Кина искала меня. Или не меня, но искала. Куда бы я ни сунулся, непременно ощущал ее присутствие, хотя ко мне она не приближалась. Но если ей нужен не я, то кто?

Искушение слетать к Сари я преодолел, убедив себя, что надо подождать, пока сгинет демон. Но мыслящая часть моего «я» с безупречной логикой говорила мне, что Кина ждала веками и едва ли сделается нетерпеливой именно в эту ночь.

На кой хрен я ей вообще сдался?

Так или иначе, мне было необходимо обрести плоть. Когда я не в мире духов, богиня пугает меня гораздо меньше.

И почему бы Тай Дэю не разбудить меня? В таких случаях моему духу не приходилось преодолевать расстояние, он возвращался в тело мгновенно.

Достигнув лагеря у Врат Теней, я не мог не отметить его убожества. Торжествующим победителям следовало бы жить получше.

Одноглазый уже шевелился. Гота тоже. Предстоял паршивейший завтрак.

Светало, а я все еще оставался вне тела. Такого не случалось с тех пор, как мы потеряли Копченого. Я даже не знал, способен ли пребывать в мире духов днем.

Надо вернуться. Наши должны все узнать. А ждать меня не станут и на носилках не потащат. Я не пленник.

Похоже, Одноглазый что-то учуял. Он задергался и загомонил. Проснулся Гоблин и предупредил: если Одноглазый не уймется, то будет превращен в ящерицу. Гоблин не выглядел изнуренным после похода, на что Одноглазый не преминул указать – наверное, в тысячный раз. Началась перебранка, в которую время от времени встревала матушка Гота. Ругая Гоблина, Одноглазый не забывал обложить и всех нас – за то, что мы отправились на гору, не соизволив дождаться его.

– Знали ведь, сволочи, что я вернусь, не могли не знать. А все равно поперлись. Назло мне. Это их та дурная баба подначила. Или Щенок. Решили, будто таким образом они меня накажут. Фу-ты ну-ты. Да плевать я на них хотел. Вот возьму и смоюсь на самом деле. Посмотрим, каково им будет без Одноглазого.

Этот тип на каждом слове противоречил сам себе, но такова уж была его натура.

Бедолага здорово расстроился бы, узнав, что большинство ребят не очень-то по нему скучают. Хотя, надо признать, в последнее время мы не так уж часто попадали в обстоятельства, когда его присутствие могло оказаться полезным. В мирное время от Одноглазого, как и от его приятеля Гоблина, проку маловато.

И тут я осознал, что нас обволакивает мерзкий запах Кины. Он нарастал, но так медленно, что я не сразу понял, в чем дело. А когда понял, поспешил за Врата, пусть и неохотно, потому что явно упускал возможность услышать что-нибудь интересное. Одноглазый, если уж заводился, редко замолкал прежде, чем успевал выболтать абсолютно все, что накопилось у него в башке.

Я припустил вдоль дороги со всей возможной скоростью, но при дневном свете лента казалась очень маленькой. А возможно, и не казалась. Чем выше поднималось солнце, тем медлительнее, неповоротливее и рассеяннее становился мой дух.

Я заметил, что каждый круг содержит как бы намеки на ворота, через которые можно выйти на восточную и западную дороги. Поначалу это сбило меня с толку. К чему такая путаница, если уже есть Врата, дорога и крепость, к которой эта дорога ведет? Идти-то все равно больше некуда. Или… Камни? Столбы? Ну конечно.

По боковым дорогам можно добраться до тех или иных колонн. Но кому и зачем это могло понадобиться, оставалось загадкой.

Вдруг до меня дошло, что я уже довольно долго торчу на месте, блуждая в пустыне собственных мыслей.

Привстав, я рассеянно огляделся и спросил:

– Где Нарайян Сингх?

Поблизости не было ни души, кроме Тай Дэя. И никаких следов пребывания в этом круге кого бы то ни было. Куда, черт побери, подевались все?

– Ты проснулся? – сказал Тай Дэй.

Всякий человек выглядит идиотом, сказав от неожиданности нечто слишком уж очевидное.

– Где все?

– Ты никак не просыпался. Они ушли без тебя.

Значит, и без него.

– Освободитель сказал, что заберет тебя на обратном пути. Он казался обеспокоенным.

