Глава 19

– Это вы? – Бет, читавшая в кресле у камина, удивленно подняла голову и тотчас поднялась на ноги. – Что вам угодно, сэр?

Вошедший в комнату мужчина задел стоявший у самых дверей столик, отчего ваза с цветами зашаталась и едва не опрокинулась. Этот шум и потревожил мисс Вортекс, заставив отвлечься от чрезвычайно интересного романа.

– О, надеюсь, я не напугал вас, дорогая мисс Вортекс! Ваша дверь была незаперта, должно быть, вы ждали Теобальда. – Годфри Уорренби, в дорогом плаще и небрежно повязанном шелковом шарфе, казалось, только вышел из театра, которого в Кромберри отродясь не было. – Мой брат очень занят, его супруга… плохо себя чувствует, и Тео попросил меня навестить вас и узнать, есть ли у вас все необходимое теперь, когда…

– Как это мило, заботиться о моих удобствах! – девушка улыбнулась смущенно и вместе с тем радостно. – Может быть, вы присядете, а я приготовлю чай?

– Что вы, мисс Вортекс! Присядьте, вам не стоит беспокоиться и утруждать себя! Я сам могу позаботиться о себе. – Мистер Уорренби провел рукой по рыжеватым волосам и оттопырил полную нижнюю губу. – У вас довольно жарко, если позволите, я сниму плащ!

– Конечно, прошу вас! – Бет снова опустилась в кресло и смотрела, как Годфри снимает плащ и разматывает шарф. Он положил плащ на соседнее кресло, а шарф в рассеянности продолжал держать в руках, позабыв о нем.

– Так, значит, у меня скоро появится племянник. – Улыбка стала на мгновение хищной, но тут же вновь расцвела приветливостью и заботой.

– Не так уж скоро, мистер Уорренби. – Девушка опустила взгляд, смущаясь от этих расспросов. – Пройдет еще много месяцев, прежде чем я…

– Я беспокою вас своей болтовней, прошу простить меня. – Годфри, похоже, не собирался садиться. – Но вы должны понять, этого события мой брат ждет уже более двадцати лет, его волнение передается и мне. В нашем доме так давно не слышали милого детского лепета…

– Да-да, я знаю, ваш брат говорил мне, как бы ему хотелось стать отцом…

Скулы мужчины напряглись, но тон оставался любезным.

– Надеюсь, вскоре его мечта сбудется. – Младший Уорренби огляделся по сторонам, небрежно поглаживая мягкую ткань шарфа. – Так чего бы вы хотели, мисс Вортекс? У вас достаточно вкусной и питательной еды? Надеюсь, вас осматривал врач? Я бы хотел, чтобы все прошло благополучно…

– Доктор Макферсон сказал мне два дня назад, что беспокоиться решительно не о чем. – Девушка опустила голову едва ли не к самым коленям – мыслимо ли разговаривать с посторонним джентльменом о таких вещах!

– Я рад это слышать, милая моя мисс Вортекс! Очень, очень рад! Поверьте, вы всегда можете рассчитывать не только на помощь моего брата, но и на мое участие!

Годфри слегка прошелся по комнате, оглядывая обстановку. Бет чуть приподняла голову и наблюдала за ним, не глядя в глаза.

– У вас здесь очень мило, вижу, братец позаботился, чтобы ваше гнездышко было уютным, – заметил Уорренби, подходя к небольшому шкафчику с книгами, стоявшему почти за спиной у Бет, возле двери в коридор, ведущий к спальне и крошечной кухне. Поигрывая шарфом, Годфри в неярком свете лампы попытался рассмотреть надписи на переплетах.

Бет было неудобно смотреть на него, она попыталась вывернуть шею, чтобы видеть своего гостя, но тут же поморщилась и откинулась затылком на вышитую салфетку, украшавшую спинку кресла.

– Мистер Уорренби очень добр ко мне, он знает, что я люблю красивые вещи, но прежде не могла их себе позволить, – сообщила она.

– Тео – щедрый человек, а у вас, как я вижу, отменный вкус. – Ладонь мужчины легла на спинку кресла недалеко от головы девушки и слегка нажала. – Какая замечательная ткань, мебель в нашей гостиной выглядит почти так же, вот этот узор повторяется.

Пальцы чуть сдвинулись, указывая на бледно-сиреневый цветок, и Бетси пришлось повернуться, чтобы посмотреть.

