Особенно памятную для меня операцию мы провели в районе Кайсарского уезда, напротив стыка Керкинского и Тахта-Базарского пограничных отрядов. Школа, больница, дома в центре Кайсара были разбиты и сожжены бандитами, но именно здесь пересекались торговые пути и шла активная торговля оружием. На территории района свирепствовало многочисленное и хорошо вооруженное бандформирование Мулл о Кадыра. Бандиты укрывались в окрестных горах и постоянно меняли место ночевки, что создавало трудности в их обнаружении.

Советское командование поставило задачу в кратчайшие сроки ликвидировать противника, а также крупнокалиберное орудие, которое душманы использовали на подступах к Кайсару для уничтожения наших вертолетов.

Вместе с майором В. Семеновым мы разработали два плана под кодовыми названиями «Сигнал» и «Выстрел». Они были детально изучены нашим непосредственным начальством, после чего направлены в Москву для их окончательного утверждения на уровне руководства КГБ СССР.

План «Сигнал» строился на любви бандитских главарей к оружию типа АК или АКМ, особенно украшенному. В Москве специально для его реализации изготовили инкрустированный АКМ с вмонтированным в приклад «маячком». На одном из вертолетов был установлен прибор для отслеживания сигнала.

Затем мы инсценировали утерю автомата в ходе боя. Подобрал его наш тщательно проинструктированный помощник из местных. Он передал оружие своему родственнику в банду Мулл о Кадыра. Позже автомат был подарен самому главарю.

После анализа поступивших благодаря «маячку» сигналов и определения места дислокации ядра бандформирования по району сосредоточения душманов был нанесен массированный ракетно-бомбовый удар восемью боевыми вертолетами. Удалось уничтожить основную часть банды. В дальнейшем силами ММГ двух пограничных отрядов район полностью был очищен.

Целью операции «Выстрел» стало обнаружение позиции крупнокалиберного пулемета, тщательно укрываемого душманами на подступах к Кайсару. Этот пулемет доставлял немало проблем мотоманевренной группе, которая там базировалась.

Ее боевые действия обеспечивали, как правило, два и более вертолетов, и посадочная площадка была оборудована рядом с центральной площадью поселка. При подлете к базе ММГ вертолеты неоднократно подвергались обстрелам.

Подготовка к операции заключалась в тщательном изучении обстановки в районе посадочной площадки, круга местных жителей, оказывающихся поблизости к моменту прибытия на базу вертолетов, и их действий. Я заметил, что некоторые афганцы подбирают с земли все, что остается там после стоянки вертолетов. То, что в Афганистане действовала определенная «такса» за любой связанный с боевыми действиями предмет, уже давно не являлось секретом.

Поэтому было принято решение подбросить на стоянку взрывное устройство в виде патрона к пулемету ДШК. Один из местных неплохо заработал на жизнь, обнаружив наш «патрон» на вертолетной площадке и продав «нужному» человеку. В конечном счете наше изделие попало к хозяину крупнокалиберного пулемета. Во время очередной попытки обстрела советских вертолетов на подходе к Кайсару на земле прогремел страшный взрыв. Летчики видели, как он разнес вдребезги и ДШК вместе с расчетом, и все остальное в радиусе нескольких метров.

Мой вклад в разработку и проведение этих операций командование оценило высоко: приказом КГБ СССР от 2 марта 1983 года я был награжден нагрудным знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».

Всего за время пребывания в Афганистане мне довелось участвовать в разработке четырех крупных операций по уничтожению бандформирований на территории Гератской и Фариабской провинций, а потом непосредственно в боевых порядках выполнять задачу по реализации утвержденных руководством замыслов и решений. Десять раз в составе экипажей вертолетов я проводил разведку боем в глубоком тылу противника. Наши группы не раз подвергались огневому воздействию с земли. Ощущения — не из приятных!

