Глава 10

– Та последовательность, которую ты разгадала… их называют последовательностями… та, что на этаже с администратором, ее уже разгадали, но круто, что ты сделала это сама.

– Что? Проклятье, Энди, сначала объясни все, потом рассказывай. – Я еще не до конца пришла в себя.

– Сон, в нем полно странных ребусов, загадок и ключей. Мы почему-то их упустили, но уже десятки сообществ обсуждают их в Сети. Твоя последовательность – самая первая, неизвестно, кто же первый ее разгадал. Это странно, потому что все происходит во сне и люди не сразу поняли, что не единственные его видят. Но сейчас куча народа по всему городу решает эти головоломки. Уже есть специальная страница в Вики, субреддит и несколько полуличных чатов.

Эта новость крепко по мне ударила. Не про субреддит, конечно; про то, что меня обошли. Я ведь так долго умудрялась быть первой. Весь мир знал то, о чем я не догадывалась… я должна была догадаться! Это ужасно раздражало, а почему именно – на тот момент я и сама не понимала.

– Повиси, у меня вторая линия. – Это была Дженнифер Патнэм. Я переключилась на нее: – Вы по поводу Сна?

– Да и нет, – ответила она, совершенно не удивившись.

– Я хочу сегодня выступить на нескольких шоу. Вы можете поговорить об этом с Робином? Мне также нужна вся информация об этом Сне.

– Да, я могу это устроить. А пока с тобой хотел бы поговорить президент.

Десять секунд спустя я обрела голос.

– Президент Соединенных Штатов?

– Именно. Скоро она тебе позвонит.

– Почему? – Я внезапно успокоилась, что весьма странно.

– Мне позвонили из Белого дома, попросили твой номер. Больше я ничего не знаю. Невероятная удача, Эйприл. Потрясающий случай. Жди от меня бутылку шампанского.

– Я как-то больше по водке с лимонадом.

– Что ж, может, это шанс обзавестись более утонченными привычками. Я освобождаю линию, чтобы они могли тебе позвонить. До свидания, Эйприл.

Я переключилась обратно на Энди:

– Расскажи мне все, что знаешь о Сне. И быстро.

– Ты хочешь…

– Быстро! – перебила я.

– Тише, Эйприл. Ладно. Некоторым он уже трое суток снится, но большинство видели его лишь однажды. У нас с Мирандой он уже четыре дня, так что, видимо, все началось с нашего визита к голливудскому Карлу. Никто понятия не имеет, как Сон распространяется, однако начинается он у всех одинаково. Холл, музыка, робот-администратор. У всех спрашивают пароль, хотя на разных языках, в зависимости от того, откуда сам человек. Ответить не можешь, просыпаешься ни с чем. Если задремлешь сразу после Сна, то опять он тебе не явится. Но если какое-то время выждешь, то снова его увидишь. Снаружи здания сотни, если не тысячи зданий. Люди пытаются их переписать, но это сложно, ведь город до чертиков огромный. Здания принадлежат разным стилям и эпохам, и по крайней мере несколько имеют аналоги в реальном мире. А вот офисное здание, где отправная точка, определенно одно такое в природе. У него более двухсот этажей – больше, чем Бурдж-Халифа. Люди предполагают, что в каждом здании есть по крайней мере одна загадка. Некоторые невозможно распутать, если ты не говоришь на определенном языке, не знаешь творчество Шекспира или правила какого-то малоизвестного вида спорта в Иране. Но если ты решаешь ребус, то получаешь пароль. Говоришь его администратору и слышишь набор цифр и букв, пресловутый гекс. Как и сказала Миранда, это из сферы программирования. Ты же поняла, что сначала идут единичные цифры от нуля до девяти, а потом помещаем одну в десятки и начинаем все сначала?

– Ээ…

– Ну как после девятки числа становятся двузначными.

– Поняла, – ответила я, сомневаясь в своей понятливости.

