Глава 9

Серые линии сплетались, опаляя знакомым жаром и беспрепятственно пропуская сквозь себя. Все десятки раз продумано, спланировано, проговорено. Осталось лишь воплотить. Я не одна. Нас много, гораздо больше, чем могла бы рассчитывать. Предельная концентрация, шаг. Воронка портала за спиной, а впереди… Что за?…

– Что-то не то… – задумчиво оценил ситуацию Артем.

Лабиринта не было. Ни шипения помех, ни необозримого пространства, ни запутанных дорожек. За нетронутой белизной колыхалось поле подсолнухов. Качались желтые шапки, обтекая небольшой одинокий холм, сливались в сплошное яркое пятно у изножья целой гряды поросших лесом холмов, подковой охвативших поле с трех сторон. С четвертой – трава до колен, да истоптанная лошадиными копытами тропа. С хмурого неба моросил дождь, ветер нес издалека едва слышное журчание воды. Знакомая картинка! Очень. Потому что моя! Снести бы это художество к чертям, но… Силы потрачу, а там еще наверняка сюрпризов жди. Обойдутся. Необязательно создавать свой мир, чтобы Вестников призвать. Хватит и вкраплений энергии Артема.

– Не будем разрушать, – я отпустила его руку. – Дополним.

– Например, как? – озадачился он.

– Скучное же местечко. Сделай веселее, чтобы твоих девочек звать не стыдно.

В ответ – хитрая улыбка. Тропа исчезла, трава рассыпалась на схематичные кубики, ставшее плоским небо затянуло стеклянным потолком, отрезав дождь. Сердцевины подсолнухов обернулись довольными смайликами, заморгали точками-глазками. Действительно, веселее! Безумная оранжерея из какой-то компьютерной игры… Я проложила по памяти тропинку до реки, и вглубь под воду. Рядом с обрывом, с которого исправно падала в ночных кошмарах. Перестрахуюсь. Вдалеке засияли, приближаясь, живые отпечатки. Хозяева пожаловали. Время кончается…

– Твоей энергии достаточно, – подсчитала я соотношение сотворенного вокруг. – Давай!

Артем зажмурился. Посреди оранжереи плюхнулся криво вырезанный кусок рябинового сада, с потревоженных деревьев посыпались рыже-алые ягоды. Между кубиками травы заструился песок первородного мира, проявились зазубренные края обломков статуи. Вырос ряд книжных шкафов, втыкаясь в потолок, треснула стеклянная крыша. Выпорхнули кожаные фолианты, роняя капли чернил. Отлично… Рядом булькнула, плавясь, земля, провалилась зияющей черной ямой, по краям которой вымахали голые кусты с подвижными скрюченными ветвями. Одинокий холм покрыло фрагментами старинного кладбища. Каменные плиты, домики склепов, застывшие в молитве ангельские изваяния. Умница, сумел! Но перенеслись ли сюда вместе с частями миров сами Вестники?

Отпечатки стали отчетливее, стекло крыши звучно лопнуло. Острые осколки посыпались на мгновенно созданный навес. То ли пляжный зонтик получился, то ли верх палатки с мороженым. Трещина ползла по потолку вдаль, множа звон и разрушения. Шкафы виной или?… Раздался оглушительный грохот, накатила волна чего-то злого, вяжущего, агрессивного. Поздно я ее засекла! Всплеск, сбивающий с ног, липкая до удушения энергия. Ловушка или нечто похожее, но сильнее в разы. Артем пискнул, картинка померкла. Однако не настолько, чтобы не заметить Криса, вынырнувшего из подсолнухов.

С полок вывалились книги, шурша страницами. Тяжеленные фолианты прицельно спикировали вниз, он увернулся. Воспользовавшись выигранной секундой, я отбросила от нас удушающе-липкую энергию, Артем хрипло втянул воздух, переводя дыхание. В траве вспыхнул песок, огненная дорожка рванула к Крису, замерла у его ног. Тот уставился на нее, затем на накренившийся шкаф. Сработало! Девочки тут, с нами!..

– Соскучился по подружке? – поинтересовалась я не без удовольствия.

Поймав взбешенный взгляд, украдкой отправила импульс. Назад, к порталу. Воронка на миг окрасилась ярким светом, снаружи тоже. Вот и сигнал. Артем очухался, взметнулась тьма. Мимо цели, увы. Крис каким-то непонятным образом оказался в другой стороне, я огляделась, не спеша нападать. Должен быть подвох. Где Иллит? Вроде рядом, а конкретно не определишь. Мир простирался далеко, ни конца, ни края. Кругом мерцала, сливаясь в странные сгустки, мощно заряженная энергия. Что здесь понатыкано, и чем оно нам грозит?… Артем ломанулся было вперед, я придержала его за плечо. Нужно тянуть время, пока трое с нейтрализующим иммунитетом не появились.

Ветви покореженных кустов удлинялись, над головами стервятниками кружили книги. От Криса прилетела новая волна удушающей гадости. На этот раз я ее на подлете отразила, но сил потребовалось много. Не в мою пользу такие пикировки, надолго меня не хватит. За пределами оранжереи вспыхнули яркие отсветы энергии Иллит, полноценным атакующим залпом. Не по наши души почему-то. Чудовищная встряска, скрежет. Кладбище рухнуло под холм, обратившись в пыль. Отзвуки звенящий пустоты больно резанули по нервам, Артем закусил губу. Черт! Считай, четыре девочки осталось… Пока один нас отвлекает, другая за них принялась.

Крис шагнул к нам, отброшенные в дорожку огня книги загорелись, булькая и истекая чернилами. Воздух сгустился, дрожа от нарастающих вибраций. Артем отмер, тьмой заволокло все. Растворилась она за считанные секунды, а этот гад стал ближе. Защиты из энергии жизни наворотил… Но она не бесконечная. У Яники на второй раз закончилась! Артем напрягся, тщетно концентрируясь. Не готов сразу на третий заход… Я закрыла его спиной, мысленно выстраивая подобие щита и готовя импульс для удара. Крис остановился, буквально в паре метров. И ничего. А судя по выражению лица, должно было быть очень даже чего. Тлели листы несчастных фолиантов, нейтральный, словно обесточенный воздух царапал легкие. Неужели?… Проверила – нулевой отклик, течение энергии независимое. Пришли! Крис непонимающе хмурился, отступая. Не ожидал, маньяк хренов?

Артем дернул меня за рукав. Опустевший шкаф опасно накренился, по полю скользнула тень. Доля секунды, и мы нырнули под рябину, раскидисто-мощную. Книжная махина шумно обрушилась, задев соседнюю. Эффектом домино посыпался весь ряд шкафов, вываливая с полок фолианты. Брызги щепок, порхание и шелест страниц, пыль. В сплетенные ветви упал, спружинив, обломок полки, густая крона укрыла от всего, что помельче. Спасибо девочке, спасла! Теперь все почти по-настоящему, управлять энергией нельзя. Новое не создать, придется использовать то, что есть.

– Не смог я, не получилось, – засопел Артем, – не попал.

– Он тоже, – ободрила я, – и блокировка спутала им планы.

Пыль улеглась. Криса и след простыл, по крайней мере, в обозримом пространстве. Сомневаюсь, что шкафом пришибло. Улизнул…

– Сколько раз примерно сможешь тьмой ударить?…

– Много, – он высунулся из нашего укрытия, – но с перерывами.

– Замечательно, – я схватила его за руку, боясь даже на метр от себя отпускать, – у него-то много защиты нет.

Вокруг царил хаос: обломки шкафов и стекла, каша из раздавленных подсолнухов, дым погасшего огня, смятая трава. Лишенные привычного убежища книги стаей метались над головами, усеивая все вокруг чернильными лужами. Боковым зрением приметила сияние второго отпечатка, на крыше мелькнул силуэт точеной фигурки. Песок зашипел, накаляясь, потянулся крупицами ввысь. Выросла стена огня – до потолка, удлиняясь зигзагами и окружая. Отсекло рябины, опалил жар. Синхронно пригнулись, маленькая ладонь выскользнула из моей. Нет… Как выбираться?… Сплошь полыхание пламени, черный дым до неба, да в панике улетающие прочь фолианты.

– Бежим! – прокашлял Артем и метнулся через колючие кусты к яме.

Расступившиеся заросли, прыжок в темное нутро ямы. Внутри оказалось глубоко, во весь мой рост, и приятно холодно. Наверху нещадно трещало, дым заволок все, а тут – ни намека на пожар. Пошарила руками по влажной, пахнущей сыростью земле. Ограниченное пространство, всюду тупик. И пустота. Не поняла… А где Артем?!

Сконцентрировалась – живой, и чуть ли не на другом конце мира. Не яма, а портативная нора! Девочки-Вестники не навредят своему, и эта спасла, отправив подальше от объятого огнем места. Меня за компанию не захватила, оно и понятно. Энергия моя не самая приятная, лишь по просьбе Артема не атакуют. Поддержка от них пока несущественная, но когда освоятся здесь – получат гораздо больше власти. Если времени хватит. Если перенесенные сюда частички миров не будут уничтожены раньше.

Треск утих, чернота поредела, сквозь тающие клочья дыма выглянуло небо. Я подтянулась и, зацепившись за край ямы, вылезла наружу. Вместо травы и подсолнухов – пепелище на добрый десяток метров. Рябины и кусты уцелели, хоть и подкоптились, на осколках стекла кипели разводы чернил. Над обугленными обломками – ни фолианта. Ожил песок, поднялся резко, ударив в лицо. Наотмашь, безо всякого ветра. Щеку обожгло болью, равновесие удержала с трудом. Нири злится… От рябин повеяло опасностью, хлестанула по спине шипастая ветка кустов. Без Артема со мной не дружат! Неспроста Иллит их дразнила.

Я осторожно отступила, песок задымился. Пора бежать. Прочь от портала, с пепелища, через поле глазастых подсолнухов, мимо холма, к мерцанию родного отпечатка. Крис и Иллит где-то в той же стороне. Черт! Пограничная полоса белизны и останки оранжереи остались позади, небо окрашивалось рябиновым закатом, под ногами шуршал песок. Девочки обживаются…

Приблизился холм со стертым в пыль кладбищем. Внимание на пределе, а плеск внезапный, из ниоткуда. Обрыв. В неположенном месте, тот самый. Рваный оскаленный край, бурление потока. Подсолнухи здесь увядшие, шуршат пожелтевшими сухими листьями. Голова предательски кружится, опоры нет. Вязкая земля, противное хлюпанье под ногами. Падение – раз, и вода. С головой под нее, в темноту. Ни вдохнуть, ни выплыть. Кругом сплошное ничего, везде…

Воспоминания заскреблись отчаянно, пугая до оцепенения. Это было, почти так. Чуть не утонула однажды. Спокойно… Я знала, подозревала, готовилась. Ловушки тут разные, но по мою душу. Смогу! Есть сейчас в глубине омута тропинка, сама же недавно проложила. Не думать, не бояться, искать. Сияние маяка, едва заметное, от созданной с помощью собственной энергии дорожки. Вперед, в указанном направлении, к поверхности! Вынырнула на другом берегу. Прежде чем пришла в себя, подхватили под локоть, вытащив из реки. Знакомый голос осведомился:

– Искупаться решила?

Я торопливо протерла глаза, Феликс убрал руки. Пылало закатом небо, все так же колыхались на ветру подсолнухи. До лесистых холмов – рукой подать, а за ними – Артем. Жалея, что по щелчку пальцев не высохнешь, я кое-как выжала волосы и выдохнула:

– Жуткий мир, чтоб его!

Подсолнух сбоку моргнул, широко улыбнувшись, Феликс выразительно на него покосился. Да уж.

– А что тут делаешь? – сообразила я. – Граница не близко. И где остальные?…

– Хотелось бы знать. Прошли втроем, а на выходе – никого. Только стена огня.

Пакостная Нири, и у портала пожар устроила! Расчет был, что они стоят возле него, и в случае опасности уходят. Впрочем, я много на что рассчитывала… А выяснилось, что сквозь воронку пропускает с разной скоростью, Вестники меня ненавидят, а бессмертные враги понастроили мир по мотивам моих кошмаров. Надеюсь, Анита с Эмилем в порядке. По отпечаткам не высмотреть – иммунитет.

– Найдем, – сказала я убежденно, – и их, и Артема.

– Ты его потеряла?

– Не совсем. Прыгнул в кроличью нору, улетел куда-то в другой конец мира…

– Так и думал, – невозмутимо кивнул Феликс, и стало ясно – с тем же успехом я могла сказать, что Артема засосали в гигантский пылесос космические пираты и отбуксировали на край Вселенной.

– Он за холмами, – след отсвечивал четко, – но я без понятия, что там.

– Сходим – увидим.

Попросить его остаться? Не вариант. И толпой-то против Криса с Иллит тяжело, а уж по одиночке сожрут и не подавятся…

Улыбчивые подсолнухи редели, наведенная Артемом мультяшность таяла. Поле кончилось, начался плавный подъем. Небо темнело, обещая ночь, вдалеке между деревьями лавировал, топорща пустые страницы, толстый фолиант. И этот лес, и слишком мягкая земля под ногами казались декорациями, норовящими провалиться прямиком в ад. Обошлось… Река отдалялась, воздух перестал приносить запах гари. Феликс не отсвечивал ничем, кроме сдержанного спокойствия. Мне бы такое же! На вершине холма холодом пробрало до дрожи. Снова обрыв, не чета прошлому. А внизу, в полумраке…

Город в кольце каменной ограды. Изгиб пересекающей его реки, треугольники районов с желто-кирпичными коробками домов. Ближе к центру – здания выше и мощнее, особенно выделялись монументальные колонны в три этажа. Камин храм! Точь-в-точь, каким помнился. Вот соединяющая главные улицы площадь, а там, за рынком – причал. В другой стороне, если пройти вдоль реки, будет дом, в котором… Голова шла кругом, колени предательски подгибались. Видения наяву! Похоже, город был единственным творением здесь – края за оградой тонули в первозданной белизне. Отпечаток Артема просматривался где-то в районе главного причала. Нам туда.

– Спуск левее, – подсказал Феликс.

И вправду. С холма к воротам вела лестница – крутая и шаткая. Ни перил, ни кое-где ступеней…

– Не внушает доверия, – я поежилась, – а при текущем раскладе прыгать с обрывов рискованно.

– В обход можно спуститься, – он указал на относительно пологий склон поодаль, у покрытого тиной болотца.

Я стиснула зубы. Тут нет правильных вариантов, любой нацелен на то, чтобы мы никуда не дошли… Стоп! Знакомое болото, да и склон выбивается из общей картинки. Это вклад девочки-Вестника!

– Идем, – решилась я, надеясь, что клешню она на меня не натравит.

Феликс, к счастью, об обитателях болота не был осведомлен, и черная трава его не смутила. Сама я бы вряд ли удачно спустилась. Он совершенно не торопился, тщательно выбирал куда шагнуть, действуя с тем хладнокровным расчетом, когда не до эмоций вовсе. Или я их традиционно не чувствовала. За распахнутыми настежь воротами лежал обманчиво сонный город, на прибитой вместо указателя табличке зияли насквозь прорезанные буквы.

– Все дороги ведут домой, – прочла я вслух и рассмеялась.

