Дрю уже второй раз подряд понятия не имел, где проведет ночь. Он остался в куполе Луна-II, потому что не знал, куда податься еще, но крыши над головой так и не нашел. Гостиниц в Луне-II не было. Только купол, полный простых работяг, без «Неборамы», казино и дорогих ресторанов.

Так пусто в карманах у него еще никогда не бывало. Пусто в самом деле, по-настоящему, а не так, как казалось, когда программу только запустили. Хорошо это или плохо, но к деньгам, которых вначале так чурался, он привык. Чудно. Пахать как проклятый ради спортивной стипендии, чтобы семье не пришлось платить за место в колледже… и потом позволить ей купить его с потрохами и в конце концов отмывать ее же проклятые деньги. Хотя последним шагом были уже не деньги. «Время взяться за дело», — настаивали они. Потому что кровь гуще воды. Потому что это его долг. Какой долг, он не сразу подумал спросить. Отказаться от своей жизни, словно «семья» — это такая болезнь, которая рано или поздно косит любого? Если это — семья, то кому она нужна, черт бы ее подрал?

Луна стала для него шансом доказать, что у него нет хозяев. Жаль только, что он не подумал о ней до того, как обратиться в программу. Дрю предложил спутник Земли слишком поздно, и кураторы пришли в бешенство. Чересчур рискованно, говорили они. Там тебя не защитить. Дорого. Даже если мы дадим тебе денег, внезапный источник доходов не окажется незамеченным. Лучше раствориться в пригородах… чего? Сент-Пола? Сиэтла? Севильи? Ни одного места, которое можно было бы считать настоящим, поистине новым началом. А без нового начала нет смысла ни умирать, ни жить.

— Не говорите мне, что я не справлюсь! — ответил он им тогда с горячностью, поразившей его самого.

Всю жизнь ему твердили, что он не справится. Вначале тренеры в средней школе. Потом в старшей. Потом в колледже. Срезался он только на отборе в олимпийскую сборную.

Он пообещал кураторам, что накопит достаточно денег. Но вот растянуть их по прибытии — другая задача. Чтобы посетить Луну, туристы — представители среднего класса экономили годами. Иммигранты продавали все и бросали жребий.

Луна-II не лучшее место, чтобы прятаться. Казалось, здесь использовался каждый квадратный сантиметр, и. глядя вокруг, Дрю осознавал, насколько расточительно распоряжались пространством в туристической зоне, с ее «Неборамой», бульварами и гостиницами. Открытая местность была и на Луне-II, но очень уж немного. Если местным хотелось простора, они ехали туда, где простор оплачивали доллары путешественников.

Если бы только лунная служба миграции не заставила его купить обратный билет! Тогда у него хватило бы денег поселиться где угодно. Но, чтобы претендовать на возврат средств, он должен был доказать, что имеет надежный источник доходов… в котором к тому моменту уже отпадет острая потребность. Идеальная уловка-22.

Долго ли Дрю удастся не спать и мыслить здраво? Сможет ли он обходиться урывками сна тут и там и только раз в двое-трое суток снимать номер? По крайней мере, псевдопиво тут дешевое. Вкус соответствует стоимости, но это лучше, чем ничего.

От раздумий его оторвал голос:

— Привет, Дрю. Я детектив Резо.

Дрю обернулся. За его спиной стоял крупный мужчина — не толстый, просто массивный. Рослый, широкий, все мускулы ушли в плечи. Откуда он взялся? Дрю определенно расслабился, сойдя с челнока. А может, дело в усталости. Но даже в полусне ему не нужны было подсказки, чтобы распознать в незнакомце полицейского. За последние пару лет Дрю немало их повидал, всех возможных сортов. Хороших и плохих. Дружелюбных и хмурых. Этот, кажется, метил в утомленные жизнью.

— Ничего, если я присяду? — спросил коп. — Ну как если бы я дружески интересовался, что турист вроде тебя делает в Луне-II?

Дрю осторожно кивнул:

— Хорошо.

Мужчина опустился на скамью рядом с ним.

— Но интересоваться нет нужды, потому что я и так знаю, — прибавил он.

На это можно было ответить разными способами. Дрю выбрал самый простой:

— О?

— Ага. Спать на лестнице в отеле, кстати, даже на Луне не разрешается.

— О.

У Дрю возникла мысль заявить, что он не делал этого, но в него вколотили накрепко еще одно правило: никогда не отрицай несомненного.

Детектив промолчал. С подобным Дрю тоже раньше сталкивался. Он сделал крошечный глоток пива. В конце концов коп сдался.

— А ты серьезный парень.

Дрю себя таким не чувствовал, но здорово научился прикидываться.

— Я так и думал, что там есть камера.

— Не-а. У нас камер немного. Живем мы на Луне в тесноте, но свободу любим.

Тут Дрю не увидел причины прикидываться.

— Тогда как узнали?

— Маячок на твоем комбинезоне.

— Который вы совершенно случайно отследили?

Детектив фыркнул.

