Глава 29
Яд

Я не помнила, как добиралась до своей комнаты. Перед глазами все еще стояли нечеловеческие лица горных тварей – серая кожа, черные провалы глаз, рты с острыми, как иглы, зубами, впалые ноздри. Слышала их смрад – и сходила с ума от ужаса.

– Тише, девочка моя. – Папа́ гладил по голове, успокаивая. – Тише, это всего лишь иллюзия, сон.

Иллюзия? Нет, они были реальны. Во сне мы не чувствуем запахов, не ощущаем прикосновений слизи. Все было на самом деле. И только жесткая ткань жилета отца, пропахшая его любимым одеколоном, не давала сойти с ума. Пока папа́ рядом, мне нечего бояться. Он всегда меня спасет.

– Тише. Ну, чего ты испугалась, глупая? – продолжал уговаривать отец. – Я же здесь, рядом.

– Папа́, – шептала в полузабытьи.

– Все будет хорошо. Прости.

Я затихла. Постепенно возвращалось ощущение реальности – и память о том, что я на отборе. Здесь не может быть горных тварей, а отец действительно всегда рядом и следит, чтобы со мной ничего не случилось. Как глупо я, наверное, выгляжу.

– Чем закончилось испытание? – подняла голову.

– Ты его прошла, – с тревожной улыбкой ответил отец. – Так что отдыхай, если хочешь вечером видеть своего короля.

– А где Рион? – Сердце забилось быстрее.

– Я заставил его уйти. Не годится королю бродить по территории участниц. Потом поползут слухи, да и девушки уже заметили его к тебе симпатию. Мало было платьев? В следующий раз этим могут не ограничиться.

Я кивнула. Не хотела, чтобы Рион видел меня такой. Крепче прижалась к отцу и затихла. Страх постепенно отступал, но все еще дрожали руки, а голова кружилась от пережитого.

– Расскажи мне что-нибудь, – попросила отца. – Какую-нибудь историю.

– Хорошо, – ответил он. – Давным-давно у горной реки жила старая волшебница. Ей было столько лет, что люди привыкли называть ее богиней, но она была человеком, узнавшим секрет бессмертия. А может, постепенно все изменилось? Никто не знал. В этих лесах охотились двое юношей, но по пути они разминулись. Один погнался за ланью и заплутал в чащобе, второй же пытался его отыскать, пока не заблудился сам. Он шел и шел в поисках друга, пока не вышел к домику у реки. Юноша надеялся, что его жители помогут отыскать пропавшего.

– И он не знал, что там живет волшебница? – спросила я.

– Не знал. Он постучал в низенькую дверцу, и старуха открыла ему дверь. Она казалась древней, как мир, и предложила юноше испить водицы из горной реки. Они сидели на берегу и разговаривали обо всем на свете. И юноша забыл о пропавшем в дремучем лесу друге. Забыл о том, что здесь делает. Старушка раскрыла ему многие тайны магии. А затем сказала, что знает прошлое и будущее. Тогда юноша спросил ее, что его ждет, а она сорвала синий цветок, растущий у реки, и протянула ему.

– Видишь, сейчас этот цветок свеж и благоухает? Но пока ты принесешь его домой, он начнет чахнуть и засыхать, – сказала волшебница. – Сейчас ты молод и полон сил. Но наступит день, когда ты начнешь чувствовать себя таким же, как этот несчастный цветок, – покинутым, лишенным живительного тепла. Только помни, что необратима лишь смерть. Все остальное можно исправить, даже если на это уйдет вся жизнь.

Волшебница вернула цветок на место, и он снова стал расти, потянулся к солнцу. Юноша не поверил своим глазам, а его новая знакомая сказала:

– Все мы совершаем ошибки. Но ты – добрый человек, и я помогу тебе. Когда поймешь, что нет сил жить дальше, позови меня, и я приду.

– Ареан ильзе, – прошептала я.

– Да, ареан ильзе, – откликнулся папа́. – Живи по закону сердца. Вот что это значит. Вот только волшебница не сказала, что за это придется заплатить.

