Глава 14. Заведомо проигрышный спор
— Здравствуй, Тисса, — сказал я.
— Привет... — тихо ответила она, не зная, куда деть руки. — Я... у меня...
Она запнулась. Тисса попала под ливень и вся промокла, но вряд ли она была расстроена именно из-за этого. Обычно красивые глаза девушки покраснели, одна скула побагровела, а по бархатистым щекам покатились безмолвные слезы. Не помню, чтобы Мелисса Шефер когда-нибудь плакала. А я ее знаю с пяти лет.
В младших классах чрезмерно суровый отец Тиссы побрил дочь наголо. Вряд ли мистер Шефер хотел этим как-то наказать дочь или сделать посмешищем, скорее это вполне вписывалось в его представления о разумности и практичности. Ершик волос не надо часто мыть, он требует меньше шампуня, быстрее сохнет, да и вообще, отец Тиссы воспитывал дочь, как мальчика — и до средних классов одевал ее соответственно. Впервые после летних каникул увидев Тиссу, мы засмеялись, и даже учитель Грег не сдержал улыбки. Но Тисса лишь шутила в ответ, не обращая внимания на издевки.
Не плакала она ни тогда, когда вывалилась из переполненного школьного флаера, сломав левую руку, ни получив пребольно открытой мною дверью в лоб, ни когда третьеклассник Эд Родригез дергал ее за косы, а маленький Ханг отобрал у нее сумку и закинул на крышу.
Но сейчас глаза ее были полны слез. Она переминалась возле мамы, прикусив губу, но не выронила ни слова, пока я спешно и суетливо одевался.
— Ладно, я, пожалуй, оставлю вас, ребята, — проронила мама. — Если пожелаете горячего шоколада или перекусить, только скажите. Да... Мелисса, уже поздно, и если захочешь, можешь остаться у нас переночевать. Я постелю тебе в гостиной на диване.
Мама ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Я приблизился к Тиссе и молча обнял. Не знаю, откуда, но мне как-то удалось понять, что в этот момент лучше не произносить никаких слов. Она прижалась и разревелась, заливая меня слезами.
Мы так стояли долго. Крепко обняв, она почти повисла на мне, и в какой-то момент, почувствовав, как подгибаются колени, я повел к кровати.
— Давай сядем. После капсулы ноги не держат.
Она молча кивнула. Забралась на кровать, подтянув колени к груди.
— Расскажешь, что случилось?
— Да, — тихо ответила она. — У тебя есть еще футболка? Мне бы переодеться в сухое.
— Конечно.
Я вытащил чистую черную футболку с голопринтом Солнечной системы и протянул ей:
— Ты переодевайся, я пока схожу и принесу нам что-нибудь поесть.
Оставив ее одну, пошел на кухню. Папа смотрел что-то по комму, а мама суетилась у комбайна и при моем появлении обеспокоенно поинтересовалась:
— Как она?
— Пока не знаю. Оставил ее переодеться.
— Пицца и горячий шоколад?
— Да, отлично. Спасибо, мам.
— Будет готово через три минуты. Дождешься или вам принести?
— Дождусь.
— Тогда помогай — достань нож для пиццы... — мама помолчала. — Давно вы стали снова общаться?
— Не очень, мам.
— Будь с Мелиссой поделикатнее, Алекс, — добавил папа. — Я слышал, что у ее отца проблемы. Возможно, это сказывается на их отношениях. Она тебе нравится, сынок?
Я кивнул. Отец подмигнул, показал большой палец и снова погрузился в комм, с которого смотрел новости.
— Марк, я думаю Алекс разберется сам, — недовольно заметила мама. — Но сынок, вот что я тебе скажу. Если у девушки проблемы, и она летит именно к тебе за помощью, то это о чем-то говорит!
— Подтверждаю, — хмыкнул папа, не отрываясь от экрана.
Мама закатила глаза. В этот момент щелкнул таймер, и она достала дымящуюся пиццу из кухонного комбайна.
— Готово!
Четырьмя сноровистыми движениями она порезала круг «Пепперони» на части.
— Соус?
— Нет, спасибо, мам.