Хотя смешного ничего не было. Совсем. Сомневаюсь, что у Иллит или Криса случился приступ ностальгии. Очередная ловушка, на сей раз пугающих масштабов. И я иду прямо в нее.

– Это на каком языке? – заинтересовался табличкой Феликс.

Кому что!

– На давно забытом, – я замерла перед воротами, припоминая путь к главному причалу. Маршрутов было несколько, выбрала самый неочевидный. – Не отходи далеко, ладно?

– Как скажешь.

Удивительно приятно стало общаться… На губах расплылась дурацкая улыбка. Нервы, вот точно.

От ворот начиналась мощеная желтым кирпичом дорога, отделялись, виляя, дорожки поменьше, где дома теснились плотнее – более бедный район, но никаких лачуг и землянок. Уютные дворы, окруженные низкими плетеными заборами, глиняная утварь. Ощущение, будто я снова вернулась, или не убегала вообще. Будто мне примерещилось что-то однажды, а на деле же ничего не заканчивалось, и не закончится никогда. Помогало молчаливое присутствие Феликса, а окончательно наваждение разбила разросшаяся в соседнем дворе рябина. Под ней, среди оброненных ярко-алых ягод, мерцали жирные точки света. Россыпь светлячков, аномально огромных. Вестники заполняют мир, набирая силу. Но и хозяева, судя по отпечаткам, кружат поблизости. Артем уже рядом, дойти бы…

На следующую улицу вел узкий проход между домами. Меньше метра, вдвоем не разойтись. Идеально для западни. Я остановилась, присматриваясь. Вроде нормально: крыши без нагромождения вещей, стены сплошные, и посторонних рядом нет. Проскользнуть бы на ту короткую улицу и добраться до моста. Причал – за ним.

Я пошла первой, молясь, чтобы мои подозрения оказались паранойей. Шаг, нависшие тени крыш, кромешная темнота. Жужжание светляков злое и обнадеживающе далекое. Твердая земля, метр за метром. А вот и выход. Забрезжил свет, странно яркий. Треск, в глазах враз померкло. Холод неотесанного камня, толчок наружу. Мгновение, и сомкнули в объятиях. Звон, грохот, и тишина. Мотнув головой, я разлепила веки. Что за?… Зияющая в фасаде дыра, сотни обломков обрушенной стены. Посреди погрома – мы с Феликсом. Обоим хоть бы что.

– Это как?… – опешила я.

Он равнодушно огляделся. Секунду! Энергия от него исходила привычно нейтральная, отторгающая любое воздействие. А известное правило гласит: самоконтроль позволяет регулировать ощущения в Потоке и проворачивать трюки вопреки логике материального мира. Прыжки с обрывов, например…

– Слушай, – осенило догадкой, – а как ты из-за той стены огня у портала выбрался?

– Прошел, – ответили запросто, – она же ненастоящая.

Да неужели?! Ментальная муть, конечно. В другой ситуации я непременно возразила бы, ох как! Но сейчас… Кажется, Феликс категорически не верит в реальность происходящего. Полнейшее отрицание, на уровне подсознания. В итоге мир с ним толком не взаимодействует, частично исключая из общей картины. С ума сойти! Это же именно то, что нужно!

От ветра захлопали развешенные во дворе простыни, мелькнул в опасной близости яркий отпечаток. Я отстранилась от Феликса, сосредоточилась. Отчетливо веяло угрозой, трепетал чадящий на стене факел. Иллит… Она, точно. Выше уровня домов, на крышах, что ли. А не видно, не слышно. Еще один порыв ветра всколыхнул стог сена, с шелестом разметав сухие травинки, по крыше пронеслась тень. Смысл крутиться возле нас, если блокировка не позволит напасть?… Или же… Сверху что-то кубарем скатилось и, искрясь, глухо шмякнулось. Вспыхнула дальняя простыня, словно бензином облитая. Другая, третья, четвертая… Моментально – завеса огня, дым, привкус гари. Вот гадина! Феликс оттащил меня прочь, к недавно обрушенной стене. Замутило, я зашлась кашлем. Клятый перенос восприятия! Убить этим в Потоке – не убьешь, но из строя выведешь надолго. Обойдется! Для кое-кого все ненастоящее…

– Веди, – я вцепилась в подставленное плечо, – и не отпускай. Направо. Через десяток домов. До реки, через мост… к причалу…

Надеюсь, последнее расслышал, вряд ли внятно прохрипела. Сорвало с места тут же. Сознание плыло, мельтешили объятые пожаром дома. Ни неба, ни глотка воздуха, жар невыносимый. Повторение еще одного кошмара… Того, из которого выбирались с ней, здесь же, и выбрались чудом. Не знаю, переставляла ли ноги, но смазанная картинка менялась. Дворы, повороты, языки пламени. Не горю, это плюс! Феликс держал крепко, окутывало безлико спасительной энергией, чувства притуплялись. Удалось вдохнуть, огненная рябь поредела. Донеслось журчание воды, за пеленой мутных кругов угадывались очертания моста. Мы дошли?…

Замедленные шаги, эхо радостных восклицаний. Прислонили к отрезвляюще холодному бортику, я облокотилась, силясь отдышаться. Навстречу неслось теплое пятно, размахивая руками. Артем! Уткнулся мне в бок, тарахтя беспрерывно:

– А я тоже к тебе шел, вот! Эта вредина телепортнула, блин, кто просил…

Я потрепала его по голове. По ту сторону моста бушевало пламя, трещали догорающие дома. Через реку густо валил дым, но у причала было сносно. В метре, опершись о бортик, стояла Анита. Вымученно улыбнулась и помахала мне исцарапанной рукой. Верит происходящему, в отличие от Феликса! А еще боится – просачивался тщательно сдерживаемый страх. Хм… Как ее сюда занесло вообще?…

– Мне ее Лира отыскала, – воодушевленно объяснил Артем, – книгами!

– Незабываемый был полет. – Анита пригладила вздыбленные волосы, и повернулась Феликсу. – Слава богу…

– А где Хансен? – осведомился тот.

Она неопределенно дернула плечом.

– Найдут – приведут, – пообещал главный по Вестникам и уставился на полыхающий напротив берег. – Фига… А как вы там прошли?

– На него не действует, – поделилась я. – Он вне системы.

– Вау, – протянул Артем. – Как Нео из Матрицы!

– Баги в вашей виртуальной реальности, – высказался Феликс.

Да-да, правильно! Больше скептицизма! Пригодится…

Почувствовала другой отпечаток рядом. Это Крис, и Иллит недалеко. Удачно, нам как раз обоих надо выловить и загасить. Только зачем им подставляться? В присутствии людей с иммунитетом управлять энергией никто не способен, атакующих импульсов и ловушки в арсенале нет, а без этого нас не сожрешь. На блокировку плевать лишь Артему с его тьмой, да захватывающим нижний Поток Вестникам. Но они творят что попало, как бы, наоборот, не испортили все. Собственно, а с чего я взяла, что обладающие своими характерами и мнениями девочки будут беспрекословно слушаться? Планировщица…

– О! – просиял Артем, хлопнув в ладоши.

Рябина во дворике позади нас шевельнула ветками, на землю обильно посыпались ягоды, катясь в форме жирной стрелки. Указывала она прямо на нас. Я отодвинулась, на всякий случай… Сбоку дома выросла тень, раздались тихие шаги, без энергетических признаков чьего-либо присутствия. Выдохнула с облегчением, из-за поворота вышел Эмиль.

– Нашли, привели, – доложил Артем.

– Ах, вот что это, – он переступил стрелку. – Оригинальный способ.

– Деликатный… – буркнула Анита. – Зато у меня было веселее!

– По тебе видно.

Пожар на том берегу усилился, причал наполнился беспокойными светлячками.

– В реке, – предостерегающе бросил Феликс.

Та забурлила, вспенилась, течение принесло что-то невообразимое. Что-то… Вода засверкала мощнее любого пламени, ослепив набухающей энергией. Словно бомба замедленного действия, и она разрасталась. Стремительно! Пристань тряхнуло, сминая мост в труху. Я инстинктивно начала выстраивать щит. Ну да, как же, из чего?… Агрессивная пульсация, духота, вязко-липкая. Отправили к нам, активировав заранее приготовленную ловушку?! Вот что за сгустки выделялись… Обволокло тьмой, шипяще-исчезающей. Густой, холодной. Растаяла она резко, вместе со светом и мостом. Звенящая тишина, пустое русло реки, белизна на дне. Но все тут, на причале, живые!

– Уф… – вымученно пробормотал Артем и вытер рукавом лоб.

Без передышки ему снова не отбиться, как и не напасть. На то и был расчет?… В небе кометой налилось такое же ослепительное сияние, увеличиваясь и неотвратимо надвигаясь. Черт! Запаслись ловушками… Вокруг нас заметались тысячи мерцающих точек. Светлячки! Словно искрящимся куполом накрыли, заслонив небо. Воздух сотрясся, светлячков поглотило – нечто, бесследно. А мы остались. Девочка из кроличьего леса нам помогает! И не только она… Под ногами заструилась чернота, растекаясь лужей, потянулась масляными нитями вверх, отгораживая от всего извне. Третий, непонятно откуда взявшийся залп разбился, осыпавшись колючими вспышками. Энергия мира приходила в норму.

Противоположный берег догорал, над высохшей рекой витал пепел. Лужа затопила весь причал, сердито чавкая внизу, опять налетели светлячки. Чувствовала направленную на себя агрессию, сердце подпрыгивало к горлу. Феликс наблюдал за ними с абсолютно бесстрастным лицом, Эмиль задумчиво хмурился.

– Ха! – Артем победно щелкнул пальцами. – Атака отражена! Классно, да?

– Угу, – пробормотала Анита. – Что это было-то?…

– Переносная ловушка, – предположила я, – или ее подобие…

Создавать новое они не могут, а вот при должной сноровке и фантазии пустить в ход уже имевшееся – вполне. Очевидно, город напичкан сюрпризами. Они просто ждали, пока мы вместе соберемся.

– Ее можно как источник сил использовать, – мрачно рассудил Эмиль, – а не только шарахать.

А ведь точно! Аналог батарейки, чтоб их. Из-за блокировки особо не развернешься, но по мелочи, верно выждав момент…

Опасная яркость ударила чуть ли не в лицо, из дыма на том берегу появился Крис. Я застыла, пристально следя за всем, что могло стоить внимания. Ничего подозрительного. Стихающий огонь, несколько метров пустого русла между нами. Его взгляд прочесал причал, уперся в Артема. Тот отступил к роящимся светлячкам. Не может пока как следует ответить, увы.

– Ты его все равно не спасешь, – обронил Крис, – что бы ни делала. Это уже и не он.

Помню… И глубину в отнюдь не детских глазах, и разговоры о долге, и пугающий отпечаток вечности. Глянцевая чернота потекла с причала, расчертив искореженную пустоту русла тонкими струями. Крис посмотрел на нее со странной отрешенностью. Ему до сих пор не безразлично, и Вестники – самая больная из тем. Недаром так… переклинило. А не станет захватчиков Потока, не станет и Вестников, ни в каком виде. Спасение порой принимает неожиданные формы. Вряд ли получится достучаться, но попробовать нужно. Секунда колебаний, глубокий вдох.

– Мне жаль, – нельзя было не сказать, – что не поверила тебе тогда. Насчет… проклятья. Я знаю, это из-за Нири. Тебе и умирать-то необязательно было, не то что переселяться. Ты хотел освободить ее, их всех. А она тут, пять тысяч лет взаперти. Еще не поздно все исправить.

Взгляд перекочевал на меня, с проблеском неожиданного понимания. Неужели?…

– А ты права, – признал он.

Развернулся и исчез в дыму. Отпечаток бешеными темпами отдалялся. Хм…

– Не очень умно было, – отметила Анита, – подавать ему эту идею.

– Он уходит отсюда, – доложил Артем, – Лира видит. Сказала, к границе направляется.

Что?! Почему? Стоп. Нам здесь ничего не угрожает, пока действует блокировка, а Вестники защищают. Убрать их – расклад изменится. Иллит с самого начала пыталась это сделать, одну стерла вместе с куском кладбища. Другие четыре успели захватить больше территории, поздно стирать. Зато если схлопнуть мир конкретной девочки, она исчезнет и отсюда. Крис сто процентов направился к Нири… А там Паша. Я нервно сглотнула.

– Они бы и без тебя догадались, – не то чтобы обнадежил Эмиль, – остальное-то перепробовали. Иди за ним.

– Серьезно?…

– Иди, – велел Артем неестественно спокойным, леденящим душу голосом. – Девочки становятся сильнее, видишь? Скоро смогут напасть. По-настоящему. Убеждать их не трогать тебя становится сложнее. Больше всего сил трачу на это, а они уже злятся.

Я растерянно огляделась. По руслу реки растекалась вязкая тьма, в каждом дворе сердито покачивалось рябиновое дерево, множа ковер кроваво-красных ягод. Перед глазами мельтешили навязчивые светляки, в небе хищно кружили фолианты. Захват мира идет успешно, еще немного, и его хозяевам конец. Конечно, если не уничтожат незваных гостей через верхний Поток. Но бросить Артема…

– Мы за ним присмотрим, – пообещал Феликс.

Да… От них тут толку больше, чем от меня. Уйду – всем только легче будет.

– Вернуться к границе не забудь, – изобразила улыбку Анита. – Нас забрать.

– Наваляй ему как следует, – Артем подпрыгнул, с озорным блеском в глазах. – Прям по наглой морде!

Отлегло, кивнула. Книги наверху тревожно упорхнули прочь, причал поехал в сторону. Что за?… Потерянное равновесие, пронзительный скрип, разросшиеся внизу трещины. Из них сочилась белизна, выхлестываясь на поверхность. Этот участок города разрушается! Последствия ловушек… И не исправишь! Отрезанные от причала Феликс и Анита разумно отпрянули к рябине, я попыталась схватить Артема руку. Не смогла… Оказался дальше, с меняющимся в лице Эмилем. Сзади полыхнуло ядовитой яркостью, шею стиснули холодные пальцы.

– Замри, – шепнули на ухо, – или ваши крошки нас обеих прикончат. А тебе рано собой жертвовать, верно?

Иллит! Подкралась!.. Шипела глянцевая лужа, зло сверкали светлячки. Заманчиво было бы прихватить ее на тот свет, но… Без меня отсюда трое не выберутся, а Крис наверняка сумеет уничтожить миры Вестников. Я замерла, Артем закусил губу. Еще не готов тьмой зарядить, к сожалению.

– И что теперь? – поинтересовалась я, лихорадочно соображая, какой у нее может быть план, и как ему помешать.

Вместо ответа – злое «тс-с-с». Пустота подступала отовсюду. Густела, окрашиваясь мерцающими точками света, кровавой краснотой раздавленных ягод, чернильными пятнами тьмы и просыпавшихся букв. Да она же сосредотачивает четырех Вестников в одном месте! Выждала!..

– Убери их, – крикнула я Артему.

