, а другую – когда тот защитил докторскую.

Третьим был старый музыкальный плеер, подарок Вренны: сестра взяла плеер с собой на концерт «Зеленых богов», и на нем расписались трое из четырех участников группы. Плеер больше не работал, а «Зеленые боги» распались много лет назад – кого-то успели забыть, кто-то опрометчиво продолжил карьеру, но уже сольную. Марс, однако, хранил плеер как напоминание о тех временах и о том, что Вренна, хоть и бывала частенько шилом в заднице, порой могла проявлять доброту и заботу.

Последней вещью стал потрепанный плюшевый поросенок по имени Гигги, которого мать купила Марсу на его первый день рождения, одновременно подарив Вренне плюшевого медвежонка по имени Хоуи. Хоуи пропал много лет назад – были основания подозревать, что Вренна запустила его в небо на самодельной ракете, – но Гигги уцелел и сопровождал Марса при каждом переезде. По законам жанра Гигги должен был остаться единственным подарком покойной матери, но на самом деле у Марса сохранилось немало подарков и вещей, полученных от матери либо напоминавших о ней. Гигги же попросту был его талисманом на счастье.

Запихав все четыре вещи в небольшой рюкзак, Марс окинул его взглядом. «Не так уж много багажа, чтобы покинуть планету», – подумал он, изо всех сил стараясь не думать, что отправляется туда, где он никого не знает и где, скорее всего, ему предстоит провести всю оставшуюся жизнь. Течение Потока в сторону Края могло протянуть дольше, чем обратное, и оставаться открытым еще многие годы. Теоретически Марс мог вернуться, хотя это казалось ему крайне маловероятным. Пытаясь заглушить мысли о том, что он никогда больше не увидит отца, сестру и всех, кого знал, он начал размышлять о практических сторонах отлета с планеты.

Что уже сделано: накануне он встретился с Гажоном Магнутом, главным казначеем корабля под названием «Да, сэр, это моя малютка», и договорился об оплате за перелет. Вышло недешево – дороже чуть ли не любой покупки за всю его жизнь, – и к тому же Магнут попытался всучить в нагрузку комплект фальшивых проездных документов. Марс заметил, что Магнут испытал легкое недовольство, узнав, что с проездными документами у пассажира все в порядке. Оставалось решить вопрос с увольнением и написать прощальные письма, которые будут отправлены уже после того, как «Да, сэр» окажется в Потоке.

И собрать все необходимое. Остальное прислуга Клермонта могла забрать из комнаты позже.

Закинув рюкзак на плечо, Марс в последний раз взглянул на комнату, решив, что особенно скучать по ней не будет: она была совершенно незапоминающейся во всех отношениях, как едва ли не любая комната в общежитии. Спустившись по лестнице, он вышел на улицу – почти пустую, не считая нескольких человек далеко впереди и фургона, который подъехал к Марсу. Из машины вышли двое рослых мужчин.

Фургон снова тронулся с места, уже вместе с Марсом: мужчины тут же затащили его внутрь, прежде чем он успел что-то сообразить. Рюкзак с сентиментальными ценностями остался на тротуаре – такое случается при внезапном похищении.

Грени Нохамапитан улыбнулся Марсу, сидевшему напротив него за небольшим столом.

– Счастлив снова вас видеть, лорд Марс. Рад, что мы смогли встретиться так скоро.

– Здравствуйте, лорд Грени, – кивнул Марс. – Поскольку вы меня похитили, вряд ли я мог отказаться.

Оба сидели в комнате без окон, напоминавшей переоборудованный грузовой контейнер. Марс понятия не имел, где он находится. Его привели сюда те самые громилы из фургона, и он провел здесь минут десять, прежде чем появился Грени.

– Мне не нравится слово «похитили», – заметил Грени.

– При всем уважении к вам, лорд Грени, сейчас мне абсолютно наплевать, что вам нравится, а что нет.

