Глава 34. История Боманца. (из послания)
Боманц глянул на Госпожу под иным углом, заметил, призрак страха на ее несравненном лике.
– Ардат, – произнес он и увидел, как страх сменяется покорностью.
«Ардат была моей сестрой».
– У тебя была сестра-близнец. Ты убила ее и приняла ее имя. Твое истинное имя – Ардат.
«Ты пожалеешь об этом. Я найду твое имя…»
– Зачем ты угрожаешь мне? Я не желаю тебе зла.
«Зло уже в том, что ты удерживаешь меня. Дай мне свободу».
– Ну-ну, не будем ребячиться. Зачем заставлять меня? Мы только зря потратим время и силы. Я хочу только восстановить знания, похороненные с тобой. Если ты обучишь меня – это ничего не будет тебе стоить и не повредит. Это может подготовить мир к твоему возвращению.
«Мир уже готовится, Боманц!»
Он хихикнул.
– Это лишь маска, как и торговец древностями. Это не мое имя, Ардат. Будем сражаться?
«Мудрецы говорят, что неизбежность следует встречать с изяществом. Что ж, попробую быть изящной».
«И свиньи летают», – подумал Боманц.
Госпожа улыбнулась насмешливо. Послала что-то – Боманц не уловил что. Иные голоса наполнили его разум. На мгновение ему померещилось, что просыпается Властелин, но голоса звучали в физическом мире, у него дома.
– О черт!
Веселье колокольцев.
– Клит на месте. – Голос принадлежал Токару.
Присутствие торговца на чердаке взбесило Боманца, и тот пустился бегом.
Раздался голос Шаблона:
– Помоги мне вытащить его из кресла, Слава.
– Ты его не разбудишь?
– Его дух в Курганье. Он ничего не узнает, если только мы не столкнемся там.
«Врешь, – подумал Боманц. – Врешь, ты, подлый, неблагодарный прыщ. Твой старик не так глуп. Он отзывается даже на то, на что закрывает глаза».
Дракон повернул голову ему вслед, окатив насмешкой. Ненависть павших рыцарей молотами била его, когда он пробегал мимо.
– Оттащи его в угол. Токар, амулет в горке мусора под очагом. Чума на голову этого Мен-фу! Он едва не завалил все. Придушить бы того придурка, что послал его сюда. Этот жадюга только о себе и думал.
– По крайней мере он забрал с собой Наблюдателя, – отозвалась Слава.
– Чистая случайность. Удача.
– Время, время, – напомнил Токар. – Люди Клита напали на бараки.
– Тогда выматывайся. Слава, ну не пялься ты на старика, сделай что-нибудь. Мне надо добраться до туда прежде, чем Токар доберется до Курганья. Нужно сообщить Великим, что мы делаем.
Боманц подбежал к кургану Лунного Пса. Ощутил шевеление внутри. Промчался мимо.
Призрак танцевал рядом с ним, сутулый злобный призрак, проклинавший его на тысячу ладов. «Нет времени, Бесанд. Но ты был прав».
Боманц пробежал мимо старого рва, мимо своего раскопа. Чужаки усеивали равнину. Воскресители. Откуда они взялись? Прятались в Древнем лесу?
«Быстрее. Надо торопиться, – повторял он себе. – Этот дурак Шаб собирается пойти вслед за мной».
Он бежал как угорелый, и каждый шаг, казалось, длился вечность. Сверкала Комета, отбрасывая ясные тени.
– Перечитай указания, чтобы убедиться, – говорил Шаблон. – Время тут большой роли не играет. Только торопиться нельзя.
– Может, связать его? На всякий случай.
– Времени нет. Не беспокойся ты о нем. Он не очнется, пока не будет уже поздно.
– Он мне действует на нервы.
– Так накрой его ковриком и иди сюда. И говори потише. Маму разбудишь.
Боманц достиг городских огней… Тут ему пришло в голову, что в этом состоянии ему вовсе не обязательно быть коротконогим одышливым толстячком. Он изменил самовосприятие, и скорость увеличилась. Вскоре он наткнулся на Токара, трусящего к Курганью с Бесандовым амулетом. По его мнимой медлительности Боманц оценил собственную скорость. Он двигался очень быстро.