Она помогла мне донести пиццу и кружки с горячим шоколадом, а там их перехватила переодевшаяся Тисса. Мы снова остались одни.
Судя по сушившимся на спинке стула штанам, футболка осталась единственным предметом одежды на девушке, если не считать нижнего белья. Как бы то ни было, ее длины хватило, чтобы прикрывать эти интимные предметы гардероба... почти все время.
На обжигающую дымящуюся пиццу она накинулась чуть ли не с утробным урчанием, впрочем, как и я — оба проголодались.
— Спасибо, Алекс, — прожевав первый кусок, сказала Тисса. — Мне правда некуда было идти.
— А парни?
— Парни в больнице, — помрачнела она. — Не знал? Сегодня на них напали, причем в слепой зоне! Избили битами, переломали кости... Хорошо, череп никому не пробили.
— Кто? — от таких новостей я поперхнулся. — Нашли тех, кто это сделал?
— Какие-то оницо. Ханг сорвал маску с одного, но все, что ему удалось запомнить, так только то, что тот был азиатом.
— Установили личность?
— Алекс, нет! Я же говорила, это произошло в слепой зоне, а по данным контролера нападавшие вообще там не находились! Якобы парни там были одни. Конечно! И сами себя избили!
— Думаешь, это свободные?
Я имел в виду набирающее популярность общественное движение тех, кто отказался от встроенных медицинских чипов. Изначально чипы при рождении устанавливали каждому, чтобы мониторить состояние организма и вовремя оказать медицинскую помощь. С развитием технологий «медицинские» чипы стали выполнять все больше функций, и одной из них стала непрерывная слежка государства за каждым гражданином и негражданином, но название осталось в ходу.
— Возможно.
— Ты была с ними?
— В том-то и дело, что нет! — сказала она так, будто ее присутствие могло предотвратить нападение. — Они полетели без меня, потому что меня забрал отец. Над свалкой их флаер неожиданно сошел с маршрута и приземлился.
— Как так?
— Ручное управление заблокировалось, а автоматическое кто-то перехватил... Алекс, это или свободные, или те, кто перепрошил чип, ведь если они могут перехватывать управление флаером, это точно не обычные хулиганы!
Ее слова ошеломили. Там, где есть автоматика и сеть, всегда найдутся уязвимости и хакеры, чтобы их взломать, но в обычной жизни с этим редко кто сталкивался. Сеть теперь намного прозрачнее, чем в первые годы развития, и полная анонимность там стала чем-то недостижимым. Все коммы как интегрированные в тело, так и внешние, персонифицировались и были привязаны только к своему владельцу. Без комма в сеть не выйдешь, а если подобный факт случится, то в тот же момент будет пресечен! Виртполиция стала настолько мощной организацией, что количество ее сотрудников и задействованных охранных ИИ превышало силы обычной полиции в разы. Тем более, последнюю все больше замещают робокопы, название которым фантасты придумали задолго до появления первого прототипа.
— Всегда надо смотреть, кому выгодно. Их... — я запнулся, у Тиссы немного задралась футболка, и мой взгляд застрял на оголенном бедре, — ограбили?
— Нет. У Малика на шее золотая цепочка, и ту оставили. Ничего не взяли. Но кто это затеял, можешь не гадать, Алекс... — Тисса вздохнула. — Избив ребят, кто-то из напавших напоследок сказал, что через две точки можно провести только одну прямую. И заржал, будто сказал невесть что смешное.
— Одну прямую... через две точки... Это аксиома?
— Ты умнее, чем парни, — печально улыбнулась Тисса. — Утверждение, не требующее доказательств. Они не поняли, пока я не догадалась. Это точно «Аксиома», а если точнее, — Большой По. Уэсли хренов Чоу!
— Как они?
— Навестила их в больнице. Через день будут в порядке, переломы зарастут уже завтра. Полицейский офицер, расследующий дело, записал показания, сказал, что допросит Чоу, но доказать его вину невозможно. Все это, как он сказал, очень притянуто за уши и выглядит как попытка очернить человека, с которым случился конфликт в «Дисгардиуме». Да и вообще, его больше беспокоит факт перехвата управления флаером! Придурок! Будь мы выше категорией, он бы вел себя иначе! И знаешь, что, Алекс?
