Боюсь, что интеллектуальный центр, принимающий решения у нас «наверху», окончательно потерял свою квалификацию. Инициатива Владимира Путина о выплатах за рождение первого ребенка – это, с экономической и социальной точки зрения, великолепный пример того, как делать не надо. Эта инициатива вызывает как минимум несколько вопросов.

Будущий кандидат в президенты России предлагает выдавать немного денег (примерно одну восьмую часть их дохода) малоимущим семьям в течение 1,5 лет с момента рождения первого ребенка – для того, чтобы в России стало меньше малоимущих семей, не имеющих детей. Первый вопрос, который хочется задать (оставим в стороне на время студенческие семьи, попадающие в эту категорию): мы действительно хотим, чтобы больше детей появлялось у семей необеспеченных, у людей, которые не нашли себя в жизни, у немобильных семей, живущих в депрессивных регионах? Мы хотим увеличивать число детей в семьях, не способных дать ребенку качественную заботу и хорошее образование?

Мировой опыт показывает: дети из малоимущих семей – скорее угроза обществу, чем его актив. В частности, меры по добровольному ограничению рождаемости в неблагополучных семьях (речь о легализации и введении бесплатных абортов) значительно влияют на снижение преступности в стране уже через 15–20 лет. Конечно, речь не идет об искусственном ограничении рождаемости в любом классе общества. Но давайте все же не поощрять рост рождаемости в неблагополучных стратах.

Если мы хотим стимулировать рождаемость, то надо поощрять рождение детей средним классом. Эти дети получат образование, они будут статистически намного более законопослушными, их вклад в ВВП будет на порядок выше. Но пока мы последовательно стимулируем средний класс на эмиграцию. Казалось бы, нам надо тратить силы на выведение малоимущих семей из бедности – а там они сами разберутся, сколько детей рожать. Но нет, мы с каждым годом оставляем населению все меньше возможности проявлять экономическую активность, уровень нищеты растет, социальные лифты закрываются. В этих условиях призыв рожать выглядит насмешкой.

Но это только первый вопрос. Второй еще более существенен.

Давайте подумаем; а что у нас за проблема с рождением первого ребенка? Она вообще есть?

По статистике, в России от 20 до 25 % семей не имеют несовершеннолетних детей. Примерно у половины из них на самом деле есть дети, просто они уже выросли, потому и не учитываются. Остается 10–12 % молодых бездетных семей. Две трети из них – семьи очень молодые. Они либо образовались 1–2 года назад – и вполне нормально, что у них пока нет ребенка, – либо брак заключен между 18–19-летними, которые планируют завести детей позже, через 5–7 лет после свадьбы, после получения образования и профессии. Стимулировать эти новые семьи бесполезно: они просто «не успели».

Стимулировать 18-летних опасно для нации: мы будем сокращать количество квалифицированных специалистов. Кстати, именно среди совсем молодых людей будет множество «неимущих» – студентов, которые еще не зарабатывают самостоятельно.

Остается примерно 5 % семей, у которых детей нет, а возраст подходящий. Из них большая часть бесплодны, и им не помогает искусственное оплодотворение (всего в России около четверти семей не могут сами произвести ребенка, но большинству из них помогает медицина). Еще часть – убежденные чайлдфри, которых не соблазнишь 3000 долларов. Остаток надо поделить на тех, кто материально обеспечен, и тех, кто нет; разные способы подсчетов ведут к тому, что семей, которые могут заинтересоваться новой выплатой и завести первого ребенка, окажется не более 0,5 %.

Другими словами, во всей России речь идет одноразово максимум о 165 000 семей, а в дальнейшем (с учетом заключаемых ежегодно браков) – по 6000 семей в год. Мы получаем однократную прибавку в примерно 0,12 % населения и затем по 0,004 % населения в год. Напомню, что речь идет о детях из малоимущих семей. Для сравнения: сокращение детской смертности на 0,3 % приведет к тому же эффекту. Вы знаете, что такое для России сокращение детской смертности на 0,3 %? Это доведение ее до среднего уровня Европейского союза, до уровня Литвы или Эстонии. Но на медицину у нас денег нет.

Третий вопрос совершенно практический: деньги за первенца собираются платить до 1,5 лет. Теперь представьте себе: семья решила завести ребенка, несмотря на то что она малоимущая, неблагополучная. 1,5 года она получает по 10 500 рублей в месяц (в районах с низким прожиточным минимумом это действительно существенные деньги). А потом все, выплаты заканчиваются. Но на ребенка-то надо тратить все больше, потому что он растет. К чему это приведет?

Если мы говорим о малообеспеченных семьях, большинство из которых еще и неблагополучны, это приведет к тому, что детей будут отправлять в детские дома – количество сирот в стране станет расти. Мы умеем обращаться с сиротами? Нет, не умеем. У нас все плохо с детскими домами, у нас не налажено усыновление в России, мы запрещаем усыновление за границу. Мы действительно хотим больше детей в детдомах – это такая у нас государственная политика?

