81
Шатер нам выделили вполне достойный. Должно быть, он принадлежал тенеземскому офицеру среднего ранга. Значит, гости мы – достаточно почетные… К шатру прилагался еще человек, отвечавший за наш комфорт и доставивший ужин. Фуражировка в войсках Ножа явно проходила успешно. Я поел так, как давно уж не удавалось.
– Чего я хочу больше всего на свете, – сказал я нашему денщику, имени коего так и не запомнил, – так это вымыться.
Сари подкрепила мои слова улыбкой, которая наверняка могла бы расплавить пластины доспеха. К идее она отнеслась с энтузиазмом.
– А то так грязью зарос, что даже блохи мои – все в коросте.
Должно быть, высшее начальство чувствовало себя здорово виноватым передо мной. Через час появились несколько солдат, притащивших где-то позаимствованную каменную поилку для лошадей. С ними пришли еще люди, принесшие ведра с горячей водой. Я сказал Сари:
– Мы, наверное, умерли и родились заново князьями.
Шатер был достаточно велик, дабы вместить поилку и ведра.
И после этого даже осталось свободное пространство! Тут появился и Лебедь:
– Ну как?
– Если бы там не дрались насмерть мои друзья, согласился бы и на пожизненное заточение.
– Не боись, Мурген. Все утрясется.
– Я знаю. Знаю. Только не всем понравится, как оно утряслось.
– Что да, то да. Доброй ночи.
Ночь и вправду оказалась доброй. Начиная с принятия ванны Сари ясно показала, что определяет наши отношения именно так, как все и опасались – или же подозревали. Я не уставал изумляться ее способности объясняться без слов, а также и тому, что такой цвет красоты мог распуститься среди всего этого ада, не сдавшись на милость ночи.
Я проспал долго и спокойно, как не спал уже много месяцев; Быть может, некая часть меня просто подала в отставку и ушла. Проснулся я лишь от пригоршни воды в лицо.
– Что такое?
Я приподнял веко – и тут же вскочил. Сари села в постели.
– То Тан? Ты что творишь, поросенок?
Ребенок, перегнувшись через край поилки, шлепал ладонью по воде. Взглянув на меня, он разулыбался и пролепетал нечто вроде:
– Дада.
– Что происходит?
Сари пожала плечами. То Тан снова сказал свое «дада» и заковылял к выходу из шатра.
Там-то, снаружи, все и происходило. Я сгреб свои одежки, быстро облачился в них и высунулся посмотреть.
– Какой урод вас сюда пропустил?
Возле шатра, положив мечи – спасибо, хоть в ножнах! – на колени скрещенных ног, сидели Тай Дэй с дядюшкой Доем. Как раз в этот момент подивиться на них подошла толпа таглиосцев. Судя по всему, они сидели там недолго. И позволения войти в лагерь отнюдь не испрашивали.
Тут появились и Мотер с Лебедем.
– Прошлой ночью переправилась лишь одна группа, – сообщил мне дядюшка Дой. – Черные напали на нас. Много раненых. Множество плотов повреждено. Но их солдаты не хотят драться, а многие просили позволения присоединиться к Бонхаржу.
– Что это за типы? – требовательно спросил Лебедь. – Как они сюда попали?
– Члены нашего семейства. Я так и знал, что они проберутся ко мне. Они это могут. Очевидно, ограждение у вас ни к черту не годится.
Нож крикнул что-то издали.
– Э-э, – с досадой протянул Лебедь. – Что ж теперь?..
С этими словами он потрусил прочь.
Мотер окинул взглядом Тай Дэя с дядюшкой, пожал плечами и пошел вслед за ним. Дядюшка Дой что-то сказал Сари. Наверное, спрашивал, все ли у нее в порядке. Сари кивнула.
То Тан принялся карабкаться на руки к отцу.
– Ты сделал все, как нужно, Знаменосец, и куда больше, чем должен был сделать, – сказал дядюшка Дой. – Наши люди в безопасности, и эти солдаты ничего не знают о них.
– Да? Это хорошо. А что там с нашими?
– Они решили задержаться. Колдуны хотят завершить кровную месть Могабе. Возможно, они приплывут этой ночью.