В начале 1983 года довелось командовать мотоманевренной группой при проведении боевой операции на сопредельной территории на участке от Кушки до стыка границ трех государств — СССР, Ирана и Афганистана. Операция длилась неделю и прошла без боевых потерь. Результаты командование округа оценило положительно.

Надо сказать, что в Афганистане мне и моим сослуживцам пришлось пройти подлинную школу выживания. Действовать приходилось в сложнейших условиях: жара, холод, всепроникающие пыль и грязь, порой отсутствие пищи и воды, еженощные обстрелы… Кроме того, местные чиновники нередко за взятки или в силу родственных связей вступали в сговор с главарями бандформирований, что значительно осложняло нашу работу. Да и отдельные бандгруппы были настолько хорошо вооружены и подготовлены, что представляли собой очень серьезного противника.

Остался в памяти случай, когда в городе Мазари-Шарифе Балхской провинции была похищена группа советских геологоразведчиков. Мне позвонил начальник управления Главного управления пограничных войск генерал-лейтенант В. Шишлов.

— Казанник, Вы поплатитесь головой, если специалистов уведут в Иран через зону вашей ответственности безнаказанно. Вы поняли?

Что уж тут непонятного!

Пришлось обращаться за помощью к местным «авторитетам». Полагаться на их честность было, конечно, самонадеянно, но больше ничего не оставалось. Они же, в свою очередь, пообещали информировать об обстановке. И слово свое сдержали. Надо сказать, что именно полученные нами разведданные позволили командованию округа сосредоточить больше внимания на поиске советских специалистов в других районах.

Позже выяснилось, что до зоны ответственности нашего отряда геологов не довели. Их освободили на территории Саманганской провинции.

Мы как могли старались наладить взаимоотношения с афганцами, но далеко не всегда они отвечали нам тем же. Не скрою, случались откровенно неприятные моменты. Расскажу об одном из них.

Есть на территории Баргизской провинции районный центр Бала-Мургаб. Однажды бандиты подожгли местный завод по переработке хлопка, но часть сырья удалось спасти. Руководство Афганистана приняло решение перевезти оставшийся хлопок в Герат и обратилось за помощью к советской стороне. Задача по сопровождению колонны была возложена на резервную ММГ Тахта-Базарского пограничного отряда.

В это время на афганский контрольно-пропускной пункт «Тургунди» (напротив КПП «Кушка») из глубокого тыла Гератской провинции прибыл начальник безопасности уезда и попросил у советской стороны срочной медицинской помощи. Нам сообщил об этом начальник КПП «Тургунди». Получив разрешение из округа, мы приняли афганца в больнице Кушки. Медосмотр показал серьезное нервное истощение. Наши врачи оказали афганцу необходимую помощь и обеспечили его запасом медикаментов.

Мы пригласили нашего нежданного больного на обед. За столом он похвастался, что по долгу службы хорошо знает обстановку в провинции и имеет обширную агентурную сеть. С нашей стороны особого интереса к подробностям его работы никто не проявил. По окончании трапезы афганец получил пожелания скорейшего выздоровления и был сопровожден до границы.

Однако он посчитал своим долгом нанести визит находившемуся в то время в Герате представителю Народно-Демократической партии Афганистана и пожаловаться на подробные расспросы советских представителей с целью выведать оперативные данные. Тот, естественно, доложил об инциденте в Кабул.

В результате по линии МИД пришла нота о якобы имевшем место советском вмешательстве во внутренние дела Афганистана. В округ прибыл генерал-лейтенант В. Шишлов. С автором этих строк провели долгую неприятную беседу по этому поводу. Так отблагодарил нас афганский офицер за оказанную ему медицинскую помощь.

Впрочем, задачу по перевозке хлопка в Герат пограничники выполнили успешно. А это — главное.

Мы никогда не забывали и не забываем тех, кто отдал свою жизнь при исполнении воинского долга. Война отзывается в нас и, надеюсь, в новых поколениях пограничников памятью и скорбью. Но вместе с тем и гордостью за величие духа наших современников.