Горло тут же сдавило, до мутного головокружения. Не шевельнуться. Расслышала издалека двойной нарастающий гул агрессивной энергии и его виноватое:

– Не могу…

Иллит сейчас шарахнет сюда, точно. Во всех девочек разом, отвлекая их, а после в Вестника. Я дернулась, собрав все силы. Вырвалась! Передо мной – Эмиль. Отпихнул Артема вон и покачал головой. От его прикосновения окутала энергия, нейтрализующе-текучая. Оно приземлилось, рванув ослепительно белым. Ловушка, гораздо мощнее прошлых! Осела порванной на клочки, второй залп рассыпался такими же безобидными обрывками. Эмиль меня отпустил. Искрило, рассеивались кривые очертания причала. Сплошной свет, город за его пределами. И Иллит, вблизи нас. Во взгляде – досада, сменяемая ликованием. Насмешка, шаг ко мне. Нет, не ко мне… В нечеловеческой глубине раскосых угольно-черных глаз что-то отразилось, до зудящего звона. Отблески ряби, напряжение в воздухе. Нейтральной энергии не стало, растеклась нормальная, уязвимая. Подкрутила?! Голодный, поглощающий импульс. Мгновение, невыносимо длинное и предательски короткое. Вспышка, и никого.

– Умный, – поморщилась эта тварь, – был.

Вылетела стрела тьмы, Иллит нырнула в белизну. Меня схватили за локоть, вытягивая наружу. Феликс, чуть менее спокойный, чем прежде. Шум города, участок кристально чистого полотна позади. Артем у рябины, высматривающий ту, что улизнула. Бешеное сердцебиение, бледная Анита, ее неизбежный вопрос:

– А где?…

Я мотнула головой, она отвела глаза. Ловушками могло в порошок стереть. И Артем стоял бы рядом со мной, точно бы задело. Если бы не Эмиль… Так! Не сметь. Выдохнуть, взять себя в руки.

– Вам важно, – я выпрямилась, – держаться вместе. Вестникам не нападать одновременно. Близко ее к себе не подпускать, ни в коем случае. Артем, понял?

– Да, – отозвался он. – Девчонки за ней теперь смотрят, предупредят.

Получив ловушкой, слушаться начали!

– Что с ним было? – спросил Феликс.

– То же самое, что с тобой, когда Яника…

Анита недоуменно моргнула.

– Учтем, – коротко ответил он. – Здесь зрительный контакт ни к чему. Достаточно близко подойти.

– Регулирует до нормальности и жрет. Не подавившись. Вестники набирают силу, получит за все, гадина… – Я повернулась к Артему. – Где Крис?

– В пути!

– Организуй мне экспресс-доставку, – попросила я. – Необходимо обогнать.

Он закивал, светляки настороженно заметались. Под ногами разверзлась нора, бездонно-черная. Я провалилась в непроглядную глубину, со свистом. Выплюнуло в подсолнухи, у границы. Конечно, отправить меня подальше Вестники только рады!

Пора – туда, где больше нужна. Отбросить эмоции, пересечь кусок выжженного поля. К порталу, в конец тающего пейзажа. На верхушку рябины присел фолиант, сбив в песок зазевавшегося жирного светляка. Воронка опалила жаром, покорно пропуская. Серые линии расступились, приграничное пространство вскружило голову пьянящей свободой. Ни блокировок, ни запретов. Концентрация, моментальное перемещение. А ведь зарекалась в ту пещеру возвращаться… Бесконечно лживое слово «никогда»!

На горизонте высились песчаные холмы, в рассветном небе таяли звезды. Середина сценария. Я спрыгнула с пыльной каменной платформы, минуя лестницу. Мир и не думал атаковать: хозяйки дома не было. Зато клятая лужа на месте, и жизнь она способна высосать в ноль. Костер на пути к пещере не горел, огненная дорожка не торопилась появляться и указывать путь. Я помчалась на знакомый неуправляемо-теплый отпечаток, с опозданием сообразив, что он не один. Четыре! Сильных, невероятно ярких. Так сиять можно лишь на предельном даре. Ничего себе! Ну а с чего я, собственно, решила, что Паша тут в гордом одиночестве отбивается?…

Вход в пещеру по-прежнему вонял сыростью, а вот факел взять было неоткуда. Пришлось продвигаться по тоннелю на ощупь, пока впереди не забрезжил огонек.

В углу памятного, усеянного обломками статуи зала затравленно жалась лужа. Сцилла грозила ей непонятными проклятьями на испанском, рядом топтался лохматый парень смутно узнаваемой наружности. За ними неотрывно следили Паша и экстравагантная дама с факелом. Та, которая в Испании не расставалась с сигарой. Кажется, Несса…

На меня обратились четыре взгляда, лужа зло зашипела. Здоровается, видимо!

– Что-то пошло не так? – догадался Паша, и повеяло от него какой-то мрачной, но все же радостью.

– Сюда Крис идет.

– О! А я-то думал, пропущу всю заварушку. Шугаем тьму по очереди, полет нормальный.

– Не знала, – не сдержалась я, – что ты будешь в такой компании.

– Я тоже не знал, – усмехнулся он, – когда просил европейских вемов о помощи, меня послали – мол, в прошлый раз еле выжили, а тут опять. А как Поток заштормило от перемещений Вестников, трое передумали.

Не только мои планы меняются на ходу…

– Мы не могли иначе, – выпалила Сцилла, ее лохматый друг приосанился, – это наш долг. Алекс хотел с ними покончить любой ценой.

– Святой Алекс… – поморщился Паша. – Лучше бы сейчас угробился, раз так не терпелось. Больше было бы пользы.

Она возмущенно открыла рот, дама цыкнула на обоих, хотя вряд ли на русском что-либо понимала. Тьма зашелестела в углу, увеличиваясь в размерах.

– Несса, пардон, – произнес Паша без малейших признаков раскаяния и продолжил на испанском, уже с серьезными интонациями.

Очевидно, рассказал о Крисе, объяснив, чем нам грозит его появление. У парочки резко убавилось энтузиазма, лохматый даже в размерах уменьшился. Лужа забурлила, потянулась масляными нитями к потолку, расширяясь. Нет уж, никакого второго раза! Шаг в темный угол, направленный удар. На максимуме возможностей, не жалея себя. Пещеру сотряс взрыв света, тьму смело. Вообще, бесследно. А мне хоть бы что. Окатило двойным шоком с примесью нездорового любопытства, Несса многозначительно хмыкнула.

– Ну и ладно, пусть идет этот Крис, – Сцилла сглотнула, таращась на меня абсолютно круглыми глазами, лохматый согласно кивнул. – Встретим!

Я отступила к Паше и увидела ее – вспышку отпечатка вдали. Самое время готовиться встречать… Моя попытка померяться силами с Яникой была провальной, но тут нас пятеро, что несколько уравнивает. Нельзя позволить Крису уничтожить мир Нири, иначе она пропадет из нижнего Потока. Его появление заметила не только я, Паша посмотрел в том же направлении и велел:

– Давайте в город.

Ближе к точке выхода. На всякий случай… Замуровываться в пещере опрометчиво, лужа по завершении сценария возникнет вновь, целая и с неизменным аппетитом. Она не будет страшна Крису – все-таки старый друг, а вот к нам полезет, что в решающий момент может сильно помешать.

Ущелье пылало рассветом, вырубленные в розовых скалах дома отбрасывали длинные фиолетовые тени. Ожившая легенда, мертвое место, пропитанное песком и пустотой, заброшенное давно и бесповоротно. Камень, лишенный жизни. Полустертые узоры на арках, плавные провалы окон и дверей, гладкие, отшлифованные ветром и временем стены. Я была здесь однажды, по-настоящему. И умерла. Черт, да что это такое! Перебор древних городов на сегодня…

– Крису нужно уничтожить первородный мир, – просветила я, хотя Паша наверняка и так понял, раз не спросил, – сделать это по старинке, лишь своим присутствием, не получится. Нири нет, да и сомневаюсь, что она стала бы его атаковать.

– Мир без хозяйки нестабилен, – отметил он, – и рухнул бы сразу, не участвуй мы в сценарии.

– То есть что, нужно убить нас?! – ахнула Сцилла.

– Или выгнать, – поправила я, ведь фактически именно так и было.

– Думаешь, он будет столь любезен? – Паша насмешливо изогнул бровь. – Попросит вежливо на выход? Не в его положении, знаешь ли, разбрасываться едой.

Я скрипнула зубами, преимущественно от безысходности, Несса нахмурилась и сердито отчеканила несколько слов.

– Говорит, если с детьми что-нибудь случится, – перевел он, – грохнет нас обоих нафиг.

– Мы в состоянии о себе позаботиться! – закатила глаза деточка в тесно облегающем кожаном костюме. – У нас с Марком такой же дар, между прочим.

Лохматый, стало быть, Марк…

– Да! – бодро отозвался тот.

Выучил русский?

Небо вспыхнуло малиново-желтым и погасло, погрузив пустыню в ночь. Сценарий обнулился, жди возрожденной темной лужи. Я прочесала придирчивым взглядом окрестности, отмечая все, вплоть до каждой мелочи. Как перед нырком в Поток, во избежание ловушки. В принципе, цель нынче та же. Не считая пары моментов… Утробно завывал ветер, в небе самого неисследованного из миров скалились звезды. Расстояние между нами и опасно ярким отпечатком неминуемо сокращалось.

– Далеко от меня отойдете – умрете, – обрисовала я ситуацию. – Если он подберется вплотную – сожрет. В ловушку попадете – сожрет. Заденет ею – тоже сожрет. Ясно?

Сцилла побледнела тотчас, Марк – после Пашиной испанской интерпретации. Значит, не выучил. Кроме «да», «нет», «спасибо». Одним словом, полиглот. Полиглот задал вопрос, получил ответ и приободрился, переглянувшись со Сциллой.

– Вот это класс, – оживилась та, – что ему вмазать можно.

– Строго по команде, зря силы не тратьте, – предупредила я. Паша задумчиво покосился на образующие лесенку аккуратные дома. Проследив за его взглядом, уточнила: – По твоей команде. Для упрощения коммуникации и вообще…

Он с готовностью кивнул. За исключением моего перевеса сил из-за урванных бонусов, от него по части схваток толку больше.

Точка выхода находилась позади кострища на площади, при критической ситуации всем было велено сматываться, а не умирать. Я напряженно следила за фоном в попытке поймать даже малейшие изменения. Их не было. Лишь утихающий рядом страх да перекидывание загадочными фразами. Сцилла то ахала, то воинственно вскидывала подбородок, Марк переполнялся горячим азартом. В Нессе пульсировала решимость. Паша прилип оценивающим взглядом к домам и направился в первый из ряда, поманив за собой. Сохранившиеся толстые стены, высокий потолок, единственный проем с удобным ракурсом обзора. Удачно ведет прямиком на площадь, до точки выхода рукой подать. Колебания фона по-прежнему нулевые, если мир не станет чинить препятствий, домик за мини-бункер сойдет. Крис приближался, двигаясь по дуге. Не через пещеру пошел… Не соскучился по подружке, избегает. Но лужа скучать в одиночестве не станет – сама выползет, вопрос времени.

– Располагаемся, не стесняемся, – Паша завел нас в угол каменного мешка. – Не высовывайтесь, держите в фокусе этого гада. Ждем, все силы на защиту для начала…

– Понять его тактику и возможности хочешь? – поддержала я.

– А успеем? – буркнула Сцилла, определенно готовая начать с другого.

– Торопишься к ужину? – ухмыльнулся он. – Сеньор Баэс не в курсе, где жена пропадает?

– Нет, – сдал Марк, та покраснела.

Главное, нам тут ужином не стать. А я и не знала, что она замуж вышла…

Отпечаток засверкал недалеко от площади. Густые, внезапные тучи в небе, сильнейший порыв ветра. Свист обратился надрывным воем, накрыло песчаной бурей. Непроглядная смесь царапучего песка и острых искр. Стена укрыла, пропустив сквозь проемы лишь малость, я приготовилась, чувствуя ее – надвигающуюся волну агрессивной энергии. Совместные усилия, выстроенный щит с охватом на пятерых. Уже знакомая по нижнему Потоку ловушка разбилась об него, снеся к чертям. К радости Сциллы, улетел ответный коллективный импульс. Результат предсказуемый – один-один. Обмениваться можем долго! Сомневаюсь, что Крису оно надо, время играет против него. А вот чтобы отвлечь… Что-то замышляет.

Паша был того же мнения – больше команд нападать не отдавал. Просто наблюдал, как раз за разом стирается в ноль защита и цыкал на испуганно метавшуюся Сциллу. Марк изводился от нетерпения, Несса поглядывала на точку выхода. Точнее, в ее сторону – из-за проклятой песчаной бури видимость была исключительно на уровне энергии. Вспышки, волны, искры. И то не факт, что кроме меня их кто-то четко различал. К чему это буйство стихии? Не припоминаю такого в сценарии. Крис специально устроил? Мы что-то не должны видеть?… Осторожно выглянув в проем, я прицелилась. Хитрый импульс, подобие водоворота, развеянная пелена песка. Всего на мгновение, но его хватило. Рассмотрела отколовшуюся скалу, непроходимую гору обломков на площади и перекрытый путь отступления. До точки выхода разве что на бульдозере проберешься! Кажется, вариант с «выкинуть» для Криса неприемлем… А, учитывая, что в момент завершения сценария все это художество исчезнет, сыграть погром обязан с минуты на минуту.

– Запирает нас, – констатировала я, стараясь оценить масштаб катастрофы и возможность отхода. Если брошу все силы, смогу расчистить дорогу, а дальше вопрос расторопности. – Уходим в другой дом?…

– Рано, – твердо сказал Паша, придержав рванувшего к проему Марка за плечо.

Сцилла выругалась, стена заходила ходуном – песок с потолка, треск оглушительный. Но раз Крис скалу снес, что ему этот дом? Для чего-то нужен?… Ускользнувшая мысль, новый успешно отраженный удар. Несса дернула Пашу за рукав, выдав залп тревожных фраз. Все синхронно повернулись к проему. Впечатляющее у нее чутье! Веяло слабым, едва зарождающимся предчувствием опасности, сквозь крошево колючего песка чернели ползущие к нам нити. Как второй Вестник накуролесила, еще и сейчас палки в колеса вставляет! Сама прибью…

– Не трогай ее, – покачал головой Паша. – И стоим, где стояли.

Серьезно?! Впрочем, секунду спустя лужа отошла на второй план, да и тратить на нее силы было бы попросту глупо. На горизонте появилась сгущенная, агрессивная энергия, по всем признакам очередная ловушка. Я привычно выставила защиту.

– Вот теперь уходим, – поступила неожиданная команда и ее продолжение на испанском.

Прежде чем двинулась к проему, Паша схватил меня за плечи и развернул в противоположном направлении. Его атакующий импульс, и стена осыпалась, открыв проход в коридор пещеры. Ого! Надеюсь, не тупик? Шагнула следом за всеми в каменное нутро, сомкнулась темнота. Сзади громыхнуло, скала загудела, вибрируя дрожью, словно при землетрясении. Отрывистые переливы света, липкая волна ловушки. Счастье, что прямо в нас не попало! Защиты хватило, чтобы отбить долетевшие остатки, дом разнесло, превратив в завалы обломков. Стало ясно – в те разы Крис бил не в полную силу. Зато сейчас… А я защиту одинаково выставляла, дура! Вибрации усилились, мы поспешили вглубь. Откуда Паша знает, куда идти?! Исследовать пустыню никак не успел бы.