– В общем, компьютерам отчего-то десятки не нравятся и… лучше бы Миранде это все объяснять. Короче, если в десятеричной двузначность появляется с десятки, то в гексе – с шестнадцати. И цифры после девятки – это буквы… A, B, C, D, E, F. Таким образом, от нуля до пятнадцати будет от нуля до F. И тогда шестнадцать будет десять.

– Ага?

– Ладно, суть вот в чем: люди думают, что части информации, которые появляются при вводе кода доступа, это шестнадцатеричный код, и что если их правильно соединить и ввести в нужный компьютер, то получится программа, и эта программа будет что-то делать или содержать некую информацию. По крайней мере, таково предположение.

– И сколько всего обрывков кода?

– Понятия не имею. Сотни, может, тысячи?

– Тысячи?! Тысячи паролей? Если получать по одному за ночь, на разгадку всех годы уйдут!

– Наверное, но люди уже пару десятков разгадали и делятся ответами. Один человек под ником Мурлетарий заявляет, что сделал шесть штук в одиночку.

У меня сердце подскочило к горлу, но я промолчала, и Энди продолжил говорить. Ник был… очень знакомым.

– Одному человеку все ответы ни за что не собрать. Люди, конечно, это понимают, и уже есть страница в Википедии с обнаруженными загадками, местоположением зданий и полученными кодами.

– Как мило с их стороны, – выдавила я.

– Ага, получается, не все так дрожат над информацией, как мы.

Телефон загудел, отчего и без того высокий пульс зачастил еще быстрее.

– Ладно, Энди, мне пора. – Я переключилась, молясь, чтобы нажать на правильную кнопку. – Алло?

– Сейчас с вами будет говорить президент, – сообщил женский голос. Потом на двадцать пять секунд повисла мучительная тишина. Наконец что-то щелкнуло, и я, без сомнения, услышала президента Соединенных Штатов.

– Эйприл Мэй, спасибо, что так быстро ответили.

– Конечно, госпожа президент.

– О, замечательно, вы знаете протокол. – Она явно усмехнулась. – Я предпочла бы встретиться лично, но сейчас у нас мало времени. Через десять минут я собираюсь выступить по телевизору с официальным заявлением, но сначала хотела обсудить ситуацию с вами.

– Классно, – промямлила я, не зная, что еще сказать.

– Рада, что вы так думаете. – Она говорила лаконично и уверенно. – Во-первых, не хочу вас ругать, но считаю необходимым отметить, что я не совсем довольна тем, как вы себя вели на этой неделе.

Тревожная новость.

– Простите, мэм, но что еще мне оставалось? – Я правда не знала.

– Как ни странно, связаться со мной.

– Что?

– У нас демократия, Эйприл. Наши граждане имеют право обратиться к своим представителям в правительстве. Иногда это несколько сложно, но уверена, вы бы довольно быстро мне дозвонились. Я была бы у вас в долгу.

– Серьезно?

– Серьезно, – сухо ответила она. – Теперь уже ничего не исправишь, но на будущее, если вы узнаете о инопланетной форме жизни, об их послании жителям Земли и соберетесь что-то предпринимать на основе этих знаний, было бы просто замечательно сперва уведомить правительство вашей страны о своих действиях. Кстати, если у вас есть еще какая-то информация, было бы уместно ею поделиться и прямо сейчас. – Она так сказала «уместно», что практически потребовала у меня отчета.

Я на мгновение уставилась в окно, пытаясь сообразить, знаю ли что-то еще, и пришла к выводу, что внезапно и впервые оказалась практически в одних условиях со всеми остальными землянами. А потом мой телефон загудел. Еще один входящий звонок. От родителей. Я их сбросила.

– Я не знаю ничего, о чем бы в настоящее время не догадывались другие, – сказала я, возможно, чуть-чуть приврав. Я знала, что Сон пошел от меня, потому что первая его увидела, но, честно говоря, не хотела в этом признаваться.

– Итак, вы ничего не знаете о Сне, о том, как он работает или что означает?