Она еще не закончила движение, как узкая полоска мягкой шелковой ткани, ставшая мгновенно острым лезвием, сдавила горло, а жесткая ладонь надавила на затылок, заставляя прижать подбородок к шее. Дыхание перехватило, и Бет подумала: «Так вот как все было с Дженни Морвейн, он точно так же зашел сзади…»

Сквозь охватывающую ее панику и розоватое сияние перед глазами Бетси вспомнились слова судьи Хоуксли: «Не пытайтесь сопротивляться, если окажетесь застигнуты врасплох. Поднимайте шум, и вас услышат!»

Ее пальцы все еще сжимали книгу, и Бет из последних сил запустила ее в сторону двери. Звук падения должен быть слышен полицейским, иначе она погибла!

Грохот разбившейся вазы, которую до этого чуть не уронил Уорренби, показался ей лишь глуховатым шумом, заглушаемым звоном в голове. Было больно, невыносимо больно… Почему она не может кричать?

Звук еще одного удара, на этот раз за спиной, показался ей едва слышным. Но рука, давящая на затылок, исчезла. Еще один удар, вскрик, и шелковая лента вялой змеей сползла ей на грудь.

– Мисс Вортекс! Дышите, дышите! – Другой голос, резкий, спасительный голос!

И тут же:

– Годфри Уорренби, вы арестованы за покушение на убийство мисс Вортекс!

– А также за убийства мисс Грин и мисс Морвейн! – еще один голос, тоже знакомый, но у Бет слишком болит голова, чтоб она могла вспомнить, кто же это.

Придушенные проклятия и звуки борьбы за ее креслом она уже не услышала, лишившись чувств.

– Ну же, очнитесь, мисс! – Кто-то слегка тормошит ее, резкий запах нюхательных солей напоминает о богадельне. – Вот так, она приходит в себя!

Бет открыла глаза и тут же скривилась от света, показавшегося ей слишком ярким. Она лежала на кровати в спальне, рядом на стуле устроился тучный доктор Макферсон, а за его спиной высились фигуры судьи Хоуксли и главного констебля Грейтона.

– Что вы чувствуете, храбрая моя девочка? – Судья сделал шаг вперед, как только заметил, что Бет открыла глаза.

– Все болит, – честно призналась она. – И хочется пить.

Доктор тотчас подал ей стакан с водой и придерживал голову, пока она пила, болезненно вздрагивая при каждом глотке.

– Вы уверены, что мисс Вортекс больше не потребуется врачебная помощь? – требовательно спросил Грейтон.

– Совершенно уверен, сэр. Синяки на шее пройдут через несколько дней, других повреждений, к счастью, нет. – Доктор Макферсон смотрел на Грейтона с нескрываемым любопытством.

– Что ж, тогда вы можете идти домой, констебль проводит вас, – тон Грейтона походил на приказ, и доктор повиновался ему с нескрываемым разочарованием на лице.

– Теперь-то уж о случившемся узнает весь город! – пробурчал главный констебль и приблизился к кровати. – Простите, мисс Вортекс! Мы следили за ним от самого дома, мой человек на резвой лошади опередил его, и я сам спрятался у вас в чулане, желая схватить негодяя собственными руками!

– Почему же тогда… – Бет не договорила.

– Мы слышали ваш разговор, но не могли разобрать слов, кто же мог подумать, что он постарается убить вас так быстро и бесшумно! – Грейтон покаянно наклонил голову и развел руками.

Судья Хоуксли присел на стул у постели и взял Бетси за руку.

– Грейтон и я очень виноваты перед вами, дитя мое. Помедли полиция еще несколько мгновений, вы бы погибли. Уорренби, конечно, был бы схвачен, но вас уже не смог бы вернуть ни один доктор! Как хорошо, что вы догадались бросить книгу и разбить вазу! В вашем положении! Удивительная твердость духа, ей позавидует любой мужчина!

– Я попала в вазу случайно, – слабо улыбнулась девушка. – А откуда взялся доктор Макферсон?

– Когда вы лишились чувств, один из полицейских побежал в приют, там ведь есть сиделки, кто-нибудь смог бы помочь вам, – пояснил Грейтон. – В богадельне оказался сам доктор Макферсон, несмотря на позднее время, его вызвали к экономке. У нее какие-то колики или приступ, я был слишком взволнован вашим состоянием, чтобы прислушиваться к болтовне доктора. Увы, на пороге домика он столкнулся с Годфри, которого выводили полицейские, так что, я думаю, уже завтра Кромберри потонет в слухах и домыслах. Как бы мы ни хотели скрыть некоторые события, семейство Уорренби ждет скандал.

Бет слишком устала, чтобы жалеть Теобальда и его супругу. А уж мысли о том, что ей придется выступать в суде и рассказывать о том, что произошло сегодня вечером, и вовсе не появлялись в ее голове до тех пор, пока судья Хоуксли не появился в «Охотниках и свинье», чтобы выпить чаю с миссис Дримлейн. Похоже, это входило у него в привычку.

