Книга: Меч
Назад: Глава 9 День Рождения
Дальше: Глава 11 Тест

Глава 10
Четвёрка

Балидор поднял оружие выше, теперь целясь в квадратное скуластое лицо, сиявшее в подрагивающем свете yisso-факела.
— Фигран? — он стиснул зубы перед тем, как посмотреть на меня. — Ты сказала Фигран, Элисон? Ты стопроцентно уверена?
Я шагнула к нему — или к этому — чем бы он ни был.
На протяжении нескольких долгих секунд я лишь смотрела, разглядывая худую фигуру, одетую во что-то вроде красного монашеского одеяния и обшарпанные белые кроссовки. Человеческая одежда, скорее всего, украденная из мусорной корзины. На ней всюду красовались прожжённые дырки и следы пепла.
Янтарные глаза метались от одного лица к другому в нашей маленькой компании, и я видела там дисгармонию, словно он, кем бы он ни был, одновременно смотрел несколько разных фильмов на мысленных мониторах. А может, он смотрел их один за другим в быстрой последовательности.
— Не может быть, — сказал Джон. — Это действительно Фигран, Элли?
Я покачала головой.
— Я не знаю. Почему все спрашивают у меня?
— Потому что ты так сказала! — воскликнул Джон.
Я поддела большим пальцем ошейник и выпятила шею.
— Почему бы не спросить у видящего, который в данный момент может действительно видеть, Джон?
— Тогда почему ты так сказала? — спросила Касс.
Я жестом показала на странное лицо нашего незнакомца.
— Не знаю. Посмотрите на него! Посмотрите на его лицо! Он же Фигран, ведь так?
— Она права, — в голосе Балидора прозвучали нотки неверия. Он не отрывал глаз от мечущегося взгляда незнакомца. — Это и есть Териан, — он смерил его взглядом. — … в той или иной форме. Маркеры присутствуют в его свете, — он взглянул на меня. — Точнее, все они, Высокочтимый Мост.
Его всё ещё озадаченный взгляд метнулся к моему ошейнику.
— С днём рожденья тебя… — слегка нараспев пробормотал видящий с совиным лицом. — С днём рожденья тебя… с днём рождения, милая Элли…
Мы все уставились на него.
Создание моргнуло и умолкло.
Балидор посмотрел на меня.
— При всем уважении, Мост, Джон прав. Ты сказала, что он Фигран. Мы все тебя слышали. И всё же я не вижу в его физическом облике ничего, что указывало бы на его личность. Откуда, во имя богов, ты узнала, кто он такой?
Я открыла рот, собираясь сформулировать какой-то ответ.
Однако не успела я заговорить, как создание с совиными глазами — почему-то я всё ещё не могла воспринимать его как мужчину — громко шмыгнуло носом, нервно потёрло лицо и ответило за меня.
— У меня есть ответ, — сказал он.
Джон слева от меня подпрыгнул.
— Она моя сестра, — заявил видящий. — Она всегда узнает меня, как они всегда узнают друг друга, — он перевёл на меня ровный взгляд. — Всегда.
Я озадаченно уставилась на него. Затем посмотрела на Балидора.
— Кажется, воссоединение с приятелями-Терианами не пошло на пользу его рассудку, — сказала я.
— Что получится, если соединить сорок пять психов в сознании одного психа и дыню… — пошутил Джон.
Он всегда шутил на нервах.
— О чём, черт подери, он говорит, Эл? — спросила Касс.
Я недоуменно уставилась на неё, пожав плечами.
— Понятия не имею.
— Она права, — сказал видящий с совиными глазами. Он ещё громче шмыгнул носом и серьёзно кивнул. — Это я. Я — это он. Мы семья.
Я вновь посмотрела на Балидора, приподняв одну бровь.
— Мне пристрелить его, Высокочтимый Мост? — спросил Балидор.
Я почти улыбнулась. Его голос прозвучал так вежливо.
Я поймала себя на том, что присматриваюсь к лицу и телу нервничающего мужчины, похожего на сову. Он выглядел так, словно жил в грязи собственных отходов, неделями питался мусором, а может, даже дольше. Я гадала, как, черт подери, он нашёл нас. То, что он очутился здесь, не могло быть совпадением.
Опять-таки, я не знала, где это — «здесь».
Словно зная, что решается его судьба, Фигран/Териан сложил руки на груди. Однако этот жест выглядел слишком аккуратным, словно он практиковался перед зеркалами.
