Выругавшись, Сабина опустила телефон.

– Связь оборвалась.

Снейдер побледнел. Он слушал ее разговор.

– Я тоже не предполагал такой реакции. Но врач скорой помощи должен был знать и спросить! Халтурщик! – Он заскрипел зубами.

Сабина подняла руку с мобильником Снейдера.

– Может, еще раз попытаться?

– Подождите. Они сейчас борются за жизнь Ханны. Будем надеяться на лучшее.

Сабина вернула ему телефон, Снейдер сунул его в карман, схватился за ручку чемодана и направился к выходу в зал прилетов. Там Снейдер огляделся.

– Хоровитц должен скоро появиться.

Сабина не могла спокойно стоять на месте.

– Я больше не выдержу. Мне…

– Я чувствую себя точно так же, – успокоил ее Снейдер. – Полагаю, нам позвонят из больницы, как только… – В тот же момент его телефон зазвонил.

Он немедленно ответил, сказал пару предложений, затем перешел на голландский. Спустя полминуты положил трубку.

По выражению лица Снейдера Сабина догадалась, что произошло.

– Она мертва?

Он лишь кивнул.

Сабина почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.

– Это Пит ее убил.

Снейдер кивнул.

– Достаточно основательно. – Его рука сжалась в кулак так сильно, что хрустнули суставы. «И все лишь для того, чтобы я обратил на тебя внимание», – словно говорил его взгляд, в котором было столько ненависти, грусти, вины и осознания собственного провала.

Сабина заметила, что на лбу Снейдера выступила испарина. Его веки непроизвольно дергались.

– Извините меня, – выдавил он, оставил свой чемодан Сабине и направился к туалетам в другом конце зала. Наверное, ему нужно было немного побыть наедине с собой. Может, он воткнет себе в руки пару акупунктурных иголок, или его вырвет в унитаз. Главное, чтобы это помогло!

Сабина смотрела ему вслед, пока знакомый голос не вывел ее из задумчивости:

– Добрый день! Фрау Немез!

Она оглянулась – по залу к ней на инвалидном кресле катился Хоровитц. На спинке кресла висел узкий жесткий чемодан.

Хоровитц затормозил перед ней и протянул руку.

– Где Мартен?

– Не совсем здоров. – Она кивнула в сторону туалетов. Затем вкратце рассказала Хоровитцу, что они выяснили в Регенсбурге, Вене, на острове Остхеверзанд и в Роттердаме.

Хоровитц внимательно слушал и ни разу не перебил. Он тоже был немного удивлен, когда она упомянула о побеге Пита и убийстве матери Снейдера.

– Если он верен своему сценарию, то остались еще три убийства, – завершила она свой доклад. – А вас что сюда привело?

– Криминалисты изучили машину, которую убийца угнал в Берне на Центральном вокзале, чтобы похитить Николу Висс из ее квартиры и привезти к мосту у Нижних ворот.

– Какие-то следы?

– Да, мы обнаружили фрагмент отпечатка пальца на задней двери. Край идентичен с отпечатком указательного пальца Пита, сожженного кислотой.

– Он оставил отпечаток пальца? – удивилась Сабина. Не похоже на Пита, который планировал все до деталей.

– Вероятно, это произошло, когда он прислонился к машине. А может, случайно задел рукой, когда засовывал Висс в багажник. Во всяком случае, мы узнали о побеге Пита. В Швейцарии уже ведется его розыск.

– Он не в Швейцарии.

– Поэтому я здесь, – сказал Хоровитц. – В угнанной машине был навигатор. Архив и буферная память стерты, но техники сумели восстановить данные.

– Пит пользовался навигатором?

– Он рассчитывал на нем самые быстрые маршруты из Берна в Регенсбург, а оттуда в Вену.

– Дайте угадаю. От озера Хёльхорн до виллы графа Эриха фон Кесслера?

– Правильно. А затем от Вены до Будапешта.

– Венгрия? – удивилась Сабина. – И поэтому вы здесь? Мы могли обсудить это по телефону.

