Глава семнадцатая: Рекруты
В селение я вернулся глубокой ночью. До Каменного Ручья мы добрались без проблем, осмотрели жилище, и полетели обратно, но по дороге древний вертолет, принадлежавший старейшине, сел на землю для дозаправки, и заглох. Пока пилот чинил свою машину, матерясь, на чем свет стоит, солнце село, и наступила темнота. Остаток пути мы проделали очень медленно, опасаясь наткнуться на какой-нибудь военный штурмовик с одной из баз, которые обычно курсировали прилегающие территории в поисках крупных чудовищ, коих можно было без помех расстрелять с воздуха в отместку за статус хозяев планеты. С трудом добрев до публичного дома, и не встретив там никого их своих, я завалился в первую же попавшуюся комнату, и рухнул на кровать, отрубившись почти мгновенно.
Пробуждение было жестоким. А если точнее, меня пробудила холодная вода из стакана, обрушившаяся мне на лицо.
— Нет, ты посмотри на него! Вчера сказал, что ждет нас с докладом, а сам пропал на сутки, и теперь лежит здесь, дрыхнет! — возмущению рыжей не было предела. — Начальник, тоже мне!
— Даша, не быкуй. Я, между прочим, по нашим делам мотался. И вообще, чего вы сюда приперлись? Вам заняться нечем?
— Мы по поручению, — уточнила Мафую. — Лю Кин просил передать, что он ждет тебя у себя дома. И это очень срочно.
— А больше он ничего не просил передать? — вставать с роскошной кровати под балдахином мне страшно не хотелось.
— Что ты козлина. А, это я уже от себя добавила… Тогда да, больше ничего не просил.
— Ладно, тогда пошли.
Внизу нас встретила только Кира, уже стоящая возле плиты в фартухе на полуобнаженное тело. У меня отчего-то зачесалось внизу живота.
— С добрым утром, хозяин! Желаете чего-нибудь?
— Э-э-э-э… — хотелось ответить "тебя", но девчонки уже вытолкали меня за дверь, попутно сунув в руки пару бутербродов в качестве завтрака. — Не, ну вы чего так, а?
— Будешь облизываться в ее сторону — зарежу, — серьезно предупредила Мафую. — И не только из ревности.
Приехали, блин. Уже свой гарем намечается. Не так я себе представлял жизнь после смерти, ох, не так!
Ладно, теперь к делу. Помните, я несколько раз упоминал парня восточной внешности, который проявлял активное участие при казни? Так вот, знакомьтесь: его зовут Лю Кин, он чистокровный китаец, и содержит местный зверинец. Как говорила маленькая охотница, у каждого селения есть свои прирученные хищники, которые неусыпно стерегут границы, защищая жителей от диких хищников. За приручение, содержание, кормежку и защиту отвечает определенный человек. В нашем случае это и был маленький китаец Лю, который обладал просто природным талантом находить в джунглях маленьких зверенышей, а потом воспитывать их до крупных, преданных ему монстров. И не только воспитывать, но и потом размножать, увеличивая их популяцию.
Сам Лю встретил нас у своего дома, стоящего на отдельном, персональном участке почти на границе поселка.
— Привет, начальник.
— Здорово. Чего звал?
— Меня тут с утра старейшина к себе дернул. Рассказал, что и как. Короче, мы решили, что раз селение расформируется, то и прирученные хищники ему уже ни к чему. И вы вполне можете забрать их себе.
У меня аж дыхание перехватило от такой новости. Охотиться на монстров, используя для этого других монстров — на это у меня самого бы точно фантазии не хватило. Прямо царский подарок.
— Значит, ты теперь тоже с нами?
— Угу. Только с одним условием: убивать только тех, кто действительно представляет опасность. Если мы будем калечить каждого зверя, что попадется на нашем пути, то я уйду.
— Заметано, — мы обменялись крепкими рукопожатиями. — Ну, показывай, что за монстряк ты тут держишь.
— Покажу. Но должен сразу предупредить — их мало.
— Да? — моя радость начала быстро уходить. — Почему?
— Просто до недавнего времени нас защищала стая гигантских волков, но из-за Кадмина мы лишились и ее, — свирепо ответил Лю. — Остались лишь несколько зверей.
— Ну, а у этих нескольких хоть зубы имеются? Клыки там, когти?
— А как же. Идем, покажу.
— Погоди. Мафую, найти Виталю, и посмотри, чем он занят. Потом доложишь.
Впускать охотницу, которая получает кайф от истребления хищников, в клетку, где эти самые хищники содержатся — на мой взгляд, нет ничего опаснее и глупее.
— Теперь веди.
