ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Лир пронзил взглядом, в котором плескалось серебро, и я окончательно растерялась. Как можно — начать разговор о темном маге, а закончить его…
Эран, о котором мы успели забыть, неожиданно весело рассмеялся.
— Советую согласиться, — отозвался владыка эльфов. — Ничего не мешает провести церемонию прямо здесь и сейчас.
Я недоуменно хлопала глазами, ничего не понимая.
Лир придвинулся ближе, взял мои руки, перецеловал их…
— Почему дрожишь? Мы же так долго к этому шли, а теперь…
— Да, — выпалила я, не сводя с него глаз.
Сердце билось где-то в горле, руки подрагивали, а тело не слушалось.
— А у меня… платья нет, — прошептала я.
— Сделаем, — улыбнулся Эран. — Магия этого места в подобном случае, я практически уверен, откликнется на твою, а хранитель рощи прикроет ворожбу. Лир, ты свою не применяй, она все же темная.
Мой маг кивнул. Эран шептал какие-то заклинания, пока я обдумывала идею платья. Вскоре поляна оказалась усеяна лепестками белоснежных роз, а по воздуху над головами поплыли разноцветные фонарики.
Самым сложным оказалось создать одежду. Возилась долго, нервничала. Лир просто обнимал, успокаивая, Эран подбадривал и подсказывал.
Магия дриад коснулась моей робко, осторожно, направляя и выплетая наряды перед нами. Пока Лир переодевался в черный костюм, расшитый серебром, а Эран — в синюю рубашку и темные штаны, я рассматривала платье. Оно казалось невесомым, белым облаком легло в руки. Расшитое серебром и жемчужинками, с поясом цвета морской волны…
Стоило примерить — и снимать платье уже не хотелось. Волосы каскадом заструились по спине, и магия этого леса снова откликнулась на мое желание, вплела в них снежные грезы — цветы невесты.
Лир не сводил с меня глаз, казалось, даже боялся дышать, не то что коснуться.
Мы словно не сознавали, что все, к чему так долго шли, сейчас сбудется. Едва Лир взял меня за руку, как Эрангитиль начал читать заклинания на древнем языке. Я их не слышала, все проплывало мимо. Просто смотрела в глаза моего темного счастья, тонула в них.
Как только владыка эльфов остановился, Лир нежно погладил меня по щеке и сказал:
— Говорят, темный маг обретает истинную силу, когда встречает свою женщину. Я раньше никогда в это не верил. Теперь же, едва ты появилась в моей жизни, ощутил, как сильно она изменилась. Насколько другим стал я… Я люблю тебя, Ариадна Рирей. Каждой звездой на небосклоне клянусь в этом. Буду беречь, защищать, стану опорой и надежной гаванью. Каждой каплей тьмы, что бежит внутри меня, клянусь в этом. Обещаю сделать тебя счастливой, мой свет.
Его взгляд был нежным до мурашек, пальцы бережно ласкали мою ладонь.
— Говорят, русалки любят лишь раз и умирают, если не находят взаимности. Я никогда не думала, что подобное случится со мной. Едва мы встретились, мой темный маг, как ты перевернул всю мою жизнь. Она не могла уже стать прежней, как и я. Я люблю тебя, Лирантанель Дарсе Винтуриан де Риган! Каждой жемчужиной на дне морском клянусь в этом. Буду беречь, защищать, стану опорой и надежной гаванью. Каждой каплей света, что живет во мне, клянусь в этом. Обещаю сделать тебя счастливым, мой темный маг.
Выдохнула, не в силах отвести взгляда от сияющего лица Лира. Он наклонился, коснулся меня губами нежно-нежно, отпустил. Закатал рукав, обнажая серебристо-синий цветок на руке, подул на него. Тот вспыхнул и завис в воздухе.
— Твоя очередь, — напомнил мягко Лир.
Я зачем-то зажмурилась, повторила его невесомый поцелуй, рискуя от зашкаливающих ощущений мгновенно провалиться в омут. Остановилась. Платье было открытым, без рукавов, цветок искрился, а стоило дунуть, как сразу же он застыл в воздухе.