– Я знаю, но прокурор Бергер посчитал, что лучше прилететь сюда, и я согласился. К тому же в моих личных интересах поймать Пита. – Он вцепился в подлокотник кресла. – Я должен поддержать Мартена, потому что, боюсь, ему нужна сейчас помощь.

– Понимаю. – Сабина задумалась. – Значит, Пит хочет пересмотреть свой старый план и направиться на юг. На этот раз через Регенсбург, Вену и Будапешт. Он следует по течению Дуная.

– Похоже на то… – Хоровитц уставился куда-то вдаль. Она обернулась и увидела, как Снейдер, спотыкаясь, вышел из туалета.

– Выглядит не очень, – заметил Хоровитц.

– Очень он еще никогда не выглядел, – сухо заметила Сабина.

– Я имею в виду, по-настоящему хреново. Но кто бы выглядел иначе в его ситуации?

– В Роттердаме, на месте преступления, он получил сильный удар током. После этого у него началась мерцательная аритмия. Вообще-то он должен еще лежать в больнице, но вы его знаете.

– Да, достаточно хорошо, – вздохнул Хоровитц. – Он ненавидит врачей так же, как… – Он осекся.

У Сабины перехватило дыхание.

Снейдер неуверенно попятился к туалетной двери, попытался схватиться за ручку, но промахнулся и повалился вниз. Прямой, как доска, он упал лицом на пол, на глазах опешивших людей.

Сразу после событий в квартире Пита в Роттердаме Снейдер приземлился в Берне и на такси доехал до главного здания уголовной полиции. Там Хоровитц уже собрал специальную комиссию.

Молодая коллега проводила Снейдера в конференц-зал на четвертом этаже.

– Сюда пожалуйста, – сказала она и открыла дверь. Снейдер вошел внутрь.

В комнате были опущены жалюзи. Пахло кофе, и горело несколько настольных ламп. Пятеро мужчин и три женщины сидели вокруг длинного овального стола. Перед каждым жужжал ноутбук, а в центре стола находился аппарат для телефонных конференций. Проектор показывал на стене карту Швейцарии, а в верхнем углу – фотографию Пита.

Рудольф Хоровитц поднялся и подошел к Снейдеру.

– Давно не виделись, – сказал он с сильным швейцарским акцентом и пожал Снейдеру руку. – Мы ждали тебя раньше.

– Коллеги в Роттердаме не хотели меня отпускать. Хоровитц махнул молодой сотруднице, которая привела Снейдера в комнату.

– Чайник ванильного чая для нашего гостя. – Потом шепнул Снейдеру: – Здесь никакой марихуаны и держи себя в руках. Коллеги вызвались добровольно и работают сверхурочно.

– Посмотрим, – пробормотал Снейдер.

Он не стал тратить время на приветствие, направился к столу и сразу перешел к делу.

– Если вы постараетесь говорить на более или менее приемлемом литературном немецком, я смогу вас лучше понимать, это сэкономит мне время, и мы быстрее продвинемся в расследовании. Полагаю, вы уже знаете, кто я и о чем речь.

Некоторые закивали, другие настороженно смотрели на Снейдера.

Снейдер указал на фотографию Пита.

– Этот мужчина совершил пять убийств, и следующее должно произойти в Швейцарии. – Он взглянул на сидящих перед собой. – Вы успеваете за моей мыслью? – Он щелкнул пальцами.

– Да, – пробормотали некоторые.

– Хорошо. Разыскная операция что-то дала?

– Нет, – сказал Хоровитц и бросил Снейдеру предупреждающий взгляд.

– Значит, мы опоздали, и он уже в стране. Можете отозвать дополнительных людей с пунктов пограничного контроля. Предположительно, Пит угнал в Штутгарте машину и пересек на ней границу. Полагаю, он направился или в Цюрих, Берн, Базель или Женеву. После запланированного убийства, если оно уже не произошло, он снова угонит автомобиль и поедет дальше на юг.

Снейдер сделал паузу и помассировал виски. «Проклятая головная боль!» Он снова поднял глаза, чтобы не подать и виду.