Штаб пылал. Вокруг бараков кипел бой. Нападавших вели грузчики Токара. Несколько стражников выскользнули из кольца. Бой распространялся на город.
Боманц достиг лавки.
– Начинаем, – сказал Славе Шаблон и, когда Боманц взлетел по лестнице, завел: – Дамни. Ум муджи дамни.
Боманц вломился в собственное тело. Принял управление всеми мышцами, рванулся с пола.
Взвизгнула Слава.
Боманц швырнул ее к стене. В падении она расколотила несколько бесценных древностей.
Боманц пискнул от боли – все хвори дряхлого тела достигли сознания. Черт! Опять язва грызет кишки!
Развернувшись, он схватил сына за глотку, прервав незавершенное заклинание.
Шаблон был сильнее и моложе. Он встал. Слава кинулась на Боманца. Колдун отпрыгнул назад.
– Всем стоять! – рявкнул он. Шаблон потер глотку и что-то прохрипел.
– Не думал, что я на такое способен? Попробуй еще раз. Мне плевать, кто ты. Ты не выпустишь в мир эту тварь.
– Откуда ты узнал? – выдавил Шаблон.
– Ты странно себя вел. У тебя странные друзья. Я надеялся, что ошибаюсь, но я не полагаюсь на случай. Тебе следовало бы помнить.
Шаблон вытащил нож. Глаза его похолодели.
– Извини, пап. Есть вещи важнее, чем люди.
В висках у Боманца заныло.
– Сиди тихо. У меня нет на тебя времени. Я должен остановить Токара.
Слава тоже вытащила нож, сделала шаг вперед.
– Ты испытываешь мое терпение, сынок.
Девушка прыгнула. Боманц произнес слово силы. Слава врезалась в стол, соскользнула на пол с почти противоестественной гибкостью. В следующее мгновение она стала еще гибче. И мяукнула, как раненый котенок.
Шаблон упал на колени.
– Прости, Слава! Прости!
Боманц не обращал внимания даже на собственную душевную боль. Он собрал расплесканную по столу ртуть обратно в чашу, произнес слова, превращающие ртуть в зеркало далеких событий.
Токар прошел две трети пути до курганов.
– Ты убил ее, – прошептал Шаблон. – Ты убил ее.
– Я предупреждал – это серьезное дело. Ты сделал ставку и проиграл. Так что сиди тихо и не высовывайся.
– Ты убил ее.
Раскаяние ударило его еще до того, как Шаблон вынудил его действовать. Боманц пытался смягчить удар, но растворение костей – это все или ничего.
Шаблон упал на тело своей возлюбленной.
И его отец упал на колени рядом.
– Зачем вы заставили меня? Вы дураки. Проклятые дураки! Вы использовали меня. У вас не хватило здравого смысла убедиться в моей безопасности, а вы вздумали с Госпожой торговаться? Не знаю. Не знаю. Что я скажу Жасмин? Как объясню? – Он оглянулся, как загнанный зверь. – Убить себя. Вот все, что мне остается. Пусть она не узнает, что ее сын был… Не могу. Я должен остановить Токара.
На улице шел бой. Боманц не обращал внимания. Он глядел в ртуть.
Токар стоял на краю рва, глядел на Курганье. Боманц ощущал его страх и неуверенность.
Но Токар нашел в себе смелость. Вцепившись в амулет, он пересек черту.
Боманц начал выстраивать смертную насылку.
Он бросил взгляд на дверь, заметил в темноте перепуганную Проныру.
– Ох, детка. Иди отсюда, детка.
– Я боюсь. Они там снаружи убивают друг друга.
«Мы внутри – тоже, – подумал колдун. – Уходи, пожалуйста».
– Найди Жасмин.
Из лавки донесся жуткий треск. Проклятия. Звон стали о сталь. Голос одного из Токаревых грузчиков организовывал оборону дома.
Стража нанесла ответный удар.
Проныра всхлипнула.
– Держись отсюда подальше, малышка. Иди лучше к Жасмин.
– Я боюсь.
