1 сентября, 20.00. Усадьба Лопухинка, Ломоносовский район, Ленинградская область
Официальная резиденция князя Константина Константиновича Романова в наши дни располагалась в усадьбе Лопухинка. С виду это было давно заброшенное имение, требующее реконструкции. Но это была лишь иллюзия, поддерживаемая для смертных. На самом деле усадьба давно была восстановлена и блистала во всей своей прежней красе.
Выбор места был не случаен. Усадьба еще в девятнадцатом веке долго меняла хозяев. И в 1839 году великий князь Михаил Павлович Романов, младший сын Павла Первого, выбрал это имение под водолечебницу. Императорская семья долго использовала этот курорт. До прихода новой власти. И только после дом пришел в запустение. Для смертных. Для Избранных здесь все осталось прежним.
С виду усадьба выглядела скромно. Двухэтажный особняк, выкрашенный в желтый цвет. Большие окна, ни колонн, ни портика. Просто дом. Зато внутри все было богато, если не сказать роскошно.
В этот вечер здесь собралось не так много народу, но все были в вечерних платьях и смокингах, как того требовали этикет и личное пожелание великого князя. Играл живой оркестр, официанты разносили шампанское.
Ева, облаченная в платье цвета слоновой кости, почти полностью закрытое, с длинной неширокой юбкой до пола, со скромным треугольным вырезом, опиралась рукой в длинной белой перчатке на галантно подставленную руку своего напарника, одетого в классический черный смокинг и кипенно-белую шелковую сорочку. Девушка сделала высокую прическу, украсив ее двумя одинаковыми гребнями из серебра, на каждом из которых блистали золотистые топазы.
Они с Даном стояли недалеко от камина в центральной зале и, чуть пригубив шампанское, рассматривали присутствующих, ожидая появления князя.
– Ну, что ж, – улыбаясь, заметила маг-артефактор. – Я приятно поражена. Причем сразу по нескольким причинам.
Дан чуть поднял брови, выражая свое любопытство.
– Во-первых, – начала перечислять Ева, – князь не скупится. Здесь просто восхитительное шампанское.
Ее напарник иронично улыбнулся, но все-таки согласно кивнул, пригубив напиток еще раз.
– Во-вторых, – уже серьезно продолжила девушка, – я готова лишний раз отдать дань уважения умению князя организовывать свои дела. Особенно если ему что-то нужно. Здесь, в зале, сейчас только те, кто был связан с Ником. Его коллеги, друзья и родственники, все те…
– Кто может быть записан в подозреваемые? – закончил ее мысль Дан.
– Именно так, – кивнула Ева. – Кто-то коллекционирует произведения искусства, кто-то рукописи, дома или автомобили. Его светлость коллекционирует людей. Или Избранных. Он подбирает тех, кто может быть ему нужен или удобен. И далее играет ими, как ему вздумается. Всегда полагаясь на свои интересы.
– Не самое лестное мнение. – Дознаватель чуть нахмурился. – Вы тоже в свое время оказались в его коллекции?
Маг-артефактор кивнула.
– Конечно. – Ее тон стал чуть суховатым, но ровным. – Я была любопытна ему. Названая дочь Магнуса Скифа, любимая племянница затворника Кира, кузина Главы Стражи. Да еще и артефактор. Он считал меня находкой для своей коллекции. И легкой добычей.
Вот тут она насмешливо усмехнулась. Дознавателю не составило труда понять, как ошибся князь в своем суждении. Заставить одну из безбашенных Куракиных делать что-то против ее воли или использовать ее в своих интересах? Такое представить было трудно.
– И вот третья причина моего приятного изумления. – К девушке вернулось ее благодушное настроение. – Это предоставленная мне кузеном чудесная возможность немного отыграться за те не самые приятные годы.
– Вы перестали злиться на кузена за его указ? – Дан чуть лукаво улыбнулся, подзадоривая ее.
– Да. – Ева улыбнулась еще шире. – Минут через пять после того, как вы мне о нем сказали. Но пришлось скрыть это и немного поиграть с кузеном, когда он звонил мне час назад.
Дознаватель рассмеялся.
– Надеюсь, ему удалось получить ваше прощение?
– Конечно. – Ева пожала плечами. – Он же сразу привел мне серьезные аргументы. Как он всегда поступает. А еще… он просил меня приглядеть за вами. Как я поняла, здесь, в Северной столице, все немного поменялось с годами. Князь теряет свою монополию на управление культурной элитой Петербурга. А заодно и на единоличное управление фондами Пушкина. Есть и другие заинтересованные лица.
– А почему надо приглядывать за мной? – удивился Дан.
Ева уже собиралась ответить ему, но тут заметила приближающегося к ним высокого крупного мужчину с гривой темно-каштановых волос. Даже издали нетрудно было определить, что это оборотень. Еще довольно молодой по меркам Волшебного мира. У него были крупные черты лица, огромные, красивые, почти по-кошачьи желтые глаза и очаровательная широкая улыбка.
– Ева Куракина! – Вервольф сгреб девушку в свои почти медвежьи объятья. – Королева побрякушек, гроза гробниц!
– Гавр! – Ева звонко чмокнула его в щеку. – Повелитель скальпелей, разоритель огородов! Как же я тебе рада!
– А я тебе! – Гавриил Романов отпустил девушку и, галантно наклонившись, поцеловал ей руку. – Жаль только, что при таких обстоятельствах.
– Сожалею. – В глазах мага тут же вспыхнуло сочувствие. – Ты же был так дружен с Ником… И мне тоже будет его не хватать. Ли передавала приветы и соболезнования.