Эрангитиль терпеливо ждал, старательно пряча улыбку. Он угадывал, что тут происходит, даже не видя этого. Когда эльф пропел заклинания, Лир в этот момент соединил наши руки. Цветы сплелись, опустились на кожу, вспыхнули. Они казались живыми, волшебными, восхитительными! Но рассмотреть их Лир не дал, притянул к себе меня, пьяную от счастья, нашел губы…
Оторваться от него получилось с трудом. Цветы налились светом — и застыли на коже, угаснув.
— Теперь вы муж и жена. Искренне поздравляю и желаю счастья!
А мы стоим с Лиром, слушаем его поздравления, и оторвать взгляд друг от друга не можем. И руки только теснее переплетаются между собой.
— До рассвета несколько часов, меня зовет пообщаться хранитель Заповедной рощи. Вернусь, когда взойдет солнце.
Слова Эрангитиля слышались где-то на грани сознания. Я ничего сейчас не видела, кроме потемневшего взгляда Лира.
Владыка эльфов ушел, а мой темный маг подхватил меня на руки, отнес туда, где лепестков цветов было больше всего, опустил на них.
Нежность Лира этой ночью ощущалась особенно остро. Мир сузился до его прикосновений и поцелуев, сжался до одного дыхания на двоих, до неразборчивого шепота. Мы поверили, что теперь вместе навсегда, вспыхивали, словно звезды, падали в бездну и возвращались.
Интересно, это чувство бесконечного счастья когда-нибудь закончится?
— Не думаю, дайари, — ответил Лир, ласково поглаживая мои растрепанные волосы. — Рассвет близится.
Мой темный маг неожиданно приподнялся, заглянул в глаза и заявил:
— Теперь я могу излечить тебя от любой раны даже на расстоянии, потому что такая же мгновенно появится и у меня. Мы целое, неделимое. На двоих мысли, чувства, боль…
— Почему же тогда Даринель не может освободить Арана из камня?
— Иногда древние проклятия оказываются сильнее. Но без ее любви у него бы и шанса не осталось.
Я прижалась к Лиру, обнимая его и замечая, что наша одежда разбросана по всей поляне. Интересно, кто ее собирать пойдет?
— Я, конечно, — усмехнулся Лир, поднимаясь.
С ветки неподалеку спустился соловей, обернулся Лучиком.
Так вот кто всю ночь для нас выводил сладкие трели! Потрепала лимфила, довольного и счастливого, потянулась к одежде, которую принес Лир. Солнце уже золотило верхушки деревьев, будило мир.
Я как раз успела одеться и умыться, когда появился Эран. Я смутилась, но Лир лишь улыбнулся, здороваясь с эльфом.
— Ведьма будет у рощи через час. Надо торопиться.
— Мы готовы, Эран, — отозвался Лир.
На траве и ветках еще блестела роса, кое-где встречались грибы, а кора деревьев казалась потемневшей… Восприятие окружающего мира почему-то менялось, в горле стало сухо, а голова начала кружиться. Я споткнулась. Лир подхватил меня, тихо попросил:
— Потерпи, мой свет, мы уже близко.
— Что случилось? — Эран остановился, встревожившись.
— Ари нужно поплавать.
— До границы недалеко, там сотворим озеро.
Кивнула, пытаясь собраться с силами и отключиться от мыслей о воде. Вскоре Лир подхватил меня на руки, ускорил шаг.
Я почти потеряла сознание, уловила лишь резкий хлопок, а потом в лицо ударил прохладный ветер и наступило облегчение.
Нырнула до самого дна, проплыла, вернулась на поверхность.
Значит, мы уже в Снежном королевстве! Хорошо!