– Сколько раз ты тут был?

– Несколько, – туманно ответил он.

Ну да! Новый мир среди пятидесяти давно приевшихся, а что смертельно опасный – ерунда. Но грех жаловаться, территория не такая уж незнакомая, а это преимущество.

Догонял шум, впереди показалась развилка. Уверенный поворот налево, через несколько метров снова туда же, и в тесный тоннель – бочком, друг за другом. Пещеру трясло, Сциллу тоже.

– Мы убегаем? – простучала она зубами.

– Отступаем, – не согласился Паша.

Марк сердито пробормотал нечто, что мне перевели как «почему не вломить ему, а?».

– Потому что не сможем, – ответил Паша на русском, перепоручив перевод Сцилле. Видимо, чтобы занять ее чем-то. – Меньше метаний, больше действий, позволяющих понять, с чем имеем дело. Начнем паниковать и палить чем ни попадя – шансов не будет.

– Я не слабее Криса, – сказала я скорее самой себе. – Технически…

– Зато он умеет использовать свои возможности по максимуму.

Тоннель кончился стеной, беспощадно нами разбитой. Открылся проход в дом, что находился с другого конца площади. Песчаная буря не утихала, Крис переместился в нашу сторону. Мерцал не так уж далеко, вновь наливаясь ядовитым свечением новой ловушки. Небо было непроглядным, не понять, наступил рассвет или нет. Сдается мне, не площадь с точкой выхода от нас прячут, а не дают следить за ходом сценария. Развеяв на мгновение пелену песка, я убедилась, что рассвет в разгаре. Предостерегла:

– Сценарий скоро завершается.

– Готовься, – горячая, пульсирующая энергией ладонь скользнула по моей спине, подталкивая к проему, – создать то же, что и он.

Создать что?… Ловушку?!

– Это поглощающий тип энергии, по крупицам собранной воедино. Я изучил вблизи, когда прилетала. Ее невозможно слепить без глубокого влияния на фон. Ты сможешь. Стандартным импульсом атаковать – щекотка, не более. Так мы его не загасим. А вот он нас – запросто, тупо измором возьмет.

Я совершенно не представляла, что делать. Сцилла напряженно слушала и переводила вполголоса, Несса кивала. Тоже высмотрела эту поглощающую энергию?… От напряжения зарябило в глазах, Паша встал рядом. Его пальцы сжали мою руку, покалыванием на коже задавая направление.

– Я покажу, – шепнул он. Извне накатили агрессивные волны. – Сейчас!

В момент, когда Крис занят своим хитрым планом и не ждет… Вдох. Прислушаться, идти, куда ведут. Рассыпанные всюду ядовитые крохи, естественные и безвредные в общей массе. Смотреть, видеть, брать. Выцарапывая как можно больше, соединяя. Они – не часть Потока больше. Все, что в них – мое.

Вместе, через меня, единое. Вперед!

Ловушка Криса разбилась о коллективную защиту – впритык, тряхнув дом, в ответ улетела моя, отдаленно похожая. Что-то треснуло и шатнулось, на площади рвануло ярчайшим светом. С тем же результатом, увы.

– Чуть-чуть не хватило, – мрачно констатировал Паша.

Не справилась… Почему, черт возьми, ему бонусов не перепало? Он бы гораздо лучше справился! А Криса второй раз врасплох не застанешь! По потолку поползла, расширяясь, трещина, прибыла добавка из того самого щекотного атакующего импульса. Ничем-то он не гнушается… Все дружно метнулись от проема, лишь Марк зазевался. Я кинулась обратно, послав вверх разрушительную волну. Потолок обвалился наружу, осколки камня и колючие искры энергии приземлились мимо нас.

– Спасибо, – выпалил он.

О, ну теперь полный полиглотский набор!

Отпечаток Криса переместился подальше, время до завершения сценария таяло. Понять бы его слабое место. Но не уверена, что оно есть. Или… Личное вечно? Нири?… В лицо ударил песок, ветер принес с колючими искрами шелест лужи. Вот и она! Нацелилась определенно на меня, жадно булькающая пародия на Вестника.

– Все, – решилась я, – пора показать ей того, кто ее убил. Раз уж память короткая.

Если тьма для Нири – олицетворение себя, должно получиться. Девочка из джунглей среагировала на Базиля нервно. Напала и на молекулы разложила, хоть и простила. Повтора бы, только в миниатюре, без схлопывания мира.

– Попробуем, – поддержал Паша. – Навредить она ему не сможет, но отвлечет.

А я этим непременно воспользуюсь. Выброшенные искры энергии жизни заставили ее отступить, как раз в нужном направлении. Повторили и сообща, и по отдельности. Лужа шарахнулась, мы последовали за ней. Аккуратно, по шажку продвигаясь сквозь бурю, и не забывая выстраивать защиту. Правильно сделали – через пару метров в лоб попыталась прилететь ловушка. Тьма шуганулась в другую сторону, пришлось быстро корректировать, не жалея энергии. Сцилла особенно усердствовала. Путь преградили обломки, разгорелся яркий свет отпечатка. Почти у цели! Фокусировать лужу, не упускать никого и ничего из вида, обойти баррикады. Дошли до пещеры, под ложечкой засосало. Песок замер в воздухе и мертвым грузом осел на обломки, рассветное небо погасло. Сценарий завершился, но руины не обратились скалами. Наступила странная, дрожащая тишина. Смазанные очертания холмов, агрессивные вибрации, исходящие от самого мира. Не поняла… Нири что, здесь?… Вернулась?!

Крис в расслабленном ожидании привалился к скале. Дошло наконец – этого он и добивался. Ее возвращения! Сильные разрушения по завершении сценария призывают хозяйку назад – порядок наводить. Звал, попутно с нами в войнушку играя – авось прибьет. И вот Нири тут, готовая свой мир в клочья разнести уже из-за нашего с ним присутствия. Псих!

Несса бросилась от пещеры к точке выхода, мы за ней. Черкануло сминающим землю разрядом, небо объяло огнем. Расползлись лужи тьмы – везде, за мгновение, соединяясь. Затопленная площадь, шипящие всплески, качание обломков на волнах.

– Что за чертовщина?! – Сцилла попятилась.

– Вестник ушел в отрыв, – пожал плечами Паша. – Выбраться бы до того, как схлопнет мир.

Повернулись к площади, точка выхода отдалилась, как и любая точка в искаженно-раненном мире. Лужа заблестела чернильными переливами, потекла к Крису. Толстые нити потянулись ввысь, причудливо сплетаясь. Выпуклой фигурой, очертаниями девичьего силуэта. Он шагнул вперед, шипение захлебнулось, затихло. Густо разлилось жгучее чувство вины. Бездонно-черная тоска, давящий груз воспоминаний. Не его. Ее. Ни злости, ни страха, ни желания мести. Веяло горьким привкусом предательства и исступленной ненависти к себе. Глупая. Застряла в моменте, для него давно минувшем.

Небо осыпалось пеплом, площадь удачно качнуло к нам.

– За мной, – я выжгла в затянувшей ее тьме подобие тропинки, – бегом!

Глянцевая чернота мигом соединилась вновь, закрыв намеченный к точке выхода путь. Потемнело, стерев границы между небом и землей, пустыня зарябила штрихами наспех накарябанной картинки. Темные края заструились водопадом вверх, скрыв Криса и… Нири?

Паша и остальные тоже попытались проложить дорогу через чертову лужу-океан. Тщетно, она тут же смыкалась, не пуская дальше. Даже вместе не пробиться! Отвоеванного раз за разом пространства едва хватало, чтобы стоять. Тьма кидалась под ноги, норовя захлестнуть или отбросить вон. Сколько же ее! А еще клятые обломки. Мир бился в агонии, стремительно разрушаясь. Не выберемся – нам конец.

– Могу расчистить путь, – выдохнула я, – но надо, чтобы кто-нибудь ее… забрал. На себя…

Сама испугалась своих слов. Это же фактически кто-то собой пожертвовать должен. Несса отступила в сторону, пронзительно засияв. Что?… Не могла она понять, что я сказала… Не могла! Жадно булькнуло, ее отрезало черными волнами. Марк ринулся к ней, но Паша сгреб его за шиворот и толкнул на свободный участок площади, что ежесекундно таял. Я схватила за руку Сциллу, зацепив крючком и подсознание на всякий случай. Максимум концентрации, испепеляющий импульс в лужу. Та забурлила, обнажив точку выхода. Теперь доберемся! Отпечаток Нессы побледнел и погас… За стеной тьмы заискрили контуры двух силуэтов, один из них – ослепительно сильно, предсмертной вспышкой. Разлитая в воздухе тоска стерлась, не стало и размытых границ мира. Сквозь клочья исчезающего водопада мне улыбнулся Крис. Целый и невредимый, чтоб его! Прочь… Шаг, подступающая позади пустота. Прыжок с рывком.

Скомканное пространство взорвалось вдогонку чернильными брызгами, догнали росчерки убегающих отпечатков. Спасительное чувство невесомости, нырок на свет. Без разбору, в соседний мир. Обступили рябиновые деревья, нависло налитое красным небо. Рядом – Паша и Марк. Успели! Я вскочила с травы, отпустив наконец Сциллу.

– Несса?… – закусила она губу.

– Соберись, – рявкнул Паша. – Или ты хочешь, чтобы все было напрасно?

– Он за нами прыгнул, – я в панике огляделась, – просто чуть позже.

Нири не смогла его убить… А он – да. Снова. Освободитель. На всю голову больной! Ближняя рябина дрогнула, дождем посыпались ягоды. Следом спрыгнула Кира и, отряхнувшись, поинтересовалась:

– Что за дела?

– Маньяк на подходе, – сообщил Паша, – как раз по твоей части.

Она вопросительно покосилась на меня.

– Крис должен прийти, – пояснила я, – больше некуда, из уничтоженного мира прыгнешь только на минимальное расстояние. А это сюда.

– Он вообще убиваемый? – Сцилла обняла себя за плечи, Марк втянул голову. – Что делать-то?…

– Свалить из точки входа, – Паша направился вглубь сада.

Все последовали за ним. С Крисом лучше держать дистанцию, вблизи сожрет быстрее. В нижнем Потоке три Вестника осталось, а оккупировать мир подвластно и одному. Попытаться ликвидировать их – единственный вариант. Горел закат, усыпанные ягодами ветви рябин и рассыпанные людские отпечатки. Помимо нас, пятеро, дар не на пределе, но сильный.

– Я у входа караулила, – отчиталась Кира, – остальные по саду бродят, чтобы не рассыпался бесхозный. Чего вашему маньяку надо?

– Убить каждого, кто находится здесь, – просветила я, – тогда мир уничтожится, прихватив из-за границы хозяйку.

– Хитрых планов у него не будет, – добавил Паша. – Опять призвать Вестника не выйдет. Мир неактивированный, сценария нет.

– И точки выхода! – воскликнула Сцилла. – Значит, уйти сможем в любой момент?

– Хоть сейчас, – абсолютно серьезно предложил он.

– Нет! – воинственно сказал Марк, опередив возмущенно открывшую рот подругу.

– Получит за Нессу, – процедила она. – А уйти равносильно тому, чтобы сдаться.

– Это хуже, чем помереть? – осведомилась практичная Кира и махнула рукой статному мужчине за деревьями, тот двинулся нам навстречу. – А вторая маньячина не придет?

– В нижнем Потоке занята, – мотнула я головой, стараясь не думать, что там сейчас происходит. Стоило лишь представить, подступала паника. Какое уж тут сосредоточиться… – Оставленный без присмотра живой Вестник способен его разнести.

– Почему они не похлопали верхние миры раньше? – не утихал в ней исследовательский пыл. – Уже минус три. Перестраховались бы давно.

– Во-первых, миры с Вестниками опасны и непредсказуемы, – удовлетворил Паша ее интерес, – в данный момент у них просто нет выбора. Во-вторых, они не ждали, что мертвые девочки нагрянут в гости. В-третьих, кого жрать-то в пустом Потоке? В-четвертых, не припоминаю схлопнутых миров до этого года – банально не знали, что так можно, а ставить бессмысленные эксперименты их не тянуло.

Статный мужчина подошел к нам. В возрасте, строгий, представительный, и в то же время странно располагающий, на каком-то подсознательном уровне. Тот психолог и бывший коллега Вениамина, за которым ездили в Питер?

– Разыщите остальных, пожалуйста, – почтительно обратился к нему Паша, подтвердив мою догадку. – И уходите в кроличий мир помогать, нашим справляться наверняка тяжело.

Выгоняет их? Правильно. Присмотреть за таким количеством народа я не сумею, пойдут Крису на закуску. Кроме как ловушкой его ничем не возьмешь, а сделать ее могу только я. Точнее – не могу. Черт!

– Спокойно, – Паша легонько похлопал меня по плечу, мужчина торопливо удалился. – От людей с максимальным даром больше толку, на остальных лишь отвлекаться. Пусть уходят.

– И я? – хмыкнула Кира.

– А ты что, уйдешь? – на его губах заиграла ехидная усмешка.

– Ну нет…

– От Лейки не отходи, без команды ни шагу, – выдал он указания, – что не так – сматывайся.

Она ответственно закивала, сад со стороны точки входа озарило ядовитой вспышкой. Крис явился! Учитывая, с какой скоростью тут тянется время, разменялась та секунда разницы между прыжками. Началось…

– Все силы – на защиту, его не трогайте, – велел Паша, – это бесполезно, лишь энергию зря потратите.

И свернул в чащу сада. Догадываюсь куда. Есть неподалеку удобное место, где размашистые деревья стоят особенно плотно. Неплохое укрытие, и окрестности оттуда как на ладони. Небо пылало кроваво-красным, сбоку исчезали отпечатки. Первый, второй… Поворот за поворотом, шуршание травы под ногами. Минус третий. Порыв ветра, осыпавшиеся с веток ягоды. Четвертый ушел, а с ним и пятый. Молодцы, успели. Теперь мы только с Крисом… Что он до сих пор, черт его дери, на входе делает?

– Чувствуете?… – первой забеспокоилась Сцилла.

Спустя мгновение прилетела сметающая все со своего пути волна, с хрустом ломая ветви и вырывая из земли деревья. Поворот к ней, коллективно выставленная защита. Чуть не снесло! Остались липкие кляксы ловушки, покореженная громада сада и рваное, будто вспоротое консервным ножом небо. В сумерках заката зияла глубокая пустота, трава окрасилась алым цветом смятых в кашу ягод. Дикое месиво. Вместе с ловушкой вполне традиционно атакует. Комбинатор хренов!

– Ого, вашу ж… – оценила Кира, инстинктивно прикрывавшая голову руками. – Мы второй раз такое точно переживем?

– И третий, – уверенно ответил Паша и помог не устоявшей на ногах Сцилле подняться. – А четвертый – вряд ли.

А сколько раз осилит повторить Крис? Всерьез за нас взялся, без лишних игр. Мы поднажали, показался заветный участок сада. Толстые, кряжистые рябины, больше похожие на дубы, стояли прочно. Снести их будет непросто, по крайней мере, сразу. Марк разумно укрылся за мощным стволом и затащил с собой Сциллу.

