Глава 32: Бобби

– «Белая ворона», на связь. План полёта скорректирован. Можете выдвигаться, sa sa?

– Приняли, подтверждаем, – ответила Бобби. – Спасибо, Контроль.

Лазерный канал к центру транспортного контроля Каллисто отключился, и Бобби двинула судёнышко, чувствуя, как ускорение мягко вжимает её в амортизатор, даже не шелохнувшийся в ответ на слабую тягу, которая отчетливо изменила их курс. Её дисплей отключили от общей сети, чтобы она, не опасаясь утечки данных, могла наблюдать за траекторией и основными вехами плана. Положением «Бури», местом появления «Шторма», и точкой, в которую нужно попасть.

Она потянулась, и мощный каркас лаконианской брони подчинился её движениям. Местами из-под царапин под чёрной краской проглядывала синева. Синий и черный для неё всегда были неправильными цветами. Её броне больше подошёл бы красный. Она открыла зашифрованный лазерный канал, и выждала положенные секунды согласования протоколов. Совсем недалеко, почти без световой задержки. Это будет не стратегия, и не тактика, а просто грязная заварушка где-то посередине между тем и этим.

– Капитан, – отозвалась Джиллиан Хьюстон.

– Получили разрешение транспортного контроля. Следите за нашей позицией, будьте готовы к выходу.

– Поняла. – Джиллиан сбросила соединение. Закрывать канал, как только он перестал быть нужен – признак хорошей дисциплины. Не то чтобы это имело большое значение. К моменту, когда лаконианские силы отследят сигнал, всё будет уже кончено. Или зайдет слишком далеко, чтобы это можно было остановить.

«Белая Ворона» – ужасная маленькая посудина. Даже направляя кораблик в бой, Бобби всё равно хотелось плотнее застегнуть скафандр. Ткань на переборках выцвела; на местах, где возраст и радиация совсем поистрепали её, белели царапины. Жёсткие амортизаторы с комковатым гелем едва реагировали на изменения вектора тяги. Поручни на стенах блестели, истёртые поколениями касаний, словно каменные ступени в средневековых соборах Земли. Корабль пережил своё время, но двигался, и Бобби не требовала от него большего.

Она пережила минуты, что кажутся бесконечными, но кончаются внезапно. Время ожидания перед битвой, сжимающееся вовне, растягивающееся вовнутрь. Правильное чувство.

– Как дела внизу, Рини?

Ответ из шлюза пришёл чуть быстрее ответа с Каллисто:

– Чувство такое, будто дёргаю дьявола за яйца, – сказала Рини. – А в целом... Вроде порядок.

Бобби осмотрела торпеду перед вылетом. Самая маленькая и быстрая из найденных, чёрная, угловатая, размером с ногу Бобби, но чуть подлинее. Рини сняла ненужные элементы и уменьшила массу боеголовки, чтобы выиграть несколько лишних миллисекунд тяги. Вместо подрыва маленького термоядерного заряда, датчик приближения отключит энергию в магнитной ловушке, отделяющей антивещество от остальной вселенной, и дальше сработает физика. Бобби надо просто подобраться поближе.

Она проверила траекторию полета. «Белая ворона» именно там, где и должна быть.

– Я готова выдернуть чеку. Если надо сбегать в туалет, сейчас самое время.

Смешок Рини был коротким и невесёлым:

– Я не переставая ссу кипятком с той секунды, как узнала план, кэп. Сейчас я просто удивляюсь, как это мой мочевой пузырь ещё не выпал.

– Осталось немного, – успокоила она, и переключилась на лазерный канал. – Статус?

– Выдвинемся по твоей команде, – сообщила Джиллиан.

Вот и момент. Последний момент. Сейчас Бобби ещё могла отступить. Провести «Белую ворону» по запланированной траектории полета, сказать команде, чтобы убегали куда глаза глядят, сбросить антивещество в гравитационный колодец Юпитера и насладиться фейерверком. В её жизни было не так много окончательных решающих моментов, чтобы она узнавала их сразу. Обычно всё выяснялось только постфактум.

– Выводи «Шторм», – скомандовала она.

– Есть, – отрапортовала Джиллиан. Всего один слог, острый и твёрдый, как брошенный камень.

Бобби глубоко вдохнула, выдохнула. Там внизу, на Каллисто, «Грозовой Шторм» пробудился от спячки, вырвался из своего тайного пристанища, прыгнул сквозь тонкую атмосферу к звёздам. Её команду вжало в амортизаторы, словно Бог опустил ладонь каждому на грудь. Всё, что ей осталось – сидеть и слушать открытый канал в ожидании того, кто первым заметит шлейф двигателя там, где его не должно быть.