Общество устроено значительно сложнее, чем думают чиновники. В цивилизованном обществе люди рожают меньше, чем в архаичном, в высших классах – меньше, чем в низших, а демографические проблемы развитых стран не решаются никак, кроме миграции из «менее цивилизованных» обществ. Многие страны пробовали решать эту проблему деньгами – не получилось ни у кого. Как показывает практика, повлиять на это нельзя даже запретом абортов: он приводит только к увеличению смертности из-за подпольных операций и росту преступности.

Если мы действительно хотим, чтобы население в нашей стране увеличивалось, давайте откроем мигрантам с приличным образованием, поведением и готовностью стать полноценными членами общества дорогу в Россию. Тогда через полвека у нас будет 50 млн новых граждан. Америка уже поступала так неоднократно и в итоге сделала это своей политикой. Теперь население у нее растет, несмотря на то что у белых «коренных» американцев рождаемость низкая. Вот только остается вопрос: а мы хотим, чтобы население России увеличивалось? Плотность населения европейской части России (азиатская практически непригодна для жизни) – 27 человек на квадратный километр. В США – 33 человека. В Аргентине – 15 человек. В Исландии – 3. Не то чтобы Россия была малонаселенной страной. Давайте не принимать в расчет Сибирь, там жить экономически и социально вредно, по крайней мере пока термоядерный синтез не сделал возможным поменять климат на планете. В Канаде, к примеру, плотность населения 3 человека на квадратный километр именно из-за нежилых территорий; у России, даже если считать всю территорию в целом, – в 2,7 раза больше.

Россия – страна сырьевая, в ней 80 % ВВП производит всего 15–20 млн человек, 10–13 % от населения и четверть всех трудовых ресурсов. К тому же мы идем к новой промышленной революции, в процессе которой роботы заменят множество людей и в первую очередь – необразованных работников, большинство которых, особенно в стране без социальных лифтов, происходит из малообеспеченных семей. Зачем нам рост населения – кормить больше неквалифицированных безработных в перенаселенной московской агломерации? Это при том, что в Москве уже сегодня плотность населения достигает 15 000 человек на квадратный километр – это второе место в мире после Монако!

Да, говорят нам, все верно, но кто же будет кормить сегодняшних потенциальных родителей в старости? В России пенсионная система – банкрот, уже сегодня 50 % выплат делаются за счет бюджета. Демография плохая – рост продолжительности жизни и демографическая яма быстро увеличивают долю пенсионеров в нашем обществе. Если так пойдет дальше, через 20 лет никто получать пенсию уже не будет – не из чего. Или еще будет, но на эти деньги нельзя будет жить.

В этой ситуации, как в средневековой Европе, дети станут единственным источником пенсионного обеспечения. И когда вы рожаете ребенка в сегодняшней России в условиях нынешней пенсионной системы, вы рожаете его в том числе, как бы цинично это ни звучало, чтобы он кормил вас в старости. Для гражданина России, который не хочет из нее уезжать, двое-трое детей, которые будут хорошо воспитаны, получат хорошее образование и будут зарабатывать, – это аналог пенсионного обеспечения. И на них не жалко потратить те же 20–30 % текущего дохода, которые он сегодня платит государству в виде социальных и пенсионных сборов, а если государство еще и помогает – тем лучше.

Это и так и не так. Да, надеяться на пенсию в России 2040-х годов не стоит. Только вот непонятно, что смогут в тот период зарабатывать в стране, где бизнес будет уничтожен, а добыча нефти упадет минимум вдвое от сегодняшних уровней, молодые люди, рожденные в 2018–2020 годах. Не станут ли они сами дополнительной обузой бюджету и родителям, особенно если родители вовремя не оплатили им дорогое образование?

Проблему пенсионного обеспечения нам надо бы решать по-другому. Известно, что между уровнем добавленной стоимости профессии и временем выхода на пенсию существует прямая корреляция. Врачи и учителя, ученые и менеджеры, художники и писатели, предприниматели и изобретатели работают чаще всего до смерти и в пенсии редко нуждаются. Представляете себе талантливого химика, программиста, конструктора, владельца бизнеса, вышедшего на пенсию в 60 лет? Да для него это начало расцвета: дети выросли, женщины (мужчины) интересуют несколько меньше, жизнь обеспечена – можно творить, не отвлекаясь на бытовые мелочи! На пенсию рано выходят военные, полицейские, чиновники, работники физического труда. Даже офисные работники низкого уровня в современном мире стараются работать долго, желательно до глубокой старости – что уж говорить про многочисленных владельцев малого бизнеса: булочных, парикмахерских, отелей!

В странах, где средний класс будет доминировать, а квалифицированные работники и предприниматели – составлять костяк трудовых ресурсов, качество жизни позволит быть здоровым долго, а правильно организованный приток трудовых мигрантов обеспечит трудовыми ресурсами дефицитные области. Эти страны не будут испытывать проблем с пенсионной системой. Увы, странам, в которых медицина и образование разрушаются, средний класс размывается, частный бизнес исчезает, а наука и культура не в почете, не откупиться от будущих проблем мизерными пособиями на рождение детей.

Впрочем, цель президентского предложения, видимо, значительно прозаичнее: перед выборами надо сделать очередной популистский жест. Нет сомнений, что он будет удачным.