Сперва я подумал, что меня разбудил попавший под зад острый кусок кремня. Но, выбросив зловредный камешек, я увидел заслонившую звездное небо фигуру и услышал голос.

– Проснулся наконец, знаменосец? – спросил Синдав.

– Без особой радости. Мне снился чудесный сон.

– Раз уж Старик поставил тебя присматривать за нами, я решил: не будет лишним, если ты войдешь в курс наших дел.

В отличие от большинства наров, Синдав обладал чувством юмора и полным отсутствием чинопочитания, хотя он сам вылез в первостатейные шишки. Должно быть, этот независимый нрав до крайности раздражал Могабу, когда они с Синдавом были закадычными друзьями. Впрочем, возможно, и сам Могаба когда-то был способен на такие игры, но перерос их. Многие гнусные типы были когда-то славными парнями.

Сразу подняться на ноги мне не удалось, сначала пришлось встать на четвереньки.

– Одеревенел, как бревно, – проворчал я.

– Заведи себе матрас получше.

– А толку-то? В чем я нуждаюсь, так это в теле получше. Помоложе годков на пятнадцать. Ладно, в чем дело?

– Мне подумалось, вдруг ты захочешь взглянуть, что происходит у Врат Теней.

– Наверняка ничего страшного, иначе ты не торчал бы здесь в темноте.

Костров в эту ночь не разводили. И храбрецов вроде Синдава поблизости не наблюдалось. А главное, в воздухе не носились огненные шары. Лишь вдалеке, у Вершины, изредка вспыхивало.

Я двинулся вверх по склону следом за Синдавом, хотя в этом не было нужды. Я и так ощущал копье. Казалось, оно пробуждается. Я видел, как искрятся мои кожаные ремни, когда на них натыкаются Тени, и чувствовал злобное шевеление по другую сторону. Но не испытывал ни малейшего страха.

Прежде приближение Теней всегда вызывало ужас. Сейчас они напирали все сильнее, отчего заградительные ремни искрились еще пуще, с шипеньем и треском. Солдаты проявляли поразительную выдержку. Ни один не поддался соблазну осыпать склон огненными шарами. Возможно, парни тоже не испытывали страха. Либо им просто хватало ума сохранять подобающее ветеранам самообладание. Ведь прошлую ночь пережили лучшие из лучших. Трусы и дураки улеглись в братскую могилу, с усердием выкопанную уцелевшими.

– Небо проясняется, – сказал я, быть может, только для того, чтобы что-то сказать.

Небосклон впереди казался чист, как во время моих прогулок с духом, когда мы парили над облаками.

– Гм… – отозвался Синдав. Он редко тратил слова попусту. – Узнаешь созвездия?

Я не узнал ни одного. Небо казалось совершенно незнакомым.

– Слишком много звезд. Никак не складываются в узоры.

– Аркан, – раздался знакомый голос.

Я дернулся, потому что не услышал шагов. Да и помыслить не мог, что эта особа способна двигаться совершенно бесшумно.

– Матушка?

Искры, разлетавшиеся от Врат Теней, давали достаточно света, чтобы разглядеть Готу. Позади нее маячила фигура, в которой угадывался Тай Дэй. Он что-то высматривал на юге во мгле.

– Это быть в книга моя мать. Из сказка, которая никто не понимать. И никто не знать, откуда это взяться. Тринадцать звезд образовать аркан.

Ничего похожего на петлю я в небе не видел, о чем и сообщил теще, которая пребывала в странном возбуждении, словно провалилась в иное столетие. Схватив меня за челюсть, она развернула мою голову в том направлении, куда указывала второй рукой. В конце концов я признал, что вижу нечто вроде перевернутого ковша над самой линией горизонта.

– Он самый и есть. Аркан. Земля прятать три звезда, глупый Каменный Солдат.

– Хочешь сказать, что при отсутствии трех звезд опознала созвездие, о котором в детстве узнала из сказки?

Особенно яркий сноп искр осветил женщину, таращившуюся на меня в крайнем недоумении. А еще – стоявшего позади нее дядюшку Доя. Он выглядел раздраженным, но, как только понял, что я его вижу, напустил на себя безразличие.

– Вот ты где, Гота! И ты, племянник! Что тут происходит?

– Солдаты Тьмы остановили просачивание смертей, – произнес Тай Дэй, оказавшийся гораздо ближе, чем мне представлялось.

Он тараторил на нюень бао так быстро, что я не разбирал многих слов и надеялся понять суть лишь в общем контексте.

– Я предупреждал тебя о необходимости держать язык за зубами… – начал дядюшка Дой, обращаясь к Готе.

– Я сама могу предупредить тебя о чем угодно, обманщик!

Думаю, примерно таково значение этого слова. Правда, оно имело корень, близкий по смыслу к «шарлатану», и приставку, означавшую превосходную степень. А еще оно было созвучно слову «жрец». Меня это позабавило. Нож, наверное, тоже бы оценил.

До сих пор матушка Гота выказывала Дою куда больше почтения, чем всем остальным. С ним она считалась. Теперь же они бранились, как дети.

Правда, мне казалось, что содержание перебранки не имело отношения к истинной причине их размолвки. Но наблюдать за этим было весьма интересно.

Тай Дэй воспользовался кратким перерывом в склоке и указал родственникам, что они выясняют отношения на глазах у Костяных Воинов, один из которых владеет языком нюень бао. Дой тут же спохватился, закрыл рот и решил прогуляться.

– Надеюсь, какой-нибудь нервный солдатик не подстрелит его в темноте, – проговорил я.

Тай Дэй потащился следом за дядюшкой.

Оставшись без собеседников, Гота умолкла. Она явно была не прочь насесть на меня, но, видно, решила, что я лишь во вторую очередь ей зять, а в первую – Солдат Тьмы. Да и вообще, поскольку я не из нюень бао, ниже меня разве что земляные черви.

Однако я и сам был не против маленькой перебранки: какого хрена меня разбудили раньше времени?

– Было весело, – громко произнес я.

Матушка Гота, брызжа слюной и что-то лопоча, удалилась во тьму.

– Эй, – бросил я в пустоту, – кто-нибудь слышал о созвездии Аркан? Какие-нибудь легенды? Ну хоть что-то?

Никто не отозвался. Неудивительно.

На протяжении нескольких следующих дней я задавал этот вопрос кому ни попадя и всегда получал один и тот же ответ. Похоже, даже Нарайян Сингх, которому следовало бы все знать обо всех удавках на свете, ничего не мог сказать на сей счет. Во всяком случае, Госпоже не удалось вытянуть из живого святого обманников ничего вразумительного.

Так или иначе, ему предстояло превратиться из живого святого в живого мученика. Впереди его ожидал лишь бесконечный ужас.

Убедившись, что Врата Теней держатся, я не спеша вернулся в мою землянку. Казалось, будто знамя излучает силу. Видимо, с ним происходило нечто заслуживающее внимания, и мне следовало сходить к Костоправу, что я и собирался сделать, как только подзаживет ляжка и удастся малость поспать.

Свойственники особой проблемы не представляли – никто из них так и не вернулся в наше убогое логово. Наслаждаться каменным полом и вонью предстояло мне одному. Едва опустив затылок на жесткое изголовье, я уснул.