– И она пришла? – тихо спросила я.

– Конечно, пришла. Вот только разве помогла?

– Нет?

– Нет. Она сказала, что каждый сражается за счастье сам. И после темной ночи наступает утро, а после беды – счастье. А если сдаться, то станешь всего лишь засохшим цветком, лишенным корня.

Я закрыла глаза и замолчала. Действительно, мудрая волшебница. Увы, мне еще не по силам такая мудрость. Я чувствовала себя несчастной – и не знала, что с этим делать, как быть, на что надеяться. Если это испытание далось так тяжело, что будет со следующими?

– Ареан ильзе, – прошептала сама себе. – Ты потом видел ее? Богиню?

– Да, но лишь однажды.

– И я видела. После того, как была в храме и прикоснулась к длани.

– Что? – Мне показалось или отец вздрогнул?

– Ко мне подошла старушка и сказала, чтобы я была осторожной во дворце, потому что не всем по нраву, когда вершится правосудие богини. И добавила: ареан ильзе.

– Явилась, значит, – усмехнулся отец. – Боится показываться на глаза. Ничего, настанет день, и мы встретимся. И я выскажу все, что думаю о древних легендах и вечных богинях.

– Ты же сказал, она человек.

– Человек. Но помнит ли она об этом? Так как, ты пойдешь на прием? – резко сменил тему.

– Пойду. Не хочу, чтобы потом другие участницы считали меня слабой. А ты?

– Конечно, я буду с тобой.

– Папа́, а может, вы помиритесь с королевой Региной? Раз уж ты ее любишь.

– Диана! – Отец мигом помрачнел.

– Двадцать лет прошло. Ты изменился. Так почему считаешь, что не изменилась она? Богиня ведь сказала – всему свое время.

– Уже поздно. – Отец поднялся на ноги. – Отдыхай, увидимся на приеме, девочка моя.

И пошел прочь, а я осталась одна. Пришлось подниматься, умываться. По-прежнему чувствовала себя разбитой. Перед глазами стояли серые морды горных тварей. До приема оставалось совсем немного времени, и почему-то казалось, что он станет еще одним испытанием. Ведь все мы пережили сильнейший страх. Справимся ли с ним? Сможем ли после пережитого улыбаться как ни в чем не бывало? Надо доказать, что да. Попросила Мику принести любой тонизирующей настойки, приняла ванну – и почувствовала себя лучше. Вот теперь можно и на прием, хотя бы попытаться.

– Госпожа, вам передали записку, – появилась на пороге спальни с загадочным видом Мика. – От его величества!

От бумаги пахло цветочной водой. Я глубоко вдохнула запах – и улыбнулась. Что же писал Рион?

«Диана, – прочитала в смятении, – я знаю, ты плохо себя чувствуешь, но, пожалуйста, приходи на прием. Мне будет без тебя одиноко. А это всего лишь скромная попытка тебя порадовать».

Стихи? Мне? Я вглядывалась в аккуратно выписанные строки – и замирала от счастья.

Рион! Я прижала письмо к сердцу и улыбнулась. События испытания показались такими далекими, словно их и не было вовсе.

– Мика, я сегодня надену голубое с серебром платье, – сказала горничной.

– Прекрасный выбор, госпожа, – ответила она. – Голубой вам к лицу.

Да, к лицу. Сегодня вечером я хочу затмить всех. И показать, что никакие испытания меня не сломят. Прежде всего королеве Регине, чтобы не считала меня глупой дурочкой, которая падает в обморок от иллюзий. Мика поколдовала над прической – она действительно была в этом мастерицей. Волосы каскадом рассыпались по плечам. На первый взгляд казалось, что ничего их не сдерживает, но на самом деле десятки тонких шпилек, словно паутинка, создавали объем и невесомость, сверкали огоньками. Платье тоже было выше всяких похвал. Рион все-таки вспомнил о своем обещании и прислал модисток, и сейчас я разглядывала платье в зеркале с восхищением. Ткань цвета неба плотно облегала грудь, переходя в юбку, больше похожую на хвост, чем на привычные кринолины. А сверху по подолу будто переплетались тоненькие серебристые паутинки. На лифе же они складывались в причудливые узоры, напоминающие рисунок мороза на стекле. Браслет, который отец, к счастью, успел перезарядить после испытания в лесу иллюзий – на всякий случай. Мало ли что придет королеве в голову. Серебристые туфельки на низком каблучке. Я готова!