– Что ж, вполне честно. – Грени откинулся на спинку стула, задумчиво разглядывая Марса. – Ходят слухи, будто вы намереваетесь покинуть Край.

– Даже если так, какое вам дело?

– Это мы еще посмотрим. Идет война, и герцог заметил, что некоторые его аристократы – или их дети, взрослые и не очень, – внезапно пытаются купить себе перелет с планеты.

– Во время войны такое бывает.

– Пожалуй, – согласился Грени. – Герцог, однако, считает это проявлением недоверия к его руководящим способностям и поэтому предлагает желающим улететь остаться.

– Вряд ли вы похитили меня, чтобы сделать такое предложение, лорд Грени, – сказал Марс.

– Нет, полагаю, это был бы обходной и очень долгий путь. Вы правы – я пригласил вас сюда совершенно по иным причинам. Помните тот день, когда я просил вашего отца помочь герцогу воспользоваться имперскими средствами?

– Насколько я помню, он ответил «может быть».

– Да, и я воспринял это как вежливое «нет». Для ясности: если ответ действительно был таким, у него имелись для этого серьезные причины, как этического, так и юридического свойства. Он сделал удачный выбор.

– Я передам ему ваши слова.

– Не сомневаюсь, – ответил Грени. – Но не сейчас. Проблема с ответом вашего отца, пусть даже достойным восхищения в этическом и юридическом смысле, состоит в том, что герцогу действительно нужны деньги, поскольку ему действительно нужно оружие. У нас мало времени, и даже ответ «может быть» нас не устраивает. Соответственно, если не действуют уговоры, приходится прибегать к принуждению.

– Вы требуете за меня выкуп?

– Да. И приношу свои извинения. Ваш отец невосприимчив к другим… методам убеждения, которые могли бы применить я или герцог. Похоже, его не интересуют деньги, власть или что-либо столь же осязаемое. И он не испытывает ни патриотических чувств к Краю, ни преданности герцогу. Но можно не сомневаться, что он любит вас и ваш сестру. А значит, оставалось лишь решить, кого из двоих выбрать. Мы подумывали насчет вашей сестры, – Марс лишь рассмеялся в ответ, и Грени со всем изяществом, на какое только был способен, принял его смех как должное, – но с ней возникли проблемы.

– Хотите сказать, она выпустила бы кишки посланным за ней громилам, а когда они выдали бы вас, начала бы охоту за вами?

– Именно это я и хочу сказать. Нисколько не желаю вас принизить, но вы оказались намного более простой целью.

Марс кивнул. И в самом деле, он был ученым, а Вренна – солдатом, по крайней мере до того, как стала комендантом дворца Клермонт. Из них двоих его куда легче было застичь врасплох, и вряд ли он свернул бы кому-нибудь шею.

– И еще один вопрос, – продолжил Грени. – Покинуть планету собираетесь почему-то именно вы, а не она.

– И что?

– Вы никогда не бывали за пределами Края, даже на Имперской станции, хотя ваша сестра служила там в морской пехоте. Поэтому ваш отлет представляет интерес.

– Вы сами говорили: идет война.

– Да, но не думаю, что причина в этом. Если бы вы хотели улететь из-за войны, то не сделали бы этого в одиночку. С вами улетели бы сестра и отец – по крайней мере, попытались бы. Но вы один. – Грени достал из кармана флешку и положил на стол. – Во всяком случае, вы не пробуете улететь, прихватив с собой все семейное состояние.

Марс уставился на флешку. Ее забрали во время похищения вместе с другими личными вещами, которые были при нем, а не в пропавшем рюкзаке.

– Возьмите. – Грени подтолкнул к нему флешку.

Марс взял ее и положил в карман.

– Там пусто?

