Глава 41

— Сколько за Алконоста? – спросил я у расхваливающего двуглавого пса торговца.

– Он не продается, — бросил тот, не оглядываясь и продолжая расхваливать чуткий нюх своего питомца.

— Нет, ты не понял. Я спрошу еще раз, сколько за эту птичку, – уже громче сказал я, пробиваясь через небольшую толпу к самому прилавку, – считай это последним предупреждением.

— Слушай, мужик, ты мне только что сделку сорвал, – недовольно повернулся ко мне продавец, но увидев мою спутницу несколько замялся, — почем отдашь берегиню? Хочешь, обменяем на алконоста. Я живых их так близко еще не видел.

— И в чем подвох, с какой стати ты собрался обменять одну непослушную зверодеву на другую?

— Кто тебе сказал, что она не послушная, — усмехнулся мужик, доставая из кармана пучок разноцветных трубочек, – главное в подчинении это настойчивость, авторитет и, конечно же, боль. Два месяца тренировок, и они становятся как шелковые. Любое животное, даже если оно притворяется человеком.

С этими словами он выбрал две палочки и подул в них. Все животные в клетках независимо от размера и опасности сжались, отступая и прикрывая головы лапами. Такой синхронности я не видел даже у обученных войск. И надеюсь, никогда больше не увижу. Ведь зрелище было по настоящему жутким.

— Я дам тебе за алконоста ладью с припасами. Оружие, доспехи, заморские шелка. Ты за него столько не получишь не от кого.

– Пф, — фыркнул дрессировщик, – любой удачливый бандит после рейда даже за хорошую шлюху готов столько отвалить. Так что нет. В замены на одну диковинку, мне нужна другая. Соглашайся, барин, пусть твоя и держится рядом, но кто знает? Может она тебе уже в следующую секунду руку оттяпает и убежит с ней играть? А у меня тренированная, не то что зубок не покажет, но даже косого взгляда себе не позволит.

– И толку тебе тогда с нее? Только в клетке показывать? Или надеешься ей потомство завести?

– С этой? – продавца аж передернуло, – ты что, барин, так к себе ее приручил? Ну нет. Упаси меня боги. Если найду самца алконоста…

– Не хочу тебя огорчать, думал сторгуемся, но похоже нет. Это не настоящий алконост. У нее перепонки без перьев и крылья слишком маленькие едва ли ее поднять смогут. Да и на хвост посмотри – это скорее ящерица недоделанная, а не птица.

– Много ты в этом понимаешь? Я ее поймал на самой границе темных земель, куда не ступала нога человека, – фыркнул дрессировщик, – а как она пела в первые несколько дней приручения…

– А что, сейчас не поет? Не кормишь?

– Слушай, пошел отсюда! Нашелся защитник животных, – махнул на меня рукой мужчина, – но коли поменяться решишь – возвращайся. Я диковинкам завсегда рад.

Все это время я не стоял просто так. Убедившись в очередной раз, что это именно Эва, я тщательнейшим образом осмотрел клетку. Толстые металлические прутья, которые явно за несколько ударов не пробьешь даже молотом Трорина. Дуги замка, да и сам он, вызывали уважение. С палец толщиной. Эх. Если бы была со мной Кси… но я такому не обучен, а значит, придется действовать грубой силой и знанием.

Было два варианта. Первый – более шумный и зрелищный. Как-то мне пришлось сооружать смесь по остаткам чужих воспоминаний и обрывчатым сведениям из мира демонов. Два порошка и катализатор которые прожигали даже сталь. Правда теперь у меня был проще способ – Кладенец прекрасно справился с мечом Ильи, а значит, и с железом клетки должен управится.

У обоих этих способов был один значительный недостаток – они были шумные и слишком яркие. В темноте такое не провернешь, вмиг заметят и поднимут тревогу. Был способ куда проще, но менее цивилизованный, что ли. До конца я откладывал его на потом, но других вариантов и не оставалось. Напасть на дрессировщика, отобрать ключи и свистки, убить. Последнее было самым малоприятным, но еще раз, взглянув на Эву, я убедился, что он это полностью заслужил.

И хотя в тихих убийствах я далеко не специалист, есть у меня один знакомый, который сможет справиться с задачей. Нужно, правда, все распродать до этого момента, чтобы не драпать потом с пустыми руками. Да и лодку следует облегчить по максимуму, чтобы она потом легче была и быстрее.

С этими планами я быстро купил пятилитровый бурдюк меда и вручил его берегине. Девушка сначала даже не поверила своему счастью, прижав к груди. Но одной рукой одновременно держать мешок и ложку не могла и жалобно смотрела на меня, пока я демонстративно не взял ленту и не привязал ее запястье к своему. Она недоверчиво несколько раз подергала и, только убедившись, что я никуда не сбегу, позволила себе осторожно попробовать первую ложку.

Восторг на ее полудетском личике было невозможно описать словами. Она даже забылась на несколько секунд, припав к бурдюку ртом. Ее янтарные глаза пылали счастьем, а я мог лишь облегченно вздохнуть. Вечером предстояло лихое дело. Скорее всего, убийство безоружного, да еще и не воина. Пусть я себя и пытался убедить, что он это заслужил. Но вначале добраться до ладьи и подготовиться. И тут уже начинались проблемы: у входа на пристань толпились люди.

