14

На следующий вечер после прослушивания у нас с Марком прошло третье свидание. Я еле дотерпела до момента, когда можно было отправить Тори новости о третьем свидании с одним и тем же парнем. Они были просто обязаны сломить ее надменную уверенность в том, что я не могла вызывать у парней интерес и желание ходить со мной на свидания.

Я предложила Марку снова сходить в кино, потому что не думала, что смогу вынести часы серьезных разговоров, когда я изнервничалась из-за оглашения списка актеров, которого мы ждали на следующее утро. Когда Марк напомнил мне, что теперь моя очередь выбирать, я предложила романтическую драму времен Второй мировой войны, чтобы посмотреть на наряды того времени.

К сожалению, романтические сцены вдохновили Марка не только подержать меня за руку, но и приобнять, положив мою голову себе на плечо. Я не хотела обижать его и решила немного подождать, прежде чем отодвинуться, но поза причиняла мне крайнее неудобство, к тому же мне пришлось смотреть на экран боковым зрением, чтобы разглядеть в деталях плечи с подплечниками, прямоскроенные женские костюмы, утянутые талии и небрежно надетые береты.

Марк опять настоял на том, чтобы проводить меня домой, и, казалось, был слегка обеспокоен громким хрустом моей шеи, когда я начала наклонять голову в разные стороны, пытаясь снять спазм.

– Уверен, я где-то читал, что не стоит щелкать шеей, – сказал он.

– Да, полагаю, надо доверить щелкание профессиональным костоправам.

– Я не одобряю нетрадиционные методы лечения. Или народную медицину, как предпочитают называть ее те, кто это практикует. Я считаю, что более разумно обращаться к настоящим профессионалам, как врачи или физиотерапевты. Так советует мой отец, и я всегда следую его советам.

– Ага.

– Я хочу познакомить тебя с моим отцом, Пейтон, и с мамой. Как-никак мы сходили уже на три свидания.

Я ничего не ответила.

– Я хотел бы также познакомиться с твоими родителями, – намекнул Марк, глядя на меня с надеждой.

– Мои родители разведены, – быстро ответила я. – Я почти не вижусь с отцом.

– Ты живешь с матерью?

Я кивнула. Мне не нравилось, к чему шел этот разговор.

– Может, я мог бы зайти, когда мы доберемся до твоего дома, и познакомиться с ней?

– Нет.

Марк выглядел слегка обиженным:

– Ты не хочешь познакомить меня с ней?

Да.

– Нет, дело не в этом, просто она… болеет, – ни слова лжи. – И я не хочу тревожить ее, потому что ей нужен отдых.

Такой аргумент открыто взывал к тактичности и рассудительности Марка.

– Конечно, я все понимаю. Мой отец говорит, что когда люди больны, им нужны покой и тишина, чтобы быстрее восстановиться. Передай ей, что я надеюсь на ее скорое выздоровление.

– Хорошо, передам, – да что угодно, лишь бы закончить этот разговор. – Эй, а ты слышал шутку про микроба?

– Не думаю.

– Да не важно, не хочу распространять это повсюду.

От Марка ответа не последовало.

– Та-да-дам! – сказала я, ударяя в воображаемый барабан. – Это она и была. Шутка.

– А, я понял – потому что микробы заразны. Это так?

– Да, Марк, это так.

– Ты такая забавная, Пейтон, – Марк положил ладони мне на плечи, серьезно заглянул мне в глаза и объявил: – Я хочу поцеловать тебя. Можно?

О боже!

– Наверно.

Возможно, его поцелуй зажжет что-то внутри меня. Возможно, он будет ярким или диким, или игривым.

Но нет. Он был просто мокрым.

Не было ни волны трепета, ни изменений в моем дыхании, ни вихря в голове. Совершенно не таким, как с Джеем. Черт, снова он у меня в голове! Пытаясь вернуться мыслями к настоящему, я ответила на поцелуй Марка. Ответила с интересом. Целуя, я обвила руками его шею и прижалась к нему всем своим телом.