На берегу творилось что-то невообразимое. Рокот о чем-то спрашивал Лира, Гром и Молния спорили с Глином. Алона и Агрий выглядели несколько растерянно, явно не зная, что и думать, Силадерь и Эридейле ревели, обнимая отца. Тир и Сирин переглянулись, вздохнули и почему-то направились к Даринель. Дриада круглыми глазами глядела на владыку эльфов и часто дышала.
Лучик крутился у рук лорда Арасамина, выпрашивал лакомство. Дядя Лира, судя по всему, имел в карманах запас орехов.
Получается, нас все ждали? Судя по поведению лимфила, это именно он всех и позвал, когда мы оказались на границе. Или все телепортировались, будучи уже на полпути к нам?
— Ты как? — оказываясь рядом, поинтересовался Лир.
— Лучше. Напугала, да? — спросила, всматриваясь в лицо любимого.
— Еще как, — выдохнул он, наклоняясь и целуя. — Поплавай, тебе нужно.
Я посмотрела на устроенный нашим появлением бедлам на берегу, кивнула и нырнула.
Вода, как всегда, вернула силы и забрала тревоги. Наверное, так бы и плавала, если бы меня не выманил на берег запах жареного мяса.
— Ари! — окликнул Рокот, счастливо улыбаясь. — Помочь выбраться?
— Обойдешься, — усмехнулся Лир, первым оказываясь в воде.
Я сдавленно хихикнула. Маг отнес меня к костру, помог справиться с длинной рубашкой, в которую сам же и закутал, высушил русалочий хвост и только потом позволил родным и друзьям обнять меня.
— Он стал совсем невменяемым, — шепотом поделилась Алона, едва заметно улыбаясь.
— Намекни, что, если будет так оберегать и ревновать, ты передумаешь выходить за него замуж, — ухмыльнулся Глин, выпуская из объятий.
— Боюсь, для этого уже поздно, — смущенно ответила я.
— Почему? — спросил Рокот, снимая мясо с костра.
Лир ухмыльнулся, закатал рукав и показал узор из двух сине-серебряных цветов.
— Вы поженились! — воскликнула Силадерь и искренне за нас обрадовалась.
Снова поднялся шум, нас бросились поздравлять и обнимать уже по второму кругу. Я так растрогалась, что чуть не расплакалась. Наконец отпустили, и я мгновенно оказалась сидящей на коленях у Лира.
— Я вас тоже очень люблю, — созналась честно.
Все рассмеялись, и мы дружно приступили к еде, а Эран вдруг вздохнул и тихо сказал:
— Мне нужно вам кое-что рассказать.
Его услышали все. Эридейле встревожилась, взяла отца за руку.
— Ты же вроде не хотел этим делиться, — заметил Лир.
— Хранитель Заповедной рощи настойчиво посоветовал рассказать. Вы же моя семья, скрывать от вас нечего.
Эран вздохнул, собираясь с мыслями, а мы не сводили с него глаз.
— Я встретил суженую.
Эридейле и Силадерь охнули, а мы с Лиром лишь переглянулись. Наши предположения подтвердились.
— Все настолько серьезно, отец? — спросила Силадерь, придя в себя.
— Алитэйя, — тихо ответил Эран.
На мгновение возникшая тишина едва ли не оглушила.
— Отец, что же ты раньше не сказал! Неужели думаешь, мы бы осудили тебя? — возмутилась Эридейле, первой приходя в себя от шока.
Эльф сжал виски, вздохнул. Кажется, и правда переживал из-за реакции своих детей.
— И даже не познакомил! — воскликнула Силадерь.
Остальные молчали, не вмешиваясь.
— И не могу. Она… исчезла.
— Как такое возможно? — не выдержал Рокот.
— Это ты ее столько искал? — спросил Тир, который явно что-то знал.
— Давайте расскажу все по порядку, — сдался владыка эльфов.
Его голос немного дрожал, и я только сейчас поняла, что и он изменился. На протяжении всего пути казался таким уверенным, бесстрашным, мудрым, а сейчас передо мной влюбленный мужчина на грани отчаяния.