– Я его не виню. Сам обеспокоен. Помоги подняться.

Колени у меня были слабые, правда скоро это прошло.

– Пожрать? – прокашлял я.

Духоходчество в одиночку отнимало меньше энергии, чем блуждание с Копченым, но все же опустошало изрядно.

– Они забрали все. Почти. Мне удалось стянуть самую малость.

Украденное оказалось не такой уж малостью, во всяком случае по меркам нюень бао. Жители болот довольствовались парой зернышек и тухлой рыбьей головой в день.

– На воду они не поскупились, – добавил телохранитель, протягивая две полные фляги, и пояснил: – Пока ты спал, шел дождь.

– Что? – пробормотал я с полным ртом. – Когда? – В мире духов погода как-то не воспринималась.

– Похоже, вся вода стекала в круг, так что здесь образовалась лужа. Будем ждать? – спросил он с надеждой.

– Нет. Мне нужно срочно поговорить с Капитаном.

Тай Дэй буркнул. Этим звуком он обычно давал понять, что не считает меня отягощенным мудростью.

Вдвоем мы двигались гораздо быстрее Отряда и уже через пару часов увидели впереди маленькую группу людей.

– Какого черта они делают? – спросил я Тай Дэя.

Глаза у него куда лучше моих.

– Вроде передают вещи по цепочке, от человека к человеку.

Вскоре мы убедились в этом. Солдат, находившийся ближе к нам, подхватил козла и передал другому, стоявшему дальше. Козел явно был недоволен, – похоже, он вовсе не нуждался в такой услуге. Тот парень, что ближе к нам, прыгнул; товарищ помог ему выпрямиться.

Я заорал и замахал руками. Меня услышали, кто-то закричал и замахал в ответ. Но чтобы подождать – это им и в голову не пришло.

– Здоровенная, – сказал я, имея в виду крепость.

Теперь, когда мы приблизились, она, казалось, распухала на глазах с каждым нашим шагом. Крепость была сложена из базальта, более темного, чем камень окружающей равнины. При всей своей грандиозности, она явно нуждалась в ремонте.

– Здоровенная, но против землетрясений не устояла.

Тай Дэй снова буркнул. Он сильно нервничал.

– Ага, вот через что они перебирались.

Равнину пересекала трещина, тянувшаяся в обе стороны, на сколько мог видеть глаз. Очень широкой она не казалась нигде, но наши парни переправились в самом узком месте, где расстояние не превышало трех футов. Они ухитрились перетащить на ту сторону даже подводы.

Часть крепостной стены неподалеку обрушилась, и похоже, совсем недавно. Должно быть, это тот самый обвал, который произошел на наших глазах. Имелись и следы более ранних разрушений. По моим прикидкам, самое раннее случилось в тот день, когда мы ощутили подземные толчки, даже находясь в Таглиосе.

И Тай Дэй, и я были слишком стары, чтобы бегать, и делали это, лишь когда ничего другого не оставалось. Но сейчас припустили со всех ног и перескочили через трещину прежде, чем ребята скрылись за изгибом стены. Оказалось, что это Ваше Сиятельство и Хрипатый. Должно быть, Хрипатый все еще ходил в штрафниках.

Пыхтя и задыхаясь, я чесал изо всех сил. Ноша за плечами тяжелела с каждым шагом.

– Ощущение такое, будто мы опять поднимаемся в гору, – отдуваясь, заметил я.

Тай Дэй согласно буркнул. Он и сам запыхался. Я оглянулся. Да, пожалуй, отсюда обзор шире, чем с начала дороги.

– Землетрясение повредило дорогу. А цела ли ее защита? – произнес Тай Дэй.

Должно быть, он уже долго размышлял над этим вопросом.

– Наверное, цела, – ответил я, – иначе Тени уже добрались бы до нас.

Под ногами по-прежнему лежала дорога, хотя здесь ее поверхность выглядела потускневшей. Я задумался о том, распространяется ли защита и на крепость, а если да, то насколько она прочна. Представлялось маловероятным, чтобы стены могли рушиться участок за участком, так нигде и не повредив барьера.

Перескочив через трещину, мы вскоре оказались под нависшими стенами. Я пробежал пальцами по кладке. Ух ты! – камень крошится.

– Тебе не кажется, что это песчаник?