– Я тоже. И я ничего не смогу сделать, если ты будешь путаться под ногами. Иди вниз, пожалуйста.
Девочка скрипнула зубами и скатилась по ступенькам. Боманц вздохнул. Чуть не сорвалось. Если бы она заметила Шаблона и Славу…
Шум усилился. Люди кричали. Боманц услышал, как отдает приказы капрал Хрипок. Он обернулся к чаше. Токар исчез. Найти его колдун не мог. Он бегло осмотрел все пространство между городом и Курганьем. Несколько воскресителей торопились к месту схватки, явно на помощь своим. Остальные отступали с боем. Их преследовали остатки Стражи.
Протопотали по лестнице сапоги. Снова Боманц прервал насылку. В дверях стоял Хрипок. Боманц попытался было выставить капрала, но тот был не в настроении спорить – поднял огромный окровавленный меч…
Боманц метнул в него слово силы. И вновь человеческие кости обратились в желе. Потом снова и снова пытались отомстить за своего командира рядовые. Боманц снял четверых, прежде чем атака прекратилась.
Он попытался вернуться к насыланию… В этот раз его прервало не физическое явление, а вибрация, пришедшая по тропе, ведущей в гробницу Госпожи. Токар вошел в Великий курган и связался с обитающим там созданием.
– Слишком поздно, – пробормотал Боманц. – Слишком поздно, проклятие. – Он все равно послал смерть. Вдруг Токар скончается, прежде чем успеет выпустить чудовищ.
Выругалась Жасмин. Завизжала Проныра. Боманц прошел по мертвым стражникам, кинулся вниз по лестнице. Проныра вновь завизжала.
Бо вбежал в спальню. Один из людей Токара держал нож у горла Жасмин. Двое стражников пытались обойти его сбоку.
Терпение Боманца лопнуло. Он убил всех троих.
Дом сотрясся. Зазвенели чашки в кухне. Несильная дрожь, но Боманц распознал в ней предвестницу…
Его насылка опоздала.
– Выходите из дома, – приказал он, смирившись. – Будет землетрясение.
Жасмин косо глянула на него, сжимая в объятиях бьющуюся в истерике девочку.
– Потом объясню. Если выживем. А пока марш из дома.
Он развернулся и выбежал на улицу. И помчался к Курганью.
Теперь бесполезно было воображать себя высоким, стройным и быстроногим. Он был Боманцем во плоти, невысоким, старым, толстым и склонным к одышке. Дважды он падал, когда город сотрясала дрожь. С каждым разом – все сильнее.
Пожары еще полыхали, но бои прекратились. Выжившие с обеих сторон поняли, что решать спор мечами поздно. Они глядели на Курганье, ожидая развития событий.
Боманц присоединился к смотрящим.
Комета сияла так ярко, что Курганье было залито ее светом.
Жуткая судорога рванула землю. Боманца шатнуло. В Курганье раскололся холм, где покоилась Душелов. Изнутри струился болезненный свет. Из развалин поднялась фигура – силуэт на фоне сверкания.
Люди молились или ругались – кому что больше по душе.
Судороги продолжались. Открывался курган за курганом. Один за другим выходили в ночь Десять тех, кто был взят.
– Токар, – пробормотал Боманц, – чтоб ты сгнил в аду.
Оставался только один шанс. Один немыслимый шанс. Мир покоился на согбенных временем плечах растерявшего свои силы маленького старичка.
Боманц вспомнил мощнейшие свои заклятия, величайшие свои чары, все колдовские трюки, разработанные им за тридцать семь лет одиноких ночей. И шагнул в сторону Курганья.
Протянулись руки – остановить его. Они не могли ухватиться.
– Нет, Бо! Пожалуйста! – крикнула старуха из толпы.
Он продолжал идти.
Курганье кипело. Выли среди руин духи. Потрясал горбом Великий курган. Земля взрывалась и плевала огнем. В ночь взмыл огромный крылатый змей, страшно вскричав, и потоки драконьего пламени окатили Курганье.
Мудрые зеленые глаза следили за Боманцем.
В этот ад шагнул невысокий толстяк, выплеснув весь арсенал своих чар. И пламя поглотило его.