– Нам необходимо связаться со штутгартской уголовной полицией и запросить информацию по всем транспортным средствам, которые были угнаны там за последние пять дней, особенно автокемперы и минивэны. Затем проверьте записи видеокамер на границе, не въехала ли одна из этих машин в Швейцарию.

Одна дама подняла руку и хотела что-то сказать.

– Во-вторых! – перебил ее Снейдер. – Составьте список всех машин, угнанных в Швейцарии за последние два дня, и усильте контроль на границе с Италией. Предположительно, затем он направится туда. Вопросы?

Женщина помотала головой.

– Уже не актуально.

– Хорошо, следующий шаг! Нам необходим доступ ко всем дорожным камерам во всех крупных городах Швейцарии. Это возможно?

– Да, – ответил один мужчина.

– У вас есть программа распознавания лиц, которую мы можем установить на камерах наблюдения на остановках и автобусных вокзалах?

– Да, но для этого нам необходимо судебное…

– Господи боже мой! – вскричал Снейдер. – Мы знаем, как выглядит этот мужчина. И мы знаем, что он собирается совершить еще одно убийство. Если сейчас сидеть сложа руки и ждать выдачи каких-то разрешений, у нас будет еще один труп. И я даже могу сказать вам, что он сделает: он выберет молодую женщину в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет, красивую, стройную, с длинными светлыми волосами. Возможно, даже публичную личность. Опасно ранит ее ножом, затем раздробит ей молотком все кости в теле. А напоследок вырежет на коже какую-нибудь букву. Вот его послание нам! И он будет продолжать делать это, пока мы его не остановим. И если не остановить его сейчас, одному богу известно, куда он скроется.

Хоровитц поднялся.

– Мартен, успокойся!

– Да, обязательно. Как только мы его схватим! До тех пор мне необходима ваша помощь в сравнении и синхронизации данных. Мы должны выявить тех людей, которые могут стать одной из жертв Пита. – У Снейдера болели глаза. Он размыто видел, как та же женщина снова подняла руку. – Да? – пробурчал он.

– Насколько вы уверены, что все произойдет именно так, здесь и сейчас?

– Честно говоря – я не знаю, но это наш единственный шанс. – Он оперся руками о стол и опустился в кресло.

Шесть часов спустя Снейдер стоял в маленькой кухне на пятом этаже и, высунувшись в окно, курил косячок.

Еще никогда время не тянулось так медленно, как сегодня. Он услышал голоса в коридоре и сделал еще одну затяжку. В голове у него постоянно вертелся вопрос, не упустил ли он чего-то. Но он не мог придумать, что бы это могло быть. Он предпринял все возможное – теперь нужно просто ждать. Но эта деятельность сводила его с ума.

Наконец дверь открылась, и в кухню вошел Хоровитц. С мобильным телефоном в нагрудном кармане и свернутой папкой в руке. Он выглядел измотанным, с закатанными рукавами, щетиной и темными кругами под глазами, которых Снейдер раньше не замечал. Но, наверное, и он сам выглядел не лучше.

– Плохие новости, – сказал Хоровитц и подошел к Снейдеру. – Заявленный в угон автомобиль со штутгартскими номерами попал на камеру в центре Берна.

– Это хорошие новости. – Снейдер затушил сигарету об оконный карниз и щелчком выбросил бычок во внутренний двор. – Это он!

Хоровитц посмотрел в окно, глубоко вздохнул, но ничего не сказал.

– Дальше?

– Мы потеряли автомобиль из вида, но розыск уже ведется.

Снейдер подошел к пустой стене рядом с мини-кухней, где висела полутораметровая карта Берна.

– Где именно?

Хоровитц указал на место в центре города.

– Вот здесь, недалеко от Центрального вокзала. Один из моих людей, видимо, проникся твоей речью и загрузил программу распознавания лиц на камеры в этом районе. Без решения суда! Ты знаешь, что это означает?

– Не обязательно об этом всем сообщать. И что дальше?

– Мы нашли Пита ван Луна.

На секунду у Снейдера остановилось сердце. До этого момента он не был уверен, правильны ли вообще его предположения.

