Сохранение образа «ребенка мечты» требует от детей подавления их естественного желания безусловной любви. Им приходится улыбаться, когда они хотят заплакать; вести себя спокойно, когда им страшно; подчиняться, а не бунтовать; быть ласковыми, когда они злятся или обижаются, – все это повседневные явления. Контролируя внутреннюю эмоциональную вовлеченность и ее физические проявления, дети избегают жестокого обращения. Как профессиональные актеры, они притворно делают счастливое, понимающее и сопереживающее лицо. Такое поведение показывает нарциссу, что этот маленький человек не только прекрасно знает его, но и любит его полностью и безусловно, в отличие от других, вызывающих нарциссическую ярость.

Мастерское владение мимикой – защитная техника, используемая также взрослыми созависимыми. Часто это очевидный признак того, что они страдают от созависимости. У созависимых принято улыбаться или смеяться, когда они тревожатся, грустят или даже злятся. Многие мои клиенты рассказывают о жестоком обращении или пренебрежении с улыбкой и легким смехом. Обнаруживая несоответствие выражения своего лица с внутренними ощущениями, они часто не обращают на это внимания и не способны остановиться. Я могу вспомнить по меньшей мере двух моих пациентов, крививших лицо в улыбке, когда они рыдали. В обоих случаях я видел несоответствующее ситуации счастливое лицо и связывал это с глубоким и часто бессознательным опытом детской травмы привязанности.

Это лицо непоколебимо спокойного и эмоционально отстраненного ребенка, который может утихомирить потенциально опасную личность так, чтобы никто не пострадал. Как настоящий переговорщик по освобождению заложников, этот ребенок необыкновенно (но не от природы) талантлив в следующих навыках:

• Эмпатия: выражает сочувствие и понимание эмоционального состояния другого человека, особенного когда оно негативно.

• Активное слушание: позволяет другому человеку говорить, заставляя его поверить, что его полностью поняли и оценили.

• Использование времени: замедляет процесс, вместо того чтобы стремиться к быстрому решению, что оказывает смягчающий и успокаивающий эффект.

• Техники деэскалации конфликта: успокаивает взволнованных и разозленных людей, заставляя их почувствовать себя понятыми, защищенными и обнадеженными.

• Укрепление взаимопонимания: показывает знание человека и может успокоить, вселяя чувство уверенности и доверия.

• Усиление самоконтроля: заставляет человека, который потерял контроль над собой в ходе внутреннего кризиса, почувствовать себя менее эмоционально «раздробленным», помогает ему обдумывать планы причинения вреда другим. Когда нарцисс вовлечен в этот процесс, он становится более открытым для комментариев и предложений.

Большинство созависимых прилагают немало усилий для понимания языка чувств. Они не только не знают, как идентифицировать свои чувства в тот или иной момент, но также не очень хорошо отличают одно чувство от другого. Шутка, которую я рассказываю на семинарах, лучше всего описывает эту ситуацию.

Такое явление распространено среди зависимых – они так и не освоили слова, выражающие эмоции, и не научились чувствовать себя в безопасности, выражая их. Это люди, которых страх ярости нарциссичного родителя с детства научил быть осторожными в выражении своих чувств или полностью подавлять. их. В результате они стали взрослыми, которые описывают свои чувства крайне упрощенными и невыразительными словами: хорошо, плохо или так себе. К тому же они часто ошибочно принимают за чувства мысли, поступки или условия жизни. Разозленный созависимый на вопрос: «Как ты себя чувствуешь?» может ответить: «Занят, и все достали». Когда на них давишь, чтобы они лучше описывали свои чувства, они начинают защищаться, сопротивляться или даже эмоционально закрываться. Созависимые с дефицитом словарного запаса, описывающего чувства, попадают в две основные группы: те, кто чувствует иррациональное беспокойство и боится выражения чувств, и те, у кого вообще нет понимания, что они на самом деле чувствуют.

Ребенок – эмоциональная губка, которая всегда готова пожертвовать собственным психологическим здоровьем, чтобы сгладить последствия частых эмоциональных всплесков своих родителей. Парадоксально, что их ценят за неестественно стойкую натуру, хотя они ценны и важны своей мягкостью и чувствительностью. Такие дети способны излечивать проблемы своих родителей, сами не страдая эмоционально и убеждая их в своем статусе любимого ребенка. Рекламный слоган «Проктер энд Гэмбл» для бумажных полотенец «Баунти» может быть применим к «очищающей» функции такого ребенка: «С Баунти даже самый большой кавардак не будет большой проблемой. Потому что Баунти быстро поднимает настроение».

Этот супервпитывающий, но неунывающий ребенок, вероятно, вырастет во взрослого, чьи безграничные способности к эмпатии и чувствительности сделают его человеком, на которого всегда можно положиться. Такие взрослые выбирают термин «эмпат», чтобы описать свою высокую чувствительность к эмоциональной энергии других. Эмпаты ощущают и впитывают физическую, психическую и эмоциональную боль. Многие из них не идентифицируют себя с созависимыми. И действительно, не все эмпаты – непременно созависимые, хотя большинство созависимых – эмпаты.

