Глава 37
Измена

Я сходила с ума. Ничего другого не могла сказать или подумать, потому что возвращение Кристара и было настоящим безумием. Он не мог вернуться! Не мог! Он умер. Я сама выбирала для него погребальный наряд. Оплакала его – и продолжала оплакивать до сих пор. Почему сейчас? Не месяц назад, когда я так искренне ненавидела Кейдена и была уверена, что никогда не полюблю? Почему сейчас? Когда сердце уже отдано другому мужчине, а я даже представить не могу себя рядом с мужем. Для меня Кристар мертв. Даже сейчас, когда он сидит напротив и смотрит холодным, пронзительным взглядом. Мертв…

– Ты не рада мне.

Голос мужа заставил встрепенуться.

– Нет, что ты, рада, но…

– Есть какое-то «но», Регина?

Вглядывалась в глубокие темные глаза. Я ведь искренне уважала этого человека, всегда испытывала к нему симпатию, а сейчас понимала, что находиться рядом с ним не могу и не хочу.

– Да, есть, – ответила я. – Тебя не было пять лет. Многое изменилось.

– Твоя красота ничуть не увяла – наоборот, только возросла, супруга моя.

Супруга. Его супруга. Бальвиль не знает случаев расторжения брака, в этой стране так не принято. Тем более когда речь идет о короле и королеве.

Я поднялась и прошлась по комнате, затем снова замерла. Не покидало ощущение, будто что-то упускаю из виду.

– Послушай, Кристар…

– Нет, это ты меня послушай, Регина, – король сурово свел брови. – Пять лет меня держали на цепи, как дикого зверя. Пять лет! Я перестал чувствовать себя человеком. И единственное, что не дало мне окончательно рехнуться, это мысль, что однажды я вернусь домой. И что же я нахожу? Вы смотрите на меня, будто придумывая способ отправить обратно в могилу!

– Нет, нет, – кинулась к нему, села рядом. Мы ведь прожили вместе пятнадцать лет, все деля пополам. Знали и радости, и горести. – Прости.

Заставила себя коснуться его, ощутить, что кожа на самом деле теплая, что передо мной не оживший мертвец.

– Это ты меня прости. – Кристар устало прикрыл глаза. – Сложно будет привыкнуть, да?

– Да. Но мы справимся.

Справимся. Потому что я нужна ему. Вот только мне нужен совсем другой человек, который, наверное, вне себя от гнева и боли. За что богиня так поступает со мной, я могла понять. Но за что она так с Кеем? Он ведь не заслужил! Любимый мой…

– Мне кажется, твои мысли где-то далеко, – вздохнул Кристар. – У тебя есть кто-то?

– Давай не будем об этом.

– Регина, я хочу знать.

– Нет. Нет никого.

Да, я лгала. Но как ему сказать? Нельзя. Нам с Кеем лучше скрывать свои чувства. Я все равно найду способ быть с ним, найду, или я буду не я. Но на это нужно время. Может, даже решусь поговорить с Крисом, объяснить, что все изменилось. Он поймет. Он ведь всегда меня понимал, поэтому мы и прожили так долго душа в душу. Но не сейчас, когда ему так тяжело. Пусть отдохнет, придет в себя. И я тоже отдохну, хоть немного, потому что внутри все переворачивалось, и то, что происходило, сводило с ума.

– Я рада, что ты жив, – сказала мужу.

– Ты не представляешь, как я счастлив это слышать.

И он улыбнулся настолько измученно, что стало нечем дышать. Это действительно был мой Крис, мой муж. Последние сомнения исчезли, и по щекам покатились слезы.

– Ты что? – Он тут же неловко попытался их вытереть. – Успокойся, не надо плакать. Не случилось ничего плохого.

Не случилось? Я заплакала еще горше.

– Я лучше пойду, – поднялась с дивана. – Увидимся позднее.