Ветер рванул макушки изуродованных деревьев, пустота наверху сгустилась. Мир без сценария, а до сих пор не восстановил разрушенное. Без хозяйки, очевидно, фокус не работает. Что-то ядовито вспыхнуло на горизонте, закрутилось центрифугой. Словно пограничная воронка, только не она. Издалека чувствовался жар танцующей энергии, неотвратимо надвигающейся. Я собралась с силами, слабо соображая, как это можно разбить. Да и можно ли?…

– Давай-ка отражателем попробуем, – предложил Паша, и прежде, чем я успела задуматься, о чем идет речь, толкнул в бок Киру. – Ну, помнишь, под углом, с двух сторон.

– О… – протянула она. – Это та хрень, которая «никогда не пригодится, но я на всякий случай покажу, потому что прикольная»?

– Та самая.

Что за хрень? Почему я об этом ничего не знаю?… Мне такого не показывали!

– Вы – в защиту, – скомандовал нам троим Паша. – И не перебивайте ничем, тут важно просчитать угол и момент.

– Смертельный номер? – занервничала я.

– Ситуация оправдывает, – подмигнул он.

Я сцепила руки в замок, Сцилла с Марком переглянулись.

– Мы это уже делали, – успокоила Кира, – в теории.

И полезла на дерево. Оставалось лишь выстраивать щит и наблюдать – за ней, за надвигающейся ловушечной воронкой, за яркой точкой вдали, что постепенно становилась пятном. Кажется, Крис движется к нам. Не последний сюрприз в его арсенале, можно не сомневаться! Паша выжидал под рябиной, что-то напряженно высматривая в той стороне, откуда мчалась угроза.

– Так? – прокричала сверху Кира.

– Выше и левее, – подсказал он.

Ветви зашуршали, сомкнулись листья, совсем скрыв ее из виду.

– А сил ей хватит? – засомневалась я.

– Не в уровне дара дело, а в правильных вычислениях, слаженных действиях и… готовности рискнуть.

Подозрения заскреблись нехорошие. Но будь все присутствующие хоть чуточку благоразумней, не пошли бы сюда со мной. Я шагнула к Марку и Сцилле, принимая помощь в усилении защиты. Надо подстраховать наших отражателей. Секунды тянулись невыносимо медленно, а эта дрянь набирала скорость и размах. Докатится до нас полноценным смерчем…

– Стой, – скомандовал Паша.

– На двух часах нормально! – донеслось бодро с дерева.

– Нет, – не согласился он, – идеально! Считай до пяти, на половине условного отрезка – пуск. Раз…

О чем они?… Воздух пропитался ядом, за деревьями почувствовалась воронка, осязаемо опасная. Смертоносные изгибы, беззвучный сигнал бедствия. Отобьемся, но будет больно… Концентрация, полная готовность.

– … Пять!

Воздух рассекли два мощных импульса, метнулись вперед и ударили в одну точку. Ровно перед раззявленной пастью вихря! Тот словно в невидимую преграду влетел. Крутанувшись, коряво изогнулся и сменил направление. Усвистел в другую сторону, уменьшаясь. Сцилла выдохнула, Марк с восторгом присвистнул. Получилось?… У точки входа замерцала истошно-белым куполообразная вспышка, прогремел взрыв. Судя по звукам, в щепки… Даже сюда откат прилетел ощутимый.

– Е-е-е! – Кира спрыгнула на траву, довольно потирая руки. – В яблочко!

В воздухе болезненно искрили две полосы, эдаким реактивным следом. Прикольнее некуда… Ясно, почему мне это не показывали! Сминать атакующим импульсом энергию мира абсолютно бессмысленное занятие, лишь на долю секунды невидимый барьер создашь – хозяйка тут же подобное пресечет. Но сейчас ее нет, вот воронку и оттолкнуло. Так что… Ура нужным углам и просчитанному моменту!

– Рано радоваться, – сказал Паша, и был совершенно прав.

Крис отсвечивал ближе, из-за макушек не столь далеких, и пока уцелевших деревьев настоящее цунами поднялось. Липкие вибрации стандартной ловушки, сокрушительно мощная энергия. Медленная и неповоротливая, зато во всю ширину сада растянулась. Накроет целиком… От такой никакая защита полностью не спасет! То, что от нас останется, не составит труда добить. Сволочь, сколько же он нападающих приемов знает?!

Марк ткнул пальцем в сторону, мыча что-то невнятное Сцилле.

– С правого края, – мигом расшифровала она, – завеса слабее, видите?

– Немного. Сгодится, – Паша развернулся в указанном направлении, – ловим ее там.

Туда и побежали. Чертово цунами доросло до неба, пространство между нами неумолимо сокращалось. Достигли спасительного места, когда ловушка стеной нависла.

– Мы с Лейкой остаемся, – известил Паша. – Вы валите.

– А?! – хором не поняли Кира со Сциллой.

– Отсчитываете минуту и возвращаетесь. В точке входа появитесь, а мы пока здесь проскочим. И встретим вас в начале сада.

Возможные протесты захлебнулись в наспех просчитанных вариантах. Всем вместе через прыжок из мира и обратно к точке выхода не попасть – Крис, не будь дурак, тоже уйдет, и оставшийся без гостей мир схлопнется. По очереди не переместиться, мне никого нельзя с этим маньяком бросать. Одной оставаться – самоубийство, а двое – самое то. Сцилла и Марк послушно исчезли одновременными вспышками, замешкавшаяся Кира вылетела с Пашиного заботливого пинка. Обрушилась вязкая громада, вминая в землю деревья, сад даже не тряхнуло – подбросило! Я выложилась по полной, закрыв нас всем, чем могла. До боли, до дрожи, до ускользнувшего на мгновение чувства реальности. Лишь Пашина энергия и удержала. Сколько же понадобилось сил, чтобы создать эту махину?! Уши заложило плеском, картинка смялась и развернулась вновь. Вывернутое наизнанку небо, изломанные нагромождения рябин, алое месиво ягод, и мы. Живые… Паша держал меня за руку, от прикосновения бросало в странный жар. Открытый энергетический канал?… Отпечаток Криса был совсем рядом. С опозданием дошло…

– Он, – я облизала пересохшие губы, – сюда нас и гнал…

– Я знаю, – как ни в чем не бывало отозвался Паша.

Его пальцы крепче сжали мою ладонь, гася всполохи паники. А за рябиновой громадой сверкал тот, кто не волновался ни капли. Вообще.

– Ты верно сказала, сил у вас одинаково. Он так же вымотан, или даже больше. Твой шанс.

Единственный и последний, судя по всему. Черт! Не смогу, не получится. Я отдернула руку и попятилась, сзади обхватили за плечи. Некрепко, но требовательно. Глубоко вдохнула, замерев. Теплота объятий, вкрадчивый шепот на ухо:

– Веками отработанные фокусы, доведенные до автоматизма, отточенные до мелочей. Ноль эмоций, трезвый холодный расчет. И в этом его слабое место.

Звучало абсурдно, весьма. Вырвался смешок. След ядовито сиял. Ярче, и ярче.

– Лейка, они не люди, как бы ими ни казались, и кого бы ни жрали. Что заграничные гады, что Хранитель, что прочие сущности. Не чувствуют, не пропускают через себя, не живут. А ты – да. Вот что дорого стоит. Эмоциональный заряд никаким мастерством не компенсируешь. Понимаешь?

Смято-ягодный ковер слился в алую бесконечность, в голове пронеслись слова Базиля у костра: «Тебе важно быть на земле». Теперь-то я вспомнила… Это не видение. Такого разговора не случалось в реальности никогда. Это случилось после, со мной настоящей, хоть и не уверена где. Подсказка? Что ему было терять…

– Понимаю, – сказала я, вцепившись в ладонь на моем плече, – но мне чертовски страшно.

– В плюс. – Шею тронуло дыхание, ощутила тень его улыбки. – Ты в себе много прячешь. Выпусти.

Среди хаоса рябин – Крис. Остановился, примеряясь. Ближе и не надо, хватит… Что-то потянулось к нам, разрастаясь плотным ядовитым маревом. Финальный раунд, счет на секунды.

Паша убрал мне за ухо выбившуюся прядь. Вот же, и тут ей неймется… Выдох, перерастающее в жар тепло. Распахнутые двери канала, стертые границы. Общая энергия, одна на двоих. Вместе. Импульсом, призрачным движением, подобием танца. Так просто, знакомо, легко. Ведут, и ты идешь. Следуешь, доверяя, подхватываешь ритм, позволяя ему тебя поглотить. Это приятно. Перестать существовать, забыть все, отбросить, превратиться в большее, часть целого. Дополненное, единое. Освободиться.

Сначала был страх. Сомнения, тревога. Меня ждут, там, за границей, и я не имею права не вернуться! Портал их не выпустит… Затем пришла злость. Весь год черт-те что! Ни минуты покоя, он мне даже не снился. Ненавижу, устала! Хочу передышки, длиною в жизнь. Потом словно током пронзило. Любовь? Странная, жгучая пульсация. Желания обладать, принадлежать, просто быть. Не возвышенные ни разу. Приземленность как она есть. Пусть. В конце концов, мне всегда было плохо в самолетах.

Собранную по крупицам токсично-липкую энергию и склеивать не было нужно. Смертоносный слепок, клокочущая лавина чувств. Создавать, заряжая. Страсть, казалось бы, безвозвратно забытая. Дрожь на кончиках пальцев. Как раньше, давно, когда реальность исчезала, рождая новую, мою собственную. Нарисованная движениями картинка, росчерки мысли на полотне Лектума, паутина ловушки… Без разницы. Пределов нет, меня тоже. Лишь танец ненасытно-жадной энергии. Еще, жестче, быстрее. Поймать ускользающее. Утратить контроль. Стать собой.

Выпустить.

Крис посмотрел удивленно, прежде чем его заслонило накатившей на нас агрессивной волной. Ну, получай в ответ, сволочь! Прогремело так, что небо треснуло, а земля ушла из-под ног. Встряска, гул в ушах, алые вспышки. Пашина ничуть не ослабевшая хватка. Искры, щепки, брызги. Обретенная опора, мешанина трудноузнаваемых фрагментов. Возмущенный возглас Киры:

– Не, мы что, пропустили все?…

– Я видела! – прорывалось сквозь цветастую рябь сияние Сциллы. – Видела! Разбили!

Вклинилась забористая речь от Марка.

– Примерный перевод такой, – радостно просветил Паша. – «Сдохни, тварь, сдохни».

– Очень примерный перевод, да, – оценила Сцилла. – Цензурный…

– Одна хрень смела другую хрень! – куда понятнее описала произошедшее Кира. – А куда он делся после?

Выпустили из объятий, я мотнула головой, пытаясь прийти в себя. Мир походил на витраж, кое-как склеенный, не поймешь что где. Не разваливается, и хорошо. Чувствовала аномально мощную переполненность, ни намека на измотанность. Внутри чужеродно пульсировала сила вкупе с клочками информации. То есть я его… поглотила, что ли? Более приятное слово, чем «сожрать»… Жуть! Впрочем, подъем сил впечатляет, и знаю четко – необходимо торопиться. Мы отнюдь не все учли.

Я приготовилась к скачку прочь, бросив на прощанье:

– Иллит!

– Хоть что-то Вестнику оставь, – усмехнулся Паша, – а то разошлась…

Мир отдалился, развернулось тесное размытое приграничное пространство. Успела? Хоть бы да! В упор к воронке. Привычная духота, танец серых линий. Портал дрогнул, отпираясь. Я сосредоточилась, пытаясь высмотреть за ним кого-то. Тщетно. Видимость нулевая, и не позвать никак. Войти? И глубоко шокировать Вестников двойной порцией ненавистной им энергии. Не лучшая идея совать голову тигру в пасть, к тому же недрессированному. Воронка исказилась, мелькнула тень, чуть не сбив с ног. Артем! Повис на моей шее, возбужденно пыхтя и выдавая скороговорками:

– Там кролики! Столько кроликов, куча кроликов! Носятся стадом, класс! И на книгах катаются! Та зараза к нам поприставала, да обломалась, а потом как встряхнулось все, подевалась куда-то. А еще рябины прям в домах выросли, ваще. Кролики и по ним скачут. Крутотень!

– Угу, целый зоопарк, – подтвердила вышедшая следом из портала Анита и одернула изодранный в лапшу рукав. – Зубами клацают только так.

Я уткнулась в рыжую макушку, переводя дыхания. Вестники прижились, и Иллит ничего не смогла поделать. Теперь в нижний Поток ей проход закрыт, а уничтожать миры в одиночку – риск повторить судьбу Криса. От его смерти Поток и встряхнуло, она не могла не заметить. Догадываюсь, куда делась – вариант у нее экстренный, очень рискованный и единственный. Попытается провернуть, сомнений нет. Стоп. Сердце подскочило к горлу и ухнуло вниз. А где…

– Феликс?… – прошептала я одними губами.

– Что? – осведомились сзади.

Вздрогнув, я отлепила от себя Артема, обернулась. Так и есть – он.

– Вот как ты умудряешься, – выпалила я, – даже тут подкрадываться!

Феликс пожал плечами. Стандартный набор из нерушимого спокойствия и хладнокровия. Жаль, одолжить нельзя.

– Ниндзя-тактика, – заговорщицки поведал Артем.

О, ну тогда понятно! Или просто вышел, пока мы обнимались. Был в порядке, определенно. Ни царапины, эмоции приглушенные, оттенок волнения не тот, из-за которого бегают кругами. Словно бешеные зубастые кролики вокруг летают каждый день и наскучили давно. Я улыбнулась, он тоже – уголками губ, что вряд ли считается.

– Удачно Криса догнала? – спросила Анита, будто жаждала получить этому подтверждение. – До нас докатилась отдача от его размазывания по стенке?

– Да. Вторая на очереди. А вам пора возвращаться в реальность, по идее…

Она вспыхнула ликованием, Феликс скупо прокомментировал:

– Если больше ничего не надо.

– Девочки сами дорулят! – уверил Артем.

– Нижний Поток вы нам отвоевали, – я взяла Аниту за руку, резонансом испытав смесь из стихающей тревоги и жгучей горечи. – Как вернетесь, сразу не вставайте, поначалу может быть скверно…

Ее хватило лишь на отрывистый кивок, я зацепила нейтральную, но уступчивую энергию. Полноценный добровольный отклик. На поверхность она вытолкнулась легко, уж очень этого хотела. Феликс посмотрел на меня с выжидающим интересом. Ну да, каждое наше выстраивание контакта – та еще… ловля момента. Шаг, мгновенно потерянная концентрация. Черт! Его энергия отозвалась странно, тут же. Я продолжила. Касанием к плечу, невесомым толчком. Готово. Все, что понадобилось…

– Идем-идем, – нетерпеливо подпрыгнул Артем, – ты же знаешь, где она, та стервь драная!

Ох… Потом непременно объясню ему, что это плохие нехорошие слова!

