Глава 31
Знакомство
Я рассмеялась в голос, когда он дёрнул меня за лодыжку, хоть его рывок и утянул меня под воду. Наглотавшись солёной воды, я сильно брызнула в него, когда он всплыл, чтобы глотнуть воздуха.
Я видела, как он моргнул, затем закашлялся и широко улыбнулся, прищурив бледные глаза.
Я уже отталкивалась от стенки бассейна, пытаясь убраться подальше, когда он кинулся за мной. Он опять схватил меня за лодыжку, когда я попыталась нырнуть глубже, а в следующую секунду я уже хохотала под водой, пытаясь вырваться из его хватки перед тем, как всплыть на поверхность.
Я сумела вырваться ровно настолько, чтобы уплыть вдоль дна бассейна, но когда я поднялась вдоль стенки, чтобы глотнуть воздуха, он уже ждал меня там.
Через считанные секунды он прижал меня к стенке и сам прижался ко мне, держась за край бассейна по обе стороны от моего лица.
Несколько долгих секунд он целовал меня, вновь вжавшись в моё тело, когда я обвила его шею рукой. Обхватив его ногами, я запустила ладонь в его плавки, и Ревик подпрыгнул, помедлив ровно настолько, чтобы посмотреть на меня, слегка улыбнуться и оглянуться через плечо.
— Здесь? — тихо спросил он, опять покосившись на Гаренше и Врега, которые стояли на другом конце бассейна, держа полотенца и разговаривая. — Жена, люди смотрят.
— Не смотрят. Никто не увидит.
— Они собираются прыгнуть в бассейн.
— Они не заметят, — сказала я, покрывая поцелуями его горло.
— Они заметят, если я начну вколачивать тебя в край бассейна и стонать.
Когда я расхохоталась в голос, он снова поцеловал меня и убрал одну руку с края бассейна, чтобы удержать мои пальцы на своём члене. Затем его разум оказался в моём сознании, посылая мне образы того, чего он хотел. Когда я ахнула ему в рот, образы сделались ещё более детальными и порнографическими. Я продолжила массировать его, и он прервал поцелуй, тяжело задышав.
— Ну? — спросил он, прижавшись щекой к моему лицу.
— Что — ну?
— Как думаешь, сумеешь ты задержать дыхание достаточно надолго, чтобы провернуть такое? — пробормотал он.
Я рассмеялась, обвив руками его шею.
— Думаю, твои приятели и это заметят.
— Пожалуй, ты права.
Посмотрев ему в глаза, я заметила, что он смотрит на меня, и в его глазах вновь виднеется та печаль. Она пропала практически сразу, сменившись очередной лёгкой улыбкой, но я крепче вцепилась в него. Должно быть, он почувствовал что-то, потому что покачал головой и пробормотал:
— Никаких серьёзных разговоров, — он поцеловал меня в губы. — Пожалуйста, Элли. Не сегодня.
Прежде чем я успела ответить, Ревик схватил меня за талию и потащил меня через весь бассейн, плывя мощными гребками ног и свободной руки.
Я рассмеялась, вырываясь из его хватки. Доплыв до мелкого места, он встал на ноги, поднял меня и закинул себе на плечо, отчего я взвизгнула.
— Поставь меня!
— Серьёзно? — он остановился на полушаге, посмотрев на меня.
Я посмотрела на него, перестав вырываться из его хватки ровно настолько, чтобы подумать.
— Нет, — ответила я. — Наверное, нет.
Его улыбка вернулась, и он перевёл взгляд на Врега и Гаренше.
— Мы займём сауну на какое-то время, — сообщил он.
Врег заржал. Гаренше закатил глаза в шутливом раздражении, положив ладони на свою массивную талию.
— Сполосните там после себя, — сказал он. — Умоляю.
Ревик поднялся по каменным ступеням, всё ещё держа меня за талию и ноги. Рывком распахнув деревянную дверь сауны, которую они встроили в каменную стену, он занёс меня внутрь, затем захлопнул дверь за нами.
Он уложил меня на лавку из кедрового дерева, затем полил водой из деревянного ковша камни в костровой яме в углу — и это была настоящая костровая яма, не органика и даже не электрический аналог. Тут и так было жарко, но как только он полил камни водой, воздух сделался душным и тускло освещённым одними лишь золотистыми точечными светильниками.
— Они нас услышат, — прошептала я.