– Наша красотка Ли. – Гавр вздохнул. – Когда все это закончится, вырвусь в Москву на одну из ее вечеринок. Как тогда на ваших похоронах.
Ева рассмеялась. Каждый из Избранных по традиции бурно отмечает свои первые похороны в мире смертных. Люди, наделенные магией, живут значительно дольше остальных. И скрыть это можно, лишь организовывая свои подложные смерти. Так, Ева вместе с Ли инсценировали катастрофу, в которой обе они впервые погибли для мира смертных.
После официальных и очень трогательных похорон молодая ведьма не удержалась от того, чтобы не закатить бурную вечеринку в честь их возрождения в Волшебном мире. Гавр и Ник тогда были в числе приглашенных.
– Это был последний раз, когда мы виделись все вместе, – чуть грустно заметила она.
Гавр согласно кивнул.
– Простите нас, – обернувшись к дознавателю, покаялась Ева. – Я забыла о правилах приличия. Гавр, знакомься. Это мой напарник, главный дознаватель Тайной Стражи Даниил Нарышкин. Дан, представляю вам моего хорошего друга Гавриила Константиновича Романова, старшего сына князя.
Мужчины обменялись рукопожатиями.
– Приятно знать, что делом Ника занимаетесь именно вы, – церемонно ответил оборотень.
– Рад, – в свою очередь ответил чуть иронично Дан, – что здесь хоть кто-то мне рад.
Гавр радостно рассмеялся и чуть хлопнул нового знакомого по плечу. Дознаватель ничуть не удивился и не был раздражен таким жестом. Старший сын князя очаровывал своим добродушием сразу. Для Дана важно было и то, что этот Избранный является другом Евы.
– Как приятно знать, – прозвучал за спиной дознавателя ехидный мужской голос, – что вы все нашли время для радости именно в этот печальный день.
– Константин, – чуть обреченно назвала прибывшего Ева. – Собираетесь присоединиться к нашему веселью?
– Скорее спешу напомнить, – выдал он, теперь уже не скрывая раздражения, – что мой отец все еще ждет вас, с того момента как за вами отправился мой брат. Наверное, его светлость раздумывает сейчас, что так могло задержать вас в дороге.
– Гавр, – не оборачиваясь ко второму сыну светлейшего князя, Дан по-прежнему все внимание уделял лишь оборотню, – приятно знать, что именно вы встретили нас с Евой, чтобы проводить к князю. Ваше дружелюбие и гостеприимство делают честь дому Романовых.
Гавриил с трудом удержался от очередного приступа смеха, он лишь сделал приглашающий жест, указывая направление к кабинету князя. Ева взяла Даниила под руку и незаметно чуть подмигнула ему, выражая благодарность за то, как он поставил на место Константина.
Они пересекли парадную залу, Гавр открыл перед ними дверь, ведущую в длинный коридор. Каблуки Евы громко цокали по паркету, Даниил по ходу осматривал висящие на стенах произведения искусства. Заканчивался коридор еще одной дверью. Массивной, дубовой, украшенной искусной резьбой.
– Отец просил вас зайти к нему перед началом ужина, – сказал оборотень. – Для частной беседы. Я, если можно, оставлю вас.
– Увидимся позже, дорогой, – Ева напоследок послала ему воздушный поцелуй.
Потом они с дознавателем шагнули в кабинет князя. Здесь царил полумрак. Окна были завешены тяжелыми шторами, даже несмотря на то, что на улице и без того уже темнело. Камин, огромный, богато украшенный мозаикой и позолотой, не горел. В середине комнаты стоял круглый стол и несколько высоких кресел с бархатной обивкой. И только на этом столе горела настольная лампа в алом абажуре. Князь при их появлении поднялся с одного из кресел, выпрямился по-военному, чуть склонил голову в скромном поклоне-приветствии.
Он был высок, как и все Романовы, худощав, строен. На нем были идеально сшитый черный костюм и белая сорочка. Черный узкий галстук был затянут под самой шеей. Лицо узкое, как и у его младшего сына, волосы темные, чуть вьющиеся, пострижены строго и коротко. Умные темные глаза впились в гостей, как два угля. На вид князю было около пятидесяти. На самом деле – сто шестьдесят. И для большинства Избранных Константин Константинович выглядел молодцеватым, пышущим здоровьем и полным сил.
Но только не для Евы. Увидев князя, она с трудом удержалась от возгласа удивления и беспокойства. Маг имела уникальный дар видеть реальный образ людей. И никакие чары, к которым явно прибегал князь, не смогли скрыть от нее его истинный облик. Ева видела перед собой больного несчастного старика. Землистый цвет лица, обвисшая кожа, запавшие глаза, сгорбленная, слишком тощая фигура. И это не горе подкосило его светлость. Князь был болен, возможно, умирал.
Ева понимала, что не сможет спросить его об этом прямо. Потому она взяла себя в руки, стараясь не показать, что видит князя настоящим. К тому же болезнь вряд ли сделала его более мягким и дружелюбным человеком.
– Ваша светлость, – Дан коротко поклонился. – Я, старший дознаватель Тайной Стражи Даниил Нарышкин, послан сюда распоряжением Главы Стражи для разбирательства в обстоятельствах смерти вашего племянника. Ева Куракина, кузина Главы Стражи, лучший маг-артефактор России. Она милостиво согласилась оказать нам честь и стать консультантом в этом деле. Указ Главы по сему поводу был предоставлен вам ранее.
Князь кивнул, принимая официальное представление дознавателя.
– Присядьте, – сухо предложил он и сам первым сел в кресло.
– Константин Константинович, – мягко вступила в разговор Ева, устроившись в другом кресле, которое ей любезно помог придвинуть Дан. – Прежде всего приносим вам свои соболезнования. И от нас лично, и от имени моего кузена Михаила, Главы Стражи.