Вдох, принудительно отпущенные мысли. Его ладонь в моей, направленный нырок. Воронка померкла, расстелилось белое полотно. Послушная, болезненно-тусклая энергия, дрожащие всполохи вдалеке, знакомый отпечаток. Я устремилась туда, бегом, не выпуская Артема. Поредев, белизна сменилась другой – рваной и воздушной. Яростно ударил ветер, чуть не снесло. Ноги заскользили по гладкой гулкой поверхности, сбоку вырисовались стальные трубы и символично низкая ограда, за ней – небо с плывущими перьями облаков. Артем завороженно ахнул, а у меня от подобной высоты желудок к позвоночнику прилип. Крыша какого-то небоскреба абсолютно неадекватной этажности. Вокруг высились такие же массивы железных близнецов, далеко внизу плескалось не то море, не то океан. Сразу понятно чье это художество…

Из чердачного окна резво выбралась Соня и, подскочив к самому краю крыши, воинственно крикнула соседнему небоскребу:

– Выходи, рыба снулая!

Артем хихикнул, я вгляделась за ограду. Иллит действительно была там, но где-то на уровне воды. Ей надо сюда, к центру, в сердце Потока, в которое Соня предусмотрительно и воткнула небоскреб. Глубокий Лектум – не миры Потока, фантазия ничем не стеснена. Рисуй что хочешь. Одной лишь силой мысли, ограничений нет. Если не считать, что управлять местной энергией способны только избранные. Ну и без поддержки любая картинка быстро растает.

– Получилось у Хранителя силу одолжить? – поинтересовалась я, хотя ответ был очевиден, раз она смогла здесь все это понастроить.

– О, да, – Соня довольно потерла руки и расставила их широко-широко, словно пыталась объять необъятное. – Зацени!

– Офигенски! – заценил Артем. – Как будем ее оттуда доставать?

– Сама придет…

Стало ясно – приходила. Неужели Соня сумела ее все это время отгонять? Как?! Я сосредоточилась на еще одном мерцающем рядом отпечатке. Увы, тускло-неопределимый был. Иначе как в упор не разглядишь.

– Влад! – догадалась я. – Ты собиралась его через обычный Лектум вытолкнуть в глубокий, проведя с собой.

– Ну-у-у, я вытолкнула, – Соня независимо засвистела, – и провести провела, но накладочка вышла. Оказавшись в мире сна, он… уснул.

– Что?!

– Уснул, – повторила она, прыснув. – Крепко. Вырубился, короче. Спит себе, поэтому с нами его нет.

Использовал Лектум по назначению. Ох, Влад…

– Что-то надоело ждать, – поморщился Артем. – Давай спустимся к ней и утопим! Во тьме, боли и безысходности!

– Ути, какой кровожадный, – раздалось сзади суицидально веселое.

Я медленно развернулась, Тео скрылся за трубой и выглянул, округлив глаза в неправдоподобном испуге. Репертуар неизменен! Придержала Артема за плечо, но он вывернулся и фыркнул:

– Помню я, помню. Он смешной, мы убьем его последним.

– Я растроган, – Тео спрятался снова и уже не высунулся.

Соня сделала серьезное лицо, я завернула за трубу и, сложив руки на груди, осведомилась:

– Где ты был?! Помощничек…

– Здесь, – ответил он неожиданно серьезно. На смуглой небритой физиономии и тени иронии не осталось. – Соваться в дом, милый дом желания как-то не было. К вашим девочкам няшкам-убивашкам.

– А в первородный мир и после?… Крис…

– Детка, – его губы искривила ухмылка, – если бы ты оказалась не в состоянии с ним справиться, то дальше ловить нечего. Вкусно-то хоть?

– Не очень, – процедила я, пристально изучая слабое сияние передо мной, – а ты чего такой… невнятный?

– Длительная привязка к телу – не то, что наращивает энергетическую мощь. – Тео лениво облокотился о трубу и бросил в сторону: – Сладкая, справа!

Соня резво перемахнула через бортик, я ринулась к краю. Увидела ее этажом ниже, на натянутом между небоскребами канате. Что за шоу?! Ветер рванул канат до звона, она невозмутимо замерла и вгляделась в морскую даль, явно найдя хороший угол обзора. Мне тоже удалось высмотреть, хоть и краем глаза. Водная гладь была неестественно спокойна, и справа обрастала ледяной коркой. Соня прикрыла глаза, в небе засверкало ярко-ярко. Не солнце, а что-то иное, и оно приближалось. Комета?! Просвистело мощно, небо вспороло росчерком огненного хвоста. Адски повысившийся градус, полет и всплеск. Буйство волн, лижущих основание дрогнувшего небоскреба. Артем выдал восхищенное: «О-о-о». Понятно, как эти двое отбиваются. Ее бурной фантазией! Небурная-то к обычным реалиям привязана. Я отступила подальше от головокружительной высоты и падающих недозвезд, все равно желание не загадать…

– Так вот, о невкусном, зато полезном питании, – нарисовался рядом Тео, бросив трубу на произвол судьбы. – Догадываешься, что пытается провернуть Иллит?

– До резерва сил добраться. Отхватит их по самое не балуйся.

– Еще как! Минусы для нее – разом использует всю собранную из своих ловушек энергию и потеряет связь с телами. Но она это готова пережить.

Тем более, всегда можно новых жертв наловить. Нельзя ее на крышу пускать, ни в коем случае! Резерв именно тут находится, в сердце Потока. Экстренный запас ворованной энергии, чтобы не остаться на нуле. Регулярно скидывали ее вперемешку со своей – Базиль придумал, вместе с ловушкой и ритуалом. Хранилище похищенных сознаний, а то таскать с собой накладно.

– А вы не можете оттуда взять, что ли? – встрял Артем. – Прямо на заначке этой и стоите.

– Можем, – запросто ответил Тео, – если мы оба так тебе надоели. По мне ты скучать, конечно, не будешь, а вот по Лейке Эстовне…

Да уж. Ему смысла брать нет – потеряет Арсения, а мне лезть опасно. Не для меня делалось, а для эфемерных личностей. Рискую либо рассудком помутиться, либо вовсе никогда в родное тело не вернуться.

– Ой, не трогай тогда, – Артем обеспокоенно подергал меня за рукав, – что-нибудь другое придумаем.

– Гасить ее надо на подлете! – раздалось грозное, и назад на крышу вскарабкалась Соня. – Прошлые разы мы лишь отгонять могли, а теперь… – Она в предвкушении потерла руки. – Получит по отфотошопленной физиономии!

– Да! – активно поддержал Артем.

– Численный перевес на нашей стороне, – ободрила я то ли их, то ли себя.

Тео скептически поморщился, словно упомянутый перевес не преимущество. Закрались сомнения. Почему он считает ее для меня опаснее прочих? В почерпнутой от Криса информации подсказок не водилось, по-моему, тому было плевать на Иллит, и вообще на всех.

– Что не так? – устала гадать. – Не томи!

Соня скосила на нас глаза, искрясь любопытством. Не в курсе, значит.

– Выкладывай как есть, – потребовала я у этого интригана. – Самое время!

– Даже не представляешь, насколько ты не права, – ухмыльнулся он, но без малейшей издевки.

Море внизу накатило свирепо – мощной ударной волной, с размаху. По небоскребу прокатились чудовищной силы вибрации, соседний качнулся и начал складываться карточным домиком. Треск, громыхание, брызги сплющенных стекол. Крыша под ногами дрогнула и накренилась. Че-е-ерт! Пора срочно представлять парашют! Я схватилась одной рукой за ограду, другой – за шиворот Артема. Соня накрыла мою ладонь своей и улыбнулась:

– Ты лучше всех, кого я знаю, в Лектуме рисуешь. Покажем ей Кузькину мамку, ну?

Кивнув, я переплела наши пальцы, найдя столь необходимую поддержку, и постаралась выкинуть лишнее из головы. Небоскреб заваливался набок, страшно вибрировала всей поверхностью крыша. Взбешенное море выкидывало волну за волной, сотрясая с трудом удерживаемую Соней махину. Артем с энтузиазмом присоединился, мысленно вгоняя между этажей нерушимый стержень. Теперь дело за мной… Вдох полной грудью, череда воображаемых мазков. Сконцентрируешься – поймаешь образ. Представишь – оживет в голове. Нарисуешь – увидишь наяву. Теплота в ладони, растянутое мгновение. Удар от той, кто отсвечивала все четче, невероятной мощности толчок снизу. Горизонтальный мир неумолимо сменялся вертикальным, перебрались дружно за бортик. Крыша осыпалась, приближался бешеный водоворот воды. Соня с Артемом всеми силами тормозили процесс, давая мне время, сотканная из стекла и металла башня медленно падала под рев моря. По моей команде рухнула как подкошенная. И осыпалась тысячей мелких лего-деталей на заботливо расстеленный за бортом ковер. Безболезненно для нас, если не считать приземления в груду пластмассовой мелкоты с жуткими пупырышками.

– О, – Артем рывком освободился из моей хватки и зачерпнул горсть разноцветных деталек. – Отпад!

– Уровень неба потеряли, – Соня оглянулась на лего-горку, рассыпанную на пути к пресловутому резерву. – Иллит проще добраться.

– Мы ее не отгоняем, – возразила я, добавляя сотворенному залу стен, советской мебели и пухлых стопок газет, – мы ее ждем. С распростертыми объятиями. А где Тео?

Будто испарился, отпечаток отнюдь не рядом. Неужели предпочел под ковер провалиться?

– Ему вредно, – пояснила Соня, – на линии огня при Вестнике стоять.

Бросил нас, герой-помощник, чтоб его! Впрочем, нельзя не признать – Артем при атаке тьмой его непременно заденет. Это у меня особое отношение, а у Сони дружественные силы Хранителя…

– Защищай место резерва, – я повернулась к ней, – Иллит беру на себя. В случае чего – уходи.

– Если уйду, – заметила она грустно, – заново не смогу связь с Владом настроить и нырнуть к вам.

Я на тех же условиях через Хранителя сюда попадала. Прыжок вон, и до свидания.

– Не отвлекайся! – Я похлопала Артема по плечу, приметив полыхание ядовитой яркости за стеной. – Дождались…

Он отбросил пригоршню деталей, на веснушчатом лице застыло не по годам собранное выражение. В глазах – сплошь вселенское спокойствие. Опять?… Соня отступила к скрывающей резерв лего-горке, хитро прищурившись. Та со свистом провалилась в зияющую пропасть ямы, из которой вымахало вековое дерево, взрыв пол мощными корнями. В высокий потолок уперлась пушистая крона, растопырились острые ветви, с нанизанными на концах жареными рыбинами. Интересная композиция! Долетел отголосок приближающейся ловушки, стена покрылась инеем, стремительно леденея. Глубокая трещина, грохот, сотни осколков. Вой колючей метели, объятый едким светом тонкий силуэт. Порывом остервенелого ветра разметало разорванные в клочья газеты, я заслонила Артема, выстраивая уже знакомую конструкцию из поглощающей энергии. Ее ловушка разбилась о мою, взметнулась волна тьмы, рассекая стрелой в непроглядное крошево метели. Мимо… Сияние Иллит не померкло. Над головой просвистела оторванная дверца шкафа, я пригнулась, схватив Артема. Оттащила его к дереву и Соне, прекрасно помня, что теперь нужно выиграть время.

– Да бли-и-ин, – взвыл он сокрушенно, – промазал. Теперь через несколько минут только…

– Пусть на второй залп ближе подойдет, – Соня закрыла нас от снега пышной нижней ветвью, – получит прямо в лоб.

– Рискованно, – не понравилась мне эта идея, – и она уже рядом!

Отпечаток кружил почуявшей кровь акулой, дурное предчувствие надрывалось красной сигнальной лампочкой. Метель плотная, беспросветная, что за ней – загадка. Те же приемы, что у Криса… Но мы не в самостоятельном, существующем по строгим законам мире, а среди покорного любым краскам холста. Напрячь фантазию, представить, сосредоточиться. Бело-голубое, обманчиво однотонное. Полотно снежных крошек, неестественно гладкое, застывшее. Единая картинка, срез продольных и поперечных линий с выемками по краям, удар. Сотворенный пазл разлетелся тысячей мелких деталей, усеяв заледеневший ковер. Артем одобрительно хлопнул в ладоши, Соня высунулась следом за мной из-за ветви. Лего-кучи замело снегом, перекатывались на ветру хрусткие шарики газет. Примерзли к уцелевшим стенам секретеры, комоды и кушетки, из пробитой дыры сочилась белизна. А где… Я сглотнула, подняла взгляд. И оказалась под прицелом черных и глубоких, как голодная бездна глаз. Иллит. На верхней ветке. Она склонила голову набок, насмешливо поддев ногтем пронзенную острием рыбину.

– Вашу ж… – озвучила мои мысли Соня.

Мгновенно среагировав, я вытолкнула из-под дерева Артема. Выстроенная защита, удушливое облако ловушки. Он не готов еще, не ответит ей! Пара импульсов, и из заранее запасенной мебели неплохая баррикада получилась. Взмах вымышленной кистью добавил ей прочности. Я вычленила из Потока разрушительную энергию, сцепляя воедино. Смогу ли повторить? Без Паши. Придется, выбора нет! Полная готовность, прицелиться. За баррикадой показалась Соня. На линии огня, удирая, за худой спиной – Иллит. Рядом, опасно близко. Ядовито пылала, собираясь, ее ловушка. Не в нас метит… В нее! Соня припустила быстрее, я рванула наперерез. Не успеем!.. Ни я, ни она! Беспомощная попытка отгородить ее на расстоянии, пойманный невеселый взгляд, эхо досады. Ворох растаявших искр. И пустота.

Ушла?… Она ушла! Сбежала, в реальность! Я выдохнула с облегчением, Иллит не особо расстроенно дернула плечом. Обернулась, дерево дрогнуло, осыпаясь трухой. Я кинулась к нему, стараясь удержать, дорисовывая все, что шло на ум. Подпоры, стержни, оплетающие лианы… Тщетно, без создавшей его Сони рассыпалось в прах. Пространство залило светом, сотрясло всплеском силы. Вскрытый резерв… Иллит полыхала мощно, не в пример мне. Будто трех Крисов съела. Ко мне подлетел Артем, гневно сведя брови к переносице. Я сконцентрировалась на собственноручно нарисованном зале. Быстрые мазки, направление ветра, порыв за порывом. Куча смятых газет в воздухе, закрывших ей обзор. Сквозь них прошла волна тьмы, сбив с нее добрую половину защиты. Она поморщилась и юркнула в дыру в стене, исчезнув в залитом белизной коридоре. Знаю, ей нужно время – немного, переварить захапанное из резерва, прийти в чувство. Потом вернется. Черт. Черт! Черт!..

– Ши-и-икарно, – раздались аплодисменты. Из-за баррикады вышел Тео, глумливо усмехаясь. – Не, ну на самом деле, могло быть и хуже.

Я негодующе сложила руки на груди. Главный помощник пожаловал. С критикой и замечаниями! Нет бы, хоть пальцем пошевелил… Артем насупился, его тотчас передразнили:

– Вот не надо корчить грозные рожи, – издевка в голосе возросла, – с фиг знает сколькими минутами до перезарядки страшной тьмы.