Взвыл баззер тревоги, перекрыв гвалт испуганных голосов, военных приказов, требований назваться. Густо населенная система Юпитера, с десятками лун и миллионами людей, сконцентрированных в объеме меньше медленной зоны, только что стала полем битвы. Бобби запустила двигатель «Белой вороны», показывая наблюдателям, что маленькое суденышко собирается проследовать в укрытие. Её тело было тёплым и мягким. На тактическом дисплее «Буря» покинула предсказанный маршрут, и легла на ожидаемый ею вектор, переходя в атаку. На визуальном дисплее корабль выглядел крошечным позвонком, темнеющим на ярком фоне собственного шлейфа.

Дисплей отметил быстродвижущиеся объекты – только что выпущенные «Бурей» торпеды. И маленькие пятнышки света выстрелов систем ОТО, выдвинувшихся из отверстий в странной, напоминавшей кожу обшивке. Тонкий конус слепой зоны врага покатился по тактическому дисплею. Скоро она окажется там. Совсем скоро...

– Держись, Рини, – сказала она. – Сейчас полихачим.

– Жду не дождусь.

«Белая ворона» упала в радарную тень, и Бобби резко развернула корабль, врубая тягу и ускоряясь. Амортизатор врезался в спину. Броня высветила медицинское предупреждение, зарегистрировав резкое падение кровяного давления, и убрала его, когда давление нормализовалось. На тактическом экране появилось больше целей, чем она могла отследить. Джиллиан Хьюстон выпускала во врага всё, что мог предоставить «Шторм», а от «Бури» надвигался ответный шквал. Но никаких признаков работы генератора магнитного поля, так что их опасная игра пока окупалась. Бобби бросила «Белую ворону» на сближение, пытаясь сократить разрыв между ней и врагом. Ускорение было тяжелым. Внутренняя подкладка брони запульсировала в такт ударам сердца, не давая застояться крови. И всё же по краю зрения начала ползти чернота. Голоса радиообмена звучали словно музыка из соседней комнаты. Теперь она пряталась в слепом пятне «Бури». В самой безопасной точке посреди активных боевых действий. Но всё ещё недостаточно безопасной.

Она переключилась на внутреннюю связь, и остальная часть вселенной смолкла.

– Готовься запускать.

Она была уверена, что Рини проскрипела в ответ что-то утвердительное. Глянула на статус двигателя. Семь g. Значительно хуже, чем в прошлые семь g. Старость не радость.

Бобби не просто почувствовала удар, а услышала его, как звук, переданный сквозь всю массу корабля и её броню. Глубокий, глухой звон, похожий на гул треснувшего колокола.

– Думаю, в нас попали, – сказала она. – Рини, статус?

Рини не ответила. С трудом преодолев перегрузку, Бобби переключилась на сетевой дисплей. Силовая броня Рини оставалась подключенной, но все индикаторы высвечивали красный маркер ошибки. Слишком много красного там, где должен быть только зелёный. Бобби снова выкрикнула имя женщины, уже зная, что ответа не будет.

От шлюза её отделяла палуба, и шесть метров пути до лифтовой шахты. Если она вырубит тягу, «Белая Ворона» выпадет из слепой зоны и будет уничтожена снарядами ОТО «Бури». А если повреждена торпеда...

Случись так, и корабль уже разлетался бы облаком светящейся плазмы. Значит, антивещество не пострадало. Надежда ещё есть. А если есть надежда, не время отдыхать. Она переключила управление кораблём на интерфейс брони, проверила статусы замков и своё состояние – несколько медицинских показателей жёлтые, но ни одного красного – и отстегнулась от амортизатора. Когда она поднялась, броня застонала под собственным весом, а плечи заныли, словно их вот-вот вывихнет. Кровь схлынула к ногам, и подкладка брони сжалась на бёдрах, выталкивая её вверх. Бобби справилась с почти захлестнувшей волной тошноты, и сделала первый из восьми шагов к лифтовой шахте. Она смогла. Пришлось.

Низкое ворчание поднялось от палубы. Включились маневровые двигатели. Это не могло быть хорошо. Она наконец оказалась в лифте, и небольшое падение гравитации в момент спуска было похоже на одну каплю воды для человека, умирающего от жажды. Облегчение исчезло в момент остановки лифта.

