Когда огромную корундовую дверь-плиту наконец отвалили, лето почти кончилось, но ловушки продолжали убивать и калечить, помимо прочего умертвив внезапным выбросом ядовитого зеленого газа десятки добропорядочных горожан. После этой трагедии начались опасливые пересуды и размышления. Что, если монстр-самка, та изуродованная тварь, которую извергло море, скрывается в холмах и ждет возможности свершить чудовищное отмщение? Ноты построили капканы, поставили приманки с отлей- грибами, но те остались нетронутыми. Самые чуткие носы и зоркие глаза изучили каждый клочок острова, но свежих следов — ее или другого Костоеда — не нашли. Когда наступили темные, промозглые зимние дни, старейшины устроили совет, где решили, что враг и правда сгинул. Сбылись древние предсказания: имея океан терпения и малую толику отваги, ноты когда-нибудь обретут заслуженную свободу.

Однако логово монстра, пусть даже обезвреженное и пустое, исследовалось с предельной неспешностью. Туннели, которые сплелись в замысловатый лабиринт, следовало осмотреть и пометить. Комнаты внимательнейшим образом изучали одну за другой. Составляли карты. Писцы занимались бесконечными описями. Мебель и мудреный гардероб монстра вызвали безграничное замешательство. Но попадались и обычные, понятные предметы. Дом был полон чудес, которые предстояло познать и запомнить. Те немногие, кто обладал необходимыми навыками, таращились на человеческие машины, авторитетно шептались и, только ощутив в себе готовность, выносили справедливый вердикт.

Гласил он, как правило, следующее: «Мы понятия не имеем, для чего нужно это устройство».

То были Охотники-за-мыслями-о-немыслимом.

В начале времен и мира нотка смотрела, как монстр бросает в бухту камни, каким-то образом уяснила из этого важную часть его общей цели. Она призвала свой народ из года в год подражать его безумству. А ее потомки узнали от монстра, как выстроить дамбу, осушить залив и наскрести тончайший белый нанос, столь важный для невидимого Костоеда.

Изучением непостижимого от века занимались Охотники. Для укрепления способностей они создали немногочисленную секту-семью и постепенно улучшали свою кровь. Венцом бесчисленных поколений ученых-колдунов стали те, кто собрался в сердце этого дома-пещеры и спорил о назначении того или иного куска латуни или разбитого алмазного цилиндра.

В конце зимы флотилия нотов высадилась около обгорелых руин минерального прииска. Но не успели они отойти от берега, как все полегли под смертоносным дождем алюминиевых пуль и маленьких бомб.

В тот день мир покорился новой силе.

Они пришли в священную первую ночь лета. Было много споров о том, как подобает отметить это событие. Одна молодая Охотница — нотка, обладавшая поразительным даром хранить за горящими очами странное и невообразимое, — настояла на отмене традиционной церемонии. Всем родом устремившись мимо вросшего изваяния исчезнувшего бога, ноты прошли через пробитые в баррикаде бреши и в почтительном молчании вступили в холмистый край. Сильные тащили слабых, позади не осталось никого. Во главе шел отважный молодец, нанесший первый удар их заклятому врагу. Его единственным оружием была простая, ныне прославленная кирка.

Сегодня он заботливо нес нечто похожее на круглый камень, сероватое и удивительно легкое, украшенное множеством складок и вмятин, зеркально отражавших родовой разум человеческих существ.

Охотники шли по пятам, неся двадцать семь душ коварных, благословенных чужаков.

Достопочтенные вожаки вошли в логово.

Другие ноты остались молча ждать в лесных потемках, сгрудившись под исполинским вихорником.

Двадцать восемь монстров внесли в дальнюю комнату.

Внутри аккуратными рядами, с подписями на все еще нечитаемом языке, покоилось свыше трех сотен Костоедов, былых обитателей этой братской могилы.

Некоторые ноты предлагали утопить весь этот ужас в море.

Но победили другие — по крайней мере пока. А чтобы временное стало вечным, молодая Охотница напомнила присутствующим, как мало им известно о существах, с которыми они воевали. Происхождение и магия этих демонов оставались тайной за семью печатями. Но время хранило больше тайн, а терпение могло быть вечным. Благодаря реликвиям, сохраненным в святилище монстра, потомки когда-нибудь покончат с невежеством, и мудрейшие души воспользуются орудиями незваных гостей.

Кто знает, куда заведет очередной миллиард лет?

Быть может, кто-то могущественный найдет убедительную причину, чтобы вернуть мертвым монстрам и лица, и члены, и живые голоса.

Но не свободу, надеялась она.

Как и все добропорядочные ноты…