Я с трудом оторвал глаза от белеющего участка ее кожи, приоткрытого задравшейся футболкой. Он очень контрастировал с красивыми загорелыми ногами и притягивал взгляд.
— Что?
— Этот злобный мстительный идиот не остановится! Тебе тоже надо быть осторожнее!
— Как и тебе. Бездна, это нельзя так оставлять!
— И что ты сделаешь? — насмешливо поинтересовалась Тисса.
— С ним надо поговорить! Выяснить, он это или нет...
— Так он тебе и скажет!
— Признается или нет, но какие-то выводы можно будет сделать по его поведению. Я пошел...
Я вскочил с места и, на ходу снимая одежду, направился к капсуле.
— Да подождите ты, Алекс! — вскричала девушка. — Уже ночь, вряд ли он там! Завтра поговорим!
Слетаем вместе к нему в школу...
Я остановился, и тут до меня дошло, что снова стою перед ней в одних трусах. Только на этот раз мне точно стоило прикрыться. Краска залила лицо, и я, спотыкаясь и не попадая ногой в штанину, смутился еще больше. Тисса залилась беззлобным смехом, и я бросил в нее подушкой.
— Отвернись! — Одевшись, я сел рядом. — Повезло, что ты была не с ними.
— Может, повезло, может — нет, — она неопределенно пожала плечами. — Ко мне он относится лучше, чем к парням.
— Минутку... Так если ты была не с ними, тогда откуда у тебя... — я показал на скулу. — Что с ребятами — понятно. Что случилось с тобой?
Она помрачнела и опустила голову.
— Если ты не против, я бы не хотела с тобой это обсуждать. Могу остаться у тебя на пару дней? Отец придет в себя, и я смогу вернуться домой...
— Так дело в нем? Он тебя ударил?
— Нет, Алекс, не выдумывай! — Тисса вскочила, схватила меня и затрясла, в ее глазах плескалось пламя. — Не смей! Никому! Рассказывать! Ты меня понял?
— Понял.
Она отпустила меня и начала нервно ходить по комнате. Я счел за лучшее помолчать и дождаться, пока она успокоится — в реальной жизни жрица света славилась вспышками гнева и быстрой отходчивостью. Так и произошло, через несколько минут ее грудь перестала ходить ходуном, глаза метать молнии, и она присела рядом.
— Если об это узнают, папу лишат отцовства, — тихо сказала она. — Он этого не переживет! Я — все, что у него осталось. Просто у него... трудности, и в такие моменты он... Я сама виновата, наговорила ему...
— И часто у твоего отца... трудности?
— Нет, что ты! — она испуганно вскочила. — Нет! Просто ему надо успокоиться... Прийти в себя.
Так я останусь?
— Конечно, оставайся! — Мысли о папе Тиссы мгновенно выветрились, едва я осознал, что она просит. Взбудораженный, я вскочил с кровати и начал ходить по комнате. — Если хочешь, можешь лечь в моей кровати, а я посплю в гостиной.
— Спасибо, Алекс. — Он чмокнула меня в щеку и зевнула, прикрывшись ладошкой. Потерла глаза. — Тогда, если ты не против, давай спать...
***
Ночь на диване в гостиной выдалась для меня беспокойной. Сокровенные мысли крутились, наслаивались, и ясное осознание того, что в моей постели сейчас спит Тисса, будоражило. К середине ночи мне удалось успокоиться, но в голове закрутилось другое — нападение на «дементоров». Что-то в этом выходило за рамки привычного для меня переплетения реалий нашего мира и Диса. Неужели Большой По настолько мстителен, что не погнушался открытым криминалом?