Шлюз выглядел ужасно. Обе двери открыты прямо в космос. Переборку вывернуло в месте, куда попали снаряды ОТО. Рваные дыры зияли там, где кинетическая энергия удара вмяла внешний корпус внутрь шлюза. Торпеда лежала в дальнем углу, на стыке пола и переборки, там же, где тело Рини. Бобби подошла к ней и опустилась на колени, и дрожь пробежала по искусственным мускулам брони, напрягшимся под тяжестью ноши.

Рини умерла мгновенно. Вероятно, даже не успела понять, как это случилось. Её почти чёрная, – как и у Бобби, – броня, продолжала усердно трудиться над сохранением жизни, которая уже ушла. Пять дыр на спине и руке, и потоки крови, выталкиваемой из трупа гравитацией. Бобби отодвинула тело Рини прочь. Время траура наступит позже.

Рини уберегла торпеду от тяжелого ущерба, приняв на себя почти весь удар, но маленький двигатель всё-таки пострадал. Белый скол указывал место, где керамику вокруг двигателя посекло шрапнелью. Бобби попыталась поднять торпеду и оценить степень ущерба, но не сумела. Даже для силовой брони гравитация была слишком большой. Заныл позвоночник, а одно из рёбер, вывихнутых в каком-то другом тяжёлом ускорении, снова выскользнуло с места. Стало больно дышать.

«Белая ворона» выдала новое предупреждение. Маневровые двигатели исчерпали три четверти основной реакторной массы, и запрашивали разрешение на использование резерва. Через несколько секунд до Бобби дошла суть проблемы. Снаряды ОТО оторвали часть наружной обшивки. На большом корабле это не имело значения, но «Белая ворона» настолько мала, что центр масс сместился. Двигатели безостановочно корректируют курс, и будут продолжать, пока не иссякнут.

Её корабль поднял лазерный канал к «Шторму».

– Нужны хорошие новости, капитан, – голос Джиллиан был влажен и глух, они тоже испытывали перегрузки.

– Рини убита. Корабль и торпеда под угрозой. Мне нужно, чтобы ты остановила «Бурю». Я всё ещё могу выполнить миссию, но не при такой тяге.

На секунду повисла тишина.

– Как? – спросила Джиллиан, но на канал ворвался голос Алекса.

– Дай секунду, Бобби. Я сделаю всё, что тебе нужно.

Она закрыла глаза. Сознание плыло. Только воля заставила Бобби повернуться к её посылке. Четыре небольшие сферы: магнитное поле, вакуум, адское пламя. Датчик приближения. Выглядят целыми. Она проверила тактический дисплей. Всё ещё в слепой зоне. Она чуть развернула корабль, рассчитывая на маневровые двигатели. Если уж она сходит с курса, так пусть, по крайней мере, падает в нужную сторону. Мимо проскочил факел привода «Бури», из двери шлюза похожий на комету.

– Алекс? – позвала она. – Дай мне хоть что-нибудь.

И словно в ответ, ускорение «Белой вороны» исчезло. Бобби встала, пристегнула магнитные ботинки к палубе. Факел «Бури» тоже погас. Поток крови проскочил через всё тело, тошнота возникла и снова пропала, пока она отцепляла боеголовку и датчик приближения. «Белой вороне» конец. Торпеда превратилась в хлам. Но она ещё не закончила. Остался последний способ. Она подняла боеголовку, прижала к груди, шагнула к шлюзу, и не раздумывая больше ни секунды, выпрыгнула в космос.

Бобби запустила двигатели лаконианской брони, ускоряясь в сторону «Бури». Корабль походил на астероид, на странной формы скалу, что крутится по сложной орбите вокруг маленького и далекого солнца. Достаточно близко, чтобы рассмотреть без увеличения. Намного ближе, чем ей хотелось бы. Может, в сотне километров. Или меньше. Машина, которая поставила на колени Солнечную систему. Бессмертный дредноут Лаконии. И где-то там, слева от неё, «Шторм». Её корабль. Не совсем её, если уж честно, и не навсегда. Но во вселенной вообще нет ничего вечного. Только совпадающие на время вектора. Постоянство – лишь иллюзия.

Что-то вспыхнуло и погасло. Торпеда, сбитая ОТО «Бури». На фоне статичного и неизменного звездного поля она поймала маленький проблеск движения. Ещё одна. И ещё горстка. Яркие искры ответных торпед Бури. На таких огромных расстояниях их движение выглядело почти медленным.

