Глава 41
Ахрим Копыто

Одноглазый хозяин второклассного ресторана «Бекас» излагал старшему помощнику пристава горестные обстоятельства своего дела. Тот вертел скрипку, извлеченную из футляра. Рядом на стульчике сидел половой и с готовностью поддакивал хозяину. Пилипченко, допущенный за начальственный стол, заносил слова пострадавшего в протокол.

– И что вы думаете? – жалобным голосом продолжал трактирщик. – Оказывается, эта скрипка изготовлена в нижегородской артели и красная цена ей – пять рублей! Вы слышите, пять!

– Да-с… Явно не Страдивари… – глубокомысленно изрек фон Штайндлер.

– Я сразу почувствовал неладное, – встрял половой, – но…

– Чего? – сверкнул глазом хозяин заведения. – А кто меня подзуживал выкупить эту рухлядь? – Он опять развернулся к фон Штайндлеру: – Ведь я хотел, как честный человек, отдать визитку этому проходимцу – пусть бы сами и договаривались.

– Похожий почерк, Оскар Вильгельмович, – позволил себе высказать мнение Пилипченко.

– А где эта визитка? – спросил чиновник.

Хозяин ресторана протянул карточку.

– Да вот… Бес попутал… – закончил он свой рассказ.

– Так-с… – протянул фон Штайндлер. – Жан Арбогаст, торговец антиквариатом… Ну, имя наверняка фальшивое… Впрочем, как и адрес…

Оскар Вильгельмович определил улику в папку.

– Ну что ж, господа, будем искать!

– И как же нам теперь?

– Что?

– Пятьсот рубликов отдали мошеннику! – с обидой воскликнул одноглазый.

– Ну, милый мой… – вальяжно потрепал его по плечу фон Штайндлер. – А на что вы рассчитывали? Что я вам преступника тут же из ящика достану – по щучьему, так сказать, веленью?

– Он! – вдруг воскликнул половой.

Свинцов и Африканов ввели в зал слегка помятого Ахрима Копыто, схваченного полчаса назад в задней комнате мелочной лавки Дронова возле Лушниковских бань не без содействия Серафима Пипочки.

– Ах, шельмец… – выдохнул одноглазый и бросился на хромого.

Половой не стал отставать от хозяина. В четыре руки они принялись охаживать фальшивого Жана Арбогаста, требуя вернуть деньги. Чины полиции пытались усмирить трактирщиков без особого энтузиазма.

– Самосуд запрещен законом, – монотонно повторял Свинцов.

– Избиение задержанных не дозволено, – так же вяло вторил ему Африканов.

– Это он мне кольцо продал! – вдруг раздался крик господина с сальными волосами, который между делом заглянул в участок справиться о ходе расследования по делу о проданном ему фальшивом ювелирном изделии.

К избиению задержанного подключилась еще пара кулаков.

– Самосуд запрещен законом, – бубнил Свинцов.

– Избиение задержанных не дозволено, – вторил Африканов.

– Ах ты, обдувало пеньтюшное… – прошептал купец Полуянов, ожидавший своей очереди в приемном зале участка, намереваясь по совету господина из нотариальной конторы сделать заявление об обмане с билетом.

Заметив на полу того самого господинчика, он тоже бросился выбивать из него свои кровные. Ахрим молча сносил удары, стараясь прикрыть наиболее болезненные места. По всему было видно, что подобные злоключения случались с ним и ранее.

Наконец фон Штайндлер грозным тоном потребовал прекратить самоуправство. Свинцов с Африкановым насилу оттащили от Ахрима обманутых им граждан. Тот тяжело дышал и растирал по лицу кровь.

– А вы по какому праву присоединились к избиению? – обратился фон Штайндлер к Полуянову.

Купец в подробностях принялся рассказывать об утреннем приключении у мелочной лавки.