— Итак, теперь тебе любопытно. Скажем так — я закрою глаза на бродяжничество, пока ты ничего не сломал.

— Я и не сломал.

— А я и не думал, что да. — Коп откинулся назад, на вид — совершенно расслабившись. — И хотя, должен признаться, ты будоражишь мое любопытство, его много что будоражит.

— Например?

— Ну, не знаю. Есть ли жизнь на других звездах. Зачем лягушки перепрыгивают дорогу. Откуда берутся тихие, осторожные парни вроде тебя.

— Буду держаться подальше от лестниц.

Детектив испустил театральный вздох.

— Ну, всего не узнать, но, к несчастью, не я правлю вселенной. Парень, если у тебя есть тайны, меня они не касаются до тех пор, пока ты не лезешь в грязные дела. Народ здесь — большинство — хочет начать все заново. — Он покосился на вещмешок. — Кстати, передатчики эти не выключаются. «Луна-Тур» категорически не желает терять туристов. Хотя ты, конечно, уже не турист, да?

Детектив приподнял со скамьи свою тушу, даже в лунном тяготении крякнув.

— Когда Грейс спросит, будь умницей и согласись. Эта женщина, конечно, паршивая подсолнечница, но как же она готовит!

И что это была за чертовщина? Дрю взял пиво, готовясь цедить его еще очень долго. Дешевое — да. Бесплатное — нет. Жидкость колыхалась в кружке, словно в замедленной съемке, — странное зрелище. Здесь многое походило на то, с чем Дрю вырос, и многое отличалось. Не только тяготение.

Может, дело было в усталости, но отличался и полицейский. Он чуть ли не прямым текстом заявил Дрю: кто-то — возможно, кураторы — ему сообщил… ну, что-то. И потом, детектив намекнул, что Дрю вправду может начать заново. И к чему были слова об аварийном комбинезоне? Зачем лишать себя преимущества, давая Дрю понять, что он может себя обнаружить, просто таская за собой багаж?

Дрю сделал еще глоток пива. К здешним порядкам ему долго придется привыкать. Не меньше, наверное, чем уйдет на то, чтобы понять, кто он на самом деле такой, и сжиться с этим образом.

Детектив Резо едва скрылся из виду, когда Дрю заметил, что к нему направляется еще один человек. Да что тут — Центральный вокзал? Или просто он новоприбывший в маленьком городке, где все непривычное привлекает внимание?

К Дрю подошла седая женщина в спецовке, почти такая же крупная, как детектив Резо. Только двигалась она гораздо целеустремленнее — ни следа напускного полицейского утомления.

— Ты будешь Зиглер?

Даже в непрекращающемся гомоне бара голос ее без труда перекрывал расстояние между ними.

«Сверх поддержания легенды — не ври». Но никто не говорил, что осторожничать не стоит.

— С утра был.

Если незнакомка и умела улыбаться, то не стала.

— Тебе надо перекантоваться, так? Есть хочешь? Я умираю от голода.

Она развернулась и двинулась прочь столь же стремительно, насколько вялой была походка детектива Резо.

— Кто?.. Что?..

Она обернулась, не теряя контакта с поверхностью, до странности изящная в низком тяготении.

— Ты всегда был дураком или выучился? Грейс я. Грейс Дорфман. Лум просил за тобой приглядеть. Сказал, окажешься ничего — пособить. Берни, мой муж, согласный, и Рез тебя не арестовал, так что ты в порядке.

Слишком много информации. Дрю вцепился в одну ее частицу.

— Какой Лум?

— Бо-оже, ты правда дурак. Скажи спасибо, у него к мечтателям вроде тебя слабость: сам был такой. Приглядывает, чтобы им нашлось, где перекантоваться первые пару дней, пока на ноги не встанут. Пошли уже, коли идешь.

Она снова исполнила пируэт и двинулась прочь в том же стремительном темпе. Наверное, на Луне избыток веса становился преимуществом.

Тем вечером Дрю наелся сытнее, чем наедался в последние недели. Вначале ему было хорошо, затем дурно, а потом он провалился в сон на диване у Дорфманов.

Очнулся он в восемь утра.

Каким идиотом надо было быть, чтобы не поставить будильник? Но нет, вспомнилось, ставил.

Наверное, это от еды. А может, оттого что впервые за годы он ощутил себя в безопасности, впервые был доволен собой с того дня, когда тренер проходил мимо, а Дрю закрывал дверцу машины. Стоило хорошо подумать, прежде чем принимать ее… Подарок сделал дядя: ярко-красный «Питон» с гироскопической подвеской, управлением полного погружения, ультраконденсаторами, которые перезаряжались почти так же быстро, как разгоняли автомобиль с нуля до девяноста. Все девчонки обожали его машину.