– Я просил лично Главу Стражи принять участие в расследовании, – ровным официальным тоном ответил князь. – Но если он счел нужным поручить расследование вам, я, конечно, соглашаюсь с его решением.
Даниил отметил, что ему знакомы эти ноты. Так же, вроде бы ровно, но в то же время с каким-то скрытым пренебрежением, говорил с ним князь и ранее, когда Дан приезжал в Петербург много лет назад с отцом. Те же ноты уже сегодня слышал страж в тоне Константина-младшего. Но если в юности высокомерие представителя императорского дома задевало Даниила, то теперь ему не было до этого дела, собственный ранг дознавателя был, возможно, выше, чем нынешнее положение князя.
– Итак, – между тем продолжал Константин Константинович. – Как мне известно, вы уже провели некоторые изыскания?
– Да, – таким же сухим тоном ответил ему Даниил. – Мы быстро установили, что ваш племянник Николай был убит сегодня ночью, где-то после полуночи. По пока не известным нам причинам, он сам привел своего убийцу в фонд Пушкинского Дома, чтобы доказать ему, что там хранится подделка знаменитого перстня известного российского поэта Пушкина. И там же, прямо в зале, Николай был убит неизвестным. Орудием убийства стал обычный огненный шар.
– Подделка! – Князь резко дернулся, сел прямо в кресле, хотя до этого момента расслабленно упирался спиной о высокую спинку. – Но это невозможно!
– Предмет не был украден, – мягко, почти вкрадчиво заметила Ева. – Доказать, что это не настоящий артефакт, не составит труда. Возможно, именно перстень был нужен убийце. Но когда он получил доказательства, что обрести желаемое невозможно, в приступе ярости убил Ника. Хотя… Дальнейшие действия преступника говорят о его возможности быстро находить выход из рискованных ситуаций.
– Ева, – Константин Константинович обратил на девушку тяжелый взгляд, – сколько лет ты проработала в моем фонде? И теперь ты вправе говорить о подделках?
И вновь дознаватель отметил неприятный факт, что его светлость больше переживает из-за поддельного перстня, чем по поводу смерти своего племянника.
– Константин Константинович, – тон Евы по-прежнему был спокойным и почти ласковым, – мы с вами оба знаем, что за время моей стажировки лично меня всегда интересовали совершенно иные артефакты. Да, я не единожды выполняла ваши задания в Пушкинском Доме. И всегда, заметьте, всегда они касались малых про́клятых артефактов. Вещи поэта вообще никогда не представляли лично для меня интереса. Да и вы, зная об этом, не поручали мне проверку истинности этих предметов. Так зачем мне было проверять тот перстень? И в вашем штате достаточно артефакторов, способных выяснить истинность перстня и без меня.
Князь напрягся. Он хотел бы ответить резко. Хотел бы поставить эту девчонку на место. Вот только сейчас именно от нее зависело и расследование обстоятельств смерти Николая, и возможность скрыть факт подделки.
– Я уверен, что вы легко сможете доказать, – в тоне князя появились приказные ноты, – что злоумышленник, убив моего племянника, смог заменить перстень на поддельный.
– Нет, – четко и безапелляционно возразил Дан. – Перстень был подменен в 1917 году на выставке, посвященной очередной памятной дате поэта. Тогда же, насколько я знаю, было похищено и еще одно кольцо, принадлежащее Пушкину. Перстень Воронцовой. Но эти преступления не имеют никакого отношения к дню сегодняшнему.
Князь молчал. Возражать не имело смысла. Приказам эти двое не подчинялись.
– Что-то еще? – надменно спросил его светлость у своих гостей.
– Да, – Ева чуть нахмурилась. – В этом деле есть несколько непонятных моментов. Один из них – тот путь, каким преступник покинул фонд. Ник открыл портал. После его гибели чары развеялись. И убийца ушел через одну из реальностей, открыв проход в комнате работы с артефактами. Как мы все знаем, найти вход в ту комнату может лишь тот, кому приходилось ранее в ней бывать.
Ева тут же вспомнила сегодняшний день, когда она сама показала Дану тайный проход в эту комнату. На самом деле ничего необычного в нем не было. Просто в дальнем зале, где одна из стен была закрыта зеркалами, одно из стекол отъезжало в сторону, открывая проход. Как знала Ева, Избранные переняли этот фокус у смертных. Люди таким образом усовершенствовали самые обычные шкафы, где дверки не распахиваются, а плавно отъезжают в стороны. Шкафы-купе стояли теперь и в квартирах многих Избранных.
И все же в фонде о входе в комнату знали лишь те, кто там работает сейчас или работал ранее.
– Таким образом, Ева, – сказал Константин Константинович, немного подумав, – вы мягко подводите меня к мысли, что убийцу надо искать в моем окружении? Спасибо за такт, но я знаю это.
– И этот кто-то из Высших, – заметил Дан.
Они провели с Евой больше часа в той комнате. След от портала найти было легко. Также маги пытались определить, куда исчез убийца. На том самом месте, где в нашей реальности стоит Пушкинский Дом, в иных параллелях можно найти и небольшую крепость с толстенными стенами, и деревянную избушку. Был в одной из реальностей и небольшой жилой дом с забавными балконами, и даже некая церковь. Все-таки они нашли тот мир, куда сбежал убийца. Там, в той реальности, тоже был подвал. Точнее, винный погреб. След вел туда. Ко времени, когда магам удалось выяснить все обстоятельства побега убийцы, они оба потеряли много сил.