— Я познакомился с Орой на ярмарке в Аридейле меньше пяти лет назад. Увидел ее в толпе и… одного взгляда хватило, чтобы понять: это она, ее я ждал всю жизнь. А ведь никогда не верил, что так бывает.
Эран по-доброму усмехнулся.
— У нее были изумительные фиалковые глаза, такие чистые, пронзительные. Светлые волосы, заплетенные в косу, почти касались земли. А голос… Я пошел бы за ней хоть на край света! Когда она пела, мое бедное сердце падало в бездну. — Эран светло улыбнулся. — Мы познакомились. Ора была дочерью рыбака, до безумия любила море… Мы часто гуляли с ней на берегу, порой всю ночь напролет, разговаривая и узнавая друг друга. Но вскоре мне нужно было вернуться в Снежное королевство.
— Отец, ты ведь не скрыл от нее, кто ты? — встревожилась Эридейле.
— Нет. Она знала обо мне все. Я рассказывал ей и о своих детях, а она… тоже говорила о семье, но не слишком часто. Я боялся ранить ее расспросами. Да что уж там — я дышать на нее боялся! Если бы Ора не согласилась поехать со мной в Снежное королевство, я бы не вернулся.
Эридейле молча обняла отца.
— Мы бы тебя поняли, папа, — вздохнула эльфийка. — Почему она не пошла во дворец? Неужели ты предложил ей просто стать дайари?
— Нет, конечно, дочь. Замуж позвал.
Он вздохнул, потер переносицу.
— Она отказалась? — спросил Тир.
— Пообещала подумать. Я старался не давить на нее с решением жить вместе, дал время.
Ора… она была пугливой. Очень не любила толпу. Когда я это заметил, старался оберегать ее, понимал, что мой дворец, возможно, не лучшее для нее место. Верил, со временем привыкнет, успокоится и примет меня окончательно. Для нее все случилось слишком быстро. Полагаю, Оре нелегко было оставить семью и свой дом, лишиться всего и разом. Я был благодарен, что согласилась отправиться в Снежное королевство. Безмерно.
— И что же дальше? — не удержалась Силадерь.
— Решили, она поживет в доме на берегу Солнечного озера, — сказал Эрангитиль. — Мы встречались…
— Да ты просто пропадал там, Эран! Даже годовую налоговую отчетность на меня свалил, — сдал владыку эльфов Тир, посмеиваясь.
Тот немного смутился, а потом продолжал:
— Это было безумно счастливое время, наполненное бесконечной радостью. И в один из таких дней я понял, что мое чувство — оно вечное. Это алитэйя. Мне без Оры не жить.
— Отец, — обняла его Эридейле, — тебе надо было познакомить ее с нами.
— Простите, — согласился эльф. — Ора просила пока сохранить наши встречи в тайне, не стала знакомить меня со своими родными. Однажды я попробовал на нее надавить, и она исчезла на несколько дней, а я чуть не сошел с ума.
— Какое знакомое чувство, — не удержался Лир и крепче обнял меня.
— Я не знаю, где Ора была, не стал даже расспрашивать, раз и навсегда решив для себя не лезть в ее тайны. Верил, наступит время, расскажет сама, раскроется. Главное, она вернулась ко мне.
Некоторое время мы молчали, а Эран собирался с мыслями.
— Потом на меня напали — помните?
— Ты говоришь про тайный орден?
— Да. Я был ранен, неделю восстанавливался, потом сразу бросился к своей ненаглядной…
— А она? — жадно спросила я, сгорая от любопытства.
— Устроила скандал, а потом вцепилась мертвой хваткой и заявила, что никому меня не отдаст.
Эран вдруг светло улыбнулся, явно вспоминая те мгновения.
— Погоди, ты хочешь сказать… — начала Эридейле.
— Раньше Ора не говорила о своих чувствах. Я даже ее не целовал, — тихо признался Эран. — Как к ней прикоснуться, такой нежной, хрупкой, ранимой…
— Я не узнаю своего решительного отца, в которого влюблены все женщины королевства. Да любая бы согласилась быть твоей! — поразилась Силадерь.
