Эсси сидела молча, пока Бранвен искусно заплетала ее золотистые волосы. Она аккуратно вплетала накладные льняные локоны, утолщая косы, чтобы никто не мог понять обмана. Даже без короны голова сверкала.

Вечером будет Прощальный праздник, к которому так усердно готовился весь замок Ригани, а завтра они отправляются в Керныв.

Одна жизнь закончилась, а другая начинается. Тело Бранвен дрожало от ожидания. Так же и тело ее кузины, хотя и по другой причине. Эсси беспрестанно постукивала ногой, коротко вздыхала и не встречалась с кузиной глазами. За этой тишиной чувствовалась злость принцессы.

Бранвен делала вид, что ничего не замечает. Эта ночь станет знаменательной по причине, о которой Эсси никогда не сможет узнать. Прежде чем они начнут новую жизнь, в это время между окончанием и началом, перед Бранвен стояла задача. Стояла Темная Луна, луна магии и смерти. Невидимая, пустая в ночном небе, – самое сильное время для заклинаний, как сказала королева Эсильта.

Палец ее дяди-изменника был завернут в плотный бархат и спрятан под лифом Бранвен. В лазарете тетя приготовила банку с жуками, чтобы отделить плоть от кости: эффективное, но отвратительное средство борьбы с запахом распада. Десять дней и ночей Бранвен всегда носила кость на себе, чтобы ее никто не обнаружил. Странные сны преследовали ее с тех пор, как она раскопала могилу, но, по крайней мере, лиса и черный дрозд перестали постоянно появляться.

Бранвен не знала, должна ли она быть благодарной или разочарованной.

Она жила в ожидании цены, которую Древние могли назначить за Кубок Любви. Тем не менее, все было предрешено. Она еще не прошла свои испытания. Девушка надеялась, что ее мать, как и королева, будет гордиться женщиной, которой она становилась. Тем не менее, с той ночи на холме Бранвен не чувствовала присутствия леди Аланы. Станет ли это жертвой, необходимой для заклинания, – никогда не чувствовать духа своей матери?

При этой мысли она слишком сильно потянула за волосы Эсси.

– Ой, – буркнула принцесса. Это было первое слово, которое она произнесла за сегодняшний вечер.

– Извини, – сказала Бранвен и продолжила заплетать косы. Кузина едва взглянула в ее сторону, что было небольшой милостью, потому что каждый взгляд принцессы после детского праздника был острее, чем копье.

Бранвен проворно надела золотую сеточку на голову Эсси, чтобы замаскировать места, где отсутствовали волосы. Тяжесть сжимала грудь Бранвен. Лорд Диармайд вернулся со своих маяков, но, к счастью, северный лорд держался на расстоянии от принцессы. Она вздохнула. В то время как Бранвен не виделась с принцессой, свежие струпья, усеивающие голову Эсси, свидетельствовали о том, что она не виделась с лордом.

Когда ее кузина разделит Кубок Любви с королем Марком, – Бранвен была в этом уверена, – Эсси познает истинное счастье, и все эти размолвки между ними опустятся на дно Иверикского моря. И у принцессы не будет больше причин вредить себе. Она просто должна продержаться.

Эсси начала напевать. Это была песня Этайн. Грустная баллада, рассказывающая о кончине героини Ивериу и ее проклятой любви:

В сладком сопрано принцессы мелодия стала такой завораживающей, что поставила бы на колени кернывакского пирата.

Бранвен остановилась. «Эти пираты Кернывака теперь были их союзниками, – или вскоре будут», – напомнила она себе. Она сделала все, что в ее силах, чтобы понять, что они превратились из врагов в друзей, и все же было трудно пошатнуть жизненные предрассудки.

пела ее кузина своим нежным сопрано, —

«Как встретят иверикских дворянок в Монвику?» – задумалась Бранвен. Король Марк мог приказать своему двору не рассматривать их как врагов, но будут ли у них там друзья кроме Тристана?

Принцесса прервала припев и обратила к кузине свои ярко-зеленые глаза. Они сияли.

– Ты выглядишь более расстроенной, чем я, – сказала она. Ее голос был тихим и удивил Бранвен нежностью.

Эсси вытянула шею, чтобы встретить ее взгляд. Бранвен успокоилась, как добыча в руках охотника, боясь снова спровоцировать гнев принцессы.

– Я не знаю, что ты имеешь в виду, кузина.

Было ли это тем, что казалось Бранвен? Засосало под ложечкой. Конечно, ее заботил Кубок Любви. Она надеялась, что Тристан не подумал, что у нее появились другие мысли о присоединении к принцессе в Керныве. Бранвен не посмела оставаться с ним наедине после того момента в саду. На следующий день, однако, она обнаружила под дверью своей спальни письмо. На нем были написаны слова: «Odai eti ama». Оно не было подписано, но подпись и не требовалась. Должна ли она отвечать взаимностью?