И сбежала. Заперлась в своей комнате с намерением не выходить до самого вечера, потому что никак не могла понять, что делать. Единственное, на что хватило сил, – отправить всем известия, что королевский бал переносится. Я не смогла бы вечером улыбаться тысячам гостей и делать вид, что все хорошо. А так можно отговориться гибелью девушек. Жаль, что их смерть стала только предлогом. Три жизни – за что? За то, что нарушили планы богини? Горечь накатывала волнами. Мне было так тошно, что я забилась в дальний угол своих покоев, отослала всех служанок и рыдала весь день. Только к вечеру заставила себя успокоиться, но к ужину не вышла. Не хотела есть, ничего не хотела. Ждала только одного – чтобы пришел Кей. Но понимала, что он должен соблюдать осторожность. Для Кристара он – бывший заговорщик, пусть и родной брат.

Не знала, какое чувство было сильнее – страх за Кея или желание, чтобы он пришел ко мне. За окнами стемнело. Пришла пора ложиться спать. Я позвала служанку, чтобы она помогла мне снять платье. Девушка появилась с цветком в руках.

– Что это? – спросила, глядя на яркий гибискус из королевской галереи в ее руках.

– Вам просили передать, – отвела она взгляд. – Садовник Жильбер. Он сказал, что вы поймете.

Я приняла цветок и прижала к сердцу. На языке цветов гибискус обозначал вечную любовь. Я тоже буду любить тебя вечно, Кей, даже не сомневайся. Служанка принялась вынимать шпильки из моей прически, а я старалась ни о чем не думать. Алый гибискус в вазе привлекал взгляд. Кей…

Хлопнула дверь. Я обернулась и увидела Кристара. На мгновение показалось, что он пьян, потому что его походка была нетвердой.

– Пошла вон! – скомандовал Крис служанке. – Никого не пускать.

Та тут же извинилась и выскочила за дверь, а мы остались наедине. Я попыталась было встать, но руки Криса опустились на плечи:

– Сиди.

В зеркале видела, как он вытаскивает шпильку за шпилькой. От него пахло вином. Значит, я не ошиблась. Шпильки со звоном падали на пол. Одна, еще одна. Прикосновения пальцев мужа вызывали дрожь по телу – дрожь страха.

– Я соскучился, – прошептал он мне на ухо, наклоняясь. – Ты даже не представляешь, как я соскучился, Регина.

– Крис, тебе стоит пойти к себе, – тихо ответила я.

– К себе? – Он рывком поставил меня на ноги, и волосы рассыпались по плечам. – Разве так жена должна отвечать мужу?

– Пусти, мне больно, – попыталась вырваться.

– Нет, Регина, не пущу.

Он притянул меня к себе, запустил пальцы в волосы, заставляя откинуть голову назад, и припал губами к шее. Я дернулась, но Крис держал крепко. Его губы горели огнем, а мне было только противно.

– Пусти!

– Хватит дергаться!

Крис дернул платье, обнажая грудь. Нет, не хочу! Изо всех сил наступила ему на ногу и отскочила. Он кинулся ко мне и с такой силой ударил по лицу, что я отлетела на несколько шагов и упала. Было так больно, что я не сразу поняла, откуда звон. Думала, в голове звенит от удара. На самом деле это распахнулась балконная дверь, и мелкие стеклышки усеяли пол.

– Кейден! – гаркнул Крис.

– Убирайся отсюда, – потребовал Кей. – Убирайся, или пожалеешь.

Он сжимал в руке обнаженную шпагу.

– Нет, не надо, – попыталась приподняться я.

– Вот, значит, из-за кого собственная жена пытается выставить меня из спальни, – расхохотался Кристар. – Ты все-таки добился своего, братец? Что ж, аплодирую стоя.

Раздались хлопки ладоней, а затем Крис призвал магию. Она заклубилась вокруг его тела, образуя плотный кокон. Только если от мужа обычно веяло теплом, то сейчас я ощущала мертвенный холод. Я бросилась между ними.

– Нет, хватит! – крикнула в лицо Крису. – Да, я люблю Кея. Люблю, слышишь? Ты умер! Умер! Я ничего тебе не должна.

– Даже так, – хмыкнул король. – Что ж, тогда я тоже ничего тебе не должен. Стража!