— Любая мне была не нужна. Только Ора. И чтобы она обязательно ответила на мои чувства.
Эрангитиль замолчал, запустил руки в волосы, выглядел он при этом совсем беззащитно, а я неожиданно почувствовала уважение и гордость за девушку, которая продержалась почти год, прежде чем призналась отцу Арана в любви. Даже я с Лиром не выдержала.
— Я не оставил тебе ни шанса, — прошептал мой темный маг.
— А что было потом? — поинтересовался Рокот.
— Безумные ночи, наполненные любовью, — тихо ответил Эран, и мы все почему-то смутились и не решились больше ни о чем расспрашивать. — В одну из них я предложил ей стать моей дайари. Ора согласилась подумать, даже взяла мой браслет… Не знаю, что изменилось с того момента. Ора пропадала порой на пару дней, я терялся в догадках. Чувствовал, что-то произошло, у нее неприятности, но она не желала делиться переживания и страхами. А потом… она не вернулась.
Эран надолго замолчал, а мы не рискнули расспрашивать, давая ему возможность самому продолжить рассказ.
— Я искал долго, повсюду… Я перевернул все свое королевство и Ларейю в поисках той, что люблю. Опросил всех рыбаков в Аридейле, но никто о ней даже не слышал. Отчаявшись, сидел на берегу моря, решая, как жить дальше. Незнакомая девушка появилась рядом неожиданно. Светлые волосы, голубые глаза. Наверное, не будь я погружен в свои переживания, почувствовал бы неладное, но тогда… Она знала, где находится Ора, пообещала помочь. Я отправился к оркам, как и велела эта девушка, решив поговорить со жрецом, а оказался в тюрьме.
Что-то внутри меня ухнуло, я встревожилась. Рассказ Эрана был чем-то знаком.
— Ари, — мысленно позвал Лир.
Он — эльф, искать вам друг друга нужно в Снежном королевстве. Ора… Аврора… И как я раньше не догадалась! Все ведь было так просто! Не было никаких двух эльфов — Эрана и моего отца. Был один. Тот, кому мне нужно сказать, что мама умерла, и он напрасно искал ее.
Руки задрожали.
— Ари, тебе нехорошо? — спросил Рокот, оказываясь рядом.
Лир, чувствуя мою боль, обнял крепче, а потом очень тихо попросил:
— Эран, сотвори иллюзию Оры.
Это была она, моя мама. Молодая, счастливая, до безумия красивая.
Сомнений уже не осталось. Я жалобно всхлипнула.
Алона и Агрий смотрели на иллюзию. Королева морского народа неожиданно расплакалась, уткнувшись в плечо мужа. Глин побледнел, покосился на Эрана.
— Что происходит? — поинтересовался владыка эльфов.
— Примерно три года назад гномы нашли в горах девушку. Обессиленную, испуганную, с ребенком под сердцем. Тадеуш рассказывал, как сверкали ее глаза фиалкового цвета. Она сказала, ее зовут Аврора, — осторожно произнес Рокот.
— Ора, — взволнованно прошептал владыка. — Точно она! Где же…
— Она исчезла на следующее утро, — сказал дракон.
Я снова всхлипнула. О боги! Как же это больно!
— А еще у меня была сестра, — добавил мой дядя. — Русалка. Однажды она влюбилась, часто стала покидать Серебряный город. Морской народ свободен в своих действиях. Наступил момент, когда она уплыла и не вернулась, а морская ведьма сказала, что она умерла. Ее звали…
— Аврора, — заключила я, вытирая слезы.
— Вы хотите сказать, моя Ора — это Аврора, русалка? — наконец осознал Эрангитиль Светлоокий, соединив наш рассказ воедино.
— По крайней мере, ты показал нам в своей иллюзии именно ее, — ответил Лир.
— А ты-то откуда знаешь, как выглядела Аврора? — удивился Эран.
Ответить Лир не успел, владыка эльфов понял сам, побледнел.