Зверинец располагался сразу за домом Лю, и представлял собой гигантский квадрат, огороженный высоким, глухим забором. Войти туда можно было через ворота, в которых была сделана маленькая калитка. Лю вошел первым, я за ним, Даша, как обычно, держалась за моей спиной.
Внутри квадрат был разбит на несколько отдельных загонов, некоторые побольше, некоторые поменьше. Мы подошли к первому на очереди, и встали, как вкопанные.
— Это же… это же… — начала Даша охрипшим голосом.
— Крылатая лошадь, он же пегас, — согласился Лю. — Только здесь это не сказочное существо, а плод мутации двух органических форм жизни. А мутации красота, как известно, по барабану.
Пощипывающий траву конь поднял голову, услышав наше приближение. Как лошадь, он оказался так себе — невысокого роста, с тонкими кривыми ногами, прилично недоразвитым крупом, и непропорционально крупной головой. Но наше внимание больше привлекли два огромных птичьих крыла, что были сложены у него за спиной.
На стене загона висело седло. Я цокнул языком.
— Катаешься на нем?
— Пытался, — фыркнул Лю. — Но эта животина очень гордая, никого к себе не подпускает. Только девушек, да и то лишь некоторых. Я обычно использую его для дозора, ну и чтобы передать срочную весточку старейшине. Кстати, он вас тогда и засек, когда вы в первый раз к нам попали.
— Мда, обидно, что на нас донесла какая-то мутировавшая скотина. Говоришь, девушек подпускает? Даша!
— Что?
— Попробуй его погладить.
— А если он мне руку откусит?
— Ничего, у тебя же есть вторая.
— Знаешь, это вообще не аргумент.
— Гладить его пока рано, — остудил наш пыл Лю. — Надо, чтобы он к вам привык. Обычно лошади сами выбирают себе наездника, но даже для выбора нужно какое-то время.
— Тогда идем дальше.
Мы перешли к следующему загону — пустому. Китаец озадаченно почесал в затылке.
— Не понял…
В следующий миг между загонами что-то зашуршало, скользнуло по траве, и на спину Лю запрыгнула крошечная, коричневая мартышка… ну, по виду напоминающая мартышку. При более детальном осмотре я увидел, что у нее шесть глаз — два больших посередине, и два маленьких по бокам, а из головы торчат зачатки роскошной гривы. Это показалось мне смутно знакомым.
— Опять сбежал? — сурово спросил Лю, пытаясь отцепить зверька от своей спины. — Представляете, любые замки открывает, я уже все перепробовал — и веревки со сложными узлами, и цепи, и палки, все! Умная, зараза, хоть и маленькая.
— Погоди, а это случайно не…
— Ой, да это же наш зверек! — обрадовалась Даша. — Саш, помнишь? Самка родила на наших глазах, после того, как мы ее муженька убили? Ой, как он вырос, прям не верится! Ай!
Втянув воздух в ноздри, детеныш издал какой-то звук, и ловко перескочил ей на плечи, зарывшись мордой в рыжие волосы.
— И он тебя узнал, — засмеялся Лю. — У него очень развито обоняние, а еще хорошая память на запахи. А ты, как все девушки, пахнешь по особенному.
— Отлично, — подытожил я. — Тогда, рыжая, бери его себе. Будешь его кормить, воспитывать, и все остальное. Ты же хотела себе домашнего зверька.
— И заберу! У него нет родителей, теперь я ему буду мама. Да, мой хороший? Лю, а как его зовут?
— Да я им именам никогда не даю, — простодушно ответила китаец. — Зову по научному.
— Ладно, я тебе позже имя придумаю. Назову Сашей… или Маузером.
— Вот только этого не надо! Мы с тобой даже не спали, а ты уже хочешь ребенка моим именем назвать. И вообще, я хочу провести ДНК-тест на отцовство, а то чего-то он на меня вообще не похож.
— Бука! Иди, гуляй, мы и без тебя справимся. Алименты только не забудь выплатить.
— Ты гля на нее, нагуляла себе где-то ребенка, а от меня алименты требует! Все вы девушки одинаковы, что в той жизни, что в этой.
Мои слова были вдруг прерваны громким ревом. В соседней клетке здоровенный серый алабай поднял морду, и жутко завыл, глядя на небо. Мы так и застыли на месте.
— Бедняга, — вздохнул Лю. — Это щенок из той волчьей стаи, о которой я говорил. Скучает по родным.
— Щенок?! — я с изумлением оглядел двухметрового пса, с длинными, как кинжалы, клыками, здоровенными когтями и коротким, обрубленным хвостом. — Это щенок?!
— Ну, да. Он еще вырастет, не переживай.
— А, так он еще больше вырастет? Ну, спасибо тебе, утешил. И как его вообще кормить?