— Я Фигран, — добавил он, словно в первый раз мы могли упустить эту информацию. — Мне очень приятно познакомиться со всеми вами. Очень, очень приятно. Умопомрачительно приятно. И какое умопомрачительное местечко у вас тут. Весьма тепло. Весьма гостеприимно, — он помедлил, прочистив горло. — Я бы хотел немножко тортика.
Джон издал невольный смешок.
Фигран резко повернулся. Он уставился на Джона и побледнел.
Я гадала, мог ли он узнать его.
В глазах Джона виднелось что-то вроде отвращения.
— Это действительно он? — спросил он. — Это изначальный Териан? — он тихо фыркнул, но я слышала в его голосе противоречие. — Парень, который пытал нас четыре месяца, появился из этого?
— Я думаю, да, — сказала я. — Да, — я покосилась на Балидора, поколебавшись. Я взглянула на Касс, затем обратно на Балидора. — У тебя есть ещё один ошейник?
— Ты собираешься оставить его? — спросил Джон. Отвращение в его голосе проступило ещё явственнее. — Зачем, Элли? Какую пользу может…
— Ревик хочет его, — сказала я, посмотрев на видящего с лицом совы. — Я бы хотела знать, зачем. А ты разве нет?
— Если Сайримн хочет его, — сказал Балидор, слегка подчёркивая имя. — То это достаточное основание, чтобы пристрелить его, разве нет, Высокочтимый Мост?
— Может быть, — сказала я.
Когда я повернулась в следующий раз, взгляд Балидора сосредоточился на мне, теперь уже настороженно. На мгновение он взглянул на видящего с хилыми руками, затем обратно на меня.
— Нет, Элли, — сказал он.
— Ты даже не выслушал мою идею, — запротестовала я.
— Я её уже услышал, — сказал Балидор. — И я говорю тебе, нет.
— Я думала, это я тут отдаю приказы, — произнесла я, и в моем голосе зазвучало предостережение.
— Это вообще не сработает, — раздражённо отозвался Балидор. — Вэш не смог это сделать. Почему ты решила, что это… — он показал на Фиграна, скривив губы. — …Эта штука сможет добиться этого? Его разум, скорее всего, настолько разрушен, что пройдут годы, прежде чем мы добьёмся от него чего-нибудь вразумительного. Это наихудшая форма принятия желаемого за действительное…
— Эй, — сердито вклинился Джон. — Как насчёт того, чтобы посвятить нас всех в этот дерьмовый план?
Я бросила на Балидора предостерегающий взгляд, но он проигнорировал меня и посмотрел прямо на Джона.
— Она думает, что эта сумасшедшая грязнокровка способна ей помочь.
— Помочь ей? — Джон уставился на меня так, словно я рехнулась. — Помочь тебе как, Элли? С чем?
— А ты как думаешь? — огрызнулся Балидор.
Я впервые услышала в его голосе настоящую злость и повернулась, уставившись на него. Но его светло-серые глаза не отрывались от Джона.
— Она думает, что этот кусок дерьма поможет ей вернуть её мужа, — произнёс он по-английски с сильным акцентом. — Что он сможет сделать его прежним, каким он был до превращения в Сайримна.
После слов лидера Адипана воцарилась тишина.
Все взгляды в комнате были прикованы ко мне.
Затем, словно бремя молчания сделалось слишком тяжёлым, Фигран издал пронзительный смешок — нечто среднее между хихиканьем и визгом.

 

***

 

Я села за поцарапанный металлический стол, пристально посмотрев на создание напротив меня.
Я знала, что Балидор сидел в соседней комнате и наблюдал через одностороннюю органику, которую они оснастили для таких целей. Он всё ещё не позволял мне снять ошейник, хотя он с другими разведчиками Адипана возвели конструкцию, добавив несколько слоёв, чтобы удостовериться, что Повстанцы ничего не увидят.
Балидор, похоже, ощущал, что этого будет недостаточно, чтобы заблокировать Ревика, когда дело касалось меня — потому что мы всё ещё оставались супругами.
Черт, да он наверняка прав. Однако в данный момент я вовсе не пребывала в восторге от этого факта.
Я смотрела через стол на Фиграна, на которого тоже надели ошейник.
Поскольку я настаивала на участии в допросе, Балидор подумал, что я могу сработать как подставное лицо, то есть та, кто направит мысли Фиграна в нужное русло и ускорит процесс его прочтения.
Меня это устраивало.
