Книга: Двое могут хранить секрет
Назад: Глава 6
Дальше: Глава 8

Глава 7

Малкольм
Понедельник, 9 сентября

 

В Эхо-Ридже один бар, который технически только наполовину в городе, потому что находится как раз на границе с соседним Солсбери. В отличие от большинства заведений Эхо-Риджа, «Таверна Буковски» слывет местом, где можно уединиться. Несовершеннолетних здесь не обслуживают, но и документов на входе не спрашивают. Поэтому именно там я встретился с Декланом днем в понедельник, после первого дня в школе, где притворялся, что, мол, да, конечно, я знал, что мой брат здесь.
«Таверна Буковски» не очень вяжется с Эхо-Риджем. Она маленькая и темная, с длинной стойкой в передней части, несколькими изрезанными столами, расставленными по всему помещению, и мишенью для дартса и бильярдным столом в глубине. На стенах – только неоновая реклама «Будвайзера» с мигающим «в». Ничего красивого или оригинального в ней нет.
– А ты не мог дать объявление о своем приезде? – говорю я, садясь напротив Деклана. Подразумевается, что это шутка, но смешно не выходит.
– И тебе здравствуй, маленький братец, – говорит Деклан.
Я видел его меньше недели назад, но здесь он выглядит крупнее, чем в цокольной квартире тети Линн. Потому, может, что Деклан никогда не умещался в рамки Эхо-Риджа. Хотя вдвоем мы никогда раньше не сидели в «Буковски». Да и вообще нигде. Еще в начальной школе, когда папа старался приучить меня к футболу, Деклан изредка снисходил до игры со мной. Однако ему быстро наскучивало, и чем больше я мазал, тем сильнее он бросал мяч.
Через какое-то время я уже не пытался поймать мяч, а просто поднимал руки, защищая голову. «В чем дело? – жаловался он. – Я же не стараюсь тебя ударить. Доверься мне».
Он говорил это так, будто когда-либо сделал хоть что-то заслуживающее доверия.
– Хочешь что-нибудь выпить? – спрашивает Деклан.
– Колу, наверное.
Деклан поднимает руку, привлекая внимание пожилой официантки в выцветшей красной футболке. Женщина натирает за стойкой пивные краны.
– Две колы, пожалуйста, – говорит он, когда она подходит к нашему столику. Она кивает без особого интереса.
Дождавшись ее ухода, я спрашиваю:
– Что ты здесь делаешь?
В уголке рта Деклана дергается мускул.
– Ты так это говоришь, будто я нарушаю какой-то судебный запрет. У нас свободная страна.
– Да, но…
Я умолкаю, потому что возвращается официантка, кладет перед нами салфетки для коктейля и ставит высокие стаканы колы со льдом. Мой телефон взорвался во время ланча, когда распространился слух, что Деклан в Эхо-Ридже. И он это знает. Он прекрасно знает, какую это вызовет реакцию.
Деклан наклоняется вперед, положив руки на стол. Они почти в два раза мощнее моих. В свободное от занятий время он работает на стройке, и это помогает ему держаться в лучшей форме, чем в школе помогал футбол. Он понижает голос, хотя кроме нас в «Буковски» сидят только два старика в бейсболках у дальнего конца барной стойки.
– Мне надоело, что со мной обращаются, как с преступником, Мэл. Я ничего не сделал. Ты не забыл? – Он проводит ладонью по лицу. – Или ты больше в это не веришь? А вообще верил?
– Конечно, верил. Правда. – Я толкаю соломинкой лед в стакане. – Но почему сейчас? Сначала Дейзи вернулась, а теперь ты? Что происходит?
При упоминании Дейзи на лице Деклана мелькает тень озабоченности так быстро, что я едва ее заметил.
– Я не вернулся, Мэл. Я все еще живу в Нью-Гэмпшире. Я приехал кое с кем повидаться, вот и все.
– С кем? С Дейзи?
Деклан тяжело вздыхает.
– Что ты так зациклен на Дейзи? Она все еще тебе нравится?