— Он сам себе пищу найдет. Вообще, это переводняк — на волка не похож, вылитая собака. Но повадки у него волчьи, и преданность тоже, как у собаки. Ему хозяин нужен, тот, кто бы о нем заботился. А сейчас, видишь, лежит в клетке, ничего не ест, даже наружу выходить не хочет.
Волчара поднял голову, и посмотрел на меня грустными глазами. Потом открыл пасть, и издал очередной тоскливый вой. Мы все втроем дружно вздохнули.
— С этим потом разберемся. Что там дальше?
— Все.
— Как все?
— Я же говорил, осталось лишь несколько. Вот, это все звери.
— Не густо. Крылатый конь, на которого даже не залезешь, мартышка, и грустный волчонок, похожий на собаку. Ладно, будем работать с тем, что есть. Ты смотри, Лю, корми их, и заботься. В конце недели перевезем их в наше новое убежище, и будем тренировать.
— Понял.
— Пока, малыш, — грустно сказала Даша, отцепляя от себя плод любви тех, кто нас чуть не сожрал. — Не бойся, мамочка скоро за тобой придет. Честно-пречестно!
Звереныш оскалил пасть, и нежно сжал ее ладонь своими длинными, тонкими пальцами.
***************
Пришлось схитрить, и отослать рыжую по поручению в дальний конец деревни — мне все еще хотелось кушать, а еще хотелось поговорить с Кирой. Покинув зверинец, я вернулся в публичный дом, но не успел сесть за стол, и накинуться на заботливо сервированный брюнеткой завтрак, как в дверях раздался густой бас:
— Слышь, это ты, что ли, Маузер?
Голос принадлежал высокому, широкоплечему мужику крестьянского вида, в черной потасканной тужурке. Пришлось сказать "Нет", и впиться зубами в мясо, пресекая дальнейшие разговоры.
— В смысле нет? — он вытащил из кармана смятую листовку. — Вот, здесь же твоя рожа намалевана! Так ведь?
— Р-р-р-р… Ну, ладно, я Маузер. Тебе чего надо?
— Вот так бы сразу! Короче, меня зовут Семен Лобанов, и я хочу записаться к вам в армию.
Это заявление загнало меня в десятисекундный ступор.
— Как-как?
— Семен Лобанов, — он подозрительно посмотрел на меня. — Чё это ты лыбишься?
— Да так, просто. Скажи-ка, Семен, ты врачом никогда не работал?
— Какой врач? — обиделся Лобанов. — Я кузнец местный!
— Ну да, точно. Еще раз, чего тебе надо?
— Короче, у вас здесь написано: "Для трудной, опасной, но высокооплачиваемой работы требуются храбрые люди с высокой ответственностью и низкими моральными принципами". Я тут прикинул, и решил: кузнецом горбатиться мне надоело, вся рожа уже обпалена, пойду к вам.
— То есть, ты хочешь сказать, что ты храбрый человек, с высокой ответственностью и низкими моральными принципами?
— Конечно! А по мне не видно, что ли?
Вообще не видно. Зато четко просматривается, что у тебя мозг размером с орех. Причем даже не грецкий.
— Короче, начальник, — решив, что я согласен, Семен сел напротив, по-хозяйски придвинув к себе тарелку с хлебом. — Говори, где подписывать, и когда начинать.
— Начинать пока ничего не надо, — я жестом попросил Киру убрать со стола все лишнее. А то этот дикарь все схомячит, и не подавится. — Для начала нужно провести небольшое собеседование. Ты что вообще делать умеешь?
— Я кузнец.
— Это понятно. Что-то другое, кроме кузнечного дела?
— Ну… все умею.
— Прям все?
— Вообще все! — гордо сказал он. — Видал, какие кулаки? Одним ударом быка могу свалить! Так что, если какого-то монстра надо придушить — это сразу ко мне.
— Ага… А посуду мыть можешь?
— Могу заставить помыть кого-нибудь другого.
— А готовить?
— Мясо жарю, картошку.
— Тебя не пугает то, что ты можешь в любой момент погибнуть?
— Да пусть сначала найдется тот гад, который меня сожрет!
— Не волнуйся, найдется. Что ж, Лобанов, я вижу, ты от меня не отцепишься. Хрен с тобой, беру тебя подсобным рабочим на полставки. Кира, чайку мне сделай.
— Да, Кира, и мне чего-нибудь сваргань!
— Лобанов, ты не наглей. Бесплатную еду будешь получать на высокой должности, а тебе до нее еще расти и расти. Лучше иди, что-нибудь полезное сделай, жителям помоги с эвакуацией. Иди-иди, нечего тут глазами зыркать.
