Около четырех часов дня мы подъехали к пограничному пункту Суйфэньхэ с китайской стороны. На несколько сотен метров перед пунктом пропуска растянулась очередь из автомобилей и автобусов.

– Здесь всегда такая очередь? – спросил я Ксению. – Мы так и за сутки не проедем.

– Да нет, обычно здесь небольшая очередь, да и движется быстро, – неуверенно ответила Ксения.

Сейчас похоже было, что очередь практически не продвигается. Об этом свидетельствовало множество людей, вышедших из автобусов и автомобилей и расположившихся на обочине. Я заглушил мотор.

– Надо выйти и пройти поближе к пункту пропуска, узнать, в чем там дело, – сказал я Ксении. – Никита, ты с нами?

Никита не смотрел в мою сторону. С того момента, как мне пришлось приводить его в чувства, он практически не разговаривал с нами. Молча ехал на заднем сиденье, смотрел в окно или дремал.

– Я останусь, – ответил Никита.

Я вопросительно посмотрел на него.

– Да все со мной в порядке, не переживай, – ответил он на мой взгляд. – Не знаю, что на меня тогда накатило, наверное, нервы сдали. Я был не прав, Илья. Честно говоря, – Никита замялся, – я долго думал над тем, что произошло с нами… И я понимаю, что это я виноват…

– Никита, с тобой точно все в порядке? – с удивлением спросил я. – Ты-то в чем виноват?

– Я не смог удержать тебя тогда, на краю стены… Если бы я тебя удержал – ничего бы не было…

– Забудь об этих глупостях – было бы, не было бы… Твоей вины тут нет – и точка! К тому же, – я посмотрел в сторону Ксении, которая уже вышла из машины и ждала меня, – я бы тогда много потерял, не узнав о существовании такой прекрасной девушки.

Я подмигнул улыбнувшемуся Никите, и мы с Ксенией пошли в сторону пограничного пункта. По дороге она попутно расспрашивала людей. Ей отвечали, что не знают, в чем дело, но машины не пропускают уже несколько часов. Часть людей так же, как и мы, бросив свои автомобили, тоже двигались в сторону пограничников. В толпе все чаще слышался русский язык, среди желающих пересечь границу было много россиян. Возле входа на пограничный контроль было много людей, они возбужденно переговаривались, некоторые что-то кричали в сторону трех пограничников с автоматами, сдерживающих толпу. А офицер-пограничник пытался спокойно объяснить ситуацию. Как мы поняли, они получили распоряжение не выпускать с территории Китая граждан КНР, при этом граждане России абсолютно беспрепятственно могут перейти границу и вернуться к себе домой.

– Получается, что мы с Никитой можем пройти. А как же ты? – разволновался я.

Ксения взяла меня под руку и повела обратно в сторону машины.

– У меня есть российский паспорт, хоть это и противозаконно в Китае, – доверительно сообщила она мне. – Моя мама была очень практичная и предусмотрительная женщина. Ей удалось сохранить мне российское гражданство. Жаль только, машину придется оставить здесь на стоянке, она оформлена на меня, как на гражданку Китая.

– Послушай. – Я остановился. – Возможно, сразу же после перехода границы мы с Никитой окажемся полностью под контролем наших военных или спецслужб и будем несвободны в своих передвижениях и связях. А ты сама отправишься во Владивосток. Но как только у меня появится возможность, я бы очень хотел найти тебя и продолжить наше знакомство. – Я немного замялся. – Если ты, конечно же, не против.

Ксения улыбнулась, провела рукой по моим волосам и легко поцеловала меня в губы.

– Конечно же, я не против! Я буду очень рада однажды услышать твой голос, а еще больше буду рада увидеть тебя самого.

– Так как я смогу тебя найти?

Ксения достала свою рабочую визитную карточку. Там был указан ее мобильный номер в Китае, а на обратной стороне она написала телефон бабушки во Владивостоке.

– И еще, Ксения, – осторожно начал я. – Надеюсь, ты понимаешь, что о нашей с Никитой истории лучше никому не рассказывать…

Она прервала меня:

– Да это я уже поняла! – Она засмеялась. – Бедный Ли Сянь! Думаю, что с мечтой о фильме про приключения двух российских военных ему придется расстаться. Как это переживет его творческая натура?