До начала приема оставалось не более четверти часа, и я поспешила следом за слугой в большой зал. На этот раз нас ожидали не танцы, а общение с высшими кругами Бальвиля. Тоже то еще испытание.

В зале яблоку было негде упасть. Искрились люстры, в бокалах пенилось шампанское, оркестр играл легкую ненавязчивую музыку. Я тут же отыскала взглядом отца – вокруг него, ожидаемо, образовалось пустое пространство. Принца Кейдена боялись. Или опасались навлечь на себя королевский гнев? Зато я подошла прямо к нему.

– Добрый вечер, ваше высочество, – присела в реверансе.

– Добрый, леди Алейнор, – улыбнулся папа́. – Рад вас видеть в добром здравии.

Он беспокоился, я это знала. Даже когда не говорил. Поэтому и показала ему, что волноваться не о чем, его дочь в полном порядке и не собирается больше дрожать подобно листу на ветру. Поздоровавшись с отцом, отыскала взглядом оставшихся конкуренток. Здесь были две – Аннета и Анжела. Ура! Аннета тоже здесь. Я сразу поспешила к подруге. Она была вся в розовом и напоминала облако сладкой ваты, которую продавали на городских праздниках. Зато заметила и другое. С Аннеты не сводил глаз ее избранник, начальник стражи. Кажется, у них все складывается.

– Диана, как ты? – встревоженно спросила подруга. – Я слышала, что тебе стало дурно. Хотела навестить, но запретили.

– Все в порядке, – уверила ее.

– Что ты увидела в комнате?

– Чудовище из детства. Давай не будем об этом, хорошо?

Аннета закивала. Музыка стала громче, торжественнее, и в зал вступили Рион и королева Регина. Я украдкой улыбнулась – Рион тоже выбрал сочетание серебра и голубого. Бывают же совпадения. А Регина… Регина превзошла саму себя. Никогда не думала, что королеве может быть настолько к лицу малиновый цвет. Он всегда казался мне кричащим, но на ней выглядел на удивление гармонично. Она казалась розой, распустившейся поутру в саду. Я взглянула на отца – он тоже наблюдал за королевой, и взгляд его трудно было назвать равнодушным. Но стоило Регине посмотреть в его сторону, он тут же отвернулся. Как малые дети, право слово!

– Добрый вечер, лорды, леди, – заговорил Рион. – Мы рады приветствовать вас во дворце и надеемся, что вы прекрасно проведете время. Этот прием мы даем в честь трех участниц, которые сегодня еще раз доказали, что могут успешно преодолеть любое испытание. Это леди Анжела Каймер, леди Диана Алейнор и леди Аннета Валейн.

Зазвучали аплодисменты и слова поздравлений. Мы втроем сбились в стайку, смущенные таким пристальным вниманием.

– Большая часть отбора позади, – продолжал Рион, – и одна из пяти прекрасных леди вскоре станет моей супругой. Поэтому кто знает, может, здесь и сейчас будущая королева Бальвиля?

Король проследовал к трону. Коварный! Потому что нас тут же окружили, едва не разбирая на кусочки, те, кто в будущем желал королевской милости. Вскоре я забыла все имена и лица, они смешались в голове, и приглашение проследовать в соседний зал на ужин восприняла как благо.