– Что ж, – князь кивнул. – В моем окружении можно найти несколько Высших, кто мог совершить преступление. Мир науки и культуры далеко не так наивен и светел, как полагал Александр Сергеевич. Гений легко совместим со злодейством. Этот мир полон конкуренции.
– А что же такого было в Нике особенного, чтобы его смерть кому-то понадобилась? – спросила Ева. – Это как-то связано с выставкой, которую он готовил?
– Вы уже в курсе? – Казалось, это даже удивило его светлость. – Ну что ж. Тот факт, что я поручил Николаю это дело, говорит о том, что я планировал в будущем передать ему и все остальные свои дела.
– Наследник? – уточнил Дан. – Интересно. Кто еще занимался выставкой? И… Как я понял, это совместный проект?
– Да. – Ева чуть кивнула напарнику. – Ведь участвуют три фонда. Пушкинский Дом, Лицей и дом на Мойке? Так?
– Мы пришли к согласию с нынешним руководством Лицея. – И вновь в голосе князя прозвучали странные нотки пренебрежения. На этот раз в отношении того самого руководства. – Они готовы поддержать мой проект. А дом на Мойке… Это и друзья, и члены семьи. А значит, каждый из них мог… завидовать Николаю.
Даниил понял, что ему окончательно разонравился сидящий напротив Избранный. Более того, дознаватель просто потерял к нему хоть какое-то уважение. Князь только что прямо выказал недоверие ко всем своим родным и близким.
– Как я понимаю, – Ева старалась не выдать своего негодования, которое было вызвано словами князя, – все они сегодня здесь?
Константин Константинович кивнул.
– А что с Мари? – неожиданно сменила Ева тему. – Она и Ник… У этих отношений было будущее?
– Не знаю. – Князь небрежно пожал плечами. – Николай последнее время стал более внимателен к противоположному полу. Конечно, давно пора. Эта его детская влюбленность… – по лицу князя скользнуло явное брезгливое выражение. – Он слишком долго от нее отходил. И теперь, да… Николай много времени проводил с Мари. Но кажется, у него были и другие интересы.
Похоже, эти «интересы» князь не одобрял. Ева кротко кивнула. Больше всего на свете ей хотелось уже прямо сейчас закончить этот разговор и покинуть комнату. И желательно больше никогда не видеть этого злого больного старика. Детской влюбленностью Ника была Ли. И сейчас Еву бесило, что о близкой ее подруге, почти сестре, так пренебрежительно отзывается тот, кто сам не достоин любви и уважения.
– Ваша светлость, – как-то почти небрежно привлек к себе внимание Даниил. – А кто теперь станет вашим наследником?
Ева бросила на напарника быстрый взгляд, полный благодарности. Дан каким-то образом уловил ее настроение. И спас ситуацию.
– Теперь… – Вопрос расстроил князя. – Я разбит и растерян. Николай был идеальным кандидатом. И… Ах! – он всплеснул руками. – Если бы Гавр хоть что-то понимал в науке! Но нет. Кто-то из Георгов? Один еще слишком юный. Другой… эти его зарубежные замашки… Остается Алекс. И наверное, это будет правильным выбором. Надо лишь больше уделить времени его обучению.
Ева хотела спросить о Мари. Кто как не она так знает Пушкинский Дом! Да и по возрасту Мари была следующей в очереди на наследство. Если не считать Константина-младшего… И все же Ева промолчала. Мари – женщина. Наследование невозможно уже по этой причине.
– Ладно. – Между тем князь тяжело поднялся с кресла. – Надеюсь, ваше расследование завершится быстро. Всех нужных людей вы найдете в зале. Я сегодня воздержусь от общения с родными.
– Спасибо за ответы. – Даниил встал, помог подняться своей напарнице. – Мы продолжим работу.
– И последний вопрос, – деловито спросила Ева. – Перстень Волконской. Его Пушкин оставил ей как приз в шуточной лотерее. Кольцо хранилось в Пушкинском Доме. А сейчас?
– В Лицее, – бросил Константин Константинович, поворачиваясь к ним спиной. – Руководство здесь. Разберетесь.
Ева и Даниил покинули кабинет. Дознаватель открыл было рот, собираясь что-то спросить свою напарницу, но девушка приложила палец к губам.
– Здесь у стен большие уши, – тихо предупредила она. – Все после. И, да, никто не собирается облегчать нашу работу. Слугам не помогают.
Даниил лишь усмехнулся и повел свою спутницу обратно в зал.
Когда они вернулись к гостям, было объявлено о решении его светлости не выходить к ужину. Атмосфера тут же стала свободнее и веселее – официанты накрыли фуршетный стол. По этикету этого дома, пока пища принимается за столом, гости делают перерыв в общении. А теперь все разбились на малые группки, устроившись с тарелками где кому удобно.
Ева и Дан тоже набрали себе еды и вернулись к камину. Отсюда была видна вся зала.
– Что ж, – деловито начала маг, прожевав крохотный бутерброд, – у нас есть несколько минут. Хочу спросить, Дан, кто в зале знаком вам, а кто еще нуждается в представлении?
– Пока я не видел знакомых лиц, – сообщил ей дознаватель. – Кроме разве что Константина-младшего. Также теперь я знаком с вашим другом Гавром.
– Тогда вкратце постараюсь описать ситуацию, – продолжила Ева, разделавшись с салатом в тарталетке, запив ее шампанским. – Дом Романовых многочисленный. Я говорю о тех представителях семьи, что живут в Волшебном мире. Князь Константин Константинович возглавляет императорский дом сегодня прежде всего по возрасту. Ему, как вы знаете, сто шестьдесят лет. К тому же из его девяти детей трое Избранных. Так он еще оказывается и патриархом самой мощной ветви Романовых в нашем мире. Его старший сын Гавриил. Ему чуть больше ста тридцати. Он оборотень, к сожалению своего отца, не Высший. Гавр числится заместителем главы одного из кланов. Но на самом деле является лучшим лекарем Петербурга.