– Миссис Дримлейн пока не может принять вас, сэр, – смущенно сказала Кэтрин, поднявшись из-за конторки. Бет, с замотанным мягким платком горлом, стояла тут же. – К ней приехал ее сын, думаю, им нужно многое обсудить.

– Без сомнения! – согласился Хоуксли, лицо его просветлело. – Что ж, тогда я скажу вам, что Годфри Уорренби не сознается в своих преступлениях, но его брат, узнавший всю правду, вспоминает множество мелких подробностей, свидетельствующих против Годфри. Пропавшие письма, лакей Годфри, пойманный, когда рылся в одежде Теобальда, но самое главное, Теобальд помнит, что не нашел брата в бальной зале после того, как объяснился с мисс Морвейн.

– Дженни и в самом деле встречалась с ним? – Кэтрин в этом почти не сомневалась и все же была разочарована.

– По словам Тео, он обещал вашей подруге, что разведется со своей женой и женится на ней. Конечно, он не собирался держать свое слово, но мисс Морвейн верила ему и мечтала, что ее ребенок родится законным, – судья не скрывал, что старший брат Уорренби вызывает у него отвращение не меньшее, чем младший. – По словам Тео, мисс Морвейн прислала ему записку, в которой обещала сообщить нечто очень, очень важное. Он сразу догадался, в чем дело, и предложил ей встретиться около полуночи в «Зале фей», уверенный, что во время бала там никого не будет. Должно быть, его брат пришел туда раньше его и прятался за портьерами, пока Теобальд разговаривал с мисс Морвейн. Он был счастлив услышать ее новость и вскоре ушел, пообещав позаботиться о разводе. Тогда Годфри выбрался из своего укрытия и задушил бедняжку так же, как хотел задушить вас.

Бетси передернуло, Теобальд казался ей омерзительным так же, как и судье Хоуксли.

– Неужели он не заподозрил брата? И спустя всего лишь месяц после смерти мисс Морвейн решил завести новый роман?

– И на тот, и на другой вопрос я не получил ответа, – печально сказал судья. – Я полагаю, его можно считать повинным в гибели бедных девушек, но судить его за это нельзя. Лучшее, что вы сможете сделать, мисс Вортекс, это забыть о нем. Ваша жизнь теперь должна быть спокойной, и надеюсь, она будет также и счастливой.

Бет отрицательно покачала головой, печаль смягчила ее острые скулы, но она промолчала.

Судья поговорил с девушками еще несколько минут, рассказав понятным им языком о судебных процедурах, которые будут происходить в ближайшем будущем, и откланялся.

– Выходит, в комнату мистера Тауба все же проскользнул Годфри? – Пока Бет поправлялась, Кэтрин нарисовала портрет Годфри, как она его помнила, и Грейтон с судьей сравнили изображение с тем, что сделала мисс Хаддон для поисков Тауба. Без сомнения, глаза были те же самые.

– Куда же тогда делся мистер Тауб?

– Должно быть, он уехал раньше и оставил дверь незапертой, мы уже думали об этом, – отозвалась Кэтрин. – Пока я поднималась по лестнице, убийца, должно быть, проверял все двери поочередно, ища, куда бы скрыться, и добрался до дверей Тауба. Или же он собирался спрятаться на лестнице в мансарду, но заметил приоткрытую дверь… Вряд ли мы об этом узнаем.

– Тут ты права, – согласилась Бет. – Как бы мне хотелось, чтобы мистер Ричард и его мать простили друг друга и зажили дружно и счастливо!

– Мне тоже хотелось бы этого, но миссис Дримлейн сказала, что не покинет «Охотников и свинью» в любом случае. Она будет навещать сына и внуков, но не хочет возвращаться в дом, где живут такие тягостные воспоминания.

– Что ж, без нее гостиница будет уже не той, что прежде, все так привыкли к этой даме…

Бетси не договорила – в холле опять распахнулась дверь, впустив мистера Джона Харта.

По его лицу Кэти сразу догадалась, что и до него добрались слухи о покушении на мисс Вортекс, которые наводнили весь город при помощи доктора Макферсона и, что уж скрывать, жен одного или двух констеблей, занятых в этом деле.

– Мисс Вортекс! Я только что узнал… – растрепанный, без своего скучного плаща, Джон выглядел моложе и куда менее суровым. – Вы здоровы?

Прежде чем услышать ответ Бетси, Кэтрин вежливо кивнула и тихонько направилась в кабинет дядюшки Томаса – ей срочно надо было посоветоваться с ним, куда повесить пейзажи, которые она собиралась нарисовать солнечными апрельскими днями.