Я знала, чем займётся Балидор. Они сосредоточатся на безопасности Вэша и меня, на том, живут ли где-то всё ещё тела Териана, каковы отношения Териана с Ревиком, сможем ли мы использовать свет Фиграна, чтобы получить какую-то полезную информацию по Повстанцам, по тому, что осталось от Шулеров Галейта… и так далее.
Мои приоритеты во многом пересекались с этим, но в то же время разнились.
Я хотела знать, зачем он понадобился Ревику.
Точнее, я хотела знать, каким частям Ревика он понадобился, и зачем — скажем, не для того ли, чтобы не дать никому опять разделить его aleimi.
Фигран моргнул, глядя на меня, и его янтарные глаза всё ещё содержали ту множественность.
— Ты знаешь, кто я? — спросила я у него.
Он показал утвердительный жест в манере видящих.
Я кивнула.
— Ладно. И кто я, Фигран?
— Мост, — сказал он. Он говорил так, будто воспроизводил по памяти заученный текст. — Белая. Вестница Перемен. Мост приходит за Смертью. Смерть — её ответственность.
Я уставилась на него.
Как-то раз Тарси произнесла мне в точности те же слова, как будто миллион лет назад. Я постаралась подавить эмоциональную реакцию, которую они вызвали сейчас.
Фигран, похоже, не замечал перемены во мне.
Он продолжал, всё ещё напоминая школьника, пересказывающего заученный урок.
— И слова гласят, «Смерть слушает, пока Мост замедляет вращение. Освещает путь на небо. И те, что остались позади…» — в его глазах проступило смятение. — «И те, что остались позади…» — он нахмурился. — Обречены. Мы обречены. «Обречены смотреть, как те огни вновь пылают».
Он склонил голову, переведя на меня взгляд совиных глаз.
— Это мы, Мост? Мы — те, кто обречены? — он улыбнулся, тихо щёлкнув про себя. — Как иронично. Как же иронично, очень иронично.
Я хмуро посмотрела на него.
— Теперь ты собираешься цитировать мне священные тексты? Вот как, Терри? Учить меня Мифу?
— Нас четверо, — сказал он.
— Ты имеешь в виду Четвёрку? — спросила я. — Вот о чём ты говоришь?
Он улыбнулся. На мгновение я увидела там знакомого мне Териана. Его глаза сделались хищными, а во взгляде проступила искорка веселья, когда он посмотрел на моё тело.
— Нас четверо, — повторил он, глядя на меня и вскинув бровь. — Да, — его голос изменился, превратившись почти в фальцет. — «Дай-ка угадаю», — он принялся подражать, и его голос сделался удивительно похожим на мой. — «Мы все ездовые лошадки, верно?»
Я моргнула, уставившись на него.
Эти слова тоже казались знакомыми, но я не могла понять откуда.
— Лошадки? — переспросила я. — Ты имеешь в виду Четырёх Всадников Апокалипсиса?
Ревик тоже говорил о них, когда мы были вместе. Это он рассказал мне, что миф видящих называл их «Четвёркой». Однако по его словам, Четвёрка довольно существенно отличалась от человеческого мифа о Четырёх Всадниках.
Фигран опять изобразил мой голос.
— «Я всё же читаю, знаешь ли».
Я откинулась на спинку стула и провела пальцами по волосам.
Эта беседа начинала казаться всё менее и менее продуктивной.
Я щёлкнула ВР-передатчиком в ухе.
— Это тебе что-нибудь даёт? — спросила я Балидора. — Или у тебя опять руки чешутся пристрелить его?
— Просто продолжай разговаривать с ним, Элли. Если нам понадобится сменить направление, я дам тебе знать, — он поколебался, словно желая сказать больше, но потом передумал.
— Что? — спросила я.
— Ничего, — я услышала, как он тихо щёлкнул языком. — Скажу тебе на итоговом совещании.
Пожав плечами, я отключила аудио и повернулась лицом к Териану.
— Слушай, — сказала я, положив ладони на стол между нами.
Он посмотрел на мои пальцы, словно они его пугали. Я взглянула на его ладони и руки, удостоверившись, что запястья всё ещё закованы в органические наручники, которые надел на него Тензи. Он мог поднять их над столом, даже жестикулировать, но не мог дотянуться до меня.
— Фигран, — сказала я, сменив тактику. — Ты действительно помнишь меня? Ты помнишь Ревика?
— Сайримн хочет меня.
— Да, хочет, — сказала я, кивая. — Ты знаешь, зачем, Терри?