Дрю знал, чем для его семьи были подарки. Но как-то исхитрялся делать вид, что они и правда бескорыстны, пока после цепочки событий, которую позже так и не смог полностью восстановить, он не обнаружил, что отвернулся от семьи-вдали-от-семьи, которую так усердно создавал. До сих пор у него перед глазами стояли опущенные плечи тренера, когда Дрю отказался от стипендии и продал душу праву рождения. Это разочарование поджатых губ стало единственным укором, который тренеру довольно было выразить. Тренер знал о прошлом Дрю, помог ему сбежать от него. А потом Дрю вернулся из-за… из-за проклятой машины. А может, из-за девчонок. Им машина действительно нравилась. Настолько, чтобы большинство не интересовалось тем, откуда берутся деньги на такую роскошь. Настолько, чтобы большинство не интересовалось самим Дрю.

В ночевке на диване хорошо то, что ты уже одет. Дрю натянул башмаки, и толчок инерции вовремя напомнил ему не совершать резких движений. Он вылетел в коридор и помчался, отталкиваясь от прихваток.

Таков был план, по крайней мере. Дрю не одолел и двадцати шагов, как едва не столкнулся с татуированным мужчиной с кольцом в носу, свернул, сошел с линейки прихваток, врезался в стену и позорно отлетел к противоположному краю туннеля.

Кольцо-в-Носу склонился над ним, пока Дрю искал способ изящно подняться на ноги.

— Я Лум Арбакл, и ты еще не уволен только потому, что бежал. Грейси тебя подпоила, да?

Хохотнув, он рывком поставил Дрю на ноги, как рыбак, поймавший большую рыбу.

— Конечно, если я снова увижу, что ты бежишь по прихваткам, тебе лучше иметь чертовки серьезную причину. Не люблю платить компенсацию за травмы по глупости. Понял?

Ответ мог быть только один.

— Так точно, сэр.

Несколько минут спустя Дрю обнаружил себя в комнате. Ее вид и запах напоминали раздевалки, когда-то показавшие ему путь к чему-то большему, чем жизнь, от которой он считал себя способным бежать. Хотя предки этой раздевалки, должно быть, имели связь с химчистками. За рядами скамеек и табуретов над головой тянулась цепь, какими по всех подобных заведениях мира вытягивают из недр помещения свитера, брюки и пиджаки. Только на этой вместо троек и фраков висели скафандры. Очевидно, не для него предназначенные.

— Сара! Твой практикант на месте! — крикнул Лум в двери, откуда выезжали скафандры.

Он склонил голову к плечу, звякнув кольцом, словно, глядя на Дрю искоса, лучше мог оценить его рост.

— Сколько в тебе? Чуть больше метра восьмидесяти?

— Сто восемьдесят три.

Лум снова заглянул в проем.

— Выдай ему тренировочный. Средний пойдет.

— Лимончик, средний, одна штука, — гулко отозвался голос Сары, кем бы та ни была.

Дрю не понравилось, как это прозвучало.

— Я проходил курсы, на челноке…

— Ясное дело, — ответил Лум. — Но работать в скафандре целый день — совсем другое. Получишь пока тренировочный. Управление попроще, и ребята видят, что за тобой пригляд нужен. Меньше шансов угробиться до первой зарплаты.

Цепь над головой залязгала.

Дрю огляделся.

— Как-то тут… просторно немного.

— А ты слегка опоздал.

Тренировочный скафандр прибыл: почти флуоресцентной изжелта-зеленой яркости, крупнее остальных — не потому что для рослого человека, а по конструкции. Сработан для безопасности, а не для подвижности. За ним показалась женщина в облегающем костюме, спроектированном скорее для подвижности. Или, возможно, для демонстрации. Шлем был снят, и костюм делал ненужным всякое додумывание, несмотря на волну светлых волос, полуприпрывающую обтянутый пластиком торс.

Лум, очевидно, уже сталкивался с такой реакцией. «Сюрприз, твоим боссом станет самая прекрасная женщина на планете. Пускай даже эта планета очень маленькая». Может, это тест? Слишком долго пялишься — и все, ты недостаточно сосредоточен для этой работы.

— Дрю, это Сара, — сообщил Лум. — Сара Джейнс. Пока ты здесь, считай, что она господь бог.

Скорее богиня, но вслух этого говорить точно не стоило.

— Э, хорошо.

Когда-то он умел общаться с прекрасными женщинами. Сейчас они заставляли его нервничать. Прошлое атакует настоящее. Наверное, так всегда и бывает.

И, вероятно, это действительно проверка. Не может же она не понимать, какое впечатление производит. Ей самое малое тридцать. Любая женщина вроде нее вступает в этот возраст, осознавая, как влияет на мужчин.

Если шел экзамен, Дрю его пока не завалил. Сара стянула тренировочный скафандр с вешалки и сунула ему в руки.

— В этом ты точно не потеряешься.

— Я в этом не пройду столько, чтобы потеряться.

— Ха, да он остряк. — Сара обернулась к Луму. — Хочешь, чтобы я его дотащила до самого верха?

— Нет, только до края. Поводи там, проверь, не из блевунов ли он. Придет вторая смена — отпустишь. Завтра может отправляться на ПВС. — Он обернулся к Дрю. — Закончишь — загляни ко мне в контору. Если Сара тебя не забракует, выдам аванс. Не вечно же тебе у Грейси столоваться.