Последние слова эхом прокатились по залу, припечатало тревогой, до предательского оцепенения. А ведь так, все так. Вестник фактически беспомощен, без основного своего оружия. Иллит получила желаемого допинга, Сони здесь нет. И именно сейчас Тео явился…

– Детка, не расстраивайся, – продолжил он, выразительно косясь на опустошенный на пятую часть резерв, – вряд ли бы вы ее остановили. Не мастер твой мелкий темной стороной силы управлять. Янику врасплох застали и думали, что теперь по накатанной пойдет? Ну-ну.

Я напряглась, стараясь уловить в его тоне угрожающие нотки. Отчаянно хотелось схватить зло сопящего Артема и попятиться, или же запустить в эту наглую рожу ловушкой. Справлюсь ли? Стоп… Спокойно! Отбросить эмоции, думать головой, искать логику в поступках. Зачем ему было ждать, пока я прибью Криса? Помогать Соне отгонять Иллит? Чтобы мы с Вестником пришли и попали в скверное положение? Тео приблизился, и в глазах его плясало любопытство, вкупе с чертиками. Я ухватилась за ладонь Артема – едва теплую, пульсирующую беспокойством, перевела дыхание. Как сказал Влад: или веришь, или нет. Остальное – детали. Давно пора было решить, а я решила вчера, и не стоит менять мнение.

Зияла белым некогда сочащаяся силой яма, отпечаток Иллит просматривался недалеко. Станет готова, за секунду нагрянет. И конец.

– Что дальше, – выдавила я, – делать… с этим?

– А где вопли «сволочь, ты все врешь»? – поинтересовался Тео, но как-то польщенно. – Ладно, вариант-то у вас один. Которым Яника бредила. Помнишь? Она веками пыжилась, а у тебя само вышло. Бери.

– Силу у Вестника? – от возмущения рот открылся шире, чем следовало бы. – Я не…

– Можно, – раздалось снизу безмятежно-равнодушное.

Пульсация беспокойства в маленькой ладони стихла, остатки теплоты ушли. Я опустила взгляд, забыв как дышать. Веяло холодом, не мигая смотрели пронзительно глубокие глаза. Обволакивающий мрак, звон невидимых льдинок. Человеческого в них не было ничего. Пробрала дрожь, на периферии сознания мелькнуло – может, это оно? Избавление, выход. Способ спасти. Если забрать у Артема силу Вестника, в нем прекратит говорить тьма, кем и чем бы она ни была. Оставит его в покое, и он будет обычным ребенком. Не совсем обычным, конечно, потому что дар… Но собой.

Я кивнула, мою руку сжали ледяные пальцы. По венам растеклась прохлада, захлестнуло чувством расслабленного умиротворения. На секунду. А затем стало по-прежнему, почти. Потому что немного иначе.

– И все? – разочарованно протянул Тео, пялясь на меня, как на экспонат в музее. – А разговоров было…

– Молча прибью!

Он закатил глаза. Артем шмыгнул носом, талию обвили дрожащие руки. Полыхнуло страхом и тонной волнения. Жаром живых эмоций. Сработало?…

– Убрала бы ты его отсюда, – посоветовали мне безо всяких шуток.

– Вернусь, – пообещала я, чмокнув рыжую макушку. – Просто дождись.

Артем вздохнул в ответ. Невесомый толчок, ворох искорок. Остались с Тео вдвоем, среди ледяного погрома. Ветер гонял по полу пыльные останки дерева, таяли горы лего-деталей и элементов пазла. Картинка без поддержки… Рассыпается, как и все в этом мире.

– Догоняй ее, – сказал он и повернулся к раскуроченному резерву, – а я пока избавлюсь от него с концами, на правах последнего хозяина, так сказать.

Я направилась к пробитой стене и утопающему в белизне коридору.

– Не затягивай, – раздалось в спину, – а то не сможешь.

Шаг, и пространство залило светом. Ярким, беспощадным, будто плевать ему было на меня, мою обретенную силу, и всех снующих тут, вместе взятых. Белизна быстро померкла, сменилась каменной кладкой пола и стен.

В просвете были такие же огни и промозглая сырость. Чадили вдоль стен факелы, разгоняя мрак сводчатого потолка. Круглый зал, похожий на тот, в храме Камы. Святая святых, место многочисленных собраний. Иллит стояла где обычно – за колонной, у стола для подношений. Взгляд исподлобья, колючий.

– Некоторые вещи неизменны, – гулкое эхо подхватило хрустальный голос, разнесло по залу. – В итоге ты все равно остаешься одна.

– Всегда так, со всеми, – я переступила порог, – в конце.

Сквозняк скосил пламя факелов, разметал подол ее юбки по выщербленным плитам пола. Воздух сгустился, обещая бурю. Я подошла к столу, к ней, тронула за плечо. Иллит вскинула голову, и передо мной оказалось неподвластное времени лицо. На идеально гладкой коже – ни следа прожитой жизни. Смутно знакомые черты, золотистый блеск волос, лишь в глазах та чернота, что не поймешь: ты смотришь в нее, или она в тебя.

– Ты изменилась, – сказала я.

– Уж кто бы говорил, – бледные губы дрогнули в горькой усмешке.

Ветер рванул мои волосы – длинные, темные. Единственное, что как раньше. Еще взгляд, пожалуй, взгляды не меняются, ни с цветом, ни с формой глаз. Это суть, она видна, ее не спрячешь. Царапнуло электрическим разрядом – злым, нечаянным, пространство сжалось до размеров точки.

Зал вновь развернулся во всю ширину, словно пощечиной обожгло. Она и была, наотмашь. Не импульс, не уловка. Концентрированная ярость. Пожалуй, следом в волосы вцепится, безо всяких ловушек.

– Оставь, – процедила Иллит, – и не лезь.

Я инстинктивно схватилась за щеку, сверху обрушилась ядреная смесь из чужой тоски, обиды и сожалений. Такое не давит, такое размазывает. Тех, на кого нацелено.

– В конце концов, – она криво улыбнулась, – ты убивать меня пришла, или что?

– Необязательно именно так, – я облизала губы. Вряд ли можно достучаться, слова подобрать, но они вырывались сами: – Не единственный путь, и мы были подругами когда-то.

– Подругами? – тонкая бровь изогнулась. – О, нет. Не были. Никогда.

Я отступила – на шаг, в тень колонны, глаза напротив сверкнули темнотой. Вязкой, опасной. Древней. Ее личной.

Обрывки фраз, цветных и блеклых картинок. Выплеснулось и хлынуло. Потерянным покоем, подъемами и падениями с высоты птичьего полета. Дыханием гор, привкусом тающего льда. Почему я совсем не помнила?… Не хотела. Брать с собой, нести дальше. Ни его, ни ее, никого. В черноте неотрывно следящих глаз не было укора, как и понимания. Только гнев.

– Начала сначала? – спросила она отрешенно, с неизменным достоинством. – Лучше стало?

– По-другому.

Погасли огни факелов, лизнув напоследок камни. Опустилась темнота, непроглядная, точь-в-точь как перед рассветом. Тлели уже мертвые искры, по залу расползался холод. Надо сказать ей. Но что?

– Забыла, и не трогай, – не позволила Иллит. – Твой выбор был.

– А твой? Жить здесь, так?

– Здесь и так, – проскочила жгучая горечь, – ты сумела бросить меня дважды.

Не обвинением звучало, констатацией. Я и тогда не попрощалась. Ушла, исчезла. Явилась пять тысяч лет спустя, иной. Что тут говорить? Правду, какой бы ни была:

– Пора все исправить.

Родной до боли прищур, звонкий смех. Наэлектризованный воздух, удушливо-голодная волна. Направленный в меня удар. Мощный, мощнее прочих, кого угодно снесло бы. Кроме той силы, что в русле Потока. Которая, в сущности, и есть Поток. Она моя, во мне. Иллит усмехнулась.

– Просто уходи, – предложила я.

В ответ – кольцо духоты, агрессивный импульс. Второй удар, еще сильнее. Я сделала шаг. Ближе, вплотную. Объятия – тесные, жесткие, невзирая на ее протесты с попытками вырваться.

– Ну, хватит, – прошептала я в подрагивающее плечо.

– Что ты себе думаешь? – ухо обожгло шипением. – Вот так легко? Указатель на праведный путь, и вперед? Как Базиль? Искупление, счастье, любовь? Нет уж! Не надо. Оставь ему!

Она дернулась, я выдохнула. Стала чем-то воистину огромным, общим, что вечно перетекает из одного в другое. Наполнилась энергией, способной растворить в Потоке что угодно. Не забирать жизнь, а дать новую, стерев лишнее. Это правильно, хоть и отчего-то тяжело безмерно. Дрожь внутри. Запах страха. Чувство потерянности. Ее, мое? Наше, кажется.

– Я не хочу, – сказала Иллит четко, – ничего заново. Ложь, все ложь. Замкнутые круги. Бег по ним. Беспечное неведение. Лучше тут, чем это. Лучше нигде. Не смей, слышишь?…

Я обняла ее крепче, пусть она и не рвалась прочь больше. Прислушалась к себе, затем к тому, что теперь во мне было. Вестники действительно умеют это. В них не тьма, а смерть. Чистая, абсолютная. Окончательная. Оно со мной. Даром, проклятием, интуитивным порывом, набором инстинктов. Естественно, как дышать. Пойманная волна, плавный взмах, тихий всплеск. Сродни фокусу по щелчку пальцев. Мысленно щелкнув, отпустить…

Сияние в руках потускнело, вспыхнуло теплом и разлетелось безвозвратно. Ни искр, ни следов. Смазанный контур зала, разъедающая пустота. Вдох.

– А ты смогла, – отметили сзади с удивлением.

Голос знакомый и чужой одновременно. Обернулась. Влад! Там, где был вход в коридор. Или не Влад… Никогда у него не было такого невыразительного взгляда и мешанины энергии с безликими нечеловеческими отблесками. Я подошла к нему – не шелохнулся. Лишь немигающие глаза следили за мной неотрывно.

– Думал, не смогу? Не справлюсь с ними?

– Так всегда, – обронил он отстраненно, – вершин достигают те, кто и не стремился. У тебя получилось.

Вот о чем речь… О взятой мною силе. Не тьме, как таковой. Сами Вестники не управляют Потоком, лишь защищают. Зато способны вручить ключи от него. Ведь их суть – концентрированная разрушительная энергия, помещенная в юную невинную оболочку, не жаждущую власти. Передай силу тому, кто не был выбран специально для нее – и нет правил, нет запретов. Это даже не ключи, а отсутствие любых дверей. То, чего Яника добивалась. Говорила, что отпадет надобность в ловушке, подпитке границы, жертвах. Не врала, подобное достижимо. Но стала бы исполнять обещания? Ей бы никто был не указ.

– Ты можешь многое, – донеслось от единственного цветного пятна посреди рассеивающегося зала. – Чувствуешь?

Чувствовала. Смутно, бессознательно, нутром. Хоть оставляй всю силу, что есть, хоть бери больше, не опасаясь последствий и наказаний. Увы, расплата для Потока была. Он сильный, когда общий, а если чей-то – слабеет, тускнеет, иссыхает.

– Ты желала этого раньше, – продолжили рядом. – Кто не желает – не приходит сюда.

– Влад?… – произнесла я одними губами.

В его глазах не промелькнуло ровным счетом ничего. Да и в нем самом тоже. Пульсировала разрозненными сгустками чужеродная энергия. Туманная притом, неопределимая. Хранителя, конечно. В той пропорции, что толком не разглядишь родную – теплую и живую. Но она была, где-то очень глубоко.

– Оставь его в покое!

– Со мной все замечательно, – ответил он вдруг. Улыбнулся своей обычной открытой улыбкой и добавил насмешливо: – Наконец-то полезное сделал. Для тебя. Оно того стоило.

Для меня…

– Влад, – моя ладонь коснулась его щеки, – я вижу, ты еще там. Гони его от себя и из себя! Он тебе не нужен. Ничего тебе этого не нужно. Ты этого и не хочешь.

Улыбка стерлась, и даже иллюзии не осталось.

– Сказала та, кто вечно не знает чего хочет, – покачал он головой.

– О, нет, ошибаешься… – концентрация, рывок, – знаю!

Хочу. Его. Обратно.

Зал доела пустота, все заволокло белизной. Мощной, беспрецедентно яркой. Я вцепилась во Влада, изо всех сил, которых было немало. Не отпущу, не отдам! Энергия в нем была странной. Вязкой, холодной, инстинктивно узнаваемой. Темной какой-то. Ловились губительные для всего живого вибрации и отзвуки собственных мыслей. Хранитель сказал тогда – Влад не пострадает в итоге, потому что Вестник его любит. А я? Могу я быть за Вестника сейчас? Пожалуйста, пусть да! Не уверена, что именно делала. Молилась. Отделяя, гася, выгоняя. Все сразу, вместе. Что-то сработает, должно! Летели клочки, посторонняя энергия утекала сквозь пальцы. Пока не осталось оно – теплое, живое. Без сомнения, его. Бережно вытолкнула на поверхность. Исчезло.

Встретимся в реальности. Возможно…

Теперь другие. Неполные пятьдесят миров, и люди в них. Зацикленные воспоминания Вестников о том, что было перед смертью. Они еще там, почти полным составом. Сосредоточиться, увидеть словно наяву длинный зеркальный коридор. Установить контакт, или нечто вроде. Посланный сигнал разлетелся в момент. Не предупреждая каждого в Потоке, как планировалось, а выгоняя и выталкивая. Срочно на выход, бегом, эвакуация. Хватит жертв на сегодня… Ни одной не будет больше! Секунда, другая, третья. Все. Никто не задержался. Я проверила, убедившись, что верхние миры чисты, и пошла – на свет единственного отпечатка.

Энергия этого места сияла, пропуская сквозь себя, но и близко не дотягивала до своей первозданной яркости. Чахлая, истощенно-тусклая. Я помнила, могла сравнить. Ничего еще не кончено. Потому что мы оба здесь. Последние, кто не дает Потоку стать прежним.

Пустой резерв зиял куском выдранного полотна, Тео стоял подле него, не удосужившись добавить картинки. Впрочем, мне тоже не хотелось. Ни трогать, ни обманываться. Он поднял на меня взгляд – довольный и в то же время вопросительный.

– Ни слова, – предупредила я, – о ней…

– Да я что, я ничего. Я вообще молчал.

Верно. Сама тактичность, кто бы мог подумать! Полыхал едва-едва, жалкий процент от былой силы. Остальное в связь с телом вбухал. Вот уж действительно не прибьешь – совесть замучает.

– Давай излагай, – я сложила руки на груди, – как все это добро возвращать.

– Во-о-он туда, – Тео кивнул на многострадальный центр. – Берешь и возвращаешь.

Я опешила, он невозмутимо пояснил:

– Сладкая, не тупи. Кто тут благодаря Вестнику исполняющий обязанности главы Потока? Не ты ли?

Та-а-ак… Вспомнился наш прошлый визит сюда с Соней, и тот разговор про резерв. Тео упоминал, что именно там заметил следы самодеятельности Яники, которая в общем запасе энергии наследила подозрительными вкраплениями из-за тесного общения с Вестником. Базиль еще удивлялся, зачем туда было лезть, а Тео оправдался, мол, Соне место шестой присматривал. Может, и присматривал, но мне-то известно – он давно это планировал. Уход. Тогда не вышло. Нет способа избавиться от украденного из Потока, не умирая и не перерождаясь. Тео должен был это понять. Однако потом Яника добавила теорий про дружбу с Вестником и обретение при его помощи сверхсилы. А что я близка с новым Вестником, бессмертная компания быстро сообразила. Выходит, и та самая сверхсила достанется мне. Приплыли!