– Нет. Сон вообще по определению работать не должен.

Она не стала это комментировать.

– Эйприл, я верю, что вы хороший человек. Вы предприняли некоторые сомнительные шаги, но я почитала, что вы писали о Карле, и мне понравилось. Я ценю, что вы хранили спокойствие, вместо того чтобы подстрекать. Я дам вам номер телефона, куда немедленно звонить, если обнаружите что-то еще. Вы, кажется, находитесь в эпицентре событий. Я очень хочу, чтобы мы были в одной команде.

Последняя фраза прозвучала одновременно как чудесный подарок и весьма реальная угроза.

– Спасибо, госпожа президент, – чуть дрогнувшим голосом ответила я. – Можно у вас кое-что спросить?

– Не обещаю, что отвечу.

– Конечно. Просто… это реально? Хоть что-нибудь из этого? Вы… – Мне хотелось спросить, не страшно ли ей. Не надо ли бояться мне. Я уже составила мнение для публики. Я выбрала курс и буду его придерживаться. Но в глубине души я также знала, что гонюсь за несбыточной мечтой и что большинство фильмов о космических пришельцах заканчивались войнами. Но не стала договаривать.

– Эйприл, вам придется подождать моего ответа. Вы услышите его вместе со всеми остальными. Мне пора. Я очень хотела бы встретиться с вами лично. Надеюсь, вскоре мы сумеем это устроить. – И она повесила трубку.

Как ни странно, Энди все еще висел на линии. Я переключилась на него.

– Чуваааак…

– Что сейчас произошло? – спросил он смущенно и в то же время с предвкушением.

– Я сейчас не просто говорила с президентом, кажется, президент меня только что отчитала, как учительница в средней школе. Не знаю, почему это кажется страннее, чем зависать с роботом-пришельцем, но все же.

– А почему она злилась?

– Да не знаю, может, из-за того, что мы вышли на контакт с пришельцами и преподнесли им дары от имени страны, вида и планеты, вместо того чтобы позволить грамотным людям заняться делом?

– Теперь, когда ты сказала это вслух, стало понятно. Нас посадят?

– Ха. Нет. Но у меня ощущение, что если мы еще раз такое затеем, то обзаведемся весьма влиятельными врагами.

– Самыми влиятельными.

– Думаю, ты не преувеличиваешь. Она сказала, что сейчас выступит по телевизору насчет Карлов. Так понимаю, должен быть прямой эфир. – Я открыла ноутбук, и действительно, люди уже ждали речь, о которой было заявлено часом ранее.

Мы с Энди висели на телефоне, пока она не началась и не отключились потом. Просто молча сидели и слушали, как другой тоже смотрит эфир.

Президент грамотно построила речь. Сначала она заверила, что опасности нет. Все проблемы со здоровьем устранены, а Карлы ничем не угрожают окружающим. Сон – просто безобидный призыв к объединению для людей по всей планете. Руку так и не нашли, «Волшебный замок» согласился сотрудничать. Затем она немного рассказала, как они исключили другие версии, и закончила тем, что Карлы на самом деле не стоят на тротуаре, они парят в микрометрах над землей, и ничем их сдвинуть нельзя. Они разбили асфальт под оклендским Карлом. Истукан остался там, просто вися над поверхностью.

Она назвала это прекрасным моментом в жизни человечества, заверив, мол, правительство усердно работает над загадкой Карлов, и всему человечеству придется объединиться, чтобы разгадать тайны Сна. Мне вдруг стало хорошо. Новость была неожиданностью почти для всех, но не для меня. Я медленно привыкала к ней, как если собака умирает через год после того, как ей диагностировали рак. Постепенно понемногу смиряешься. Тем не менее собака умрет и воскреснуть уже не сможет. Наша история получила официальное подтверждение. Президент Соединенных Штатов после консультаций с учеными заявила: Карлы – инопланетяне, и мы не одни во Вселенной.

– Охренеть, – подытожил Энди.

– Охренеть, – согласилась я.