— Она — та самая русалка, которой ты дал обещание и был вынужден прожить одиннадцать лет в другом мире?
Я знала, что будет значить для Эрана ответ Лира. И понимала — надо ответить.
— Да, — выдохнул Лир. — Это была она.
Спасибо, родной, что сказал за меня. Я не смогла.
Лир погладил по волосам, обнял, словно стремился забрать всю мою боль. Но владыке эльфов было хуже. Он сжал виски руками, тяжело дышал, пытаясь принять правду, осознать…
— Нам очень жаль, Эран, — сказал Тир, по-дружески положив руки ему на плечи.
Эридейле и Силадерь переводили взгляд с отца на меня, ожидая, когда он осознает и то, что уже поняли мы.
— Ариадна — моя дочь?
— Да, — снова ответил за меня Лир.
Я не могла говорить, слезы так и лились по щекам.
— Эран…
— Как же все так повернулось? — спросил мой отец, не желая верить, что мама умерла. — Почему Аврора мне настолько не доверяла? Любила же, точно знаю! Мне ведь все равно, кем она была! Любую бы принял!
Ему был нужен ответ. Не мой, мамин.
— «Тебе, наверное, интересно будет узнать, почему все вышло именно так… Ари, родная моя, я влюбилась. Прожив почти семьсот лет, я встретила твоего отца. И мое сердце впервые отозвалось. И его — тоже. Мы очень любили друг друга. Надеюсь, ты никогда не узнаешь, что такое алитэйя, и не изведаешь боль, которую испытываешь, когда оставляешь любимого человека. Весь смысл жизни тогда исчезает, Ари», — процитировала я по памяти строки из письма мамы.
Эрангитиль замер, снова побледнел, жадно вслушиваясь в мои слова.
— «Он предложил мне стать его дайари. Я обещала подумать и… обманула его. Я не смогла бы надеть этот браслет. Умру я, следом уйдет за грань и он. У меня остается маленькая надежда, что вы найдете друг друга. К сожалению, я не могу назвать тебе его имени. Богиня Судьбы не разрешила. По он — эльф, искать вам друг друга нужно в Снежном королевстве. Вы найдете. Так богиня Судьбы пообещала. Я причинила твоему отцу страшную боль. Невыносимую. Он не знает, что я умру, будет меня наверняка искать. Упрямый. И мне кажется, ты будешь на него похожа. Очень. Он даже не узнал, что я — русалка. Расскажи ему. Объясни, почему я так поступила».
На этих строках самообладание мне отказало, и я расплакалась, уткнувшись в плечо Лира. А потом его руки меня отпустили и чьи-то другие, сильные, обняли и прижали к себе.
— Ариадна, — послышался совсем рядом шепот Эрангитиля. Он ласково провел рукой по волосам, явно пытаясь успокоить.
— Как же я рад еще одной дочери! Жаль, что не могу увидеть тебя.
— Вылитая Аврора, — ответил Лир. — Только глаза твои.
— Правда? — удивился эльф.
— Правда, — засмеялась Эридейле. — Добро пожаловать в семью, сестренка. Аран обрадуется не меньше.
Эльфийка пробралась к нам и, едва Эран выпустил меня из объятий, крепко обняла.
— Надо же, мы породнились с русалами! — удивленно воскликнула Силадерь, и все почему-то рассмеялись.
— А уж как Совет магов обрадуется, узнав, что я без их позволения женился на русалке, да еще и дочери владыки эльфов, — хмыкнул Лир улыбаясь.
— Я больше никому не позволю причинить боль моей семье, — решительно заявил Эран. — Думаю, мой народ примет и полюбит Ариадну.
— Еще бы! Учитывая, сколько она им удивительных деревьев сотворила, — лукаво сказал Рокот.
Все снова засмеялись, а Эран удивленно замер. Он-то не знает про вечный фруктовый сад с мотыльками.
— Расскажешь мне? — спросил почему-то шепотом.
— Да, — ответила я.
Мы поднялись и отправились вдоль берега озера.