– Вот откуда странное ваше шутливое замечание о разорении огородов! – понял Дан.
Ева коротко рассмеялась.
– Он отличный травник, – сказала она. – Составит конкуренцию многим ведьмам. Но не Ли, конечно. Второй сын князя Константин-младший. Его наследник в семье. Но не в делах. Отец прекрасно знает о мерзком характере сына, о его трусости и неумеренности в картах. Но князь гордится тем, что этот сын Высший маг. К тому же Константин-младший так же, как и отец, является магом-клириком.
– Он имеет отношение к делам отца? – Дознаватель слушал ее очень внимательно.
– Он что-то вроде его секретаря, – чуть морщась, сообщила Ева. – А заодно его уши и глаза… Вы понимаете, что я хочу этим сказать.
Страж кивнул.
– И последний сын князя, – Ева аккуратно указала напарнику на некоего молодого человека, – Георгий. Ему всего сто пятнадцать. Он тоже Высший. И что самое интересное, маг-некромант.
Даниил с любопытством посмотрел на указанного молодого человека. Георгий был таким же высоким, как и отец. Но молодой маг явно был шире в плечах, чуть массивен, его движения были плавными, текучими. Темные волосы росли густо, как у старшего брата. А вот черты лица были мягкими. Из всех братьев он был наименее симпатичен. Не обладал харизмой Романовых.
– Гавр писал как-то, – заметила между тем Ева, – что Георг собирается стать Стражем. Но отец был против. Георг получил историческое образование. Сейчас помогает отцу. Работает в нижних архивах. Но пока ничего серьезного ему не поручают. Он не слишком доволен своей работой.
– Нижние архивы? – удивился дознаватель.
– Отдел по-настоящему про́клятых артефактов, – пояснила маг-артефактор. – Предметы, несущие серьезные, чаще всего смертельные, проклятия. Нижние архивы есть в РАН, Эрмитаже и Русском музее. Георг, естественно, трудится в РАН. Там менее рискованно. Самые страшные экспонаты в Эрмитаже.
Даниил счел, что у этого парня есть серьезные мотивы для убийства. Как и возможности. Ни один некромант не прогуливал в Академии занятий по боевой магии. Без этих уроков они не выживают. Но пока он не стал делиться с напарницей своим мнением. Здесь было не место и не время для этого.
– Теперь об остальных членах семьи, которых здесь принято называть племянниками. – Ева чуть развернулась в другую сторону, чтобы ей лучше была видна следующая группа. – Сегодня здесь я вижу лишь еще двоих. Странно, что Мари еще нет. Она была бы третьей. Но пока… Вообще, сюда вхожи далеко не все Избранные Романовы.
– Князь собрал тех, кого посчитал нужным для нас, – напомнил Дан.
– Согласна. – Ева кивнула. – И вон там Вова. Он настаивает, чтобы его называли только так. Владимир Красинский. Внебрачный сын известной танцовщицы Кшесинской и одного из великих князей. Красавец! Хотя еще совсем молод. Ему всего чуть больше ста лет.
Указанный ею молодой человек и правда был как-то особенно красив. Поражала его грация, явно унаследованная от матери. Его правильные и выразительные черты лица. Вова предпочитал зачесывать волосы назад, открывая высокий лоб. Благодаря очень пропорциональному сложению и скромной манере одеваться он выглядел особенно привлекательно среди угловатых и чересчур высоких родственников.
– Внешность Вовы обманчива, – с легкой улыбкой сообщила Ева. – Он очень умен и талантлив. У него удивительный дар. Вова способен воссоздать любой эликсир, любое зелье исключительно по его запаху. Он работает в одной из лабораторий РАН. Однако его талант совершенно неинтересен князю. А еще Вова просто обожает женщин. Его светлость считает это верхом легкомыслия.
– Тогда я хотел бы понять, почему князь решил представить его нам, – подумав, сказал Дан. – Да. Как я понял, он Высший. Он из Романовых. Но это ни о чем не говорит!
– Вова по-настоящему дружил с Ником, – ответила ему Ева. – И нам точно надо будет с ним пообщаться.
Страж согласно кивнул.
– О! – оживилась между тем Ева. – Вот и Мари. Она бы никогда не осмелилась нарушить приказ князя. Она несчастна, она в трауре, она пережила трагедию. Но все равно она здесь.
Даниил посмотрел на свою напарницу удивленно. В тоне девушки явно проступали насмешливые, пусть и незлые ноты.
– Я не понимаю таких женщин, – честно объяснила маг-артефактор. – Никогда Мари не восстала бы против его светлости. Она… как мышь. Тихая и безответная. И все ради чего?
– Возможно, у этой женщины просто нет вашего железного стержня, Ева, – заметил страж.
Он смотрел на полноватую, фигуристую женщину в конце зала. Мари была одета в черное. И это угнетало. Потому что траур ужасно не шел к ее смугловатой коже и черным вьющимся волосам, которые были убраны в тяжелый неряшливый узел на затылке. Мари казалась какой-то несуразной.
– У этой женщины просто титановый стержень, – возразила Стражу маг. – Уж поверьте. Столько лет безропотно работать в фонде, выполнять любую прихоть князя. Мари сильнейшая ведьма. Она запросто могла бы возглавить любой ковен. И она реально любит науку.
– Тогда почему? – удивился Дан.