— Да ладно, вам чего, жалко, что ли? — проворчал кузнец, неохотно покидая место за столом. — Я, может, родился для высокой должности! И кому тут помогать, бабушкам?
Дождавшись, пока его недовольный голос утихнет, я тускло выругался. Интересно, то, что мне тут встретился Семен Лобанов просто совпадение, или судьба в очередной раз подкинула мне хреновый сюрприз?
— Ты видела?
— Да. Он у нас всегда такой. Наглый, самоуверенный, и считает себя умнее всех, — брюнетка замялась. — Послушай, Саша, я тоже хотела тебя кое о чем спросить…
— Ну, давай, — в ожидании я откинулся на спинку стула… и заорал от того, что мне в спину вонзилась вилка. — Мафую, блин, хватит меня постоянно пугать!
— Это тренировка такая, — невозмутимо ответила маленькая охотница, как по мановению волшебной палочки появляясь рядом со мной. — Что ты был собраннее. Виталий просил передать, что он ждет тебя на третьей по счету от церкви улице, в шестом доме слева. Кажется, он нашел что-то очень интересное, и хочет, чтобы ты срочно посмотрел.
— Ладно, иду. Спасибо за завтрак, Кира.
— Для все — все, что угодно, хозяин, — двусмысленность в ее словах проскальзывала очень хорошо. — Просите в любой момент.
— Мафую, положи на место кухонный нож, и иди первая. На всякий случай.
***********
Нужный дом отыскался почти сразу. Это была крошечная, одноэтажная халупа, с жалкими остатками огорода. Куда больше меня заинтересовал высокий каменный бокс, расположившийся сразу за домом, тем более, что Виталя ожидал именно возле него.
— Привет. Чего тут у тебя?
— Да вот, нашел одну вещь, — он затушил сигарету, и начал открывать железные ворота бокса.
Едва створки распахнулись, изнутри вылетело облачко пыли. Лучики солнечного света озарили тесное помещение, и какую-то громадину, стоящую внутри. Я прищурился, разглядывая выведенные под кабиной буквы.
— Нифига себе! Это что, "Камаз"?
— Ага, бортовой. Еще и с прицепом. Классно, да?
Шестиколесное чудо советского грузового автомобилестроения было буквально втиснуто в бокс и прижато к одной из стен. У другой оставалось свободное пространство, где неизвестный нам хозяин оборудовал себе рабочее место — поставил верстак, разложил инструменты, а в углу свалил покрышки, обрезки металла, и разные запчасти. Сама машина была густо покрыта пылью, местами заржавела, но смотрелась все также внушительно, как и дохрена лет назад. Четырехколесный прицеп с откидными бортами стоял позади. Я обошел все это кругом, надсадно кашляя от пыли.
— Завести сможешь?
— Да, вон ключи висят, — Виталя схватил с вделанного в стену гвоздика ключи от машины. — Не боись, я на таком еще в армии катался. Хоть с закрытыми глазами выеду.
— Ну давай, выезжай.
Открыв дверцы, мы забрались внутрь кабины. Правда, пришлось после этого сразу вылезти, и отмахнуть от пыли стекла, чтобы хоть что-то видеть. Не знаю даже, сколько этот "Камаз" тут простоял, но сразу видно, что очень давно. Виталя вставил ключ в замок зажигания, и повернул.
Двигатель слегка чихнул, и замолчал.
— Щас-щас, — пробормотал Худой. — Щас заведется.
Прошло пять минут.
— Долго еще? — спросил я со скучающим видом. — Может, подтолкнуть?
— Да фигня какая-то, — Виталя выпрыгнул из кабины, и пнул колесо. — Наверное, с движком что-то. Не зря же его никто не трогает.
— Ну, зашибись вообще. И сколько тебе надо времени, чтобы разобраться, что именно с ним не так?
— Может день, может два, — прикинул мой товарищ. — Если никто отвлекать не будет.
Я немного подумал, и решительно стянул с себя куртку, взяв вместо нее висевший на крючке рабочий комбинезон.
— Тогда переодеваемся.
— Ты чего? — удивился Виталя. — Тоже помогать будешь?
— А как же. Гараж, ремонт, грязь, пыль. Прям мечта настоящего мужика. Давно хотел попробовать. Тем более, что тебе сильно сегодня упахиваться нельзя, тебя вечером сюрприз ждет.
— Какой еще сюрприз?
— Увидишь. Мафую, раз уж ты там снаружи стоишь, и подслушиваешь, то сбегай к Даше, и скажи, что сегодня она все дела решает вместо меня. А теперь — внимание! Засекаем время, и ждем, когда именно рыжая прибежит с просьбой о помощи. Готов поспорить, что уже через два часа.
Взяв инструменты, мы откинули кабину, и склонились над полумертвым двигателем.
