И тут словно все демоны сорвались с цепи. Загрохотали барабаны. Неуклюжие, необученные, плохо вооруженные, озлобленные люди с диким завыванием ринулись вверх по склону. Шестьдесят тысяч голодных ободранцев из лагерной обслуги навалились на приспешников Хозяина Теней. Наши солдаты подгоняли их остриями мечей.

Я был озадачен. И растерян. Конечно, Капитан суров, но я никак не ожидал, что он вот так запросто погонит весь этот сброд на убой. Однако, пораскинув мозгами, я понял, что удивляться нечему. Он всю дорогу твердил солдатам, чтобы тех ребят из обслуги, которые им почему-то не нравятся, они гнали из лагеря в шею, да поживей. Вот, стало быть, в чем дело. А парни-то думали, что он не надеется на успех.

Всем этим бедолагам предстояло сложить голову. Но прежде они нанесут тенеземцам некоторый урон и расстроят их ряды. Нам это на руку.

Безжалостно подгоняемая солдатами толпа обрушилась на центр и правый фланг воинства Могабы, смяв передние ряды. Дивизию Ножа атака не затронула.

Пока все внимание было сосредоточено на этом наступлении, отборные подразделения Костоправа оторвались от войска Госпожи и устремились к окаймлявшим проход утесам. Конечно, в этих скалах были размещены заслоны Могабы, так что там немедленно завязались схватки. Следом за атакующей толпой, подталкивая ее вперед, двинулись слоны. Тенеземцам было не до них. По ходу продвижения к вражеским позициям слоны с помощью здоровенных колотушек забивали в землю большущие железные сваи.

Пронзительно взвыли медные тенеземские трубы. Неожиданно – и я не мог взять в толк, с какой целью, – дивизия Ножа снялась с места и двинулась вниз по склону, но не прямо, а под углом, позволяющим ей обойти наш правый фланг. Меня изумляло, как его парни ухитряются сохранять строй среди нагромождения камней.

Теперь мне представилась возможность увидеть один из ставших легендарными приступов ярости Длиннотени.

– Что ты себе позволяешь?! – заорал он на Могабу, когда перестал наконец бессвязно реветь да брызгать слюной и смог выговорить нечто членораздельное. – О чем только думаешь?! Что за дурацкие маневры без моего разрешения?! Хотя бы объяснил, что он затеял?

Длиннотень вопил, топал ногами по деревянной платформе и с такой силой вонзал ногти в свою маску, что я даже поверил: вот сейчас Хозяин Теней ненароком сорвет ее и покажет мне так тщательно скрываемое лицо.

– Я понятия не имею, что он затеял, – ответил Могаба, не обращая внимания на истерику Хозяина Теней. Облокотившись на ограждение площадки, он следил за продвижением Ножа и выглядел растерянным – я его таким никогда не видел. – Успокойся.

Ревун усугубил переполох серией пронзительных воплей. Длиннотень вновь утратил дар связной речи.

Запели таглиосские трубы. Шадаритская кавалерия вылетела из промежутка между дивизиями Старика и устремилась в стык корпуса Ножа и остального тенеземского войска. Ее маневр выглядел куда менее эффектным, чем продвижение воинов Ножа. Всадники даже не пытались сохранять строй.

Нож никак на это не отреагировал, он продолжал наступать. Могаба – вот уж на него не похоже – был вне себя от гнева, он решительно не понимал, что замыслил Нож.

Длиннотень и Ревун чуть не подрались!

Что за чертовщина?

Внезапно грохот барабанов возвестил о выдвижении передовой дивизии Костоправа. Она направлялась прямо к тому месту, которое освобождали силы Ножа. Кавалеристы продолжали движение, прикрывая фланг дивизии. А затем стронулась с места и резервная дивизия. Она развернулась вправо и последовала за Ножом. Я наблюдал все это, вытаращив глаза и разинув рот.

Если смотреть со стороны, события на поле боя смахивали на хорошо поставленный танец, вот только никто не понимал, что происходит. Растерянность была всеобщей. А подальше от передовой, в частности возле наблюдательного пункта Госпожи, люди вообще ничего не знали. Может, у Капитана и были какие-то мысли, но сейчас, в стремлении сохранить контроль за обстановкой, он смахивал на человека, пытающегося бежать в трех направлениях одновременно. Он ведь не имел возможности увидеть полную картину.

А я ничем не мог ему помочь. К тому времени, когда вернусь в собственную плоть, очухаюсь и разыщу его среди атакующих войск не менее чем в миле от фургона Одноглазого, вся обстановка изменится коренным образом.

Слева и в центре наши солдаты продолжали гнать перед собой обозное отребье. Все это превращалось в игру, в ужасающий спектакль, который наверняка будет помнить не одно поколение.

Передовая дивизия Костоправа ударила наконец тенеземцам в лоб, чтобы не допустить их к позициям, которые покинул Нож. Могаба бросил в бой резервы. Дрались они превосходно и потеснили Костоправа. Но ненамного. И у меня сложилось впечатление, что Старик не настроен направить все силы в эту брешь.

Один из шадаритских отрядов прорвался вперед, оказавшись в полете стрелы от лагеря душил. Несколько минут горстка лучников вела беспорядочную стрельбу, но видимого эффекта это не дало. И тут Ревун сумел докричаться до Длиннотени:

– Нам нельзя тратить время на склоку. В любой миг эта женщина может нанести удар. Если ты не займешься сейчас же…

В конце концов Хозяин Теней понял, что если он и дальше будет скандалить и буйствовать, то окажется уязвимым для чар. Напарник не может оберегать его бесконечно: у Ревуна, судя по его диким воплям, тоже припадок.