– Вот что я имею в виду… этот отстраненный взгляд. Как будто ты за Завесой в Другом мире, – сказала Эсси со страхом и досадой в голосе. – Я думаю, может быть, ты никогда не вернешься к нам, Бранни. Ко мне.

Бранвен глубоко вздохнула. Принцесса понятия не имела, насколько она близка к истине.

– Я здесь, кузина. Так много нужно всего сделать до завтрашнего утра. – Она прижала свой подбородок к затылку Эсси, и Эсси не отвела голову.

– Бранни… Бранни, я… я не хочу, чтобы ты ехала со мной в Керныв. – Шок пронзил нервы Бранвен, словно ледяной душ, и она попыталась отстраниться, но принцесса крепко держала ее. – Я не хочу, чтобы ты оставляла Ивериу… чтобы жила в Керныве… только для меня. – Слезы кузины текли по их соединенным рукам, теплые и липкие. – Я не хочу, чтобы ты меняла свою жизнь из-за того, что я уезжаю.

Чувство вины оплело Бранвен, как ядовитый плющ.

– О, Эсси, – сказала она, отирая слезы большим пальцем. В своем сердце она знала, что едет в Керныв не только по служебным обязанностям. Разве она могла не последовать за Тристаном через волны?

– Я знаю, что эти несколько недель была более злой, чем тот козел из Другого мира, – сказала Эсси, подавляя всхлипы. – Я думала, будет легче оставить тебя, если ты меня возненавидишь. Но это не так.

Бранвен присела на корточки, чтобы встретиться глазами с Эсси, и слезы угрожали потечь рекой. Принцесса не отталкивала ее, а пыталась освободить.

– Эсси, – сказала она мягко. – Я поеду с тобой, потому что хочу поехать с тобой. Ты так же дорога мне, как может быть дорога любимая сестра.

Слезы продолжали течь по щекам принцессы.

– Как мне жаль, что я не уделяла больше внимания, когда ты пыталась научить меня работать с травами, что мы не провели эти последние недели вместе.

– В Керныве будет много времени.

Эсси потянула за одну из золотых нитей в волосах.

– А как насчет Кина? Я не хочу, чтобы ты причинила ему боль. Даже если я ненавижу телохранителя, он был больше похож на брата, да и ты нарушишь свои обещания.

– Я никогда не давала сэру Кину никаких обещаний, Эсси. – И совсем не из-за принцессы она причинила ему боль.

– Но ты дала ему свой знак на турнире, – настаивала кузина. – И ты не видела, как он беспокоился за тебя, пока ты болела. Его сердце было разбито. Он все еще… это очевидно. Я не хочу увозить тебя от мужчины, который тебя любит. – Еще одна волна слез приготовилась к штурму. – Мне очень жаль.

Бранвен взяла пальцы Эсси в свои.

– Кузина, это мой выбор. Я выбираю тебя. Я не позволю мужчине встать между нами.

От этих слов у Эсси вырвался задыхающийся смех, и она уткнулась в плечо Бранвен. Ее тело содрогалось. Палец изменника переместился на грудь Бранвен, лежа в ожидании, пока она успокаивала свою кузину. Эта кость обеспечит мир между ними.

Через несколько минут принцесса успокоилась.

– Так, – сказала Бранвен, поднимая лицо Эсси к себе. – Ты только погляди на свои щеки. Вся красота смазалась. Давай-ка я все исправлю до начала пира.

Эсси отерла лицо руками.

– Хорошо, Бранни. Ты всегда так хорошо заботишься обо мне. – Она икнула. – Прости, если я не достаточно благодарю тебя.

Улыбка тронула уголки губ Бранвен, когда она схватила кусочек шелка с буфета и начала втирать красный пигмент ягодного оттенка в щечки Эсси. У ее кузины было хорошее, доброе сердце, и Бранвен была права, защищая его. Она боялась, но не навредила. Эсси накрутила складки своего платья на руки, когда Бранвен снова втирала румяна.

Когда она закончила, принцесса сказала:

– Теперь позволь мне помочь тебе.

Бранвен колебалась. Она не думала, что ее кузина знает, как правильно применять пчелиный воск или измельченные ягоды. Эсси почувствовала ее беспокойство и опустила бровь.

– Бранни, я много лет наблюдаю за тобой. Кое-что я узнала.

– Для тебя – что угодно, – согласилась Бранвен, когда они поменялись местами.

Она устроилась на деревянном стуле, а Эсси вооружилась горшочком с пшеничной пудрой и слегка поработала с ее лицом.

– Ну вот, – объявила она, – теперь ты похожа на лилию.

– Хорошо хоть не на предсказательницу смерти, – ответила Бранвен. Дрожь пробежала по ее спине, и она тут же пожалела, что упомянула об этом. Произнося это, она приблизилась к Темной Луне.

Эсси протерла лицо Бранвен розовой водой, чтобы снять лишнюю пудру. Запах был восхитительным. Вдыхая, принцесса напевала строки, в которых Этайн влюбляется в брата своего мужа. Затем она выбрала голубую тенктуру и стала наносить ее на веки Бранвен.