— Брат, — ответил он. — Один из Четвёрки.
Я нахмурилась.
— Один из Четвёрки. Что это значит?
— Один из Четвёрки, — повторил он. — Как я.
— Как ты? Ты один из Четвёрки? — я нахмурилась, вспоминая имена, которыми Ревик назвал каждого из них. — Кто тебе это сказал? Это был мальчик? Нензи?
Он улыбнулся мне, покачав головой и мягко щёлкнув.
Я подумывала надавить, но тут он заговорил вновь.
— Что насчёт Элизы, Реви'? — сказал он.
В этот раз он ужасно походил на Териана, а не на Фиграна, но всё равно являлся лишь тенью прежнего себя. Похоже, он вообще говорил не со мной, а с кем-то другим, не присутствующим в комнате.
— Что насчёт неё, Реви'? Похоже, она некогда считала тебя хорошим мужем. Конечно, когда ты не убивал свой вид в газовых камерах…
Я сглотнула, стараясь скрыть реакцию в своём свете.
Элиза была первой женой Ревика во время Первой Мировой Войны, когда он работал на Семёрку в Германии. Увидев отрешённый взгляд Фиграна, я осознала, что возможно, он думает, что сейчас говорит с Ревиком, может, даже вспоминает их разговор из прошлого.
— Что ты хочешь знать о ней? — спросила я. — Элиза важна, Терри?
Он подался ближе, осматриваясь по сторонам, словно убеждаясь, что нас не подслушают.
— Почему ты её ещё не оттрахал, Реви'? — тихо спросил он. — Она девственница, знаешь ли? Ты боишься, что после всего, что ты сделал, она не захочет принимать в себя твой член?
Я вздрогнула, отпрянув.
Хмуро посмотрев на одностороннее окно, я снова коснулась наушника, в этот раз переключившись на субвокалку, чтобы Фигран меня не услышал.
— Это тебе о чём-то говорит? — спросила я у Балидора.
— Только отсылка к Четвёрке, — сказал он.
— Он говорит о Четвёрке, верно? О версии мифа о Четырёх Всадниках, которая существует у видящих? — спросила я.
— Это-то я и собирался объяснить потом… — начал Балидор.
— «Трое придут, чтобы быть с Мостом, и тогда их будет Четверо», — процитировал Фигран, вновь говоря тем тоном школьника. — Они семья, и Мост правит ими всеми. От неё исходит Свет, и Смещение последует… и все они помогут ей здесь. Они помогут привести их к Свету. Они помогут.
Он серьёзно посмотрел на меня, подчёркивая последнее.
— Возможно ли, что в этом что-то есть, 'Дори? — пробормотала я в передатчик, наблюдая, как видящий с совиными глазами таращится в поверхность стола и выводит на ней узоры пальцами. — Он может действительно быть одним из Четвёрки? Посредником?
Я невольно нервничала из-за его слов.
Секунду спустя я осознала, что дело не только в произнесённых словах.
Что-то во всём этом казалось правдивым.
Балидор вздохнул, явно услышав меня.
— Я согласен, — неохотно произнёс он. — В этом что-то есть. Я не знаю, является ли он посредником, но те из нас, кто смотрит на его свет, видят… несоответствия. Помимо того, что с ним сделали. Не совсем такой, как ты и твой супруг, но и не совсем Сарк, — Балидор помедлил. — Если он элерианец, это определённо объясняет, зачем он понадобился Дигойзу. Если Сайримн как-то получил информацию о расе Фиграна, то он определённо захочет заполучить его себе, — он помедлил, словно размышляя. — В таком случае, ты, наверное, была права, когда не разрешила мне застрелить его.
Я улыбнулась, тоскливо щёлкнув языком.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты не видишь в нем телекинетические структуры, — сказала я. — Потому что Териана-телекинетика нам определённо нужно пристрелить.
Балидор издал лёгкий смешок.
— Нет, ничего такого. Но судя по тому немногому, что нам известно о биологии элерианцев, не все они телекинетики, Высокочтимый Мост, — он помедлил. — Конечно, мы всё равно можем пристрелить его. Особенно если тебе не хочется, чтобы до него добрался твой супруг.
Я фыркнула.
— Ревик и сам может пристрелить его, — напомнила я ему, наблюдая за Фиграном. — Если Врег сказал правду, то Ревик может не питать к Териану никакого другого интереса.
Но я осознала, что на самом деле не верю в это.
Интерес Ревика был слишком целенаправленным, слишком конкретным. Даже слишком одержимым.
