Глава 28

Первые утренние часы Валльнер провел, предоставляя коллегам из специальной комиссии все, что им требовалось.

– Мы сейчас движемся в совершенно новом направлении, насколько я понимаю? – Государственный прокурор Тишлер позвонил около десяти часов. Валльнер послал ему электронное письмо. Тишлер говорил раздраженно.

– Все изменилось. Вчера мы нашли тело женщины, которая, возможно, имела давнюю связь с мертвецом, который, как мы теперь знаем, жил под фальшивой личиной, – сказал Валльнер, пролистывая свою почту. При этом он забросил папку с делом под стол, где уже лежало со вчерашнего дня решение созвать спецкомиссию.

– Что, простите?

– Мистер Вартберг – совсем не мистер Вартберг, но, возможно, бывший адвокат по имени Дитер Зиттинг, который двадцать лет назад исчез в Берлине.

– Очень странно.

– У этого адвоката, вероятно, была весомая причина для того, чтобы исчезнуть, и это проливает совсем другой свет на его убийство.

– Я не слышу ничего, кроме «возможно» и «вероятно». Вы уверены, что налоговые деньги на спецкомиссию не зря потрачены? Могу напомнить, что у нас уже есть преступница.

В этот момент Валльнер заметил письмо, написанное детским почерком, которое кто-то положил ему на стол. Оно было подписано Ларой Эверс.

– Господин Валльнер? Вы еще там?

– Да. Извините. Я немного отвлекся.

– У нас имеется преступница. – Тишлер все больше и больше распалялся.

– Эту версию мы уже можем сдать в архив. Наша злоумышленница отозвала свое признание.

К десяти утра все офицеры прибыли, и Валльнер смог провести первое совещание спецкомиссии. Поскольку отделение полиции Мисбаха состояло всего из пятнадцати сотрудников, а другую работу никто не отменял, были направлены коллеги извне, чтобы составить двадцать пять требуемых сотрудников спецкомиссии.

Большинство коллег, в том числе и приезжие, сидели в футболках. В Мюнхене поговаривали, что глава полиции Мисбаха имеет понятие комнатной температуры, значительно отличающееся от общепринятого. В дальнем углу молодой офицер во фланелевой рубашке и свитере занял свое место, провел пальцем по воротнику и надул щеки. Наконец он снял свой свитер и сказал, ни к кому не обращаясь:

– Можем ли мы открыть окно?

Приглушенный смех был ему ответом, кто-то сказал: «Шутка».

Валльнер поприветствовал членов спецкомиссии и извинился за государственного прокурора Тишлера, который из-за неотложных обязанностей остался в Мюнхене. Затем он передал слово Тине, которая только что вернулась из Мюнхена, где она присутствовала на вскрытии Сильвии Марек.

– Тело находилось в квартире от сорока восьми до семидесяти двух часов. Все время в постели. Прогресс распада можно оценить относительно хорошо, потому что мы знаем, при какой температуре пребывало тело. Отопление было включено все время. Но для определения точного времени смерти мы должны ждать гистологического исследования. В любом случае не вызывает сомнения, что женщина умерла до убийства Клауса Вартберга. Причиной смерти было отсутствие кислорода в мозге из-за закупорки артериальных сосудов на шее, то есть сонной и позвоночной артерий. Это типично для так называемого повешения на короткой веревке. Жертва стояла перед повешением на стуле. Орудием послужила конопляная веревка. От нее мы имеем только ту часть, которая была привязана к потолочному крюку. Часть, что находилась у мертвой на шее, исчезла. Мистер Валльнер уже сказал, что кто-то обрезал веревку и положил тело в постель. – Тина сделала паузу. – Это подводит нас к вопросу о самоубийстве или убийстве. Нет никаких свидетельств чужеродного влияния, такого как оковы на руках, следы борьбы или наркотики в крови. Но полностью исключить этого нельзя. Возможно, преступник, угрожая оружием, заставил жертву встать на стул и надеть веревку на шею. Но если мы выбираем самый правдоподобный вариант, то это самоубийство. Кроме того, интересно, что женщина имела несколько переломов.

– То есть была драка? – спросил один из присутствующих.

– Переломы старше. Но они, вероятно, следствие насилия. Особенно на лице.

– И что это значит?

– Мы не знаем. Может быть, еще найдется объяснение. На данный момент, будь то самоубийство или убийство, важно следующее: кто-то должен был находиться в квартире госпожи Марек в последние несколько дней. Это значит, что мы должны расспросить соседей и проверить, есть ли поблизости какие-либо видеокамеры. – Тина заглянула в свои заметки. – Это по моей части.

– Спасибо, Тина, – сказал Валльнер. – Вернемся к нашему первому делу: Клаус Вартберг. Я уже говорил вам, что главная подозреваемая Лара Эверс отозвала свое признание. – Он поискал в своих папках, но ничего не нашел. – У тебя есть это письмо от Эверс? – Вопрос был адресован Джанет.

Она извлекла из папки лист бумаги.

– Вот копия. Я отправила оригинал в лабораторию. Возможно, поэтому у тебя его и нет.

– Спасибо. – Валльнер взял копию. – Мы проверили его в меру своих возможностей и сравнили с образцами из квартиры Лары Эверс.

Он посмотрел на Джанет. Та кивнула.

– Это было нелегко, – сказала она. – Здесь и там – подписи и заметки на наклейках Post-it. Наша дама не плодовитый писатель.

– Тем более удивительно, что она правильно написала отзыв, – заметил Майк.

– Да, – сказала Джанет. – Правда, без пробелов, как единое слово.

Это уточнение вызвало у присутствующих веселье.

– Интересно, кто это смеется, – вмешался Валльнер. – Бусть бросит камень тот, кто безгрешен. – Сразу стало намного спокойнее. – У кого-нибудь есть вопросы?

Отозвался один из мюнхенских коллег:

– Я одного не понял: если речь идет о самоубийстве этой женщины, что нас тогда беспокоит?

– Ну, мы не знаем, действительно ли у нас есть убийца Вартберга в лице Лары Эверс. Если это не так, нам нужно выяснить, кем на самом деле был Вартберг. В противном случае мы вряд ли узнаем, у кого был мотив убить его. И Сильвия Марек может быть ключом к прошлому Вартберга. В обеих квартирах мы обнаружили материалы о скандале с недвижимостью в Берлине в девяностых годах.

Дисплей телефона Валльнера засветился. Валльнер отключил звук, но не выключил телефон. Пришло сообщение от Оливера: «Я снова в квартире Марек. Ты не поверишь, что я там нашел. Позвони мне».

Валльнер объявил об окончании встречи и пожелал коллегам удачи. Затем он пошел в свой кабинет и вызвал Тину, Джанет и Майка. Он позвонил Оливеру по мобильному телефону и поставил на громкую связь.

– Привет, – сказал Оливер. – Пожалуй, нам лучше поговорить по скайпу. Тогда я смогу вам все показать. Это здорово.