И его поцелуй моментально стал еще более мокрым – слюнявым до отвращения. Я тут же почувствовала себя просто ужасно, потому что, судя по стонам и реакции тела, которую я отчетливо ощущала своим телом, Марк наслаждался происходящим. А я… нет.

Он приподнял голову, сделал глубокий вдох и снова поцеловал меня. На этот раз я что-то почувствовала, точнее, ощутила кучу всего, а именно: легкое отвращение, желание оттолкнуть его и убежать домой, тревогу по поводу того, как я собираюсь дотянуть с ним до выпускного, и вину. Сокрушительную вину за то, что я просто использовала Марка для пари, хотя уже знала, что не испытываю по отношению к нему абсолютно никаких романтических чувств. Вину за то, что он, возможно, влюблялся в меня совершенно безумно и безудержно, и ему будет больно, если он узнает, что я чувствую на самом деле.

Я отстранилась и пробормотала:

– Ой, уже так поздно. Мне нужно спешить. – Я быстро пошла в сторону дома.

– Конечно, – сказал Марк голосом, полным понимания, – ты, наверно, волнуешься за свою маму.

– Ага!

Пусть будет так.

– Я тоже волнуюсь за свою маму. Она столько работает. Я все время говорю ей, что нужно поддерживать баланс между работой и домом, но она отвечает, что ее работа слишком важна, чтобы относиться к ней абы как, – Марк покачал головой и цокнул языком, выражая недовольство неразумным поведением матери.

– А чем она занимается?

– Она специалист по физике элементарных частиц.

– Ого! – Миссис Родригез казалась гораздо более интересной, чем ее сын.

– А чем занимается твоя мама? – спросил Марк.

– Она работает на дому. Она виртуальный ассистент по развлечениям на открытом воздухе, – мог ли кто-то соответствовать своей должности еще меньше? – Но профессия твоей матери реально впечатляет.

– Да, это правда. Но иногда это сильно разочаровывает.

– Почему ты говоришь так?

– Ей удалось получить уникальную должность в группе, экспериментирующей с Большим андронным коллайдером.

Наверно, я выглядела озадаченной, потому что он продолжил:

– Ну, знаешь, это самая большая машина в мире, которая сталкивает частицы на скорости, близкой к скорости света, в надежде обнаружить бозон Хиггса и понять природу Вселенной.

– Но это же потрясающе!

– Да, но это займет годы. А это значит, что всей нашей семье придется переехать в Швейцарию. Мой отец говорит…

– Подожди-ка, в Швейцарию? – перебила я. – Ты переезжаешь в Швейцарию?

– Да. В Женеву, если быть точнее.

– Когда?

– Мать вступит в должность в ноябре, но отец считает, что нам с сестрой более разумно закончить семестр. Так что мы отправимся вслед за ней в декабре.

– Но, но… В декабре? – это значило, что в апреле, точнее, в день выпускного бала, Марк будет в Же-чертовой-неве.

– Да, возникнут последствия и для наших отношений, – Марк наморщил лоб и слегка сжал мое плечо, утешая меня.

– А как же школа? Разве не лучше тебе окончить выпускной класс здесь? – протестовала я. – У них в Швейцарии наверняка совершенно другой школьный план, тебе придется начать с нуля.

Это мне придется начать с нуля – и в моем «Списке высоких парней» осталось всего два имени.

– Я закончу двенадцатый класс в Американской международной школе в Женеве, так что учебные планы полностью совместимы. Хотя, конечно, я ожидаю, что будет период адаптации, акклиматизация к другой культуре, и, естественно, я стану скучать по нашим с тобой средам, – Марк грустно улыбнулся мне.

– Может, ты вернешься хотя бы на выпускной? – спросила я с отчаянием.

Марк хихикнул. Я в первый раз услышала, как он смеется, вот только мне было не до шуток.