– Держитесь, – сказала она, не включая связи. Это была скорее молитва, чем послание.

Бобби переключилась на тактический дисплей. Соединение с «Белой вороной» сохранялось, но связь на маленьком корабле не самая лучшая. Почти секунда понадобилась, чтобы маркеры на экране обновились.

Совладать с баллистикой было трудно. Она должна бросить боеголовку, словно дротик, и с километра попасть в кофейную чашку. Она проверила костюм и убедилась, что двигатели в порядке, пусть и расходуют топливо слишком быстро. «Буря» чуть выросла. Она отключила тягу, и развернулась к кораблю ногами. Как будто падает на врага с большой высоты. Прижала боеголовку к животу, проверила соединение и показатели в последний раз. Питание отключено? Да. Резервная батарея отсоединена? Да. Датчик приближения установлен на срабатывание при подходе к кораблю? Установлен.

Глубоко вздохнула. И ещё раз. Вывернутое ребро с тупым и болезненным щелчком встало на место, и она улыбнулась. Теперь «Буря» стала заметно больше. Скорость сближения была безумной, хотя Бобби едва её ощущала. Она проследила дальнейший путь, скорректировала, заставила костюм перепроверить рассчёты и нарисовать линию от её бронированных сапог до «Бури». Обхватила боеголовку, вытянула руки, и осторожно выпустила. Даже крошечная помеха при быстром падении на таких расстояниях станет катастрофой. Она долго висела рядом, почти касаясь боеголовки. Не дрейфует. Отлично.

Мягко подруливая двигателями костюма, она отплывала прочь, сантиметр за сантиметром, осторожно, чтобы не одно маленькое перышко выхлопа двигателей не коснулось её посылки. Отлетев метров на пять, включила двигатели на торможение, и боеголовка, казалось, рванула прочь. Собственное дыхание громом отзывалось в ушах. Как же близко. Костюм нагрелся, радиаторы изо всех сил старались сбросить лишнее тепло. Как известно, вакуум холоден только после твоей смерти.

Для неё слишком поздно. Отчасти она поняла это, едва увидев белый скол на двигателе торпеды, но теперь, когда дело сделано, появилось время для размышлений. Пойди всё по плану – она, Рини и «Белая ворона» удирали бы от «Бури» на всех парах сразу после сброса боеголовки. И это предполагая, что «Шторм» продолжит уводить врага ещё дальше, чего тоже не происходит. Так что...

Она крутанула бедрами, вытянулась... Звёзды галактического диска в безбрежном небе. Часть их света летела века. Тысячелетия. Дольше. Многие из этих звёзд угасли задолго до её рождения. Что за странная судьба для фотона, выплюнутого раскалённым ядром, и пролетевшего сквозь огромную межзвёздную пустоту, закончить свой путь на сетчатке глаза марсианского десантника, пытающегося решить, страшится она смерти, или готова к ней. Она делала это прежде, множество раз.

А «Буря» всё росла. Значит погасить ускорение полностью так и не удалось. Интересно, справится ли «Шторм»? В прямой схватке он обречён. Джиллиан и Алекс сейчас разыгрывают тактический эквивалент сражения «Росинанта» с линкором класса «доннаджер». Но пока «Буря» не использует двигатель, игра будет стоить свеч. Пирровы победы тоже победы, если обойдутся врагу дороже, чем им.

Бобби хотела связаться со «Штормом». Попрощаться. Но стоит ли их отвлекать? Лучше уж врага, а не союзников. Остальное баловство. Свою работу она сделала, но это ещё не конец.

Она проверила уровень боеприпасов. На максимуме. В двигателях ещё есть топливо, а кислорода хватит на тридцать минут, даже если не экономить. Она активировала оружие, переключила дисплей шлема в режим «местный/тактический», и ухмыльнулась. Кто я? Совершила ли что-то важное? Сделала лучше эту вселенную? Если я не вернусь, о чём мне жалеть? Чем гордиться?

– Спасибо за всё, – поблагодарила она вселенную, словно хозяйку особо удачной вечеринки, которая просто подходила к концу.

А потом развернулась к «Буре». Ещё одна искорка света. Ещё одна волна торпед, несущихся в темноту. Ещё одна угроза её кораблю и её людям.

– Ну ладно, уёбок. Хочешь потанцевать? Сейчас потанцуем.

Она зафиксировала систему наведения на линкоре, переключилась на свободный огонь, и врубила тягу. Пятьдесят семь секунд спустя она вышла из слепой зоны «Бури».