– Не так много, – прервала ее Бранвен, – или я буду похожа на придворного шута.

Она представила, как ее в таком ярком виде увидит на празднике Тристан, и с трудом сглотнула.

– Тише, – подыграла ей Эсси. – Сэр Кин не сможет устоять.

Бранвен напряглась, когда принцесса завладела кисточкой и окунула ее в сиреневую баночку с пчелиным воском, чтобы подвести Бранвен глаза. Прикосновение было прохладным и нежным.

– Мы уезжаем утром, кузина. Я думаю, было бы лучше, если бы он устоял.

Эсси положила руку на ее бедро.

– У тебя еще целый вечер.

Тысячи мурашек пробежали по коже Бранвен, но она ничего не сказала. Эсси всегда жила настоящим. Принцесса тронула ей губы краской цвета макового цветка и весело хлопнула в ладоши, довольная своей работой.

– Ты такая красивая, Бранни! – воскликнула она.

На миг Эсси показалась такой же молодой и беззаботной, как в детстве. Как в тот день, когда она разрушила песочный замок Бранвен.

Сердце девушки подпрыгнуло.

– Посмотри! – сказала Эсси, поворачивая кузину к зеркалу.

Сомнение Бранвен исчезло, когда она глянула в зеркало. Контрастные светлые и темно-синие оттенки подчеркивали глаза, а бледная кожа с несколькими родинками светилась под румянами. Ее губы были изогнуты, как крылышки бабочки, под соблазнительным кармином. Да, Бранвен выглядела очень привлекательно. Хотя она и считала, что слишком накрашена, ей хотелось, чтобы Тристан увидел ее такой, даже если они не смогут пообщаться.

– Погляди, – сказала принцесса, и Бранвен улыбнулась. – И теперь скажи, что не хочешь танцевать с Кином так, будто это последняя ночь в мире!

Она не ответила. Если бы это была последняя ночь в мире, Кин не стал бы ее партнером. Торжественное выражение на лице ее кузины начало увядать.

– Бранни, – сказала она. – Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала для меня. – Настойчивость в тоне голоса Эсси напугала Бранвен. – Диармайд не говорит со мной.

Тщательно подбирая слова, Бранвен сказала:

– Мужчины – не мастера прощания. Кажется, он пытается избавить тебя от горечи милого расставанья.

– Ты права, именно горечи. В этом нет ничего милого. – Голос принцессы сорвался. – Помнишь, как мастер Бекк сказал, что если снять кору с орешника, останется ощущение жимолости?

Бранвен кивнула.

– Диармайд тоже под моей кожей, и мне нужно знать, не единственная ли он любовь в моей жизни. Нужно знать, что у меня есть что-то действительно мое. Прежде чем я отдамся мужу, которого никогда не видела.

Жалость переполнила Бранвен. Если бы она могла рассказать кузине о Кубке Любви. Она была готова рискнуть возмездием Древних, потому что Эсси уже давно почувствовала свое влияние на сердце Бранвен.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала? – спросила она.

Эсси открыла шкатулку с драгоценностями рядом с зеркалом.

– Передай это Диармайду. – Взяв небольшой свиток, она вложила его в руку Бранвен.

Бранвен вздохнула.

– Это опасно. Не только для тебя – для меня.

– Я не приказываю тебе это делать. Не так, как в прошлый раз. – Нижняя губа Эсси дрогнула. – Я прошу твоей помощи. Сделай это для меня, и я поеду в Керныв без протеста, – умоляла кузина. – Я умру счастливой.

Бранвен обняла ее за плечи.

– Ты не умрешь.

– Почему бы и нет, – сказала кузина, пытаясь отвлечься от ее слов. Они были заменены чем-то холодным, мертвым. Бранвен смутилась. Они были близки – так близки – к тому, чтобы заложить основы для прочного мира.

Гомон гостей, прибывающих в ворота замка, превратился в шум прибоя. Море говорило с ней; Бранвен попыталась прислушаться.

Она откинулась назад, вращая свиток кончиками пальцев.

– Я передам твое сообщение, Эсси, – сказала Бранвен. – Надеюсь, Диармайд даст тебе тот ответ, который ты ждешь.

Принцесса порывисто обняла ее.

– Я люблю тебя, Бранни, – прошептала она. – И никогда этого не забуду.

– Мы должны отправляться на пир.

Эсси вскочила на ноги, с надеждой в глазах, и протянула руку.

Бранвен спрятала свиток в складках платья. Она заставила себя улыбнуться, когда провожала принцессу с лестницы. То, что содержалось в письме, было равнозначно измене, в этом Бранвен не сомневалась, – и не только против Ивериу, но и против Керныва. Слова могли принести войну быстрее, чем сталь. Словно взволнованный такой перспективой, костляной палец изменника царапнул нижнюю часть лифа Бранвен.

Она зашла слишком далеко, чтобы позволить дяде Морхольту победить.