В любом случае, он мог и не говорить Врегу правду о том, зачем ему понадобился Фигран. Зная Ревика, он захочет лично подтвердить, что это Фигран, прежде чем с кем-то разговаривать.
— Согласен, — сказал Балидор, явно отвечая на мои мысли, а не на мои слова. В его голосе зазвучало предостережение. — В прошлом Сайримн был очень религиозен, Элисон. Возможно, даже более религиозен, чем ты осознаешь. Он убеждённо верил в древние пророчества и имел очень чёткие представления о том, что являлось достоверной интерпретацией этих пророчеств. Я очень хорошо помню, что его послания часто представляли собой закодированные цитаты из священных текстов. Судя по подбору слов, он очень хорошо разбирался в различных комментариях к ним. Он часто говорил о грядущем Смещении и о том факте, что он ждёт, когда к нему присоединится его семья.
Он прочистил горло.
— Особенно ты, Высокочтимый Мост.
Я моргнула.
— Я? Даже тогда?
— Конечно. В легендах Меч — правая рука Моста. Он её ближайший заместитель. Он сражается за неё. Ведёт за собой её армии.
Я не ответила. И всё же я нахмурилась, размышляя над тем, что сказал мне индийский видящий внизу того гаража.
Балидор вновь ответил на мои мысли.
— Это логично, — сказал он. — Конечно, он будет обращать своих последователей в ту версию Мифа, в которую верит он сам, — добавил он чуть мрачнее. — А ещё это даёт очень рассудительное основание похитить тебя, Элисон… чтобы «помочь» тебе пробудиться.
Я поджала губы, переведя взгляд на Фиграна.
— То есть, ты думаешь, что Ревик просто несёт чушь? — сказала я. — Всё это дерьмо про то, чтобы быть моим командиром? Передать мне все операции, как только я «пробужусь»? Думаешь, он просто хочет сделать меня какой-то религиозной номинальной главой?
— Нет, — Балидор, казалось, удивился. — Думаю, он целиком и полностью верит в это. Думаю, он попытается обратить тебя в свою веру, а как только он это сделает, он полностью передаст тебе операции и присягнёт на верность. То есть, буквально преклонит колено.
Ощутив моё неверие, Балидор поколебался, затем добавил:
— Я никогда не намекал, что он не верит в это, Элли. По правде говоря, я сильно подозреваю, что он действительно в это верит. Я думаю, он очень предан этим убеждениям.
Он вновь помедлил, и его голос всё ещё звучал озадаченно.
— Элисон, ты осознаешь, сколько всего написано об отношениях между Мостом и Мечом? На эту тему есть целые книги, и не только комментарии к священным текстам, которые читает твой муж. В них Меч изображается как твоя правая рука. Твой заместитель… и в большинстве комментариев он изображается именно как супруг Моста. В ранних легендах Сайримн и Мост почти всегда изображались как супруги. Поэтому Дигойз так уверен, что вас нельзя разделить.
Когда его слова отложились в сознании, моё горло сдавило до такой степени, что я едва могла дышать. Уставившись на сломанного видящего передо мной, я ощутила, как меня пытается захлестнуть густая волна печали.
Эта эмоция без предупреждения превратилась в злость.
— Так… что? — хрипло произнесла я. — Получается, Ревик прав? Мне действительно никуда ни деться, что бы я ни делала с ним? — я ощутила, что стискиваю зубы. — Полагаю, тогда мне не стоит слишком винить себя за то, что я пошла с ним той ночью в Дели. Или за то, что отвлекла весь Адипан своим дерьмовым браком, пока люди Ревика закладывали бомбы по всему лобби отеля, чтобы убить несколько сотен людей.
— Элисон… — Балидор, казалось, растерялся. — Никто не винит тебя, друг мой. Никто.
Перед глазами всё размылось, когда я уставилась на свои руки. Я покачала головой.
Я подумала о том, что он сказал мне на выезде из гаража.
Он сказал, что я никогда не отделаюсь от него, что бы я ни делала.
Может, он прав в большей степени, чем я осознавала.
— Элли! — в голосе Балидора зазвучала тревога. — Элисон… друг мой. Пожалуйста, не воспринимай слова священных текстов как повеление или план, по которому ты должна прожить свою жизнь. Ты не привязана к нему. Свобода воли есть всегда!
Переведя дыхание, он продолжил, пользуясь моим молчанием.