– Причин несколько, – нехотя заговорила девушка после некоторой паузы. И тон ее звучал уже иначе. Она не любила Мари, но в чем-то понимала. – Вова и второй Георг, он стоит сейчас рядом с Гавром – не успела вам о нем сказать – так вот, они внуки Александра Третьего. Они самостоятельны. Князь их держит при себе, но не имеет над ними власти. Мари – правнучка Александра Второго. Она более близкая родственница его светлости. И единственная с той ветви семьи. Она женщина. Здесь нет никого, кто мог бы ее поддержать. К тому же Мари долго пробыла за границей. Она тут чужая. А еще… Ник. Она старше его на тридцать лет. Была. И после двух ее неудачных браков… Это любовь. Причем безответная. Ради того, чтобы быть с ним, Мари готова была на многое.
Последняя фраза была сказана с некоторой горечью. Даниил не мог этого не отметить.
– У вас какая-то личная к ней неприязнь, не так ли? – все-таки спросил он. – Это связано именно с Ником. Простите, но этого невозможно не заметить.
– Да. – Ева печально улыбнулась. – Я не слишком это и скрываю. Вы уже знаете, как я дорожу своими близкими: Марси, Магнусом, Киром, и, конечно, Ли. Тогда подруга приехала ко мне сюда, в Петербург. И встретила здесь Ника. Мы с ним лишь дружили. А она… У них был красивый роман. И возможно, это могло закончиться браком. Но Мари… Она просто донесла князю. Просто вылила на Ли ушат помоев, очернив ее в глазах Константина Константиновича. И все. Красивая любовь была просто запрещена. Ли унизили, Ника наказали. Мари надеялась его утешить. Но… он не дурак.
– Вот о какой детской влюбленности он говорил сегодня, – Даниил поморщился.
– Князь нашел способ немного уколоть меня, – усмехнулась Ева. – Но разве это что-то меняет? Николай так и не забыл Ли. Мари проиграла. А теперь его просто нет.
Они помолчали. Даниил уже собирался извиниться за свои расспросы, когда его напарница повернулась к нему с самым деловым видом.
– Наше время истекло, – сказала она с веселой усмешкой. – Пора работать. И… кормят тут слишком мало. Потом обязательно вырвемся в приличный ресторан.
– Я явно должен вам за несколько историй, – в тон ответил ей Страж. – С меня ужин. А что теперь?
– Поговорим с Вовой и… там еще кто-то прибыл, надо посмотреть. – Ева наблюдала за группой Избранных, входящих в гостиную. – Начинаем наш светский раут, Дан. Идемте!
– Наш выход, – ехидно объявил он и церемонно предложил своей даме руку.
Как ни странно, пока они старались добраться до новых гостей дома Романовых, первым их остановил молодой человек, который еще ранее пытался подавать Еве знаки через зал.
– Ева Куракина! – он чуть поклонился, улыбаясь во весь рот. – Я до сих пор не могу поверить, что это ты!
– Алекс! – Ева тоже чуть улыбнулась в ответ.
Ее реакция была довольно сдержанной. Ева не слишком хотела видеть этого знакомого. Но явной холодности или неприязни в ее голосе тоже не было.
– Даниил, – тут же обратилась она к своему спутнику. – Знакомьтесь, это Александр Адольф фон Меринберг.
Молодой человек был ровесником Дана. Он был не так высок, как Романовы, смугл, кудряв. У него были довольно резкие черты лица, какие-то светло-каштановые волосы и почти черные глаза. Сочетание довольно экзотичное. Сам Александр, казалось, нервничал, не мог устоять на месте.
– Рад знакомству, – спокойно сказал ему Дан. – Я дознаватель Тайной Стражи, Даниил Нарышкин.
– А еще он мой друг, – как-то особенно подчеркнув слово «друг», добавила Ева специально для Александра.
– Нарышкин? – Брови Алекса тут же взлетели вверх. – Здесь? Удивительно, Ева. А как поживаете? Какими судьбами?
– Я помогаю Дану. – Ева плотнее придвинулась к своему спутнику. – Он расследует обстоятельства смерти Ника. По указу моего кузена я работаю с ним. И по просьбе самого Дана, конечно.
– Я не справился бы без вас, – с искренней благодарностью, глядя на напарницу, признался Страж.
– Как мило. – Улыбка окончательно пропала с лица Алекса. – Ник… Да. Это ужасно. Но это все политика. Или его женщины.
– Женщины? – Ева позволила себе удивиться.
– Конечно, – тут же с жаром начал развивать тему Алекс. – И эта Мари, которая вечно за ним таскается, да еще и это его новое увлечение. Как же Ника всегда тянуло к ведьмам!
Ева чуть нахмурилась.
– Прости, Алекс, – довольно сухо прервала она его. – Нас ждут дела. Его светлость просил не тянуть с расследованием.
И, не дожидаясь ответа, девушка повела своего спутника дальше, к группе новоприбывших.
– Он по-прежнему ужасен, – заметила она, не глядя на Дана. – И это новый наследник князя!
– И вы ему не рады, – прокомментировал очевидное дознаватель.
– К сожалению, – она чуть виновато улыбнулась. – Простите, Дан. Я воспользовалась вашим… доверием. Мое замечание было двусмысленно.
Впервые за весь вечер Даниил улыбнулся по-настоящему открыто и весело.
– Всегда к вашим услугам, дорогая. – Он чуть приобнял ее за талию, пока они обходили стол и официантов, планирующих смену блюд. – Надеюсь, мне удалось подыграть вам. Но…
Ева как-то смущенно посмотрела на него после этого «но».
– Если что, с вас такая же ответная услуга! – закончил он.