Дети со «старой душой» мудры, толерантны и терпеливы не по годам. Они кажутся умудренными жизнью и разделяющими взрослые интересы, заботы и даже опасения. Они обладают способностью к безграничной эмпатии и сочувствию, одновременно с глубоким пониманием сложных социальных, психологических и даже духовных процессов. Эти дети умеют давать советы, утешающие печали и разбитое сердце. Они четко знают, кем хотят стать, когда вырастут, и строят конкретные планы. Иногда, но не всегда они оказываются социальными изгоями – слишком взрослая личность отчуждает их от ровесников. Когда у них есть выбор: провести время в компании детей или взрослых, – предпочтение почти всегда получат взрослые.

Патологически нарциссичные родители гордо выставляют на показ этих мини-взрослых, чьи зрелость, спокойствие и рассудительность приносят им гордость и удовлетворение. На самом деле «старая душа» ребенка обусловлена эмоционально инцестуальными и вывернутыми наизнанку отношениями родитель – ребенок, в которых родитель нуждается в ребенке так, как ребенок должен бы нуждаться в родителе.

Пока мой сын не сказал мне, что один из родственников назвал его «старой душой», я не связывал это с его травмой привязанности. Во время моего первого года напряженной работы после развода Бен оставался уравновешенным, спокойным и разумным. Он принимал все объяснения и, казалось, обладал необыкновенным талантом разбираться во взаимоотношениях взрослых. Он не только предпочитал компанию взрослых, а не детей, но и не стремился заводить новых друзей. Преждевременная зрелость Бена была вызвана его запутанными отношениями с матерью, которая ценила его способность быть для нее чем-то вроде компаньона и вознаграждала его терпение, симпатию и рассудительность. Однако Бену не хватало свободы быть нормальным, здоровым, иррациональным, незрелым и эгоцентричным ребенком. Прожив год со мной, он научился наслаждаться своим детством, что меня очень порадовало! Его нормальная незрелость ребенка дала мне возможность, как в зеркале, показать ему мою собственную.

Дети, которым суждено стать созависимыми, рано осознают необходимость быть вечно раскаивающимися и извиняющимися. Мало того, что их рефлекс «извинения» позволяет им избежать ярости и возмездия нарциссичного родителя, – это также помогает их разрядке и сдерживанию. Рефлекс «извинения» запускает реакцию обусловленной терпимости и прощения, что, в свою очередь, заставляет родителей чувствовать себя великодушными и прощающими. Такой рефлекс выдает созависимых с головой. Они не только не контролируют его, но и склонны извиняться даже тогда, когда не сделали ничего плохого. Хуже того – они извиняются за ошибки других людей.

Чтобы избежать запуска нарциссической травмы родителя и сопутствующей ей нарциссической ярости, угождающий ребенок развивает в себе свойства радара, который быстро и точно улавливает потенциально опасные эмоциональные ситуации. Это не обычная система отслеживания; она так хорошо настроена, что определяет малейшие колебания эмоций или настроения патологического нарцисса, от едва различимого или скрытого недовольства до разрушительного гнева. Предсказывая настроения родителя, идентифицируя его триггеры, дети предотвращают унижение, депривацию и потенциальный вред. Они привыкают к тому, что их потребности никогда не будут такими же важными, как потребности патологически нарциссичного родителя или других нарциссов в их жизни.

Чтобы управлять «эмоциональной радиолокационной системой» и выжить с нарциссичным родителем, ребенок должен научиться отгораживаться от своих чувств. Без этого отчуждения он осознавал бы, что недостоин безусловной любви, что ему не хватает важности и ценности. Ощущение всей полноты чувств было бы слишком большим ударом для его юного и хрупкого ума. Запихивая свои чувства, мысли и воспоминания в подсознание или подавляя события, вызывающие эмоциональные воспоминания, разум защищает себя от того, чем он не может управлять или не в состоянии обрабатывать. Репрессия (подавление, вытеснение) – бессознательная защитная стратегия или механизм, который ограждает человеческий мозг от деструктивного воздействия травмы.

Из-за потребности в выживании у «подаренного» ребенка развивается острая гиперчувствительность к ежеминутному и малейшему изменению настроения нарциссичного родителя. Он может точно предсказать приближающийся эмоциональный кризис и/или приступ нарциссической ярости. Выражаясь метафорично, высокоточная радиолокационная система ребенка и способность идентифицировать погодные изменения в семье служат ранней системой предупреждения, которая оповещает его и других о необходимости закрыть окна, чтобы приготовиться к большому шторму. Эти чрезмерно бдительные дети всегда серьезны и тревожны, поскольку, если они не заметят очевидных сигналов, это может иметь катастрофические последствия.

Так можно назвать лица отчужденных созависимых, которые в юные годы осознали опасность проявления или переживания негативных аффективных состояний. Отсутствующее выражение лица распространено среди «подаренных» детей родителей с пограничным расстройством личности. С гиперчувствительным и эмоционально нерегулируемым родителем малейшая эмоциональная оплошность может спровоцировать разрушительный поток нарциссической ярости. Научившись надевать непроницаемую маску (покер-фейс), дети избегают непредсказуемых эмоциональных взрывов.