Мы вернулись к автомобилю, где нас уже нетерпеливо поджидал Никита. Я объяснил ситуацию, Ксения села за руль, аккуратно вырулила из очереди и поехала к ближайшей платной стоянке. Там она оставила автомобиль, мы забрали вещи и отправились пешком к пункту пропуска. На пропускном пункте уже образовалась очередь из россиян, торопящихся покинуть территорию Китая.

Во время проверки документов к нам с Никитой возникли вопросы из-за отсутствия заграничных паспортов. Внутренних паспортов было недостаточно. Но тут вмешалась Ксения. Жалостливым умоляющим тоном она начала что-то говорить, отчаянно жестикулировать и мило улыбаться, так что суровый китайский пограничник отдал нам наши паспорта и разрешил пройти. Ксения сказала, что она уверяла пограничника, что у нас все документы были, но в этой толчее кто-то их вытащил из кармана. Но ведь мы же не пытаемся вой-и, мы хотим вернуться домой. И господин пограничник с пониманием отнесется к этому случаю.

А потом был наш пограничный пункт с одноименным названием Пограничный. Ксения первая прошла паспортный контроль и дожидалась нас с Никитой на выходе. Но пограничник, проверяющий мои документы, сказал:

– Я вынужден вас задержать, господин Поздняков, до прояснения некоторых обстоятельств.

То же самое было сказано и Никите. Я с грустью в глазах посмотрел в сторону Ксении. Она все поняла, послала мне воздушный поцелуй и пошла на выход, постоянно оглядываясь.

Нас с Никитой под конвоем привели к капитану погранвойск в зеленой фуражке. Он уже куда-то звонил и докладывал о задержании граждан России, Позднякове и Вершинине. Потом повернулся к нам:

– За вами скоро приедут, – потом покачал головой и спросил: – Что ж вы натворить успели, что на вас ориентировка из самой Москвы пришла?

– А у вас есть полномочия на снятие с нас показаний? – поинтересовался я. – Если нет, то и не задавайте вопросов, ответа все равно не будет.

– Ах ты шустрый какой! – рассердился капитан. – А если я тебе личный досмотр устрою?

– Можете делать все, что вам предписано, – пожал я плечами.

Но личного досмотра нам не устроили. И вообще обращались с нами настороженно, но с долей уважения. Видимо, не совсем понятно было, что мы за птицы.

Буквально через полчаса за нами приехал майор пограничных войск:

– Наконец-то прибыли! Где вас носило так долго?! У меня чуть трубка не расплавилась от звонков из Москвы!

Он бегло просмотрел наши документы, спросил, как с нами обращались. Я ответил, что прекрасно, как с родными детьми, чем заслужил одобрительный взгляд капитана.

Майор усадил нас с Никитой в уазик, сам уселся рядом с водителем. Он ничего не говорил и ни о чем не расспрашивал.

– Как-то странно они себя с нами ведут, – тихо сказал мне Никита.

– Просто им не положено знать больше, чем нужно. Я думаю, что никто из них даже не подозревает о том, кто мы такие и что случилось, – прошептал я ему. И тут же громко сказал: – Товарищ майор, разрешите обратиться!

– Разрешаю, – не поворачиваясь, ответил майор.

– Хотелось бы знать, куда мы едем? – поинтересовался я. – А еще нам очень хочется есть. Мы сегодня только завтракали.

– У меня предписание – посадить вас на ближайший борт до Москвы. Там вас встретят. А что касается еды, – тут его голос смягчился, он полез в бардачок, достал пакет и передал нам, – держите, там бутерброды – жена успела всучить, а у меня времени не было на перекус.

Мне стало так неудобно.

– А как же вы?

Он засмеялся:

– Да я привык. У нас бывают авралы – сутки некогда поесть. Ешьте-ешьте, вы же молодые! Вам нужнее!

Поздно вечером этого же дня с военного аэродрома под Владивостоком вылетел транспортный самолет Ил-86 по направлению к Москве. На его борту находились и мы с Никитой, наше необычное путешествие подходило к концу.