– Нет. Я просто пытаюсь понять, в чем дело. Я видел тебя на прошлой неделе, и ты ни слова не сказал, что приезжаешь. – Деклан пожимает плечами и тянет колу, избегая моего взгляда. – И знаешь, ты дерьмово подгадал по времени. С этой дрянью по всему городу.
– Ко мне-то какое это имеет отношение? – Он хмурится, когда я не отвечаю сразу. – Погоди. Ты что, шутишь? Люди думают, что я как-то с этим связан? И что дальше? Теперь я и за глобальное потепление отвечаю? Черт побери, Мэл. – Один из стариков у стойки бара оглядывается через плечо, и Деклан откидывается на спинку стула, сердито глядя на меня. – К твоему сведению. Просто чтобы не было недомолвок. Я приехал сюда не для того, чтобы писать бросающие в дрожь лозунги на указателях, стенах и на чем там еще.
– На могилах, – поправляю я.
– Да как угодно, – скрежещет Деклан, тихо и зловеще.
Я ему верю. Я не могу представить себе вселенную, в которой мой вспыльчивый, переполненный тестостероном брат наряжает трех кукол, как королев бала, и привязывает их к мавзолею. Легче вообразить, как он стискивает руки на горле Лейси и лишает ее жизни.
Господи. У меня дрожат руки, когда я беру стакан, встряхиваю лед в нем. Не могу поверить, что я только что об этом подумал. Я набираю колу в рот и с трудом проглатываю.
– Тогда зачем ты приехал? И как долго пробудешь?
Деклан допивает свою колу и делает знак официантке.
– На этот раз виски с колой, – говорит он, когда она подходит.
Поджав губы, она поочередно смотрит на нас.
– Сначала удостоверение личности.
Деклан лезет за бумажником, потом медлит.
– Знаете что? Забудьте. Просто еще колы. – Она пожимает плечами и отходит. Деклан качает головой, словно противен сам себе. – Видишь, что я сделал? Решил не выпивать, а хотел, потому что мне не хочется показывать свое имя женщине, которую я даже не знаю. Вот она, моя гребаная жизнь.
– Даже в Нью-Гэмпшире? – спрашиваю я.
Один из стариков у барной стойки постоянно на нас поглядывает. Не могу сказать, почему – то ли мое несовершеннолетие настолько очевидно бросается в глаза, то ли… потому.
– Везде, – говорит Деклан. Он снова умолкает, когда официантка приносит колу, потом салютует мне стаканом. – Знаешь, Мэл, хорошо, что у вас с мамой здесь все хорошо. Питеру нравится делать вид, что я не существую, но вас он не обижает. Тебе в итоге, может, обломится колледж.
Он прав, вполне возможно. Отчего я чувствую себя виноватым, поэтому сообщаю:
– Питер обещает поговорить с мистером Коутсом насчет работы для тебя.
Поскольку Бен Коутс был мэром Эхо-Риджа, когда погибла Лейси, он несколько раз давал интервью о том, что, по его мнению, случилось. «Трагический, случайный акт насилия, – всегда говорил он, – совершенный каким-то извращенцем, которого случайно занесло в наш город».
Деклан мрачно смеется.
– Гарантирую тебе, это чушь.
– Нет, они встречались в выходные Дня труда, и…
– Уверен, встречались. И могли даже упомянуть обо мне. Вероятно, в связи с тем, каким самоубийственным для карьеры будет решение нанять меня. Вот как обстоят дела, Мэл, и я не буду донимать этим Питера. Я не хочу вбить клин между ним и мамой. Или тобой. И буду держаться от тебя подальше.
– Я не хочу, чтобы ты держался от меня подальше. Я просто хочу знать, зачем ты здесь.
Деклан не отвечает сразу. Когда же начинает говорить, то в его голосе звучит усталость.
– Знаешь, что случилось у нас с Лейси перед ее смертью? Мы переросли друг друга. Но мы этого не знали, потому что были парой глупых подростков, которые всю жизнь были вместе и думали, что так должно быть и дальше. Если бы мы были обычными людьми, то со временем поняли бы, что надо разойтись, и так и получилось бы. Нам пришлось бы двигаться дальше. Закрутить с кем-то другим. – Он еще понижает голос. – Этим должно было бы закончиться.