– Нет. Мне ни к чему ваши фото и музыка, и, боюсь, герцогу требуется от вашей семьи не сто тысяч марок, а больше. Пока – и если – ваш отец нам не поможет, вы никуда не улетите. Как мне кажется, он хочет, чтобы вы улетели немедленно, и я думаю, мы получим от него то, что нам нужно.

– А если нет?

– Для начала вы не сможете покинуть планету, – пожал плечами Грени.

– Для начала?

– Герцогу крайне необходим доступ к тем деньгам.

– Настолько, что он готов меня убить?

– Сам он не стал бы убивать вас. Но раз уж вы об этом упомянули, сотни, а может, и тысячи людей ежедневно умирают из-за этого дурацкого мятежа. Если одна жизнь – ваша – означает возможность выжить для многих тысяч, не стоит ли рискнуть?

– По сути, вы только что попытались морально оправдать мое похищение.

Грени снова пожал плечами:

– Во всяком случае, такое соображение могло бы облегчить совесть герцога. Думаю, его мало волнует, насколько этот довод выдерживает критику. Герцог – разносторонняя личность, но отнюдь не великий мыслитель.

– У вас ничего не выйдет.

– Посмотрим. В любом случае война прощает многие ошибки, особенно если герцог получит свое оружие и подавит мятеж. А пока что, лорд Марс, вам предстоит выяснить, насколько вы ценны для своего отца. Ведь не просто так он решил отправить вас с планеты. Но вы же все равно мне не расскажете?

– Это не ваше дело.

– Я знаю, что вы так считаете. Но, возможно, вас удивит, насколько широко простираются мои деловые интересы.

– Поскольку ваши деловые интересы явно включают в себя похищения, вряд ли меня что-нибудь всерьез удивит.

– Опять-таки вполне честно. Хочу узнать, зачем вы на самом деле намереваетесь покинуть Край.

Марс молчал, не сводя взгляда с Грени.

– Прекрасно, – минуту спустя проговорил тот. – Если ваш отец в ближайшее время ничего не предпримет, мы начнем слегка пытать вас, чтобы подтолкнуть его к верному решению. Видео и все такое прочее. А пока мы будем этим заниматься, я попрошу снова задать вам тот же вопрос.

– Пытками вы ничего не добьетесь.

– Все так говорят. Опять-таки посмотрим. – Встав, Грени ткнул пальцем в дальний конец контейнера. – Там есть туалет, а здесь – кулер с водой и кое-какие закуски. – Он показал на ближнюю стену. – Это дверь. Если приблизитесь к ней меньше чем на пять футов, через нее пойдет электрический ток. Если дотронетесь до нее, скорее всего, не умрете, но пожалеете, что не умерли. Если все же сумеете ее открыть, мои люди за дверью постараются, чтобы вы пожалели и об этом. Все понятно?

Марс кивнул.

– Хорошо. – Грени окинул Марса взглядом. – Приношу свои извинения. Мне нисколько этого не хотелось. И, как я понимаю, с этого момента наши отношения основательно испорчены.

– Для начала, – передразнил его Марс.

Грени улыбнулся и вышел.

Подойдя к кулеру, Марс взял бутылку воды, отхлебнул из нее и вновь оглядел помещение. Настольная лампа, стулья, туалет, кулер. Койки нет. Холодный металлический пол и такие же холодные стены. Остановившись в некотором отдалении от широких дверей, он услышал по другую сторону низкие мужские голоса, но не смог разобрать слов.

«Великолепно», – подумал он. Единственной хорошей новостью стало то, что Грени вернул ему флешку, не зная, насколько она ценна. В остальном все выглядело паршиво. Грени Нохамапитан наверняка уже связался с его отцом, и Марс не знал, как тот поведет себя. С одной стороны, отец вряд ли пойдет на сделку со своей совестью. С другой – Грени был прав: больше всего в жизни отца заботило благополучие его детей.

К тому же где-то через неделю, а может, через месяц марки Взаимозависимости утратят всякую ценность. И отец вполне мог отдать деньги просто потому, что в конечном счете – или даже совсем скоро – это перестало бы иметь значение.