Тай Дэй буркнул что-то, означающее отрицание, сопроводив это звуком, имевшим вопросительный оттенок.

– Похоже на мелкие кристаллы. Как соль. Но это не песчаник.

Странно. Камень, из которого сложены стены, мог противостоять любому природному воздействию практически вечно. Как и весь остальной камень плато. И если он крошился, то неспроста. Не без вмешательства сверхъестественных сил.

– Я чую колдовство, – пробормотал Тай Дэй.

– Тонкий у тебя нюх, брат.

Парни, за которыми мы следовали, сами спешили за ушедшими вперед, за изгиб стены. Дожидаться нас они не собирались, но постепенно мы их нагоняли.

Миновав наконец изгиб, мы увидели множество подвод и животных, сгрудившихся на пятачке перед тем, что некогда было главными воротами. Я глянул вверх. Предусмотрительные строители спланировали единственный подход к воротам так, что его можно было обстреливать и забрасывать камнями сверху, с обеих сторон.

Интересно, если вскарабкаться с увесистым камнем, можно будет расплющить форвалаку? Черная пантера пребывала в скверном настроении. Она билась, ревела и грызла прутья клетки. И никто о ней не пекся – слишком уж плохо она себя вела.

Неплохая мысль – оставить ее здесь, когда мы повернем назад. Тени обязательно найдут способ до нее добраться.

Другим животным тоже предоставили заботиться о себе самим.

Ваше Сиятельство и Хрипатый, которые теперь опережали нас всего на пару десятков футов, протискивались в узкую щель. Открыть ворота не представлялось возможным, поскольку они сорвались с петли и косо застряли в проеме. Большая трещина в кладке подсказывала, что это было вызвано землетрясением.

Сразу за воротами находился просторный внутренний двор, какие есть в большинстве крепостей. В случае осады там укрываются жители окрестностей. Сейчас двор был полон наших парней. Шли споры насчет того, не снести ли ворота, чтобы загнать внутрь животных и закатить подводы. Нюень бао вели свой спор – обязаны ли они следовать за Отрядом вглубь крепости.

– Твою же мать! – воскликнул Плетеный Лебедь, увидев меня. – А я уж решил, что ты копыта отбросил. Думал, мы подберем твой труп на обратной дороге, если он не слишком провоняет.

– Спасибо за заботу. Где Старик? – Я уже заметил, что Ножа и Мэзера во дворе нет.

Изнутри крепость выглядела не менее величественной, чем снаружи, и, наверное, подавила бы меня своим величием, когда бы мне не довелось видеть дворец в Таглиосе и Вершину. Все внутренние строения были сложены из того же серого базальта, что и наружные стены. И здесь тоже повсюду виднелись следы разрушения. В глаза бросались сотни больших и маленьких трещин, двор был усыпан кусками кладки. У подножия стен высились груды обломков.

– Они зашли внутрь минут десять назад. Догнать их не составит труда.

Поморщившись, Лебедь направился к ступенькам, ведшим к узкой двери внутреннего укрепления. Я заподозрил, что, когда Старик позвал Лебедя с собой, тот, по своему обыкновению, заартачился. Но теперь передумал и пошел вверх под тем предлогом, что ведет к командиру меня.

Тай Дэй топал позади, и каждый его шаг звучал, как шлепок печати по смертному приговору. Поскольку телохранитель присоединился ко мне, некоторые нюень бао прекратили споры и тоже направились внутрь.

Дверной проем был подобен завесе тьмы: я словно прорвался через вуаль. Во всяком случае, примерно так должна выглядеть завеса тьмы, по моим представлениям.

Света внутри было очень мало. Он просачивался сквозь многочисленные трещины в стенах, но, прежде чем достигал меня, успевал раствориться во мраке.

– Кончайте толкаться! – шикнул я на сородичей Тай Дэя, напиравших на меня сзади. – И не шумите. Я пытаюсь прислушаться.

Откуда-то доносились звуки, но они эхом отдавались от стен. И определить направление в огромном пустом пространстве было весьма затруднительно.

– Все-таки я был прав, – сплюнув, пробормотал Плетеный. – Лучше бы мне сюда не соваться.

До какой степени он был прав, мне предстояло узнать в самом ближайшем будущем.

– Тихо!

Через несколько мгновений я определил источник звука и двинулся на голоса.