Мужчина у барной стойки, который разглядывал нас, встает и направляется в нашу сторону. Когда он пересекает уже половину помещения, я осознаю, что он не так стар, как мне показалось: наверное, немного за пятьдесят, с толстыми руками и выпуклой грудной клеткой. Деклан не оборачивается, но резко встает и достает бумажник.
– Мне пора, – говорит он, бросая на стол десять долларов одной бумажкой. – Не переживай, ладно? Все хорошо.
Он стремительно проходит мимо мужчины, который зовет, полуобернувшись вслед ему:
– Эй. Ты Деклан Келли?
Деклан продолжает двигаться к двери, и мужчина повышает голос:
– Эй. Я с тобой разговариваю.
Деклан хватается за дверную ручку и, нажав плечом на дверь, распахивает ее.
– Я никто, – произносит он и исчезает за дверью.
Я не знаю, что будет делать мужчина – подойдет ко мне, а может, догонит Деклана на улице, – но он лишь пожимает плечами и, вернувшись к барной стойке, снова усаживается на табурет. Его приятель наклоняется к нему, что-то негромко говорит, и оба они смеются.
Мне вдруг приходит в голову, пока я в тишине допиваю колу, что с близкого расстояния жизнь Деклана кажется гораздо дерьмовее, чем это видится из другого штата.

 

Полчаса спустя я тащусь домой, потому что моему брату не пришло в голову спросить, прежде чем так внезапно удалиться, не надо ли меня подвезти. Я заворачиваю за угол к дому, где жила Лейси, и тут замечаю в нескольких шагах впереди себя на дороге девушку, которая катит за собой здоровенный чемодан.
– Эй, – окликаю я, когда подхожу достаточно близко и узнаю ее. – Уже уезжаешь?
Эллери Коркоран оборачивается, и в этот самый момент колесико чемодана наезжает на камень, и тот едва не вырывается из рук девушки. Она останавливается и аккуратно ставит его рядом с собой. Дожидаясь меня, она собирает волосы сзади и укладывает их в подобие пучка так быстро, что я не могу уследить за движениями ее рук. Просто завораживающее зрелище.
– Авиакомпания потеряла мой багаж больше недели назад, и его только что доставили. – Она закатывает глаза. – К нашим соседям.
– Да, не повезло. Но все же он нашелся. – Я показываю на чемодан. – Помочь?
– Нет, спасибо. Он не тяжелый. И бабушкин дом уже рядом.
Налетевший ветерок треплет выбившиеся пряди волос. Эллери такая бледная, с острыми скулами и упрямым подбородком, что казалась бы суровой, если б не ее глаза. Они чернильно-черные, огромные, чуточку раскосые, а ресницы такие длинные, что кажутся накладными. Я не осознаю, что рассматриваю ее, пока она не спрашивает:
– Что?
Я засовываю руки в карманы.
– Я рад, что встретился с тобой. Я хотел поблагодарить тебя за тот вечер. На сборе пожертвований. Понимаешь, за то, что ты не предположила, что я… злоумышленник.
Уголки ее рта приподнимаются в улыбке.
– Я мало что знаю о вандалах, но думаю, большинство из них вряд ли приходят в такой ужас от того, что сделали собственными руками.
– Да. Конечно. Но это было бы легче всего предположить. И большинство здесь так и делают. И это было бы… не очень хорошо для меня.
– Потому что твоего брата подозревали в убийстве Лейси, – подхватывает она. Совершенно спокойно, как будто мы говорим о погоде.
– Верно. – Мы продолжали идти, и меня неожиданно охватывает странное желание рассказать ей о моей встрече с Декланом. Мысли о ней мучают меня после ухода из «Таверны Буковски». Но это будет уже излишней откровенностью. Вместо этого я откашливаюсь и говорю: – Я… э… видел твою мать. Когда она приезжала на похороны Лейси. Она была… очень милой.