Но в то же время сейчас, когда начинало казаться, что исход мятежа может решиться сам собой, и не в пользу герцога, новое оружие могло подлить масла в огонь. Новые смерти, новые разрушения, новые лишившиеся крова несчастные – и все это в тот момент, когда вся жизнь Края грозила перевернуться с ног на голову, если закроется ведущее с планеты течение Потока.

Марс отхлебнул еще воды. Он всерьез опасался за собственное благополучие – Грени Нохамапитан вел себя как самодовольный психопат, к тому же готовый пытать его ради забавы, – но при этом ощущал некую непонятную отстраненность. Он не знал, что было тому причиной – то ли пережитое потрясение, то ли осознание близкого конца человеческой цивилизации. Помимо страха, на него навалилась еще и усталость, но с ней хотя бы можно было справиться.

Вернувшись к стулу, Марс Клермонт сел, положил ноги на стол, скрестил на груди руки, закрыл глаза и попытался вздремнуть.

Он не знал, сколько прошло времени, когда его потрясли за плечо.

– Смотри-ка, кто пришел, – послышался знакомый голос.

Марс заморгал, пытаясь сфокусировать взгляд на некоем предмете прямо перед ним. Это оказался Гигги, его плюшевый поросенок. А позади, покачивая игрушкой перед лицом Марса, стояла его сестра Вренна.

– Ты меня нашла, – слабо пробормотал Марс.

– Это моя работа, – ответила Вренна, протягивая Гигги брату.

– Почему тебя не убило током?

– Что? – озадаченно переспросила Вренна.

– Неважно. Как ты меня разыскала?

– Мне помогли. Потом объясню. Идти можешь?

– Конечно.

– Тогда пошли, пока не очнулись те два болвана, которых я оглушила.

Вренна вывела Марса из его тюрьмы: как он и подозревал, это оказался переоборудованный контейнер внутри полуразрушенного склада. Контейнер Марса был не единственным – рядом стояли еще два, вероятно пустые. От одного тянулся длинный кровавый след, будто здесь волочили тело. Рядом с контейнером Марса, на полу склада, лежали два похитителя, затащившие его в фургон. Оба дышали, что показалось Марсу лишним.

– Что это за место?

– Похоже на дополнительный центр содержания под стражей, – ответила Вренна.

– Чей? Герцогский?

– Возможно. – Выведя брата со склада, Вренна толкнула его в сторону ничем не примечательного автомобиля. Марс сел и пристегнулся, пока Вренна переключала машину на ручное управление.

– Где остальные? – Марс огляделся вокруг.

– Какие остальные?

– Ты что, явилась за мной одна?

– У меня не было времени собирать команду.

Вренна посмотрела по сторонам и тронулась с места.

– А если бы меня ранили? Если бы я не мог идти? Если бы их было не двое, а больше?

– Что-нибудь придумала бы.

– Да уж… та еще спасительница, нечего сказать.

– Если хочешь, могу вернуть тебя обратно.

Марс рассмеялся, крепче стиснув плюшевого поросенка:

– Не обращай внимания, сестренка. Просто никак не могу очухаться после похищения.

– Знаю. – Вренна взяла брата за руку. – Давай очухивайся. Не возражаю.

Прошла пара минут, прежде чем Марс немного успокоился. Он посмотрел на Гигги:

– Ты принесла Гигги с собой?

– Ну да. Подумала, вдруг он отвлечет тебя от лишних мыслей, пока я буду тебя вытаскивать.

– Что ж, и впрямь помогло. Но мне интересно, как он у тебя оказался?

– Вместе со всем остальным, что лежало в твоем рюкзаке, когда тебя похитили.

– Ладно, а как оно к тебе попало?

– Мне отдали его те, кто следил за тобой.

– За мной следили?

– Да.

– Кто?