Комната наполнилась топотом ног. Я растерянно смотрела на гвардейцев в синей с золотом форме – и не понимала, что происходит. Кей привлек меня к себе, снял с плеч плащ и накинул, прикрывая разорванное платье.

– Мой брат снова пытался убить меня, – холодно сказал король. – Но на этот раз вступил в сговор с моей дражайшей супругой. Обоих в подземелье! Пока я не решу, что с ними делать. И в качестве особой милости, в одну камеру. Раз уж они так дороги друг другу.

Стражники не задавали вопросов, выполняя приказ короля.

– Следуйте за нами, ваше величество. Ваше высочество, шпагу.

Кей закусил губу, но шпагу отдал. Понял, что нас слишком мало против гвардейского отряда. Я взяла его за руку, потому что комната плыла перед глазами. Он все понял – обнял меня и повел за собой. Кажется, мелькали лица придворных, попадавшихся на пути. Я не помнила. Только осознавала, что мы куда-то идем. Были ступеньки вниз и скрип решетки, отгородившей нас от мира. А потом – промозглая сырая камера, где и одному-то было мало места. Не то что нам двоим. Откуда-то слышался смех. Видимо, оставшиеся заключенные радовались новым соседям. Лязгнули замки, отрезая нас от света. Остались лишь тонкие лучи, едва проникающие сквозь тюремную решетку.

– Регина, ты в порядке? – только сейчас Кей осторожно прижал меня к себе.

– Да, все хорошо.

Говорить было больно. Наверняка лицо опухнет. Все равно… Неужели Кристар появился только затем, чтобы убить нас? Потому что я понимала – никто нас из подземелья не выпустит.

– Не надо было вмешиваться, – сказала я, а сама понимала, что если бы Кей не вмешался, я бы умерла, но не допустила, чтобы Крис прикасался ко мне. Но теперь мы оба в тюрьме. Второй раз пощады не будет. Мы умрем. Но там, снаружи, остались Рион и Диана. И я верила в своего сына. Верила в то, что он справится и сумеет помочь нам.

– Думаешь, я смог бы стоять в стороне?

– Не смог.

Это был бы не Кейден, если бы он не защитил меня. Жаль, что я поняла это слишком поздно. Я бы хотела прожить с ним жизнь, а теперь останется только умереть рядом с ним, потому что казнь за измену одна. Я гладила его плечи, прикасаясь к тонкой ткани рубашки. Хотелось каждую минуту превратить в вечность. Сделать так, чтобы мы всегда были вместе. Всегда. Такое хрупкое слово.

– Люблю тебя.

Губы Кейдена мягко коснулись моего виска. Он ничего не требовал, только чтобы была рядом. И я была. Пусть и жалкие отпущенные нам мгновения.

– Что с нами будет? – спросила тихо, и так зная ответ.

– Я верю в лучшее, но даже сейчас мне не в чем обвинять судьбу.

Кей поправил свой плащ, по-прежнему укрывавший мои плечи. Его иллюзия спала – в подземельях не было магии. А я только радовалась этому. Что могу побыть с ним настоящим.

– Я беспокоюсь за Диану и Риона, – сказал Кей. – Они ведь не смирятся. Главное, чтобы не наделали глупостей.

– Они могут, – кивнула я. – Но я знаю, они справятся. Кей…

Прикоснулась к его лицу. Так привычно. К хорошему быстро привыкаешь – давно известная истина. Потянулась за поцелуем. Щеку пронзила боль – и пусть. Какая разница, что болит, если нам грозит смерть? Поэтому упивалась каждым мгновением, каждой минутой. Плевать на холод. И на странные шорохи в темноте тоже. Рядом со мной – мой принц, который меня защитит.

– Как же я тебя люблю, – повторила своему наваждению.

– И я тебя. Всегда любил и всегда буду.

Свернулась в кольце его рук и закрыла глаза. Так было правильно и спокойно. Гораздо спокойнее, чем в королевских палатах, среди придворных, которые ловят каждый твой вдох. Наверное, это и было то, к чему я шла, – надежное кольцо рук любимого человека, которому могу доверить все, даже свою жизнь.