Теперь

– Ты когда-нибудь была беременна?

Голова Джорджии все еще была опущена – она делала вид, что возится с ниткой, торчавшей из ее платья, но ей не удалось скрыть смущения.

Нэнси прекрасно понимала, что, если она скажет правду, станет только хуже. Конечно, это не имело никакого отношения к происходящему. Она такой родилась. Ни в какой момент ничего нельзя было сделать, чтобы она могла иметь детей. Но Джорджия потеряла равновесие и встала на путь Лилы, Грейдон решила, что не даст ей упасть. Она просто не может. Они обе не должны пойти вразнос.

– Да. Дважды, – сказала Нэнси. – И оба раза я сделала аборт.

Нечто похожее на облегчение появилось на лице Джорджии, а ее подруга постаралась выбросить из головы неприятное воспоминание – она лежит на холодном кожаном кресле, ее ноги в специальных стременах. Искаженное ужасом лицо врача-консультанта. И глупый мягкий голос, которым она говорила с ней потом в кабинете.

– Ты мне не говорила, – сказала Джорджия. – Я могла бы пойти с тобой. Когда это было?

– Один раз в Оксфорде и один в Бостоне. Я ходила туда одна, так было легче. Если честно, я бы не хотела об этом говорить, если ты не против.

Ей нужно будет это запомнить и держать в голове, решила Нэнси. Получится нехорошо, если Джорджия сообразит, что она соврала, и у нее снова появятся глупые мысли о небесной каре. Однако собеседница все еще выглядела несчастной.

– Послушай, с тобой все в порядке, – сказала Нэнси. – Далеко не все беременеют сразу. Многим моим друзьям в Бостоне пришлось делать ЭКО, а потом они беременели естественным путем во второй раз. Самое плохое для тебя – это стресс. Если тобой овладеет страх, неприятности могут реализоваться в действительности. И ты уничтожишь свои шансы. Ты согласна?

Джорджия кивнула.

– Ты права. Мне постоянно повторяют, что стресс – это самое худшее. Просто очень трудно с ним справиться, когда постоянно думаешь о том, как у тебя ничего не получается. Чарли считает, что причина в нем, хотя он сделал кучу тестов, и они показали, что у него все в норме, значит, дело во мне, но и мои тесты говорят, что у меня нет никаких отклонений. Существует шанс, что мы несовместимы, и это было бы ужасно, и я знаю, что есть возможность использовать доноров спермы, но…

Слова Джорджии были полны боли и паники, и ее гостья с трудом это выносила.

– Джордж? – позвала ее Нэнси.

– Да?

– Нам нужно вернуться. Если нас долго не будет, это будет выглядеть странно. Они обязательно обратят внимание.

Джорджия кивнула.

– Извини, – сказала она. – Просто мне не с кем было поговорить.

«Психиатр, – подумала Грейдон. – Вот с кем ей нужно обсуждать такие темы. С тем, кому платят за разговоры. С тем, кто будет держать язык за зубами».

– Пойдем, – сказала она вслух. – Мы подадим кофе, а потом поднимемся с Лилой в спальню, чтобы поговорить. Хорошо?

Джорджия встала, провела руками по юбке и посмотрела на свое отражение.

– Да. Хорошо. Пошли.

– Почему вы всегда ходите в «одно место» вместе? – рассмеялся Ру, когда Нэнси на него наткнулась.

Она рассмеялась в ответ:

– Ну ты же знаешь, какие мы. Мы стараемся извлечь максимум из каждого мгновения.

Руперт фыркнул и провел ладонями по спине Нэнси. Его пальцы задержались в самом тонком месте ее талии, словно наслаждаясь ее изяществом. Грейдон напряглась. Обычно она сразу делала шаг в сторону, давая понять, что подобные методы флирта недопустимы. Но сегодня лишь рассмеялась. Как часто Ру так себя ведет? Сколько у него любовниц – одна, с которой он играет в теннис, или есть и другие? Стажер в офисе, изредка девушка по вызову в номере отеля?

Однажды, долгой ночью за текилой и разговорами, еще до того, как они перестали откровенничать друг с другом, Лила призналась, что ее мужу нравятся игры, которых она не понимает. Он хотел, чтобы она причиняла ему боль, заставляла его делать неприятные вещи. Брир призналась Джорджии, что, сколько она ни пыталась выполнить такие просьбы, у нее никогда ничего не получалось, и вообще, его идеи казались ей глупыми. Может быть, именно по этой причине Ру ей изменял. Может быть, его интересовали женщины, отличавшиеся от Лилы, готовые унижаться, чтобы доставить ему удовольствие. Нэнси представила, как Брир в убогом отеле вкладывает в руку проститутки деньги, а она привязывает его к кровати под дешевой люстрой, и ее затошнило.

Неужели и у Джорджии все так же плохо? Может, она старается одеваться в нижнее белье от «Ла Перла», а перед днем рождения Чарли спрашивает, есть ли что-нибудь, чего он хочет, а она не делает. Грейдон представила Джорджию, которая возится с глупыми бретельками в гардеробной, зажигает сотни свечей и устраивает настоящий парад лишь для того, чтобы сделать мужу минет.

Нэнси никогда не будет такой, не позволит сексу стать рутиной или чем-то, что она делает исключительно для того, чтобы доставить удовольствие партнеру.

– Следи за руками, мистер Брир, – сказала она Ру со смехом в голосе.

Муж Лилы улыбнулся:

– Уйди с моего пути, мне нужно срочно отлить.

Он оставит капли мочи на сиденье и на полу уборной Джорджии. Тут не могло быть ни малейших сомнений. Нэнси наморщила нос. Какой же он все-таки мерзкий!

– Давай выпьем, Джи, – предложила она. – Мы еще поговорим, Ру.

Грейдон остановилась у выключателя, чтобы приглушить свет.

– Что ты делаешь? – спросила Джорджия.

– Так все выглядит теплее, – ответила Нэнси, но сообразила, что могла обидеть подругу, и добавила: – Здесь такие красивые цвета.

Смягчившаяся хозяйка улыбнулась, и в этот момент Нэнси услышала из кухни звук бьющегося стекла и громкий крик боли.