— Не услышат, — Ревик посмотрел на дверь. — Стены толстые.
Он продолжил целовать меня, притянув к себе на колени. Читая меня, он ввёл в меня пальцы, скользнул ими глубже с такой точностью, что я закусила губу, чтобы не вскрикнуть, и впилась пальцами в его шею сзади. Всего за несколько дней он уже намного лучше притягивал мой свет, уговаривая его чувственной тягой, заставляя меня выгибаться навстречу его руке и жарко окутывать его своим светом. Через несколько минут я уже вспотела, и не только от душного воздуха.
— Перестань, — выдавила я. — Перестань. Я кончу…
— В этом и смысл, любовь моя.
— Прекрати, — упорствовала я, отталкивая его руку.
Он попытался усадить меня на себя, но и тут я ему не позволила.
— Ты делаешь всё что угодно, только не то, что тебе хотелось, — напомнила я ему.
Я ощутила, как его боль резко вспыхнула, когда он вспомнил. Он поцеловал меня крепче, и его глаза засветились. Когда я соскользнула с его колен и опустилась на колени между его ног, он издал короткий хрип. Я почувствовала, как усиливается его боль при взгляде на меня, ещё до того, как я сдёрнула его плавки.
— Ты никогда не мог устоять перед этим, — поддразнила я его.
Он улыбнулся. Я видела, как прищурились его светящиеся глаза, делаясь хищными.
Увидев там боль, я рассмеялась, качая головой.
Толчком раздвинув его ноги, я принялась массировать его, пока Ревик не умолк. Ощутив, что его мышцы начали расслабляться, я взяла его в рот, притягивая светом до тех пор, пока он не выгнул спину. Я почувствовала, как его свет открывается, и Ревик издал низкий стон, глубже вплетаясь в меня — так глубоко, что я занервничала и остановилась, тяжело дыша и стараясь контролировать свой aleimi.
И всё же я понимала, что он сдерживается. Он сдерживался с той самой первой ночи.
Всматриваясь в его лицо, я глубже вплела в него свой свет, пытаясь вспомнить, что он делал со мной в Дели. Мне пришлось немного поэкспериментировать прежде, чем я нашла это. Как только мне это удалось, я увидела, как изменилось выражение его лица. Его глаза закрылись, лицо исказилось от боли, и он вцепился в мои волосы, невольно выгибаясь, входя в мой рот полностью и заставляя меня расслабить горло.
Он издал низкий стон и посмотрел мне в лицо, как только его веки поднялись. Когда я принялась сосать его сильнее, нарочито притягивая ту часть его света, он толкнулся мне в рот, теряя контроль.
— Боги… — он опять хрипло застонал, и я стиснула его бедро, посылая ему напоминание быть потише. — Я не могу… боги, детка… боги… Элли… сделай так ещё раз. Бл*дь… сделай так ещё раз.
Я решила, что мне тоже наплевать на шум.
Я проникла глубже в его свет, крепче притягивая его ртом и языком. Когда он в этот раз издал вопль, я слегка успокоила его светом и ладонью.
Я сделала это снова. И снова.
Я сбилась со счета, сколько раз я заставляла его просить меня, опьяневшего от желания, теряющего контроль, стискивающего мои волосы и толкающегося мне в рот. Однако я всё ещё чувствовала это в нём. Стена оставалась там, и он не впускал меня за неё. Я опять остановила его.
Он заговорил прежде, чем это сделала я.
— Элисон, — теперь его глаза светились по-настоящему. Он попытался подтянуть меня к себе, но я противилась его рукам. Затем он стал сопротивляться мне своим светом, раздражение сочилось из его сознания и рук, но я и это оттолкнула. Его боль полыхнула.
— Элисон, — повторил он сиплым голосом. — Элисон, gaos… дай мне кончить. Я хочу оттрахать тебя своим светом. Я всё равно сделаю это, если ты не дашь мне кончить.
Я стиснула его бедра, мягко щёлкнув языком. Сейчас он говорил совсем как мальчик.
— Валяй, — отозвалась я.
Я вновь взяла его в рот, и Ревик начал умолять меня, стискивая мою спину ладонями. Я начала успокаивать его, замедлять, когда почувствовала, что стена в нём поддаётся. Он боролся с этим, но я притягивала его ещё сильнее, пока не ощутила его понимание. Я уже собиралась остановиться, просто попросить его, когда ощутила, будто кто-то другой вошёл в меня сзади.