Девушка тихо рассмеялась. Их легкий флирт снизил неприятное впечатление от последней встречи.
– Я уже вижу, – сказала она. – Пришли сотрудники фонда. Несколько Избранных. О! Вижу графа Шереметева. Павел Сергеевич сейчас возглавляет фонд Музея на Мойке. И…
– Волконские! – Дан выглядел как-то по-детски счастливым, будто получил неожиданный приятный подарок.
Он тут же схватил Еву за руку и стал быстрее пробираться к новым гостям. И те уже заметили Стража и его спутницу. Они также спешили навстречу.
– Даниил! – Плотный рыжеватый мужчина с открытым круглым лицом уже хлопал дознавателя по плечу.
Они обнялись, радостно улыбаясь. Тут же к ним подбежал и второй представитель семьи Волконских. Он был очень похож на брата, только чуть выше и худее.
– Ты в Петербурге? – удивленно заметил он Стражу, долго и крепко пожимая ему руку. – Это сюрприз!
– Да еще встретить тебя здесь! – добавил первый.
– Я по делу. – Улыбка и тон Дана совсем не соответствовали словам. – И… простите, моя напарница…
– Ева Куракина! – почти хором провозгласили Волконские. И тут же протянули к ней руки, готовя партию объятий уже для девушки.
– Петр! Григорий! – каждого Ева одарила поцелуем в щеку. – Приятный сюрприз. Хотя я обязана была догадаться, что встречу вас здесь сегодня.
– А… да. – Петр, старший из братьев, тут же чуть печально закивал. – Ник… Так ужасно. Мы пришли с соболезнованиями семье.
– Такой молодой, – продолжил за него младший брат Григорий. – И… так, Дан? Ты ведешь это дело? Потому ты в Петербурге?
– Все верно, – согласился дознаватель уже серьезно. – Его убили в фонде Пушкинского Дома.
– Это как-то связано с выставкой? – братья тревожно переглянулись.
– Скорее с неким артефактом, – Дан понизил голос.
– И потому с тобой Ева, – догадался Петр.
– У меня теперь официальная должность консультанта Стражи, – поделилась она. – Но… тут не место для обсуждения дел.
– Конечно, – согласился Волконский-старший. – Артефакт? Связанный с Пушкинским Домом? Что-то ценное?
– Перстень Пушкина, – еще тише заметил Дан. – И это надо будет обсудить.
– Как-то это странно. – Григорий нахмурился. – Это не слишком и ценная вещь. Да и Ник… Как он мог быть с этим всем связан? Ты прав, надо обсудить это… где-то в другом месте.
– Давайте завтра к нам на обед? – предложил Петр. – Будем вам рады. Ева, только для тебя попросим приготовить лучшую в Северной столице солянку.
– И пожарские котлеты! – тут же с улыбкой заказала девушка. – Тогда соглашусь.
– Она такая хрупкая, – поделился Волконский-младший с Даном. – Но всегда готова вкусно поесть.
– Знаю, – усмехнулся он, чуть подмигнув своей напарнице. – И мы будем рады прийти. И за обедом, и по долгу службы.
– Договорились, – серьезно сказал Петр. – А сейчас надо найти Константина-младшего. Засвидетельствовать почтение и прочее. Хорошо, мы Гавра встретили первым.
Они еще раз пожали друг другу руки, уточнили время визита и разошлись.
– Вон там, совсем рядом, Вова и Георг Брасов. – Ева за руку повела Дана к следующей группе людей. – С ними и Шереметев.
– Было бы неплохо, – заметил Дан, – договориться и о встрече с Вовой отдельно. Я пока составлю знакомство с графом. Согласны?
– Отличная мысль! – Ева чуть улыбнулась. – Если честно, я устала от этого бесконечного и хлопотного дня. Но позову на встречу и Георга. Он тоже дружил с Ником.
– А еще князь рассматривает его как одну из возможных кандидатур в наследники, – напомнил дознаватель.
Они подошли к Романовым и Шереметеву. Даниил достаточно быстро представился, как бы невзначай отвел в сторону графа.
– Ева! – Вова аккуратно обнял девушку. – Новый аромат? Тебе так идет запах луговых трав! И еще… такая интересная нотка… ладан?
– Ох, – девушка чуть смутилась. – Это не составляющая духов. Представляешь, все еще не выветрилось. Искала кое-какие ингредиенты в подарок Ли.
– Она в порядке? – На лице Вовы тут же вспыхнула искренняя тревога. – Я был в Москве на прошлой неделе. Знаю о Марси, о твоей поездке во Францию. Столько волнений. А тут еще Ник… Я до сих пор в себя не могу прийти.
– Он ведь был вчера вечером у меня, – заметил Георгий и в свою очередь, поцеловал Еве руку. – Если бы я знал… Ужасно. Но тебя я всегда рад видеть. А этот молодой человек с тобой? У него браслет Стража.
– Это Дан Нарышкин. – Ева нашла своего напарника взглядом. Тот говорил с графом, почему-то хмурился и, похоже, нервничал. – Он мой друг и теперь еще и коллега. И нам надо было бы поговорить с вами о Нике.
– Конечно! – Вова тут же решительно кивнул головой. – Нарышкин? И как князь это проглотил? Да еще и ты с ним! Сможем увидеться завтра с утра?
– Хорошая идея, – согласилась Ева.
– Предлагаю наше старое место. – Георгий улыбнулся. – Тем более что Летний сад еще открыт.
– Почему бы и нет. – Маг-артефактор послала ему улыбку. – А в чем дело? Алекс тоже пытался мне что-то сказать… Почему всех так тревожит принадлежность Дана к Нарышкиным?