Стол ломился от яств. Оркестр старался и выводил все новые и новые мелодии. Рион, ожидаемо, занял место во главе стола. Справа от него села королева, слева – дядя. Меня посадили рядом с отцом, и я была безумно счастлива, потому что по другую руку от меня сидела Аннета, а бедная Анжела – напротив, рядом с королевой. Странно, что Регина не заняла место напротив сына. Решила дать понять, что скоро у Бальвиля будет другая королева? Но, уверена, ее влияние от этого не станет меньше.

Подали закуски. Я вдруг вспомнила, что едва ли что-то ела с самого утра – за завтраком волновалась об испытании, обед пропустила. Поэтому с удовольствием попробовала корзиночки с семгой и сливочным сыром, миниатюрные бутерброды с икрой, легкий салат. Слуги наполнили бокалы, но ни Рион, ни королева к ним не притронулись, поэтому и остальные не смели. Наконец король поднял свой бокал. Придворные тут же оживились.

– Лорды и леди, – заговорил он, – первый бокал я хочу выпить за прекрасных участниц отбора, которые успели покорить мое сердце. Эти леди…

Вдруг голос Риона будто ушел куда-то на второй план. Я смотрела на его бокал – и видела над ним странные зеленоватые искры. То же самое сияние окутывало бокалы королевы и отца.

– Ваше высочество, – шепнула отцу. – Я вижу что-то странное.

– Что, леди? – тут же насторожился он.

– Зеленоватое свечение над бокалами. Вашим, короля и королевы.

Папа́ кивнул и призвал какое-то заклинание. Рион как раз поднес бокал к губам. Отец резко дернулся, выбивая его из рук короля. Алые брызги попали на белое кружево скатерти, а папа́ крикнул королеве:

– Не пей!

Регина удивленно замерла. Затем вдруг побледнела и призвала магию.

– Вино отравлено, – холодно сказала она.

Поднялись крик и шум. Падали стулья, дамы истошно верещали, кавалеры пытались их угомонить. Аннета вцепилась в мой локоть.

– Как же так, Диана? – прошептала она. – Кто пытался отравить короля?

Бледный и сосредоточенный Рион поднялся из-за стола. В двери уже вбегала королевская стража.

– Ваше величество! – кинулись они к королю.

– Вы что делаете? – холодно спросил Рион. – Я спрашиваю, что вы вообще делаете в этом дворце, если к моему столу подают отравленное вино? Если бы не его высочество Кейден, я был бы мертв! Не только я, но и матушка.

Гвардейцы посерели. За ними уже спешил глава тайной службы. Господин Лейдес, если правильно помнила.

– Мы найдем того, кто это сделал, ваше величество, – хмуро сказал он.

– Да уж надеюсь! Я буду в своем кабинете. О результатах доложить немедленно. Матушка, дядя, пойдемте.

Отец посмотрел на меня – и направился следом за королем.

– Прошу простить, продолжайте без нас, – обернулся Рион у двери.

Снова заиграла музыка. Гости потянулись в зал приема, а я поспешила прочь. Как? Как такое может быть, что кто-то решил отравить короля и королеву прямо во дворце? Меня догнала Аннета.

– Это ужасно, – причитала она на ходу. – Ведь любая еда, любое питье могли быть отравлены. Уже не первое покушение на его величество!

– Не бойся, все обошлось, – успокаивала я подругу, хотя сама едва держалась на ногах от ужаса. Этот страх нельзя было сравнить с тем, что испытала утром. Тогда мне ничего не угрожало, а сейчас смерть пронеслась над головой. Если бы не странное сияние, я могла потерять их. Отца, Риона, даже королеву Регину, которую начала уважать и даже где-то симпатизировать. Что делать? Как мне оградить близких от неведомого преследователя? Почему нельзя ждать результатов расследования вместе с отцом и Рионом? Только потому, что королева не знает, кто мой приемный отец.

Мы с Аннетой распрощались у двери ее комнаты. Я пошла к себе, хотя больше всего на свете хотелось очутиться рядом с близкими. С Рионом. Кому так нужна его гибель? Кому понадобился престол Бальвиля? Что же мне делать?