– Ты знал, что так будет?

– Нет, конечно, – ухмыльнулся он, – я на это надеялся.

Стукнула бы, честное слово! Засранец хитрож… М-да. Выживем – съезжу и стукну. Не поленюсь…

– План, значит?! – не выдержала я. – Способ ты нашел мне помочь, да? Полностью завязанный на моей же силе. Которой могло и не быть!

– Эсте Лейковна, – закатил глаза бесценный помощник, – или как вас там нынче. Вам не говорили, что вы… – он перешел на трагический шепот, – зануда?

Метнула в него злой взгляд – только это и можно было себе позволить. Нельзя не признать – победа далась тяжело. Стечение обстоятельств, зыбкое равновесие сил, изменчивое везение. Главное и самое полезное, что Тео мог сделать – не мешать. Поддержи он Криса с Иллит, с тремя мы бы не справились. Не рискни Яника пойти на опережение боевых товарищей – не подставилась бы Артему. Сегодня приложила бы против нас свои таланты по максимуму. Ну а Базиль… Не уйди он добровольно, шансов бы вовсе не было. Ни одного, даже мизерного. В нашу пользу сложилось благодаря каждой мелочи.

Пустота в сердце Потока требовала быть заполненной, я расслабилась, ловя волны энергии и вклиниваясь в мощнейшее из течений. Вернуть можно было, да. Взятое Тео – легко, мною – сложнее. Восстановить целостность, запустить необратимый процесс. Получив свое сполна, Поток перезапустится. Обновится, произойдет что-то… Что изменит многое.

– У разрыва с созданной тут ментальной сущностью масса побочных эффектов, – изложила я как есть, – и жить в чужом теле непросто. Предупреждаю: в Поток путь будет закрыт, он не примет.

– Да пофиг, – высказался Тео, – я на все согласен, где подпись ставить?

Утомил! Зацепила, тщательно отделив суть. Свободную от всего, кроме единственной, самой прочной связи. Отправила по этой ниточке вон, навстречу жестокой реальности. Остальное – на место. Засияло ярче, дыра немного затянулась, впитав родные сгустки. От них отделились мириады красочных, огоньков и веером разлетелись, пульсируя жизнью. Неужели… Ох! Потом выясню. Наверное.

Моя очередь.

Замереть перед почти наполненным изначальной силой источником, коснуться ласкового света. Для возврата – лишь рывок мысли нужен. Но успею ли выбраться отсюда? Достичь поверхности прежде, чем… Пятьдесят на пятьдесят – либо да, либо нет. Чего гадать?… Фиксация на цели, выдох. Податливая энергия – во мне, вокруг, везде. Определить доступные границы, приготовиться, нащупать выход. Обещала же исправить. Будь что будет. Вперед! Полным откликом сознания, надеждой на лучшее, финальным рывком прочь. Одновременно – уйти, оставив…

Свет. Кругом сиял свет. Белый, бесконечный. Переливчатые искры, блеск вспышек. Бабочками порхали тысячи огней, ярко и красиво до безумия. Непонятно. Где ты, что ты, зачем… Все пылало, скользило, плыло. Унося за собой, кружа и наполняя необыкновенной легкостью. Было хорошо, приятно. Свободнее, чем когда-либо. Стирались границы, догорали миры, вливаясь друг в друга. Неважно. Ничего не важно, кроме ощущения, что оказалась наконец на своем месте, нашлась, и не потеряюсь больше. Так было правильно, естественно и спокойно. Только хотелось не этого совсем! А обратно наверх, домой. К кофейной горечи, теплоте маленьких ладоней, запаху свежих пирогов, оброненной детальке пазла на ковре. Вместе с очередной искристой волной пришла решимость. Не разум, не инстинкт. Просто желание жить. Я присмотрелась. Извне что-то сигналило маяком, звало настойчиво. Жаркое, яростное, напористое. Знакомое поболее всего в этом и любом мире! Потянулась к нему – хапнуло, не церемонясь, и потащило. Сквозь вспышки, плотную завесу белизны и мнимую бесконечность. Наружу, в реальный мир.

В висках стрельнуло болью. Сбитая подушка, духота, капли пота по спине, под сбившейся кофтой. Осязаемость объятий, сила сомкнутых вокруг меня рук, дыхание на шее. Пульсировала внутри щедро влитая энергия. Голова гудела, царапал ком в горле. Отлично, жива… Проявились очертания комнаты, тусклый свет ночника на тумбочке, что стоял у моей кровати. Ухо обожгло шепотом:

– Я же говорил, что все будет хорошо.

– Ах, вот что, – пробормотала я хрипло, – так оно настало.

Паша усмехнулся. Объятия ослабли, воздуха прибыло. Вдохнула полной грудью до головокружения. По венам растекалась усталость, за окном желтоглазо сияли фонари. Сколько времени прошло?…

– Уже ночь. Ты долго в чувство приходила. Артем пиццу грызет на кухне. Что с Потоком, неясно, но в ушах до сих пор звенит у всех.

Я кивнула, уткнувшись носом ему в плечо. Артем в порядке, прочее – потом, подождет… Грело всполохами горячего внимания, обволакивало ощущением надежности. Почти родная энергия, годами пропускаемая через себя, обоюдная необходимость. Поняла – так будет всегда, что бы там и как ни было. Склеенные многократно осколки в итоге встали верно, пусть и иначе. Пазл сложился, отыскалась точка опоры. Только это и имеет значение.

Дверь распахнулась. Сонмом солнечных искр в комнату влетела Соня, сверкая всеми оттенками тревоги. Мгновение, и бухнулась к нам на кровать.

– Очнулась, ты очнулась, – шею обвили тонкие руки. – Ура-а-а!

Паша аккуратно отпустил меня, встал и, не обронив ни слова, вышел в коридор.

– Получилось, полетели крокодильи клочки по закоулочкам!.. – ее челка защекотала мне щеку. – Поток охренеть как заколбасило, сроду такого не было. Жутко интересно, каким станет! Исторический момент. Эх, накосячила я с тем деревом, стыдоба-стыдобища. Что дальше-то было? Артемка сказал, что никакой не Вестник теперь, и вообще у него зимние каникулы. Позже расскажешь?

– Позже – да, – пообещала я и обняла. Тут-то и сообразила, что она слишком объемная и скользкая. В трофейной куртке из клиники! – Куда-то собралась?

– Убедилась, что ты в норме, – Соня привстала. – Два часа ждали, пока вернешься. У тебя энергетическое истощение нехилое после этих отдач, еле откачали. А ему хуже наверняка. Трубку не берет…

Я напрягла дар и, высмотрев в городе тусклый отпечаток условного Арсения, сообщила:

– Живой вроде.

– Хочу проверить на всякий случай, – улыбнулась она невинно. – Ключи от дома у меня есть.

– А что с Владом?

– Дрыхнет.

Надо глянуть. Надеюсь, успешно от него Хранителя отделила…

– Эй, не хмурься, наши ведь победили! – Соня боднула меня лбом в плечо и вскочила с кровати. – А эти гады продули со счетом полный ноль, ха-ха. Отдыхай! Я поехала, такси на подходе.

– Беги давай.

Я запустила в нее подушкой, она со смехом поймала. Торжественно вручив мне несостоявшийся снаряд, унеслась за дверь. В воздухе застыл, растворяясь, шлейф из нетерпения и беспокойства. Ну, ясно все… Так скажем, не очень-то мне и верилось, что он ей не нравится!

Оцепенение рассеивалось, на первый план выступали реальные ощущения. И если бы только эмоции… Голова раскалывалась, кофта противно липла к коже. Стены давили, лежать было невыносимо. Я доковыляла до ванной, ужаснулась собственной бледности в зеркале. Точно не померла? Впору усомниться. Нет, в таком виде выходить нельзя, шарахаться будут. Душ! Тугие струи, освежающая прохлада, гель с зубодробительным запахом ментола и мяты. Хочешь не хочешь, а взбодришься. Почувствовала себя человеком, а не эфемерной полудохлой сущностью. Я переоделась, более-менее причесалась и выскользнула в коридор. Шатало, пространство рябило и расплывалось. Благо, идти было до соседней двери.

Нырнув внутрь темной комнаты, я на ощупь добралась до кровати, села у изголовья. Заботливо укутанный пледом Влад источал столь знакомое тепло. Энергия рвано-мутная, сгустки разрозненные. Зато обычные и явно его, ни намека на чужое добро. Впрочем, в состоянии ли я заметить разницу? Бонусы сдала, дар того гляди попросится в отпуск. Я осторожно положила ладонь ему на лоб, наклонилась. Немного горячий…

– А поцеловать? – раздалось с придыханием. Сложила пальцы для щелчка, умирающий поспешно добавил: – У меня мама так температуру проверяла, чего сразу драться-то?…

Определенно, жив, здоров, и в своем уме! Сказала, бы что здравом, но…

– Понравилось драться, а ты думал? – Я облокотилась о спинку кровати. – Во вкус вошла.

– Эпичная битва выдалась? – заворочался он, видимо, пытаясь выпутаться из пледа. Потерпел поражение. – Я там был? Всех спас?

– О, да.

Действительно, был. В каком-то смысле.

– Так и думал! Не благодари. Жаль, не помню ни фига…

– Рассказываю. Враги пали, я стала правительницей Потока. Не знаю, правда, как надолго. Возможно, минут на пять.

– Круто. А про то, как я спасаю мир, можно подробнее?

– Это было неописуемо.

Потянуло веселым недоверием. Еще пара секунд возни, и плед оказался побежден.

– Лейка, – произнес Влад с непонятно откуда взявшейся серьезностью, – я должен тебе кое-что сказать. Про наши отношения.

И взял меня за руку. Пугающее начало…

– Мне кажется, – он перешел на шепот, – что у нас с тобой ничего не получится. Только сильно не расстраивайся. Не хотел разбивать тебе сердце, и вообще.

Тяжело вздохнув, я сжала его ладонь в ответ. Выдержала паузу и очень обиженно пообещала:

– Слезами залью всю подушку.

Влад хохотнул, я извернулась и натянула плед ему на голову. Любвеобильный наш. А ведь любовь была и есть. Не азартная зацикленность, как обычно с другими девушками, а что-то более мягкое, чуткое, деликатное даже, дозревшее до почтительного обожания. Мне нравилось. Но это не то самое, когда… Рада, что Влад и сам понял. Зевнув, стойко потер глаза, отсвечивая усталостью на стадии скорой отключки. Нормальное течение энергии не мгновенно восстанавливается. Особенно после насильственного выдирания из тебя кусков сверхсуществ! Пожелала спокойной ночи и тут же услышала сонное сопение. Долго держался, кстати. Я еще немного посидела на кровати, наблюдая за срастающимися в его подсознании сгустками. К утру оправится, а через пару недель и думать о Хранительских курах забудет.

В коридоре поубавилось ряби, и пол не норовил уплыть из-под ног, но мир по-прежнему качался. У пустого дивана, прислонившись к стене, стояла Анита с дымящимся стаканом кофе. Выглядела опустошенно и растерянно, липко мерцали не выветрившиеся до конца остатки страха. Увидев меня, она слабо улыбнулась. Я преодолела разделяющий нас десяток метров и спросила:

– Ты как?…

– Жива, – Анита отпила из стакана и, в спешке проглотив, поморщилась. – Решаю тут кое-какие… вопросы.

Светильник на потолке моргнул, больно резанув по глазам. В горле пересохло. Эмиль… Не очнулся, это точно. Благодаря мне, такой избранной. Угораздило подставиться!

– Лера, – мягко сказала она, без малейшего укора. – Ты сделала что могла. Твой план сработал. Этих гадов нет, тебе удалось невероятное. А он знал, на что шел. Мы все знали.

Я опустила глаза. Еще Несса. Возможно, и другие, о ком мне неизвестно. Можно утешать себя тем, что оно было не зря. Или тем, что это последние жертвы, без которых ни одна победа не достается. А можно просто помнить. Я буду. Насилу оторвав взгляд от пола, поинтересовалась:

– А где Феликс?

– Уехал, – Анита повернулась к часам на стене. – И даже улетел уже.

Я медленно кивнула. Давно уехал, значит. Ну да. Конечно. Не дожидаясь, не прощаясь. А зачем оставаться? Казалось, наяву слышу ответ на свой вопрос, раздражающе прагматичным тоном: «Разве от меня еще что-то было надо?». Внутри заклокотало – не ярость, но похожее, не менее жгучее. Улетел он! Сдается мне, не как Карлсон, а безо всяческих обещаний…

– У него дела, – зачем-то объяснила Анита, – важные.

Я пожала плечами, она усмехнулась и, подув на кофе, добавила:

– Пожелай ему удачи. Завтра. Где-то часов в одиннадцать по Москве. Пригодится…

Я снова кивнула и замерла. Потому что почувствовала, услышала их. С кухни – шаги вприпрыжку, радостные восклицания, приближение по-шерстяному теплого отпечатка. Артем наконец догрыз пиццу! Жесткая попалась, наверное. Я пошла ему навстречу, такому сияющему и уютному, в любимой растянутой пижаме, перехватила тянущуюся ко мне ладонь. Он улыбнулся – счастливо, до ушей, и потащил за собой вдоль коридора.

Остановился у ведущей на лоджию двери, решительно ее толкнул. Окна были плотно закрыты, на стекле в свете фонаря виднелся смазанный, словно от рисунка след. Рассеянная темнота ночи не воспринималась настоящей, свежий воздух пьянил. Замечательное место, пожалуй. Но прохладное, как бы не замерзнуть.

– Только здесь никого не шастает, – Артем прильнул ко мне. – Ходят все, бродят, обсуждают. А этот, который самый старый, сказанул – иди спать, не мешайся, кто детей сюда привел ваще. Пф-ф-ф! Жалко, тьмой ему между глаз запустить нельзя, достал…

– Точно нельзя? – засомневалась я. Надеюсь, не призывом прозвучало. – Уверен?

– Я на рыбках пробовал. Тихонечко! Ну, все равно оно не того… Не работает. Никак! Закончилось.

– Чувствуешь себя как-нибудь иначе? Перемены замечаешь?

– Не-а, – мотнул он головой. Задумался и удрученно сообщил: – Хотя я не хочу теперь лего-робота на Новый год. Это считается? Мама небось его уже купила. Засада какая. Представляешь, а? Но не страшно, я не один подарок просил!

Предусмотрительный. Потрепала его по голове, прижала к себе. Все с ним должно быть в порядке, лучше, чем у кого-либо. Уж я-то прослежу. С неба светили яркие точки, по-прежнему неведомыми мне созвездиями. Было тепло, удивительно тепло. И казалось, что больше никогда и нигде не станет холодно, будто я навеки забыла как это, согревшись раз и навсегда. Пришло чувство легкости и запоздалое осознание – все закончилось. Мне хорошо… Обнимать, любить, жить. Даже просто дышать.

Именно то, что и было надо.