– В чем дело? – спросил я у ближайшего ко мне человека достаточно высокого, чтобы видеть через головы остальных, – что за столпотворение?

– Леху Седого убили вместе со всеми парнями, – ответил тот, будто этим все объяснялось.

– И что теперь? Мало ли кого и когда прикончили?

– Балда ты, он в круг атаманов входил, – веско сказал высокий, – теперь место освободилось, вот и хотят молодцы занять его. А тот, кто атамана убил – не сознается. Говорит, что вообще не при делах и ему никто не указ. Отказывается падлюка от честного боя.

– Ага, значит, любой, кто в круге победит, может и его место занять?

– Ну нет, – хохотнул знающий зевака, – для начала ватагами померяться надо. У кого людей больше, у кого сила молодецкая забористее играет. Не просто так это. Нужно, чтобы тебя люди признали. Кто как в своих шайках авторитет держит. Кто силой да страхом. Кто умом да тактикой. Седой из последних был, караулил у речки купцов. Ну вот. Докараулился.

– Понятно, – прикинув в уме, чем мне эта ситуация грозит, я пришел к однозначному выводу – соваться здесь и сейчас на рожон равносильно смерти. Народу тут полно, да только на мою сторону вряд ли кто встанет. Вчетвером, да что там – втроем, не считать же берегиню, против двадцати в открытом бою мы не устоим.

Это ночью у меня были явные преимущества в виде слепозрения. Да и не готовы были враги к отчаянному сопротивлению и магии. Здесь же может быть всякое. Найдется среди претендентов бойцов тридцать, как в свое время у Ильи, и все. Закончились мои приключения. А мне еще Эву спасать и задание князя выполнять.

Проверка интеллекта. База: 3 (+3 интеллект, +3 элита, -3 при смерти). Бонус: -8 (+2 общий, -10 толпа). Бросок: 4. Требование: 2. Полный провал.

– Слушайте все! – крикнул я достаточно громко, чтобы переорать гомон толпы, – Седой погиб, пытаясь атаковать тех, кто оказался ему не по зубам! Нас! Ночью луками и стрелами. Двадцать против четверых! И мы победили! Так что не советую…

– Вот он! – крикнул один из бандитов, которым я оставил жизнь, – вот этот гад нашего атамана подлой магией сразил!

– На костер его! – тут же донеслось со всех сторон, – убить проклятого колдуна!

– Ты что делаешь, твою мать?! В смысле, ваше сиятельство, – ошарашенно проговорил Макграг, подкравшийся сзади, – пошумели бы да успокоились. А теперь…

– Да, это немного не та реакция, которой я ожидал. Надо выбираться отсюда.

– Как? Лодки-то с той стороны! – с досады маг сплюнул на мостовую. Судя по красноватому цвету слюны, он недавно отобедал, – хорошо хоть Трорин тоже за покупками пошел, не придется к нему пробиваться.

– И оставил этих двух придурков на ладье? А я-то думаю откуда волна пошла… – я отдернул руку, непроизвольно тянувшуюся к перевязи с Кладенцом. Ладно. Можно считать, что оба суденышка мы уже потеряли. Но терять здесь жизнь я не собирался. – Кто хочет поживиться?! – заорал я что есть мочи, – все, что было мое в ладьях, теперь ваше! Кто успел, тот схватил!

Жажда наживы мгновенно пересилила благородное отмщение, и почти вся толпа ринулась на недавно приобретенное судно. Легко пришло – легко ушло. Я особенно не переживал. Другое дело, что блюстители порядка еще не кончились. Десятка полтора мордоворотов, обнаживших мечи, обходили нас полукругом.

– Найди нашего надсмотрщика и вытащи его наружу! Потом, как от погони оторветесь, меня найдете. У него интерфейс должен работать.

– Понял, – кивнул, не задавая лишних вопросов, Бладстил, – удачи вам граф.

– И тебе тоже. Чую, она нам всем крайне понадобится, – руны на рукояти вспыхнули от первого же прикосновения, но стоило мне выставить меч вперед, как враги бросились со всех сторон. Я был готов встретить, но произошло странное: больше половины попадало на месте, споткнувшись о невидимую преграду. Не растерявшись, я по широкой дуге провел лезвием двуручника, заставляя остальных податься назад.

Только потянув назад Лягушку, я заметил, что из ее ног в деревянный пол проникли тонкие побеги корней, оплетшие ботинки нападающих. Вовремя, ничего не скажешь. Схватив девушку подмышку, я бросился назад, расталкивая неповоротливую толпу. Моя цель находилась ближе к центральным рядам и сейчас времени на тихое устранение или кражу уже не оставалось.

Мне удалось запрыгнуть на торговые столы и под крики, мат продавцов прямо по разложенным товарам пробежать до самого ярморочного зверинца. Дрессировщик в очередной раз, втюхивающий какую-то мелкую зверюшку покупателю даже не успел ничего сообразить. Мне не жаль этого садиста. Мне не жаль… Его голова покатилась под прилавок, а в следующую секунду я уже со всей силы воткнул Кладенец в дужки замка.

– Вон он! Убивец! – в толпе все чаще раздавались крики стражи и сочувствующих, количество людей с мечами все пребывало.

– Слушай меня, – обратился я к Царевне, не отпуская рукояти меча и пропиливая решетку, – ты должна открыть все остальные клетки, быстрее.