— Даже для тех из нас, кто верит в то, кто ты, кто он… мы чтим эту свободу воли превыше всего. Мы также понимаем, что каким бы ни было изначальное намерение, ситуация может исказиться. Gaos di’lalente. Никто не говорит тебе становиться рабой психопата просто потому, что так говорит какая-то книга, написанная десять тысяч лет назад! Те, кто уходят от Света, делают это на свой страх и риск. От нас не требуют следовать за ними… кем бы они ни были.
Воцарилась тишина.
В это время я осознала, что он, должно быть, толкнул эту речь перед кучей разведчиков, которые находились с ним в комнате для наблюдения.
Я заставила себя протяжно выдохнуть и закрыть глаза.
Я позволила своим эмоциям рассеяться за несколько секунд.
Сделав вдох, я кивнула.
— Спасибо, — сказала я. — И извини.
— Не извиняйся, — с облегчением отозвался Балидор. — Но ты неправильно меня поняла Элли. Я хотел сказать, что Сайримн верит в это. А значит, скорее всего, Дигойз теперь тоже в это верит. Мы должны ожидать, что он пойдёт на крайние меры, чтобы пророчество проявилось так, как должно по его мнению. Я всего лишь подчёркивал пункт, важный в тактическом отношении.
Я кивнула, стараясь вновь мыслить стратегически.
— Ладно, это логично.
Воцарилось молчание. Я поймала себя на мысли, что Балидор говорит с кем-то ещё. Это подтвердилось, когда я услышала его следующие слова.
— Вэш говорит, что он присмотрится к свету Фиграна… вместе с Тарси, — добавил Балидор. — Он говорит, что думает, будто Фигран, скорее всего, говорит правду о том, кто и что он такое.
— Он сказал, почему?
Улыбка Балидора ощущалась даже через передатчик.
— Разве он когда-нибудь говорит, почему?
Я улыбнулась в ответ, чувствуя, что ещё немножко расслабляюсь.
— Не нужно извинений, Элисон.
Вздохнув, я снова посмотрела на нашего пленника, отключив субвокалку.
— Ты можешь сказать мне хоть что-нибудь полезное? — спросила я у него.
На протяжении нескольких долгих моментов мужчина с янтарными глазами лишь смотрел в стол, выводя пальцами те же разрозненные узоры. Я осознала, что движения напоминали мне движения моих рук — или рук Ревика — когда кому-то из нас приходилось набросать план или диаграмму.
Однако я не могла сообразить, что очерчивали пальцы Фиграна.
Я уже собиралась сдаться, позволить Дорже или кому-то другому из видящих попытать удачи, когда Фигран посмотрел мне в глаза.
— Я знаю, чего он хочет, — сказал он.
Я застыла.
— Ревик? Чего он хочет, Фигран?
— Он пытается заставить их пробудиться, Элисон!
— Кого? — спросила я. — Кого он пытается пробудить? Людей?
— Разве ты не видишь? Меч прокладывает путь. Смерть — тот, кто расчищает дорогу. Он помогает. Он помогает ей. Видишь? Он помогает Мосту.
— Как он мне помогает, Терри?
— Он и тебя тоже пробуждает.
Переведя на него ровный взгляд, я скрестила руки на груди и вздохнула.
— Мне не очень-то нужна в этом помощь Ревика, Терри. Сомневаюсь, что его определение «пробуждения» в данный момент вяжется с моим.
Фигран улыбнулся. Мне эта улыбка очень не понравилась. Она напоминала мне Териана, который удерживал меня в плену в Вашингтоне. Я узнала странную уверенность, жившую в тех янтарных глазах, намёк на несдержанность, от которой его настроение и действия делались совершенно непредсказуемыми.
Он наклонился через стол, жестом показывая мне податься к нему.
Как только я подвинулась ближе, он забормотал баюкающим тоном.
— Твоя киска такая бархатная, — тихо произнёс он.
Я едва не врезала ему по лицу.
Вместо этого я отстранилась, чувствуя, как лицо делается каменным. Воспоминания о том, что он сделал со мной в Вашингтоне, замелькали в моем сознании. Так легко забыть об этом, глядя на этого мужчину, похожего на ребёнка. Теперь же я вспомнила всё до последней детали.
На мгновение я сосредоточилась на нем всей своей сущностью.
— Ты хочешь, чтобы я убила тебя, Терри? — спросила я так же тихо. — Поверь мне, никто здесь и глазом не моргнёт.
Его улыбка сделалась ещё шире.
Он жестом показал на меня и снова улыбнулся.