Все еще трясущийся от гнева, неспособный к членораздельной речи, Длиннотень постарался сосредоточиться на Госпоже.

А она выжидала, не предпринимая ничего.

Могаба пытался привлечь внимание Длиннотени. Тот не реагировал, полностью поглощенный наблюдением за Госпожой. Могаба настаивал, но Хозяин Теней соблаговолил обернуться лишь после того, как ему показалось, что кризис миновал. Страха, который внушали наши солдаты обозникам, было уже недостаточно, чтобы гнать их и дальше вверх. Дивизия Костоправа отошла на исходную позицию. Отряд Ножа остановился в паре миль к западу от поля боя. Его окружили наши конники и дивизия второго эшелона.

Бойцы Ножа пребывали в такой же растерянности, что и прочие тенеземцы. Но они были хорошими солдатами и выполняли приказы.

– Нас обвели вокруг пальца, – сообщил Могаба Длиннотени. – Такого никто не ждал. Одним хитрым ударом Костоправ лишил нас одной десятой армии. Вряд ли я удержу эти позиции, если и дальше буду следовать твоему плану боя.

В злобном рычании Длиннотени появились вопросительные интонации.

– Единственная наша надежда, – продолжал Могаба, – атаковать сейчас, пока таглиосцы рассеяны, прут на нас толпой, а до наших солдат еще не дошло, в каком отчаянном положении мы оказались.

Однако Длиннотень смотрел на происходящее иначе:

– Опять ты забываешь о том, что мою волю надлежит выполнять в точности, без рассуждений и вопросов. Почему ты так упрям? – Длиннотень рассматривал легион Ножа, точнее, ту его часть, что была видна с вышки. Он и сам был недоволен, но по каким-то иным, собственным соображениям. – Ведь легко отбил атаку.

Могаба с трудом удержал гнев. Хотел бы я знать, что за родословная у этого Хозяина Теней. Трудно поверить, что столь могущественный человек может проявлять такую наивность.

Могаба протянул руку, указывая на Ножа:

– Мы оказались в дураках. Целый легион потеряли лишь из-за твоего желания заполучить еще одного высокопоставленного перебежчика.

Да будь я проклят, если понял, что он имел в виду. Впрочем, и до Хозяина Теней никак не доходило, что надо шевелить мозгами. Он уже предвкушал победу в битве.

– Смотри, сколько мы перебили! Горы трупов! Воронам за сто лет не расклевать этой падали.

Но что-то все-таки тревожило Хозяина Теней. Его взгляд оставался прикованным к легиону Ножа.

– Может, один из каждой сотни этих трупов и был солдатом, – процедил Могаба, – но все остальные – воры, шлюхи и прочая сволочь, что вечно таскается за войсками да кормится у походных кухонь. Ничего не стоящий мусор. С помощью этой своры Костоправ заморочил нас – и мы лишились четверти войска и всей надежды. Наши потери численно меньше, но мы-то потеряли настоящих воинов. Теперь у него больше ветеранов, чем у нас, и это свежие войска. – Он указал вправо, на холмы, куда уже взбирались отборные части противника.

– Скоро они укрепятся там. Наверное, так и было задумано.

– А ты, выходит, не подготовился к обороне этих высот?

– Конечно, я предвидел, что Костоправ пошлет туда людей. Только круглый дурак не попытался бы захватить столь выгодные позиции. Но его бомбардировка стала для меня сюрпризом.

Огненные снаряды, изготовленные в оружейных мастерских Госпожи в Таглиосе, представляли собой одно из лучших ее изобретений. Чтобы доставить их сюда в целости, да еще и тайком, пришлось затратить немало усилий, но, как теперь выяснилось, дело того стоило. Какая оборона устоит против этих штуковин?

Капитан и его свита направились к легиону Ножа. Что-то затевалось. Я помчался в ту сторону.

Нож вышел вперед. Он стоял перед строем своих бойцов, лицом к лицу с Капитаном. Их разделяла сотня ярдов каменистой земли. Наши ветераны на дистанции выстрела ждали развития событий спокойно, но бдительности не ослабляли. По правде сказать, озадачены они были едва ли меньше, чем солдаты изменника. А те и вовсе не знали, что думать, – такое впечатление, будто их вывели не на битву, а на строевой смотр.

Стоя посреди разделявшей войска полосы, Нож и Костоправ обменялись несколькими фразами. Я по наивности ожидал, что Костоправ даст волю так долго лелеемой вражде. Вместо того он обхватил Ножа за плечи и заржал как полоумный.

Они подпрыгивали, обнимались и хлопали друг друга по спине. Затем Нож повернулся к своим солдатам и проревел:

– Мы сдаемся! Бросайте оружие, не то вас всех перебьют.

Какой же я все-таки непроходимый тупица!

Только сейчас, когда вымуштрованные солдаты Ножа безропотно выполнили приказ, до меня дошло, что его отступничество было подстроено. Все эти годы Костоправ ярился и изображал стремление поквитаться с изменником только для отвода глаз. А Нож за это время еще и помог нам избавиться от некоторых вредных религиозных фанатиков – руками тенеземцев.

Заставить врагов выполнить за тебя грязную работу – что может быть приятней?

Более того, стараниями Ножа Хозяин Теней лишился изрядной части авторитета у подданных. Целые провинции сдавались без малейшего сопротивления.

А теперь Нож вывел из игры четверть отборных войск Длиннотени. В Анналах нет даже намека на нечто хотя бы отдаленно сравнимое со столь грандиозным обманом. Костоправ до всего додумался сам. И теперь, надо полагать, он всласть потешается над Могабой, которому и в голову не мог прийти столь непредсказуемый ход. Ведь Могаба был уверен, что Старик и шагу не ступит, не сверившись наперед с Анналами.