Не сходилось. Кто такой Уэсли Чоу? Такой же подросток, как и я, из самой обычной семьи. Мы с ним даже не граждане! У нас нет денег, нет влияния, нет связей. Его гильдия зарабатывает неплохие деньги, но это в голде, и вывести их пока невозможно! Встретиться с игроками из большого Диса нельзя никак, и даже почта туда не ходит, так что…
Все это сводилось к одному: если произошедшее с «дементорами» дело рук Большого По, то тогда как он это организовал? Ведь явно те, кто напал, — не простые безработные оницо, а кто-то из криминала. Те, кто не носил чипа, не стремился к гражданству и плевать хотел на гражданские категории. Те, кому было плевать на закон.
С этими мыслями я уснул, и едва закрыл глаза, меня уже будили мама с Тиссой. Я ощутил запах тостов и свежезаваренного кофе.
— Вставай, лежебока!
Тисса пихнула меня в плечо и рассмеялась. Она уже оделась и выглядела очень свежо, намного лучше, чем накануне. Синяк на скуле уже был залечен домашним доктором, и о случившемся ничего не напоминало.
— Поднимай, поднимай его, Мелисса! — подначивала мама. — Алекс всегда готов променять горячий завтрак на двадцать минут лишнего сна!
— Лишнего сна не бывает, мам! — заорал я, вскакивая с дивана, и побрел умываться.
Мы позавтракали без папы. Он, как оказалось, всю ночь провел в симуляции нового проекта и сейчас отсыпался. Мама, накрыв на стол, выпила с нами чашку кофе и тактично оставила одних.
— Надо лететь сейчас, — сказал я. — Не смогу спокойно сидеть в школе, пока мы не решим вопрос с Большим По.
— Согласна. Летим, — Тисса была полна непоколебимой решимости. — Посмотрим, что скажет этот жиробас!
***
Школа «Летящие паруса», где учился Уэсли Чоу и, как вчера выяснилось, Недовес, Перевес и Кряпота, была той же категории, что и наша с Тиссой. Находилась она в другой части дистрикта, и лететь туда пришлось почти час, но в компании Тиссы он пролетел незаметно. Понятно, что нас туда не пустили, оставив ждать Чоу на аллее перед главными воротами, причем предварительно пришлось назвать имена и цель посещения. Такие меры предосторожности стали обычными для школ после многократных случаев появления в школах «стрелков» — тех, кто без причины впадал в агрессию и расстреливал школьников.
Ждать пришлось долго: сначала звонка, потом самого Большого По, который, кстати, мог бы и не выйти, не захоти он общаться. Но он захотел — скорее всего, просто стало любопытно. Или захотел лишний раз постебаться над нами. Из опыта общения с ним сложилось впечатление, что Уэсли никогда не упустит случая напомнить, кто есть кто, и кто важнее.
Его массивную рыхлую фигуру было сложно перепутать с чьей-либо еще, хоть я и видел его впервые в реальной жизни. Мы с Тиссой одновременно поднялись со скамейки, и мне пришлось ее придержать — она кипела от пламенного гнева и порывалась накинуться на Уэсли с кулаками, от чего я ее уговаривал воздержаться весь полет сюда.
— Надо же, кого принесло! Шеппард! Тисса! Решились вступить в «Аксиому»? Для этого необязательно было прилетать сюда!
Руки он не протянул. Встал перед нами, осклабился и сложил руки на груди.
— Говорите.
— Вчера кто-то избил Эда, Малика и Ханга, — сказал я. — Мы уверены, что ты приложил к этому руку.
— Краулер, Инфект и Бомбовоз избиты? Какая жалость… Ничего об этом не знаю, — он развернулся, чтобы уйти. — В любом случае примите мои соболезнования.
— Ах ты лживое дерьмо! — заорала Тисса, бросаясь на Большого По, но я ее остановил.
Уэсли удалялся, подняв руку с вытянутым средним пальцем. Оставив Тиссу, я догнал его у ворот.
— Постой, Уэсли, — я схватил его за руку, но он вырвал ее.
— Без рук, Шеппард!
— Хорошо. Ответь только на один вопрос...
Он демонстративно посмотрел на часы и кивнул:
— Говори быстрее, мне надо возвращаться на урок.
— Просто скажи, как это остановить?
— Остановить что? — Насмешка в его голосе сняла все сомнения. Он презрительно сплюнул мне под ноги. — Ну! Конкретнее!