— Видишь? — сказал он, снова кивнув. Он показал на несуществующий символ, который он нарисовал пальцами на металлическом столе, затем на ошейник на моей шее. — Это пробудило тебя, не так ли, Мост? Теперь ты уделяешь внимание? Не говоришь о печальных вещах, которые случились ранее. Ты здесь. Прямо сейчас. Здесь.
— Я уделяла внимание, — сердито начала я. — Если ты хочешь тратить моё время впустую…
Но он покачал головой, щёлкнув языком.
— Нет, — сказал он. — Нет, нет, нет, нет. Ты упустила это, маленькая птичка. Ты упустила. Почти уловила… — он изобразил пальцами жест «пуфф». — И пропало. Полностью. Запрограммированный ответ. Не пробудилась.
Я почувствовала, что стискиваю челюсти, откидываясь на спинку и снова скрещивая руки.
Меня беспокоило больше то, что я мельком почти заметила, что он имел в виду.
— Почему Ревику нужно, чтобы я пробудилась? — спросила я. — Чтобы возглавить его Восстание?
Он произнёс что-то, кажется, на мандаринском.
К сожалению, я не говорила на мандаринском наречии.
— Терри! — я хлопнула рукой по столу.
Он подпрыгнул, уставившись на меня с некоторым удивлением. Я увидела в жёлтых глазах узнавание — недоуменное, но точно узнавание. Затем недоумение так же внезапно пропало.
— Элисон, дорогая моя! — произнёс он, улыбаясь. — Как же здорово видеть тебя! Как муж? Вы двое разобрались со своими маленькими семейными неурядицами?
Он говорил так похоже на прежнего себя, что я тупо уставилась на него.
Я резко захлопнула рот.
— Терри, — сказала я, стараясь удержаться за эту личность, которая, похоже, хотя бы могла сформулировать связное предложение. — Терри, чего Ревик хочет от тебя? Ты знаешь? Он искал тебя.
— Реви'? — в глазах Териана появилось удивление. — Разве он не с тобой?
— Нет, — сказала я. — Ты видел его после того, как он изменился. Помнишь? В Белом Доме. Внизу. Ты видел его там.
— Да! — Териан усмехнулся. — Конечно, я помню! Он пристрелил меня.
— Он пристрелил тебя? — я выдохнула. Ну конечно. — Вы сначала поговорили?
— Ну, да… он весьма сильно разозлился, что я трахал тебя, Элисон. Он высказал мне несколько весьма суровых слов на этот счёт, позволь заметить…
Я перебила его.
— Что ещё? — сказала я. — Вы говорили о чём-то ещё?
Моё раздражение усилилось, когда выражение его лица снова отключилось, размывшись мириадами личностей, которые жили за этими совиными глазами. Я хлопнула рукой по столу, и видящий вздрогнул.
Его взгляд сфокусировался обратно.
— Твоя боль такая аппетитная, дорогуша, — он улыбнулся и подмигнул мне. — Я чувствую её через ошейник. Она награждает меня нехилым стояком.
— Сосредоточься, Терри, — сказала я. — Зачем ты понадобился Ревику? У тебя есть версии? Ты ему для чего-то нужен?
— А с чего бы ему не хотеть меня? — видящий улыбнулся.
— Это как-то связано с Шулерами? С его планами здесь? Он что-нибудь говорил тебе о возвращении Пирамиды?
— Он немного злился, что я так грубо обошёлся с тобой, дражайшее сердечко.
Я подавила раздражение и резко выдохнула.
— Это потому что ты один из Четвёрки? — спросила я. — Это как-то связано с религиозным заскоком Сайримна? Поэтому ты ему понадобился?
Его глаза снова отключились, когда разные личности задумались над моим вопросом. Увидев, как эта коллективность начинает размываться, я снова шарахнула ладонью по столу, заставив его подпрыгнуть на стуле.
В этот раз мне достался дёрганый Фигран, похожий на сову.
— Я один из Четвёрки, — торжественно подтвердил он с лицом школьника, серьёзным и немного чопорным. — Я один, Элисон. Мы семья. Ты, я, Реви'. Мы Мост, Шулер, Меч, — он шмыгнул носом, словно оскорбившись. — Я твой брат. Ты знаешь меня, Мост.
Я прикусила губу, ища подход.
Откинувшись на спинку, я сделала жест одной рукой, принимая его слова к сведению.
— Ладно. Ты прав, Терри. Я знаю тебя. Но это только три, — сказала я. — Кто четвёртый? Это был Галейт?
