Хотя взрослым созависимым родителям причиняет боль их нарциссичный партнер, созависимость нельзя считать уважительной причиной для того, чтобы не заботиться о своих детях и не защищать их. К сожалению, реальность такова, что созависимые, становясь родителями, часто концентрируются на потребностях нарциссичного партнера, а не детей.

Большинство созависимых родителей не желают зла своим детям. Они пойдут на все, чтобы смягчить жестокость нарцисса по отношению к ним, но не в силах остановить его. Неспособность созависимого защитить своих детей создает в семье токсичную среду, в которой детям причиняют вред или подрывают их будущее психологическое здоровье.

Обсессивно-компульсивное желание созависимого удовлетворить нужды нарцисса, одновременно пытаясь контролировать его поведение, истощает энергию, отнимает время, внимание и эмоциональные ресурсы, которые могли бы быть потрачены на ребенка. Уставшие и измотанные созависимые часто отстраняются от своей обязанности защищать детей и самих себя.

Хотя я считаю, что созависимые разделяют ответственность за вред, причиненный детям, следует проявлять осторожность, обвиняя их. Созависимый родитель обычно сам вырос в семье, где дети подвергались пренебрежению и/или жестокому обращению дуэта созависимого и патологически нарциссичного родителя. Они – очевидные жертвы своей детской среды. Кроме того, без их попыток защитить своих детей и обеспечить тем хоть немного любви и заботы общий психологический вред для детей был бы значительно больше.

Многие из моих созависимых пациентов испытывают злость, обиду и даже отвращение к неспособности своего созависимого родителя защитить их и оставить их нарциссичного родителя. Они вспоминают множество случаев, когда родитель мог бы встать на их сторону, вместо того чтобы игрорировать ситуацию или пытаться найти ей логическое оправдание. Искаженное чувство преданности нарциссу приносит в жертву психическое здоровье и здоровые отношения детей в будущем. Печально, что эгоистичная потребность (хоть порой и бессознательная) созависимого родителя в безопасности и избегании одиночества становится более приоритетной задачей, чем его дети.

Часто в начале лечения мои пациенты не решаются признать, что их любящий и заботливый созависимый родитель разделяет ответственность за пренебрежение и боль, которые они пережили в детстве. После трудной работы по терапии созависимости приходит время, когда пациент достаточно психологически здоров, чтобы отказаться от образа хорошего созависимого родителя и возложить на него частичную ответственность за свое травмированное детство. Хотя этот процесс часто начинается со злости, он в конце концов трансформируется в готовность проявить сочувствие, принять и простить. Отдавая себе отчет, кем на самом деле были их родители и сколько страданий они причинили, люди учатся управлять собственной созависимостью, одновременно понимая ее нынешнее и прошлое влияние на тех, от кого они ее получили.

Созависимый родитель, который отгораживается от патологического нарцисса, ранит своих детей, равно как и себя. Анорексия созависимости вредна, даже если она якобы защищает созависимого и его детей от вредного воздействия нарцисса. На деле она лишает детей второго родителя, который любит и уважает их, заботится об их благополучии. Когда дети растут в семье, где супруги избегают друг друга, они видят пример опасных и болезненных взрослых отношений. Так появляется следующее поколение равнодушных взрослых, неспособных испытывать эмоциональную привязанность.