– Ты же не в курсе! – Георгий выглядел чуть виноватым. – Мы даже не подумали тебе написать. Теперь Александровский лицей курирует…
Он не успел договорить, зал потряс визг. Настоящий ведьмин визг. Ева вздрогнула, обернулась на звук. Невольно она выставила вперед левую руку, где под перчаткой был спрятан браслет Магнуса.
Но опасности не было. Просто через всю залу именно к ней, к Еве, почти бежала на высоченных шпильках высокая девушка с гривой цыганских волос, разметавшихся по плечам, и потрясающе бледной кожей. Дама была одета в обтягивающее красное платье с огромным декольте, открывающим плечи и бо́льшую часть груди, на подоле красовался разрез до середины бедра. На любой другой женщине этот наряд выглядел бы вульгарно. Но эта ведьма умела носить его так, что платье смотрелось естественно.
Даниил, услышав визг, тут же поспешил к своей напарнице, не зная, чем ей грозит встреча с этой яркой и немного хищной незнакомкой.
– Ева…
– Держитесь за моей спиной, – успела шепнуть ему маг-артефактор и приготовилась к встрече с ведьмой.
– Софи! – Ева обняла женщину в красном, аккуратно поцеловала ее в щеку. – Ты здесь?
– О да! Дорогая! – Ведьма тоже наградила мага звонким поцелуем. – И на своих выгодных условиях! И как же приятно снова видеть тебя! Хотя… Ник…
Ведьма тут же быстро захлопала ресницами, явно прогоняя слезы.
– Не знала, что вы так дружны, – удивилась Ева.
– Очень… были, – трагично заявила Софи. – А еще выставка! Все так некстати. И так печально!
– Выставка? – Ева удивилась еще больше. – Ты тоже принимаешь участие в организации?
– Конечно! – Теперь на лице ведьмы проявился какой-то злорадный триумф. – Тут много нового, Ева. По-настоящему! Все очень меняется.
Это звучало интригующе.
– Хотелось бы узнать подробнее, – чуть холодновато заметила маг-артефактор. – Тем более я помогаю Стражу с расследованием смерти Ника.
– Помогаешь? – Теперь удивилась Софи и как бы случайно обратила взгляд на стоящего позади Евы Дана. – Как я понимаю, этот шикарный мужчина приехал с тобой? Познакомишь?
Маг-артефактор чуть обернулась к своему напарнику. Он выглядел встревоженным явным чисто женским интересом, проявленным к нему Софи. А ведьма, не стесняясь, его рассматривала.
– Даниил Нарышкин, – представила его Ева. – Мой напарник и друг.
И вновь слово «друг» прозвучало очень значительно, вернее, почти откровенно двусмысленно.
– Нарышкин? – повторила Софи все тем же странным интригующим тоном. – Какой сюрприз.
– Софи Данилевская, – представила маг-артефактор ведьму. – Моя давняя приятельница. И бывшая соседка по квартире.
– Это может быть очень приятное знакомство, – проворковала Софи, не сводя с Даниила взгляда.
В ответ дознаватель лишь коротко поклонился. Ева как бы невзначай сделала шаг назад, чуть прислонившись к плечу Стража.
– Даниил, как я уже сказала, мой друг. – Теперь в ее тоне слышалось некое предупреждение. – И мы оба будем рады услышать твои новости, Софи. Тем более я вижу, ты готова поделиться информацией.
– Так нужной для нашего расследования, – дополнил Дан с вежливой улыбкой.
– Всегда рада сотрудничать как с Евой, так и с таким интересным представителем Стражи. – Казалось, ведьма пропустила все намеки приятельницы мимо ушей. – Тем более когда он из рода моей покровительницы!
Ева почувствовала, как Даниил напрягся. Хотя эта тревога и не отразилась на его лице.
– Приятно, когда Избранные так спешат сотрудничать со Стражей, – с легкой иронией заметил он. – Вам, как я понял, есть что рассказать об убитом? И о вашем совместном проекте? Вы же тоже, как уже спросила Ева, участвуете в организации выставки?
– Конечно, – кажется, его тон немного остудил интерес Софи. – На правах директора фонда Лицея я принимаю в подготовке к выставке активное участие.
– Ты директор Лицея? – Ева не смогла скрыть удивления. – Какая замечательная новость! Но как…
– Как мне это удалось? – Софи теперь одарила приятельницу чуть холодноватой улыбкой. – Благодаря Нарышкиным, конечно!
Ева нахмурилась.
– Я все расскажу тебе, дорогая, – ядовито пообещала ведьма. – Как и твоему другу. Мы будем рады видеть вас завтра, Даниил, Ева. К полудню вас устроит?
И она назвала адрес. Ева чувствовала, что тревога Дана нарастает.
– Отлично, – между тем почти будничным тоном ответил он Софи. – Мы обязательно нанесем этот визит вежливости. А заодно обсудим с вами все интересующие нас вопросы.
Софи по-кошачьи фыркнула. То ли рассердившись, то ли пытаясь скрыть смех.
– Приятно будет поболтать, Софи, – улыбаясь чуть иронично, добавила Ева. – А сейчас… У меня сегодня слишком насыщенный день. Сейчас вновь пригласят к столу и…
– Самое время откланяться, – закончил за нее Дан. Он тут же положил ладонь на талию напарницы, будто чуть разворачивая ее к двери.
– Ужасно много людей, – пробормотала девушка, когда они наконец-то покинули зал.
– Половина из них смешит, а вторая откровенно пугает, – дружески поделился Дан впечатлениями. – И… спасибо, Ева. Вы настоящий напарник. Эта Софи…
Ева посмотрела на него с некоторым сочувствием, а потом рассмеялась.