Ни Джон, ни Бетси не заметили, как она исчезла, их ждал самый важный разговор в жизни. Как он закончился, миссис Лофтли рассказала мужу за ужином:

– Кто бы мог подумать, дорогой мой! Я так и остолбенела, стоя на пороге, когда увидела, как они целуются! Не заботясь о приличиях! Джон, конечно, тут же сказал, что они помолвлены, а мисс Вортекс так мило покраснела, но я была удивлена, очень, очень удивлена! И это после истории с мистером Годфри Уорренби! Как жаль, что Кэтрин ничего не рассказывает! Судья Хоуксли запретил, но уж нам-то можно было сказать, мы ведь не чужие!

– Что ж, теперь мисс Вортекс не нужно будет работать у нас, – невпопад отозвался мистер Лофтли. – У Джона Харта достаточно денег, чтобы содержать семью, и тяжелый кулак, чтобы привести в чувство ее папашу!

Вот и все, казалось бы, можно ставить точку в этой истории. Но одна загадка так и осталась загадкой, а в порядочной истории такого быть не должно. Уж если не все герои поженились между собой, по крайней мере, тайны-то должны быть раскрыты!

Итак, в июне, вскоре после свадьбы Бет и Джона Харта, миссис Лофтли вбежала в «Зал фей», где Кэтрин показывала миссис Дримлейн законченный, наконец, портрет Дженни Морвейн.

– Подумать только, мистер Тауб нашелся! Вернее, тот, кто выдавал себя за него! – закричала тетушка Мэриан с порога. – Сам судья Хоуксли рассказал мне, я встретила его полчаса назад возле школы.

– Как любопытно! – Миссис Дримлейн, в легком новом платье, с мягкой улыбкой смотрела на хозяйку гостиницы. – Вы расскажете нам?

Кэтрин уже вскочила, чтобы ее тетушка могла сесть в кресло и спокойно рассказать, о чем поведал ей судья.

– Так вот, мистера Тауба узнал какой-то офицер из полка, где он служил! Оказывается, Тауб, но зовут его, конечно, не так, должен был расквартировать солдат на зиму в тридцати милях от Кромберри. Ему дали на это деньги и лошадей, чтобы перевозить все, что им там нужно, но он много проиграл в карты и решил сбежать, прихватив эти деньги! По пути он задержался в Кромберри и встретил миссис Грин, между ними тотчас возникло чувство! Ну, во всяком случае, у нее, а он, должно быть, сразу сообразил, что она – одинокая вдова, с магазином и без наследников.

Кэтрин и миссис Дримлейн слушали, удивленные, но не потрясенные. После событий прошлой весны их мало чем можно было удивить. И все же загадку мистера Тауба они нередко обсуждали за вечерним чаем.

– Он придумал притвориться стариком, чтобы его не узнали, и наведывался в Кромберри до тех пор, пока миссис Грин не согласилась продать лавку и дом и уехать с ним, чтобы начать все заново где-нибудь, где их никто не знает. И так бы они и жили, если б тот офицер случайно не приехал к своей сестре в их городок и не встретил его! Он тотчас пошел в полицию, и мистера Тауба схватили. Он оказался слаб натурой и во всем признался. Они с миссис Грин не поженились, и ей удастся сохранить деньги, которые у нее еще остались после того, как они пожили почти полгода на широкую ногу, но мне так жаль ее, бедняжку! После несчастья с дочерью еще и эта беда!

Собеседницы поахали, как положено, и миссис Лофтли побежала рассказывать эту невероятную новость своему супругу и тем из постояльцев, кто захотел бы ее слушать.

Кэтрин посмотрела на свою старшую подругу:

– Как жаль, что на свете столько негодяев! У себя дома, в Стоунфолле, я думала, что они встречаются куда реже. А здесь… И как их узнать, чтобы заранее обезопасить себя от их козней?

– Не думай об этом слишком часто, малиновка, – улыбнулась старушка. – Даже я, в мои годы, не научилась так хорошо разбираться в людях, чтобы почувствовать негодяя и убийцу, хотя и сталкивалась с ними много лет лицом к лицу. Со временем ты начнешь что-то понимать, а что-то будет еще долго оставаться сокрытым, но об этом ты побеспокоишься, когда придет пора. Пока же давай вместе сходим к Морвейнам и отнесем им этот чудесный портрет. Твоя Дженни на нем выглядит настоящей красавицей и такой счастливой…

Испуганный женский крик прервал ее речь. Кэтрин тревожно обернулась на дверь, но миссис Дримлейн только улыбнулась:

– Похоже, кто-то все же встретился с призраком мисс Морвейн. Идем, посмотрим?