Схватившись за его ноги, я резко подпрыгнула, повернувшись.
Там никого не было.
Когда я посмотрела на Ревика, его лицо сосредоточенно напряглось.
— Позволь мне, — пробормотал он. — Пожалуйста. Я не причиню тебе боль, любовь моя. Пожалуйста.
Когда я продолжила смотреть на него, он приласкал моё лицо.
— Я дам тебе то, чего ты хочешь, Элли. Просто сначала дай мне это.
Я уставилась на него.
— Обмен? — переспросила я. — Серьёзно?
— Да, — он кивнул, и его боль лентами заструилась в меня. — Да.
Я поколебалась, всматриваясь в его лицо. Мысль о том, чтобы позволить ему использовать на мне телекинез, возбуждала меня, но в то же время заставляла нервничать.
Ревик ласкал моё лицо, посылая разгорячённую волну света.
— Я не сделаю тебе больно, Элли, — пробормотал он. — У меня много контроля. Обещаю. Пожалуйста. Пожалуйста, позволь мне, — он вновь застонал. — Gaos. Пожалуйста.
Посмотрев на него, я сглотнула, вспомнив, кто он такой. В моём сознании замелькали образы, вещи, которые я видела в пещере Тарси — в тех Барьерных отпечатках прошлого я видела, что он делал своим светом. На несколько секунд мой свет охватило изумление, когда я вспомнила, что чувствовала тогда. Я восторгалась им и тем, на что он способен.
После недолгой паузы я кивнула.
— Хорошо, — сказала я.
Я открыла свой свет, позволяя ему почувствовать меня, и его желание усилилось.
Я вновь робко скользнула губами по его члену. Ещё через несколько секунд я затерялась в его коже и свете, обратно вплетаясь в него и беря его глубже в рот. Я слышала, как он стонет и хрипло вскрикивает, а затем он шокировал меня, без предупреждения использовав телекинез.
Его свет хлынул в меня сзади…
Я невольно выгнула спину, когда он сделался осязаемым, входя в меня почти как плоть. Я вцепилась в его ноги, всё ещё немного побаиваясь, но Ревик лишь держал меня крепче.
— Элли, — произнёс он низким, хриплым голосом. — Пожалуйста. Пожалуйста, доверься мне. Я не сделаю тебе больно, Элли.
Я заставила себя расслабиться, и он начал вновь, в этот раз медленнее. В следующий раз я двинулась ему навстречу. После следующего толчка я вообще перестала сопротивляться, покрывшись потом от того, как глубоко скользнул в меня этот жидкий жар. Он всё ещё находился у меня во рту. Когда я начала терять контроль над своим светом, обхватывая руками его бёдра, я почувствовала, что Ревик стремительно близится к оргазму.
В этот раз я не смогла сосредоточиться и замедлить его.
Я услышала, как он кричит моё имя, выгибая спину и сдерживаясь, чтобы не поранить меня той другой частью своего физического органа.
Его свет сильнее врезался в меня неразбавленным жидким жаром, и я конвульсивно содрогнулась, застонав и не выпуская его члена. Он был так глубоко во мне, что я едва осознавала происходящее, когда он поднял мою голову от себя.
Я смотрела, как тот жёсткий шип выходит из более мягкой головки члена. Совершенно бездумно я лизнула его, обвела языком, пососала, и Ревик издал слабый надрывный крик, эякулировав в тот же момент, когда я сделала это. Он кончал долгое время, прикрыв глаза. Его руки дрожали, когда он ласково прикасался к моим волосам и лицу.
Почувствовав, что его оргазм стихает, я увидела, как та его часть скрывается.
Через считанные секунды его свет окружил меня, едва не душа.
Ревик удерживал меня на месте своим светом, заставил шире раздвинуть ноги и приняться трахать меня телекинезом сзади. Боль выплёскивалась из него с каждым толчком.
Ощущалось это так похоже на него, что я и забыла, что это его свет.
Он вошёл глубже, проникая под таким углом, что я закричала в голос. Я почувствовала, как его свет делает то, что обычно делала та жёсткая часть его члена — hirik, как называл его Ревик. Его aleimi крепче обвился вокруг остального моего тела, заставляя меня открыться ещё сильнее, впустить его ещё глубже.