Он покачал головой, скривив губы от отвращения.
— Нет! — сказал он. — Нет, нет. Щит — нечто иное! Посредник, да… но не один из Четвёрки. Нет. Он вмешался. Он вмешался из-за Меча. Он пришёл слишком рано. Слишком рано. Должен был ждать Мост. Должен был ждать её. Иначе всё неправильно. Сломанный. Слишком сломанный без неё здесь, наблюдающий за вещами…
Я нахмурилась, пытаясь уследить за его ходом мысли.
— То есть, Галейт был посредником?
— Конечно! Сколько людей на такое способны? Разве видящие пошли бы за червяком, если бы он не был одним из священных?
— Но он не один из Четвёрки?
— Посредников больше четырёх, Мост Элисон! Намного, намного больше четырёх. Ты должна это знать! Как ты столько всего забыла?
Я помнила фреску с существами-посредниками, которую мне показывала Тарси — ту же, которую я видела в пещерах Памира. Вспомнив те изображения, я кивнула.
— Ладно. Так кто четвёртый, Терри? — спросила я.
— Война, — он глубокомысленно кивнул, серьёзно поджав губы. — Война — четвертая.
— Расскажи мне о нем.
— Это она. Она. Как Мост. Два и два, — он одарил меня той не-очень-милой улыбкой. — Война — это Война. Она сука. Настоящая сука. Она никому не нравится. Побитая. Скандалящая. Злая Война. Всегда злая. Всегда желающая большего, — он нахмурился, словно размышляя, а может прислушиваясь. Покачав головой, он предостерегающе щёлкнул языком. — Будь осторожна, Мост Элисон. Будь очень, очень осторожна. На кровати кровь. Не только твоя. Не только… но её много.
Нахмурившись, я отбросила это, стараясь сообразить.
— Война, — я кивнула, поджимая губы. — Мост, Меч, Шулер, Война. То есть, Война — единственная, кто схож с человеческой версией? — я снова взглянула на него. — Тарси говорит, что человеческая версия слишком мрачная, даже в выборе слова. Так что эта Война должна быть не совсем такой, как человеческая Война. Может, какой-то эквивалент…
— Нет, — Фигран покачал головой, тихо щёлкнув языком. — Не эквивалентность, Мост Элисон. Это Война. Определённо Война. Она найдёт нас, когда придёт время. Или её найдут. В любом случае, она последняя. Она всегда последняя. Всегда опаздывает. Её пламя пылает ярче всех, ибо оно последнее. Так легко исказить и задуть. Так легко превратить в чёрный дым.
Он наклонился ближе, его тон сделался заговорщическим.
— Она действительно ненавидит тебя, — доверительно сообщил он. — Ревнует, знаешь ли. Завидует. Думает, что это она должна быть главной. Ненавидит тебя всем своим нутром. Он и её сломает тоже. Ты увидишь.
— Кто её сломает, Терри? Ревик? Вот кто сломает Войну?
Териан покачал головой, поражённо щёлкнув языком.
Я уставилась на него, затерявшись в множественности за его глазами.
— Да, — торжественно кивнул он, словно задумавшись. — Полагаю, это начинается с него. Смерть начинает. Мост прокладывает мосты. Шулер показывает дорогу. Война приходит, чтобы закончить. Война приходит последней, и если ты не готова…
Он провёл линию по своему горлу, состроив гримасу.
— Проблемы, — сказал он мне серьёзно, постучав по столу тонким пальцем. — Без права на ошибку, — он покачал головой. — Склонна к чрезмерности. Надо наблюдать.
Я повернулась к одностороннему стеклу и коснулась наушника.
— Не хочешь добавить сюда никаких жемчужин мудрости, 'Дор? — спросила я. — Вэш?
На другом конце линии царило молчание.
— Супер, — пробормотала я, повернувшись лицом к ёрзающему Фиграну. — Два чокнутых братца и сестрица, которая меня ненавидит. Прямо то, о чём я мечтала.
Я забыла выключить наушник перед тем, как сказать это.
Услышав через гарнитуру смешки Балидора и других видящих, я нахмурилась, следя за пальцами Териана, когда тот опять принялся рисовать неразборчивые узоры на поверхности металлического стола.
В это время в моей голове крутилась одна и та же мысль.
Я чертовски надеялась, что Балидор ошибался.
Я чертовски надеялась, что Ревик не верит в это дерьмо.
Назад: Глава 9 День Рождения
Дальше: Глава 11 Тест