— Ты знаешь.
— Знаю. И они знают, ну и что? — он пожал плечами. — Я им говорил — сто тысяч голды, и инцидент исчерпан. Но знаешь… даже если они найдут, я скажу, что ставка увеличилась! И скажу — сто пятьдесят!
Большой По мерзко захихикал. Вот серьезно, крайне мерзко! Мне захотелось вбить это хихиканье ему в глотку, но я сдержался.
— Значит, только деньги, и даже они ничего не изменят?
— Ну... почему же, только деньги? Деньги, как раз-таки, самое неинтересное. А вот какой-нибудь артефакт... — Большой По почесал затылок и ухмыльнулся.
— Артефакт? Легендарка устроит?
Черта с два ему, а не легендарку, мне просто хотелось вытащить из лидера «Аксиомы» больше информации, глядишь, что-то и пригодится.
— Вполне! — его глаза загорелись, и в них вспыхнуло подозрение. — Откуда у такого нищеброда легендарный предмет? Я что-то о тебе не знаю, Шеппард?
— Погоди, я не до конца понял. Просто подарить тебе артефактную или легендарную шмотку, и ты все забудешь? Отстанешь от нас и в реале и в Дисе?
— Скиф, да пошел он к черту! — влезла Тисса. — Не видишь, он же просто издевается!
— Нет, не подарить! — Уэсли не обратил на нее никакого внимания. — Такие подарки просто так не подаришь, все подобные сделки под особым контролем корпорации и обеих полиций. Знаешь, сколько было случаев шантажа и вымогательства в реале? Сколько так отмыли денег? Сколько взяток было роздано виртуальными шмотками? Нет, Скиф, это не так просто.
— Тогда как?
— Предположим, тебе есть что поставить. Тебе, потому что договариваться с Родригезом и его парнями я не буду, я им больше не верю. Но, предположим, у тебя есть некий легендарный меч...
— Ага. Или маунт. Или кольцо.
— В этом случае могу предложить тебе поставить своего маунта или кольцо как ставку в нашем споре. Споре, который ты проиграешь.
— Споре о чем?
— Понятно, что не о погоде. Этот должен быть спор, влекущий действие. Дуэль на арене?
— Скиф, не вздумай! — прошипела стоящая рядом Тисса.
— О, у меня идея намного лучше! — воскликнул Большой По. — Думаю, Краулер ухватится за нее двумя руками!
— Что? — прищурив глаза, подозрительно спросила Тисса.
— Как насчет клановой Арены? Это будет моя последняя Арена в песочнице, и я с огромным удовольствием размазал бы вас по песку на глазах у миллионов зрителей!
Игры ежегодной клановой Арены среди песочниц, конечно, были не так популярны, как Арена большого Диса, но все равно, имела миллионы зрителей по всему миру. «Аксиома» в прошлом году заняла самое высокое место в итоговом рейтинге среди наших кланов, и автоматически стала топкланом песочницы Тристада.
— Оставь свои влажные фантазии своей девушке, если она у тебя есть, — фыркнула Тисса.
— Боже, Шеппард, как ты ее терпишь? Она хоть когда-нибудь улыбается? — хохотнул Уэсли. — Короче, займешь со своим кланом место выше, чем «Аксиома» — я забуду про свои обиды и огорчения по поводу «дементоров». И тебя лично, каким бы хитрожопым ты мне ни казался. Не сможешь — отдашь легендарку... которой у тебя нет. Ладно, мне пора. Если что, после школы я буду в «Буйной фляге» — вдруг захочешь зарегистрироваться спор…
Уэсли, что-то насвистывая, удалился. Тисса смотрела ему вслед, и произнесла сквозь зубы:
— Перебьется, гад. Да даже если нам было что поставить, шансов победить нет! Вот же урод, а…
— Главное, мы поняли, что это он. Ты записала, что он говорил?
— Да… Только это бесполезно, Алекс! Он ни в чем не признался. Офицер пошлет меня вместе с этим куда подальше.
— Значит, придется спорить, — я вздохнул, принимая решение. — Когда там Арена начинается?