Я затерялась в ощущениях, обхватив его бёдра руками. Я опустила голову на его колени, хватая ртом воздух, и выгнула спину.
Как раз когда я оказалась на грани оргазма, он остановил меня.
Затем Ревик схватил меня руками, торопливо притянул к себе на колени и перевернулся вместе со мной, уложив спиной на лавку.
Он удерживал меня на месте, крепко стиснув пальцами плечо, и жёстко вошёл в меня. Как только он полностью очутился во мне, он тут же удлинился. Кажется, я заорала, когда он вновь резко вошёл в меня. Он навалился всем весом, вошёл ещё глубже, и я снова закричала. Он повторял это раз за разом до такой степени, что я могла лишь бессвязно твердить его имя, затерявшись в его свете и забыв, где нахожусь.
В какой-то момент я ощутила, как он отпускает ту стену между нами.
Его боль затопила мой свет.
Меня окутала печаль, интенсивная уязвимость — а также волна злости, боли и страха, которая заставила меня вскрикнуть ещё громче. Я ощущала в этом отчаяние, желание взломать меня, и я открыла свой свет ещё сильнее, пытаясь помочь ему, пока он не потерял контроль. Удерживая меня неподвижно, он принялся вдалбливаться в меня ещё грубее и гортанно стонал при каждом толчке.
Я кончила так, что едва не потеряла сознание, смутно ощущая, что он тоже дошёл до оргазма.
В этот раз, после того как мы закончили, мне понадобилось больше времени, чтобы суметь вновь нормально видеть. Когда перед глазами, наконец, прояснилось, я осознала, что мёртвой хваткой вцепилась в его волосы и плечо и обхватила его ногами. Я едва могла дышать. Я лежала на спине, задыхаясь влажным душным воздухом, и чувствовала себя так, будто сбросила пару килограмм только с потом.
Когда я подняла на него взгляд, Ревик улыбался.
Он наблюдал, как я прихожу в себя. Его волосы прилипли к шее. Его глаза остекленели, сделались почти прозрачными, но я вновь видела там его. Я видела знакомого мне Ревика, ощущала его в его свете. Пока я успокаивалась, он ласкал мою щеку пальцами, и в его глазах я увидела взгляд, который вызвал боль в моей груди, который я уже давным-давно не видела у него.
— Ты этого хотела? — спросил Ревик.
Я кивнула, крепче сжимая его волосы. Боль всё ещё мерцала в моем свете. Я старалась контролировать это, ощущая его реакцию, и его свет начал отступать. Наблюдая, как это присутствие растворяется, исчезает за другими масками, я ощутила иррациональный страх. Это едва не заставило меня выложить ему всё как на духу.
Но я подавила это желание.
Он вновь сделался тихим со мной, по крайней мере, на те несколько минут.
Он соскользнул с меня и сел. Протяжно выдохнув, он прислонился затылком к стене сауны и закрыл глаза.
— Элисон. Ты меня в гроб загонишь.
Я забралась к нему на колени и принялась целовать в губы.
— Это благодарность? — Ревик улыбнулся.
Я рассмеялась.
— Да.
— Хочешь ощутить член больше моего? — спросил он, вскидывая бровь.
Снова расхохотавшись, я подвинулась ближе на его коленях и обвила руками его шею.
— Нет. А ты что скажешь? — поинтересовалась я. — Я нормально справилась? Хоть немного похоже на то, как это делают профессионалки? Или мне всё ещё надо поработать над моей техникой?
В его глазах проступила лёгкая боль.
Прежде чем я успела пожалеть о своих словах, он стиснул мои волосы и притянул к себе, чтобы поцеловать в губы. Через несколько секунд он принялся целовать меня ещё крепче, позволяя своему свету посерьёзнеть и послать мне образы, насколько ему понравилось. Тихонько застонав, он позволил своей боли полыхнуть в ответ на воспоминания, а также показал в ярких деталях, как он намеревался вернуть услугу позже, в комнате.
Он всё ещё был открыт намного сильнее, чем раньше, и мне приходилось бороться со своим светом, чтобы не вплестись в него.
— Серьёзно? — переспросила я, прервав поцелуй, когда мельком заметила одну из его мыслей. — Зачем? Ты и так физически сильнее меня.
— Я хочу, чтобы мои руки оставались свободными, — пробормотал он. — Это эстетика, Элли.