– Где?

Хоровитц показал ему улицу рядом с Центральным вокзалом.

– Здесь. Он был замечен десять минут назад. Потом исчез.

– О’кей, давай подумаем. Сначала нужно убрать из этого района всех полицейских в форме, чтобы не спугнуть его.

– Я уже распорядился.

– Хорошо. – Снейдер закрыл глаза. – Персональные данные проанализированы?

– Да. Другие города нас больше не интересуют. В одном Берне мы нашли восемнадцать тысяч потенциальных жертв.

– Хорошо, нам необходимы все совпадения в радиусе пятисот метров от этой точки. – Снейдер открыл глаза и ткнул указательным пальцем в место, где в последний раз видели Пита.

– Это займет какое-то время.

– Поторопитесь! А пока выведи на улицы как можно больше полицейских в гражданском, чтобы они могли наблюдать за всеми, кто соответствует описанию.

– Мартен, откуда мне взять столько людей?

Снейдер пожал плечами.

– Кто главный профайлер в Швейцарии, я или ты?

Хоровитц возмущенно выпустил воздух.

– Ты не хуже меня знаешь, что это абсолютно нереалистично и у меня нет столько людей, чтобы обеспечить персональную охрану всем потенциальным жертвам.

– Я не говорю о том, чтобы к каждой была круглосуточно приставлена боевая или оперативная группа.

– А что тогда?

– Один человек следит за домом и высматривает Пита. Если тот появится, происходит захват.

– Черт! Даже это требует невероятного количества полицейских под прикрытием и оперативной группы в постоянной боевой готовности.

Снейдер нахмурился.

– Мне кажется, ты не до конца понял, о чем речь! Это наш шанс поймать его сейчас. Но если он ускользнет от нас или заметит, что мы следуем за ним по пятам, то заляжет на дно и станет еще осторожнее. И в следующий раз нам уж точно не повезет так, как сегодня. Соберешь пятьдесят полицейских?

Хоровитц засопел.

– Да, возможно. А что, если Пит приехал в этот район, просто чтобы поужинать или искал где переночевать?

– Или он уже проник в одну из квартир и раздробил какой-нибудь девушке все кости и выбил зубы, – холодно сказал Снейдер.

Когда Снейдер и Хоровитц добрались на машине уголовной полиции до переулка Нэгелигассе, у швейцарца зажужжал телефон. Хоровитц нашел парковочное место и остановился.

В следующий момент мимо них, дребезжа, проехал трамвай и со скрежетом затормозил. Уже смеркалось, на улицах зажглись фонари. На трамвайной остановке было оживленно.

– Наконец готов результат запроса в базе данных. – Хоровитц поднял телефон, чтобы Снейдер мог взглянуть на дисплей, и прокрутил в начало списка. – Коллеги смогли ограничить число возможных жертв в интересующем нас радиусе до двадцати одной.

– Всего двадцать одна?

– Посмотри вокруг. Центр. В этом районе живут почти одни старики. Молодым квартиры здесь не по карману.

Снейдер пробежал глазами по фамилиям, возрастам, адресам и профессиям, которые были указаны в некоторых строчках.

– Кто эта магистр Хеди Цан? – спросил Снейдер.

– Одна молодая радиоведущая.

– Она дома?

– Возможно. Насколько я знаю, ее передача в прямом эфире начинается в двадцать три часа.

– Хорошо, мы с тобой поедем к ней, а твои коллеги пусть займутся оставшимися двадцатью адресами.

Хоровитц отправил эсэмэс, потом переключил передачу и, проехав несколько улиц, припарковался. Когда он хотел достать из бокового отделения на двери табличку «уголовная полиция», чтобы положить на приборную панель, Снейдер остановил его движение.

– Без таблички! – Снейдер оглядел улицу, посмотрел в зеркало заднего вида, а затем поднял глаза на фасад дома. Четыре этажа, на первом находился вход в филиал супермаркета «Мигрос». – Мне нужен пистолет.

– Мартен! – Голос Хоровитца прозвучал напряженно. – Ты знаешь, что не получишь его от меня.