Милая не совсем подходящее слово. Сейди Коркоран была сгустком энергии, который пронесся по городу и наэлектризовал всех даже в разгар печальных событий. У меня сложилось впечатление, что она воспринимала Эхо-Ридж как одну большую сцену, но я был не против посмотреть тот спектакль. Нам всем требовалось отвлечься.
Эллери прищуривается, глядя вдаль.
– Забавно, как все здесь помнят Сейди. Я совершенно уверена, что, посети я любой из городов, где мы жили, никто меня там не узнает.
– Сомневаюсь. – Я исподтишка бросаю на нее взгляд. – Ты называешь свою маму по имени?
– Ага. Когда она ходила на пробы, она заставляла нас притворяться, будто она наша старшая сестра, и так и прилипло, – объясняет Эллери тем же прозаическим тоном. Она пожимает плечами, когда я поднимаю брови. – Матери дошколят не считаются в Голливуде особо сексуальными.
Позади нас слышится шум автомобиля – сначала слабый, затем такой громкий, что мы оба оборачиваемся. Свет фар надвигается слишком быстро, и я, схватив Эллери за руку, дергаю ее с дороги. Она выпускает ручку чемодана и вскрикивает, когда тот валится прямо под колеса приближающейся машины. Визжат тормоза, и ярко-красный «БМВ» останавливается в нескольких дюймах от чемодана.
Стекло водителя опускается, и Кэтрин высовывает голову. Кэтрин в фиолетовой куртке чирлидеров Эхо-Риджа; на пассажирском месте сидит Брук. Моя сводная сестра переводит взгляд на чемодан, когда я поднимаю его с земли и оттаскиваю в безопасное место.
– Куда-то едешь? – спрашивает она.
– Господи, Кэтрин. Ты едва нас не сшибла!
– Не сшибла же, – насмешливо говорит она. Поднимает бровь, когда Эллери принимает у меня ручку чемодана. – Это твой, Эллери? Ты ведь не переезжаешь опять?
– Нет. Долго рассказывать. – Эллери катит громадный чемодан к травянистому холмику перед домом ее бабушки. – Я уже почти пришла, так что… я догоню вас позже.
– Увидимся завтра, – говорю я, пока Кэтрин машет рукой и лениво тянет: – Пока-а-а-а-а. – Затем она хлопает ладонью по дверце машины и с прищуром смотрит на меня. – А ты кое-что от меня скрывал. Ты не сказал мне, что Деклан вернулся в город.
– Я понятия не имел, до сегодня, – отвечаю я.
Кэтрин смотрит на меня с подозрением. Брук наклоняется вперед и натягивает рукава фиолетовой чирлидерской куртки на ладони, как будто мерзнет. Она смотрит то на Кэтрин, то на меня, когда та спрашивает:
– Ты ждешь, что я тебе поверю?
Я чувствую, что раздражаюсь.
– Мне все равно, поверишь ты или нет. Это правда.
Мою сводную сестру и брата ничто не связывает. Деклан не приехал на свадьбу нашей мамы с Питером и не приезжает в гости. Кэтрин же ни разу не упомянула его имя за все четыре месяца, что мы живем вместе.
Я вижу, что мой ответ ее не убедил, но она указывает головой в сторону заднего сиденья.
– Залезай, мы тебя подвезем. – Она поворачивается к Брук и добавляет громко, чтобы я расслышал: – Добро пожаловать.
Брук раздраженно хмыкает. Не знаю, что это значит, и спрашивать нет желания. В настоящий момент Кэтрин раздражена до предела, но я устал идти пешком. Я забираюсь на заднее сиденье и едва успеваю захлопнуть дверцу, как Кэтрин дает по газам.
– Ну, все равно, что здесь делает Деклан? – спрашивает она.
– Не знаю, – отвечаю я, и тут до меня доходит, что́ именно в моем получасовом разговоре с Декланом тревожит меня с тех пор, как я вышел из «Буковски». Совсем не то, что я не знал о его присутствии в городе.
Меня тревожит то, что он не ответил ни на один из моих вопросов.
Назад: Глава 6
Дальше: Глава 8