— Эстетика, — я улыбнулась. — Понятно. То есть, привязать меня к твоей кровати — это не проявление твоей помешанности на контроле. Это ты выражаешь себя как художник.
— Да, — сказал он, улыбаясь.
Ревик вновь поцеловал меня, вкладывая свет в свой язык, затем встал и помог мне тоже подняться на ноги.
— Я в обморок хлопнусь, если мы тут останемся, — сказал он.
— Плавки не забудь, — сказала я, сопровождая слова жестом.
Посмотрев вниз и словно вспомнив, Ревик пожал плечами и улыбнулся.
— Они все видели члены видящих. И задницы белых мужчин.
Я прикусила губу, но не перестала улыбаться.
— Правда? — отозвалась я, приподнимая верх своего бикини. — Тогда, наверное, для меня тоже нет разницы. Они все видели сиськи видящих. И другие части женского тела, держу пари. Ну, то есть, Врегу сколько, пара сотен лет минимум?
Когда я потянулась к ручке кедровой двери, Ревик схватил меня за талию.
— Если пойдёшь туда в таком виде, ты учинишь настоящий мятеж, — сказал он, целуя меня в горло. Его ладони сжались, ближе притягивая меня к нему. — Будь лапонькой, жена. Не пугай меня.
Я улыбнулась, но уловила в его голосе серьёзные нотки. Открыв свой свет, я заверила его долгим импульсом тепла, приласкав его лицо. Я позволила ему ощутить свою серьёзность и укол ревности, заставивший меня изначально поднять эту тему. Почувствовав, как он расслабляется, я стала гладить его по рукам, ощущая, как его ладони крепче сжимаются на моем теле.
Улыбнувшись, я чмокнула его в грудь.
— Ладно, — отпустив его, я заново завязала на себе верх бикини и вздохнула с притворной обречённостью. — Значит, одеваемся.
Когда мы вывалились из сауны с облаком пара, одетые хотя бы в то же, в чем зашли, Врег и Гаренше громко расхохотались и засвистели. Я посмотрела по сторонам и увидела, что к ним у бассейна присоединилась минимум дюжина других разведчиков, которые теперь или сидели на краю, или нежились в воде.
— Очень деликатно, — крикнул Гаренше, сложив ладони рупором у рта. — Кажется, я сосчитал оргазмы твоей жены, Ненз.
Врег заржал ещё громче, хлопнув Гаренше по плечу.
— Оставь оргазмы его жены в покое, — пожурил он.
Покраснев и слегка сгорая от стыда, я посмотрела на Ревика, который тоже улыбнулся немного натянуто и поцеловал меня в щеку. Его руки обвились вокруг меня, и я ощутила сильный собственнический импульс в том, как он прижал меня к себе.
Однако я всё равно понимала, что подслушивание беспокоило меня намного сильнее, чем его.
Его воспитывали как видящего, более-менее, а видящие явно более склонны к эксгибиционизму, чем я, воспитанная человеческими родителями в Сан-Франциско. Думаю, я убедила себя, что Врег и Гаренше уйдут, как только мы начнём шуметь. Я забыла, что они видящие, а не люди.
В любом случае, эти люди меня не знали. Теперь их единственная ассоциация со мной — это то, как я орала имя Ревика из-за закрытой двери сауны.
Но когда я посмотрела по сторонам, все они, похоже, улыбались.
Я прочла Барьерное пространство вокруг нас и осознала, что все они очень рады тому, что мрачный настрой Ревика развеялся вместе с окончанием его долгого (в их понятии, по крайней мере) периода целибата.
Я всё ещё думала об этом, мельком глядя на лица, поворачивавшиеся в его сторону, когда до меня вновь дошло, как все они смотрели на него. В их глазах виднелась иногда открытая привязанность, иногда боготворящее восхищение, а иногда — почти почитание.
Прежде чем это направление мысли наградило меня очередным приступом собственнической паранойи, Ревик схватил меня за талию. Я пронзительно взвизгнула, когда он зашвырнул меня в бассейн вместе с собой.
Побултыхавшись с ним в воде и всплыв через несколько минут, я рассмеялась, отплёвываясь, переводя дух и брызгая ему в лицо.
Но прежде чем я успела его достать, Ревик уплыл от меня.
Мгновение спустя я осознала, что он хотел, чтобы в этот раз я погналась за ним.