– А ты знаешь, что я буду сопровождать тебя только с оружием. Так что давай не будем терять время на ненужные дискуссии. Где твой запасной пистолет?

Хоровитц взглянул на бардачок.

Снейдер открыл его и вытащил малокалиберный «вальтер». По весу он заметил, что магазина в рукоятке не было.

– Что я должен с ним делать? Бросить Питу в висок?

Хоровитц потянулся к поясу и передал Мартену магазин.

– Ты стреляешь только в порядке самообороны, мы друг друга поняли?

– Этого я не могу тебе обещать.

– Господи, вот говнюк! – выругался Хоровитц. – Ладно, надень это. – Он развернулся к заднему сиденью и достал черную бейсбольную кепку. – Это мой талисман, принадлежит внуку. Ты не самого маленького роста, и если Пит заметит твою лысину…

– Ты прав. – Снейдер надел кепку. – Идем!

Хоровитц вылез из машины и пошел первым. Снейдер вставил магазин в «вальтер» и тоже вышел. Сунув пистолет за пояс и прикрыв пиджаком, он надвинул кепку на лицо, чуть пригнулся и последовал за Хоровитцем вниз по улице. Они прошли мимо филиала «Мигрос» и остановились перед домом номер пятнадцать – старой постройки, с внутренним двором, в котором стояли детские коляски, велосипеды и несколько полных до краев мусорных баков.

– Хеди Цан живет на четвертом этаже, – сказал Хоровитц.

– Как далеко отсюда находится следующая возможная жертва?

Хоровитц посмотрел на свой телефон.

– Около ста метров вниз по улице и налево в переулок… студентка.

– Твои парни уже там?

– Да. А теперь хочешь подняться к Хеди Цан и позвонить в дверь?

Снейдер огляделся. В доме не было домофона.

– Ты поднимешься. Но сначала позвони к соседям. Зайди к ним и узнай, не заметили ли они чего-нибудь подозрительного в квартире рядом. Затем позвони Хеди Цан с телефона соседей и посмотри, подойдет ли она.

– А ты? – спросил Хоровитц.

– Я пока останусь внизу во внутреннем дворе и буду наблюдать за улицей. – Снейдер заметил, как взгляд Хоровитца застыл. – Что?

– Твою мать! – вырвалось у Хоровитца. – Не оборачивайся. Пит только что вышел из дома на противоположной стороне улицы.

– Ты шутишь?

– Мне сейчас не до шуток.

– Напротив? Что он там делает? – спросил Снейдер.

– В дом только что вошла пожилая дама с покупками. Пит просто стоит там, осматривается и зажигает сигарету.

Снейдер сдерживался изо всех сил, чтобы не обернуться.

– В том доме есть отель или пансион, где можно снять комнату?

Хоровитц поискал взглядом.

– Насколько я вижу, нет. И, судя по нашей информации, в этом доме не живет ни одна из тех женщин, кто вписывался бы в схему предыдущих убийств.

– Значит, он изменил свою схему.

– Или наш анализ данных – дерьмо!

– То, что мы наткнулись на него здесь и сейчас, возможно, просто невероятная случайность, – пробормотал Снейдер. – Правда, и он допустил несколько ошибок. Но если уйдет от нас сейчас, то уже никогда не повторит этой ошибки.

– Я знаю. Он быстро учится.

Снейдер посмотрел на Хоровитца.

– Почему ты так решил?

– Все-таки он твой сын.

– Ты знаешь это лишь потому, что я рассказал тебе по телефону.

– Я знаю это с тех пор, как взглянул ему в глаза.

– Он?..

– Не двигайся. Он нас еще не заметил.

– Что он делает?

– По-прежнему стоит и курит. – Хоровитц схватился за телефон.

– Нет! – шикнул Снейдер. – Если он заметит, что ты звонишь по телефону, то убежит, а мы слишком стары для погони.

– Что будем делать?

– Ты пойдешь налево, я направо. Через несколько метров пересечем улицу и зажмем его с обеих сторон. – Снейдер подумал о «вальтере» за поясом и тронулся с места.